Марисса и Пабло разошлись через две недели после выпускного. Пабло, почему-то, стали неинтересны их отношения. Закончились препятствия: родители Мари не мешали, родители Пабло - тем более. Сложно мешать, когда его мать "за", а отец сидит в тюрьме. Признавшись, наконец, в своих чувствах и помирившись, Марисса изменилась. Она стала спокойнее, насколько могла, конечно. Она полностью доверилась Бустаманте, что исключило скандалы по поводу его мнимых измен. А отсутствие Серхио Бустаманте исключило скандалы на тему отношений отца и сына. Правда, ещё оставалась учёба, которая привносила в их отношения энергию, как бы смешно это не звучало. Но учёба закончилась. С ней закончились и их отношения.
"Прости, но мне стало скучно", просто сказал он ей. Она не удивилась. Она всё поняла. Уж на что-что, а на мозги Марисса никогда не жаловалась. Они расстались и "решили остаться друзьями". Но друзей из них, естественно, не получилось. Нет, они не ругались. Возможно, это дало бы им надежду на дальнейшие отношения. Но они стали просто приятелями. На словах. На деле же они просто перестали видеться.
Первый раз после расставания они увиделись через полгода на вечеринке у кого-то из знакомых. Какая-то неведомая сила потянула их друг к другу. Через час они уже были на квартире Пабло. Утром Пабло встал её проводить. Они посмотрели друг другу в глаза. Приняли обоюдное решение о том, что это было ошибкой и ничего не получится. Марисса ушла. Пабло остался. Нельзя сказать, что кто-то из них очень уж переживал. Просто так случилось.
Второй раз они увиделись месяца через два. Конец был прежним. В общем, все последующие после расставания два года жизнь периодически их сталкивала, кидая в объятия друг друга. Но каждый раз утром Марисса уходила, а Пабло её не останавливал. Слов становилось всё меньше и, в результате, вскоре они просто исчезли. Возможно, этого бы не было, останься они в платонических отношениях. Но они логично продолжили развитие своих отношений перед 5 курсом. В результате, целый месяц Марисса жила у Пабло. Теперь секс стал привычкой. Наркотиком. Но он не мог соединить их. Когда они сталкивались, всё шло по намеченному сценарию: горячий взгляд, горячие губы в горячем поцелуе, горячие объятия и горячий секс. Ночью всё пылало. Утром появлялась остывшая зола их "горячих" отношений. Каждый раз, как обычно, она уходила, оставляя кусочек себя в его квартире и заполняя оставшееся место давящей пустотой. Через два года этой пустоты было так много, что, взглянув однажды в свою душу, Мари испугалась.
Вчерашний вечер закончился, как и все предыдущие. Всё было также, кроме одного: Марисса, наконец, решила что-то менять.

- Неужели я в Буэнос-Айресе?
- Вы что-то сказали? - Проходящий мимо мужчина оглянулся на человека.
- Нет-нет, ничего.
Высокий привлекательный шатен улыбнулся и подошёл к дому. Когда-то он хотел здесь жить. В Аргентине. С Ней. Он и сейчас вспоминал те времена. С тех пор, как он уехал, прошло уже почти 5 лет.
Сначала он хотел позвонить в дверь, но его остановил женский голос, напевавший какую-то мелодичную песню. Мужчина вспомнил про сирен, которые обладали потрясающими голосами, позволявшими им губить несчастных моряков. Он усмехнулся и решил почувствовать себя одним из последних - пошёл в сад. Вскоре его взору предстала чудесная картина: девушка в короткой чёрной футболке и джинсовом комбинезоне стояла возле мольберта и что-то рисовала, напевая. Хотя, наверное, стоило сказать не 'рисовала', а писала. Ведь художники пишут.
- Что за сирены населяют сие здание?
"Сирена" обернулась и с визгом, неподобающим взрослой 20-летней девушке кинулась к мужчине в объятия.
- Лукас!!! Ты приехал! И понадобилось всего-то 5 лет!
- Здравствуй, Марисса! Чудесно выглядишь. - Он искренне улыбнулся девушке. - Как ты? Где все?
- Я в порядке. Всех нет. Соню с Франко Питер увёз в компанию. Мия с Мануэлем укатили на свой "остров вечной любви". Лухан уехала на каникулы к Маркосу домой.
- На каникулы?
- Ежели что, то в данный момент мы отдыхаем после сданных сессий. - Марисса в обнимку с Лукасом шла в дом.
- А ты что же?
- А я наслаждаюсь тишиной и покоем, пока никого нет, и позволяю себе немного расслабиться.
- Не знал, что ты пишешь картины.
- Да я так... Больше балуюсь.
- Не знаю, Марисса. Но мне очень нравится. - Он взял забранный из сада лист, на котором был изображен пейзаж ночного города. - Любишь Кандинского?
- И как ты догадался? - рассмеялась она. - Мне больше нравится то, что скрывается за внешним фасадом. Поэтому реализм я не очень люблю. А как ты? Ты же даже на свадьбу не приехал.
Марисса уже вовсю крутилась на кухне, пытаясь напоить гостя чаем. Лукас улыбнулся. Правда, чуть грустно.
- У меня всё в порядке. Я извес...
- Да-да, известный в Италии продюсер. Зашибаешь миллионы... Лир. - Она рассмеялась. - Мы знаем, что у тебя в порядке карьера. Как ты сам?
- Я тоже в порядке. Сначала, правда, не мог появляться в Аргентине - очень уж глубокий след оставила твоя мама. А потом просто заработался.
- Хочешь сказать, что все твои проекты заглохли и ты поэтому нашёл на нас время? - Марисса благоразумно пропустила первую часть, связанную с Соней.
- Вот так! В кой-то веки я нашёл время, чтобы провести его со своей семьёй, а меня так встречают! - притворно запричитал он.
- Перестань, Лукас. Ты же знаешь, что мы тебя очень любим. - В доказательство своих слов Марисса подошла и чмокнула его в щёку. Лукас улыбнулся и посмотрел на неё.
- Ты повзрослела. И стала очень красивой. Насколько я могу судить по первому впечатлению, ты не забыла мои слова и умудрилась не растерять своих лучших качеств.
- Не все считают их такими уж замечательными. Поговори с Мией или Соней. Мне кажется, что как-нибудь они сговорятся и убьют меня, сбросив с вороха своих тряпок. Или нет! Засыпят меня своей косметикой. Меня тогда точно придавит на смерть.
Они снова рассмеялись. Оба знали, что Мия любит свою сводную сестру. Ну, не так, конечно, как Соня, но всё-таки. Про Соню говорить вообще нечего. После чаепития Лукас пошёл в комнату - разбирать вещи.

- Марисса, мы сегодня идём в ресторан. Ты должна выглядеть отлично, - Соня была в своём репертуаре. Прошло три дня с тех пор, как приехал Лукас. Сегодня вернулись Мия с Мануэлем, поэтому семейство Колуччи решило выйти в люди. То бишь, в ресторан. Естественно, что Соня переживала, не выкинет ли её неуравновешенная дочь что-нибудь эдакое. Она, конечно, очень повзрослела, но иногда всё же вытворяла экстраординарные поступки в память об отрочестве.
- Не переживай, мама! Всё будет хоккей.
- Не переживать? Ты назвала меня мамой и говоришь, чтобы я не переживала? - Соня закатила глаза и ушла.
Через два часа все уже собрались. Даже Мия. Все, кроме Мариссы. Дождавшись своего звёздного часа, Марисса спустилась вниз.
- Ну, что? Все готовы? - Марисса сделала вид, что не заметила, как все на неё уставились. - Что вы замолчали?
- Ма-ма-марисса, - Мия явно была в лёгком шоке.
- Мануэль, приведи без пяти минут жену в чувства, а то мы останемся дома и все мои усилия пойдут прахом.
- Нда... - Вот и всё, что смог сказать Ману. Первым опомнился Лукас. Он подошёл к девушке и предложил ей руку.
- Сеньорита?
- Большое спасибо, - мило улыбнулась она ему. - А то я уже начала бояться, что здесь что-то не то.
Соня, наконец, пришла в себя и издала нечеловеческий визг.
- Марисса! Что ты с собой сделала? Где ты была раньше?
- О Господи, за что мне всё это? - Марисса подняла глаза к небу. - Мама, я могу вернуться назад и переодеться.
- Ни в коем разе!!! Ты выглядишь просто потрясающе. Ты и раньше так могла?
- Конечно. Просто не хотелось. А сегодня я решила что-нибудь поменять.
Соня была права - Марисса выглядела потрясающе. Чёрное шикарное платье с открытой спиной струилось по её стройной фигурке, подчёркивая все достоинства. Идеальный макияж и красивая высокая причёска с парой локонов, обрамлявших её личико. И, конечно, чёрные босоножки на высоком каблуке, подчёркивающие красоту её ног.
- Может, мы уже пойдём? - Она ослепительно улыбнулась своей семье.
После некоторого шока, семейство Колуччи отправилось в ресторан, где прекрасно провели время. Вернувшись домой, все разошлись по комнатам, кроме Мариссы и Лукаса. Последние остались поговорить. Налив им по бокалу вина, Лукас присел с Мари на диван в гостиной.
- Что-то случилось? К чему такие перемены? - участливо спросил Лука.
- С чего ты взял? Хотя кого я обманываю? - Она пожала плечами. - Мне надоела та жизнь, которой я живу. Всё кажется таким зацикленным. Какой-то адский круг. Адский своей неизбежностью. Неизбежностью повторения.
Марисса крутила бокал в руках, начиная каждое новое предложение последним словом предыдущего.
- Ушла в философию?
- Может быть...
- Это парень?
- Ты просто невозможно проницателен! - "удивилась" она. - Да нет. Наверное. Тут даже не он виноват, а я сама. Я никак не могу разобраться, что мне надо в жизни и что я делаю. Всё кажется таким ненужным. Я ощущаю себя цельной только в те моменты, когда пишу картины. Или, например, сейчас. Когда разговариваю с тобой. Слава богу, что появился человек, с которым можно нормально поговорить среди этого хаоса.
- Неужели больше не с кем? - Лукас взял её руку, надеясь таким образом её поддержать.
- С Соней я никогда не могла разговаривать нормально. С Франко мы не в таких отношениях. Да и он всё время на работе. С Мией - см. пункт первый. Лухан уехала. А Мануэль занят своей ненаглядной Мией.
Она пожала плечами и посмотрела на него. Лукас погладил её пальцы. Он не собирался, но его жест получился каким-то очень уж интимным. Шоколадные омуты расширились. Она неосознанно потянулась к нему. В его глазах появились какие-то странные огоньки, когда в комнату ворвался Пабло.
- Какого ты вытворяешь? Нет, я, конечно, знал, что ты шлюха, но чтобы со стариком!!!
- Что ты несёшь, полоумный? - Марисса непонимающе уставилась на него. Лука пока сохранял молчание, ожидая продолжения.
- Мне сказали, что ты нашла себе папика! Ты вообще мозгами думаешь?! Хотя какие у тебя могут быть мозги? - Почему-то Пабло всё время кричал. Складывалось ощущение, что нормально говорить он разучился. Лука было привстал, открыв рот, но Мари его опередила.
- Во-первых, не ори как кот, которому придавили яйца. - Её холодный голос успокаивал лучше, чем какие бы то ни было слова. - Некоторые уже спят. Во-вторых, ты не имеешь никакого права врываться сюда и устраивать истерики. В-третьих, что за чушь ты несёшь? Лучше бы сам сначала подумал, а уже потом прибегал. Чего не случилось бы, если бы ты, повторяю, подумал. Теперь развернулся на 180 градусов и "алга"!
- И что?
- И вперёд! Вали отсюда. Я согласна послушать твои аргументы, когда ты поспишь и успокоишься. Но точно не сейчас!
Самое странное, что Бустаманте её послушался. Он ещё раз хлопнул своими голубыми глазами, которые так любила половина населения Буэнос-Айреса. Ну, не половина, но треть точно. Хлопнул. Посмотрел на Мариссу. Затем на Лукаса. В глазах мелькнул момент узнавания. Он тихо и нервно с ним поздоровался, развернулся и ушёл. Лука недоумённо посмотрел на девушку.
- Что это было?
- Хотела бы я знать.
- Итак..? Это он?
Марисса хмыкнула.
- Если во всём обвинить парня, то да. Но, как я уже сказала, всё дело во мне.
- Знаешь, пожалуй, пора спать. Сегодня был очень уж насыщенный эмоциями день. - Лукас встал. Помедлил секунду. Потом всё же улыбнулся ей и пошёл к себе в комнату.
"Вот так-то!" хмыкнула себе под нос Марисса. Она попыталась понять, что произошло. И то, что она понимала, ей совсем не нравилось. Абсолютно.

Остальные дни и Лукас, и Мари усиленно делали вид, что ничего не произошло. Да и, в принципе, если по чести разобраться, ничего и не было. Они много разговаривали. Когда гуляли по городу, когда готовили есть, когда Мари творила в саду. С ним ей было очень хорошо и спокойно. Она пыталась не углубляться в эту тему, чтобы не увязнуть совсем. В один прекрасный день он сказал, что завтра уезжает.
- Но, Лукас! Вот так неожиданно? Что-то случилось?
- С чего ты взяла, Марисса? Не забывай, у меня там работа.
Марисса прикусила губу. И сказала ему, мгновенно приняв решение:
- Собирайся.
- Куда?
- Как куда? Твой прощальный вечер в Аргентине не может закончиться, сидя дома на диване. Мы пойдём гулять.
- Разве можно устоять перед такой юной валькирией? Я согласен.
Марисса повела его в парк. Они катались на каруселях, просто разговаривали, сидя на травке и поглощая мороженое. Прогулялись вдоль реки. Они опомниться не успели, как потемнело. Освещённый ночными огнями город был прекрасен. В небе светили звёзды маленькими жемчужинами. Марисса и Лукас сидели на траве возле реки.
- Знаешь, я обожаю звёздное небо. Оно так и манит своим светом. Лучше его я ничего не знаю. - Она мечтательно улыбнулась. В этот момент она была похожа на маленькую девочку, которая ещё не обломала себе руки-крылья о несовершенство здешнего мира и продолжала верить в любовь, доброту и чудеса. Лукас ничего не мог с собой поделать. Он просто её поцеловал. Марисса прижалась к нему, обретая то, к чему так стремилась всё это время. Он позволял ей чувствовать себя свободной. Чувствовать себя счастливой. Нужной. Просто чувствовать СЕБЯ. Марисса издала низкий гортанный звук и прижалась к нему ещё крепче, отвечая на поцелуй.
- Нет, Марисса. Стоп! - Лукас оторвал её от себя отчаянным рывком.
- Но почему?
- Почему? У меня тысяча причин.
- Например? - Марисса хотела узнать ответ.
- Во-первых, я гораздо старше тебя. - Он помолчал, ожидая возражений. Но на удивление она промолчала, давая ему понять, что выскажется, когда он закончит со своими аргументами. Что-то ему подсказывало, что она разнесёт их в пух и прах. По крайней мере, попытается. - Во-вторых, я живу далеко. В-третьих, я твой дядя.
- Ты закончил? - Дождавшись его кивка, она продолжила. - Отлично. Вот тебе контраргументы. Во-первых, твой возраст не имеет значения. Никакого. Где написано, что только ровесники могут строить отношения? Во-вторых, страна - это мелочи. Ты можешь переехать сюда. Или я могу поехать туда. В конце концов, там живёт Спиритто. В-третьих, прости, но ты мне не дядя. Если что, то я не Колуччи, а Андраде. Франко удочерил только Лухан. Ты мне в этом смысле никто. Ещё какие-нибудь доводы?
- Мне вполне хватит и этих. Я с тобой не согласен и считаю, что прав.
- Я тебе нравлюсь? - Сердце Мариссы замерло при этом вопросе. И когда она успела стать такой смелой? Смелой и трусливой одновременно. - Просто ответь мне.
- Конечно. Ты славная девочка...
- Не смей меня так называть! Я ненавижу это прилагательное. Оно такое... Безликое. Никакое. - Она помолчала. - Но ведь ты меня целовал.
- Я поддался моменту.
Лукас смотрел на реку. Он просто не мог смотреть на Мариссу, иначе она бы всё прочитала по его глазам. На его спасенье позвонил телефон - Франко осведомлялся, куда пропали его братец и дочка.
- Мы скоро будем. Марисса, нам пора.
Он пытался не обращать внимания на выражение её лица, что получалось у него неважно. Нет, она не выглядела очень расстроенной. Её лицо ничего не выражало. Только глаза потемнели и подёрнулись какой-то плёнкой. Луке очень бы хотелось, чтобы это были не слёзы. Возвращались домой они в молчании. Она так ничего и не сказала, когда пошла к себе в комнату.
Утром она всё-таки вышла его провожать.
- Марисса, прости, пожалуйста. Я ни за что в жизни не хотел бы причинить тебе боль. Ты же знаешь, как я тебя люблю... - Марисса вскинулась, но снова сникла, услышав продолжение. - Ты мне как дочь.
- А-а-а. Как дочь. Ладно. Я тоже тебя люблю. - Она мило ему улыбнулась. - Счастливо долететь.
Самое удивительное, что сказала она это абсолютно серьёзно, т.к. уже приняла для себя решение и не собиралась отступать от намеченного.

Лукас летел в самолёте и думал о Мариссе. Эта поездка перевернула всё его мышление. Все его чувства. Конечно, он любил Мариссу. Эту милую девочку, которой она была в 15 лет. Они периодически разговаривали по телефону, и он считал, что она его хороший друг. Приехав, он увидел взрослую девушку, которая была очень красива. Которая не потеряла своей уникальности и стала ещё лучше. Они прекрасно понимали и чувствовали друг друга. Когда же она вышла в этом платье... Он понял, что хочет её. Хочет обладать ей сейчас и всегда. Это чувство его напугало. Не то, чтобы он не хотел влюбиться и жениться. Нет. Просто... Марисса? Слишком было много препятствий. Она, конечно, отмела их, но он не мог. Он был уверен, что связавшись с ним, она себя погубит. Ведь она может найти нормального молодого парня. Тот же самый Бустаманте. Несмотря на то, что она рассказывала, его приход в тот вечер показал, что он явно к ней неравнодушен. Но.. Она манила Лукаса к себе, как пламя свечи мотылька. Она была совершенной женщиной. Для него уж точно. Чёрт! О чём он думает? Он должен думать о том, как её забыть и избавиться от этой напасти, а он размышляет, как она хороша. Ничего себе способ. Поможет, как мёртвому - припарка. Он попытался отключить мозг и закрыл глаза, надеясь вздремнуть.

А Марисса не была бы Мариссой, если бы уже не разработала план, позволявший ей стать счастливой. Она начала думать над его осуществлением, когда зазвонил телефон - объявился Паблито.
- Поговорим?
- Ладно. Давай встретимся в парке через час. - Получив его согласие, Мари стала собираться.

- Привет, Пабло. Готов рассказать, что на тебя тогда нашло?
- Привет! - Он грустно посмотрел на неё. - Прости. Мне позвонила знакомая и сказала, что ты в ресторане с каким-то стариком. Я немного выпил, поэтому её слова совсем уж неправильно отразились от моего сознания. Помню, что меня охватило безумное желание убить его и тебя. Ревность? - Он стал отвечать на невысказанный Мариссой вопрос. - Не думаю. Просто я привык, что ты моя. Даже когда не со мной. Ты всегда любила только меня. А тут какой-то мужчина. Не знаю... Чувство собственности? Чувство оскорблённого самолюбия? До сих пор не понимаю.
- Знаешь, Пабло, я думала об этом. - Было так странно смотреть на них со стороны. Замечательный солнечный день. На скамейке в парке сидят прелестная девушка и симпатичный парень. "Прекрасная пара", - думали прохожие, не догадываясь, что пары нет. Причём уже давно. - У нас с тобой слишком уж ненормальные отношения. Они всегда были такими. В школе, после неё. Нам надо отпустить друг друга на волю. Это слишком.
Она смотрела на него с таким пониманием, что у него внутри всё сжималось. И ведь он знал, что она права. Что с этим пора заканчивать. Они столько дров наломали и столько испортили друг другу крови. Пабло поднял глаза.
- Ты права. Что тут скажешь? Когда ты права, ты права. Надо научиться жить друг без друга. Может, у меня и получится.
Мари нежно посмотрела на него и поцеловала в последний раз. Так, как когда-то давно в первый раз поцеловал её он. Лёгкий и невесомый поцелуй, поставивший точку в их таких непростых отношениях. Они улыбнулись друг другу и разошлись в разные стороны.

Добавлено (03.12.2007, 02:36)
---------------------------------------------
Глава 2
Марисса ехала в такси по Риму, с интересом разглядывая город. Столько новых людей, строений, эмоций. Она прилетела в Италию, чтобы остаться здесь. Когда она сообщила об этом Соне, той стало плохо. Если бы не Франко, Мари не представляла бы, как справилась одна под таким натиском. Но Франко её поддержал. Он видел, что Мари действительно этого хочет, и не стал ей мешать, тем более зная, какова девушка может быть в гневе. Соня ругалась довольно долго, напоминала про друзей и учёбу.
- Друзей я себе найду новых. Всем моим старым друзьям не до меня. А учёба... Я могу туда перевестись. Я уже разговаривала с деканом. Я могу это сделать, причём, со стипендией. - Она училась на дизайнера и была лучшей на курсе, потому что ей действительно нравилось то, что она делала. - Мне осталось учиться всего лишь один год.
- А язык?
- Соня! У меня там отец живёт. Который первый. Ты издеваешься надо мной? Я говорю по-итальянски.
Соня взвыла, перебрав все возможные доводы. На то, чтобы Марисса осталась из-за матери, Соня даже не рассчитывала, прекрасно зная свою дочь. В результате, после многочисленных кровопролитных боёв она сдала позиции, и Марисса сейчас ехала по Италии. Она не стала заезжать к отцу, а сразу поехала к Лукасу. Добравшись до его квартиры, она глубоко вздохнула и постучала. Через несколько секунд дверь открылась. На пороге появился застывший от удивления Лукас.
- Привет. Я не помешала?
- Откуда ты здесь?
- Из Аргентины. Может, позволишь мне войти?
- Конечно, извини. - Он посторонился, пропуская её в квартиру. Марисса бросила сумку на пол и стала осматриваться.
- А у тебя здорово.
- Марисса, что ты тут делаешь?
- Я приехала погостить. А заодно решила закончить своё обучение здесь. Я перевелась сюда, не теряя стипендии. - Мари широко ему улыбнулась. Лукас всё ещё пребывал в шоке. - Я немного у тебя поживу? А то Спиритто уехал, как оказалось.
- Ладно.
Лукас не знал, что сказать. Он почти уже уверил себя, что всё, что было в Аргентине, это лишь небольшое затмение. Он почти уже убедил себя в этом. Но приехала она, вернув все его невысказанные мечтания. Ему ничего не оставалось, как согласиться.

Прошёл месяц, в течение которого Марисса пыталась что-то изменить. Но ничего не получалось. Она начала учиться. Одновременно с этим стала искать квартиру, но как это ни странно пока её не нашла. Каждый раз её что-то не устраивало. Она пыталась хоть как-то расшевелить Лукаса, но тот упорно игнорировал её попытки. Она уже не знала, что делать. Все попытки разговора он прерывал, не позволяя ей сказать самое важное. Марисса начинала отчаиваться.
За этот месяц Лукас сто, нет, тысячу раз пожалел, что согласился на её проживание у себя в квартире. Она была его диким искушением. Ежедневным. Ежечасным. Она оставалась чудесной в общении девушкой, они понимали друг друга с полуслова, но он не делал этот шаг, который изменил бы всё.
Сегодня она ушла на свидание с сокурсником. И до сих пор не пришла. Лука не хотел в этом сознаваться, но он отчаянно ревновал. Ревновал и ждал её. Наконец, Марисса вернулась. Выглядела она потрясающе, впрочем, как всегда. Она носила короткие юбки и туфли на каблуках, отчего у неё появилось тьма поклонников. С одним из них она сегодня и ужинала. Но, чтобы он не думал, она всегда ночевала дома. Этот раз не стал исключением. Вернувшись, она мило поздоровалась и пошла в комнату, задержавшись, правда, ненадолго. Но Лука не отреагировал. Мари незаметно вздохнула и зашла к себе. Через пять минут она вышла в гостиную, где сидел Лука, попивая виски.
- Не поможешь мне? - Она повернулась к нему спиной.
- В смысле?
- Расстегни, пожалуйста, платье, а то я не могу дотянуться.
Лука расстегнул застёжку, дотронувшись до её кожи. Чёрт! Она была похожа на бархат. Он еле себя сдержал. Кошмар! Он взрослый мужчина, а не может себя контролировать. Что происходит?
- Спасибо, - Марисса улыбнулась так, как будто он ей не помог, а сделал только хуже. Так и не дождавшись реакции, она вернулась в комнату. Ещё через несколько минут она уже вышла в шёлковом халатике - попить воды. Продефилировав перед объектом своих мыслей, она ушла. "Какая же ты идиотка, Марисса! Сколько можно пытаться соблазнить человека, которому ты не нужна. Ведь если бы он хотел, то давно бы уже отреагировал. Видимо, всё же тогда он действительно поддался моменту". Но надо было в этом убедиться. Возможно, в последний раз.
После того, как Лука расстегнул Мариссе платье, он уже ничего не соображал. Поэтому её проход в неглиже не привёл его в смятение. В себя его привёл хлопок двери - из комнаты появилась Марисса. Она пронеслась как ураган через квартиру, подошла к нему и села верхом.
- А...
- Ничего не надо говорить. Всё уже было сказано, - шепнула она ему. После чего подарила поцелуй. Этому противиться Лукас уже не мог - он крепко прижал её к себе, и они утонули в океане страсти.
"Марисса всегда добивается своего!" - счастливо подумал он перед тем, как заснуть, посмотрев на лежащую в его объятьях обнажённую девушку.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Прошло 5 лет, за которые Марисса окончила университет, стала дизайнером по интерьеру, записала две песни, написала десять картин, поменяла три причёски, одну квартиру и ни одного парня.

Проснувшись после потрясающей ночи, Лукас снова пришёл в себя и начал убеждать Мариссу последовать логике и бросить его. Услышав про логику, Мари расхохоталась. Он тоже сначала улыбнулся. Потом вернулся было в свою колею, но девушка мягко, но твёрдо его оборвала. Это её решение, и переубедить её он не сможет. Колуччи сдался на милость победителя. Каким же сладким оказалось поражение! В общем, Лукас перестал пытаться избежать своего счастья, и оказалось, что именно о такой женщине он всегда мечтал. Они стали удивительно гладко жить. Аргентинская часть семьи Колуччи сначала впала в лёгкий шок, но пришла в норму. Франко не сильно возражал - он знал своего брата и был уверен, что за ним Мари будет как за каменной стеной. Соне, конечно, приходилось тяжелее всего - она так и не могла привыкнуть к эксцентричным поступкам дочери. Но больше всего против, как ни странно, оказалась не она, а Мия. Ей завладела элементарная ревность. Но благодаря положительному влиянию своего ненаглядного Мануэля и Лухан (мы же знаем, какое положительное влияние может оказать такая девушка, как Лухан, несмотря на любое количество Маркосов) она "осознала свою вину. Меру. Степень. Глубину". То есть теперь справедливо можно было сказать, что "жизнь налаживается", как говорится в одном анекдоте.
Окончив университет и став дипломированным дизайнером, Мари достаточно быстро нашла работу - её заметили ещё во время учёбы. Она сразу пошла в гору: её идеи были неожиданны, комфортны в быту и доставляли неописуемое наслаждение. Она оформляла и квартиры, и дома, и офисы... Фантазия её была безмерна. Она продолжала рисовать - её картины отличались особенной теплотой и счастьем. Всё, благодаря любви.
Однажды к ним пришёл друг Лукаса, Сантьяго Пена.
- Какая красота! Чья это картина? - Он подошёл к её первой работе, написанной в Риме. Это была любимая картина Лукаса. Он и повесил её в гостиной.
- Не надо мне льстить. - Из кухни показалась Марисса с чаем.
- Неужели это Ваше? - Сантьяго удивился.
- Конечно. И можно на "ты", - Мари мило улыбнулась.
- А есть ещё что-нибудь?
- Да. У неё где-то с десяток картин, - Лукас включился в разговор, обняв любимую. - Вот видишь, родная! Не только я считаю, что у тебя талант!
Марисса в ответ лишь хмыкнула.
- Если ты не против, я хотел бы устроить выставку твоих работ, - Сантьяго уже предвкушал успех.
- Я не уверена, что нужно это делать. Я же пишу для себя...
- Ты хочешь скрыть свои творения от мира? - рассмеялся Лука. Он уже давно её подкалывал. Она даже перестала обращать на это внимание. Но в бок локтем всё же ему двинула.
- Подумай, Марисса!
- Подумаю.
На этом разговор закончился.

На одной из вечеринок, на которых был обязан бывать Лукас, а, следовательно, и Марисса, она познакомилась с Чарли Гарсия - её давним кумиром. Он оказался очень милым человеком, и они проговорили весь вечер. Их разговор прерывался периодическими просьбами к Чарли спеть. Он наивно отказывался. Первые раз двадцать. Потом взмолился о пощаде. Тут как тут оказался Лукас.
- Да ладно. Лучше бы ты уже спел. Они бы и успокоились.
- Как же мне это надоело! В такие моменты я начинаю ненавидеть свою профессию, - вздохнул Чарли.
- Тебе может помочь Марисса - она раньше пела в рок-группе.
- Серьёзно? - Чарли удивился, а Марисса зыркнула гневным взглядом на Луку.
- Ну... В общем... Да. Было дело. Давно.
- Это всё меняет. Может, ты споёшь со мной? Хоть какое-то разнообразие? - взмолился Чарли. "О, Боже! Чарли Гарсия просит меня спеть с ним!! Это нереально!"
- Но ты не знаешь, как я пою. - Мари всё-таки сомневалась.
- Раз тебя порекомендовал Лукас Колуччи, то всё не так плохо.
Марисса улыбнулась и согласилась. Кто же в этом сомневался?
- Только давай споём что-нибудь не из моего репертуара.
Не долго думая, они решили исполнить старый банальный хит - "Piu che puoi" от Шер и Эроса Рамазотти. Как ни странно, народу очень понравилось. Но дело не в этом. Самое главное, что понравилось Чарли, и на следующий день он позвонил ей и предложил записать песню дуэтом. Марисса впала в состояние транса и согласилась. А потом как бешеная носилась по квартире с дикими радостными воплями. Песню они записали - чудесную балладу. Её крутили все радиостанции, но никто не знал, с кем поёт Чарли - Марисса решила остаться инкогнито. Петь дальше она отказалась.
На её 24-ый день рождения Лукас сделал ей интригующий подарок - конверт.
- Что это? - улыбнулась она.
- Ещё несколько лет назад ты бы моментально открыла его, не спрашивая. Что тебя сдерживает сейчас?
- Время делает нас старше, мудрее... - А её руки тем временем разрывали конверт. Увидев исписанный какими-то словами листок бумаги, она недоумённо поглядела на него ещё раз и вернулась к просмотру. Прочитав стихи - а это оказались стихи - Мари удивилась. - Неужели ты написал мне стихи?
- Нет, глупая. Поэтическим талантом меня Бог не наградил. Это песня. Я хочу, чтобы ты её записала. - Лука нежно обнял девушку.
- Ты же знаешь, что я не пою и не записываю песен. Я закончила.
- Но ты хотя бы послушай, - умолял Лука.
Марисса ещё раз пробежала глазами текст.
- Я согласна, слова чудесные. Но...
- Марисса! Пожалуйста! Просто послушай песню. Если она тебе не понравится, я возьму все свои гнусные слова назад и больше никогда и ничего тебе не предложу... - Увидев её несколько испуганный и разочарованный взгляд, он добавил. - Петь. Но если тебе понравится... Это только одна-единственная песня. Я не буду больше тебя трогать. Торжественно тебе в этом клянусь! - Он поднял согнутую руку, подражая советским пионерам. Потом взял её ладони в свои и проникновенно посмотрел на неё. - Но она... Эта песня твоя. Я же тебя знаю. Знаю и чувствую. Она твоя.
Естественно Марисса не могла отказать любимому человеку, особенно, если в этот момент он так нежно целует её шею и ласкает руками.
- Ладно. Хорошо. Но только один раз. А то потом найдёшь ещё пару песенок и решишь сделать из меня "звезду". Я в шоу-бизнес лезть не хочу. Мне достаточно моей работы... - Последние слова перешли в лёгкие страстные стоны, и тема была закончена.

Таким образом, Мари записала песню, которая была действительно "её". Песня стала известной. Наверное, не без помощи Лукаса, но Мари об этом не задумывалась. Она могла вообще её никуда не отправлять, но Колуччи на то и Колуччи. Они могли посоперничать со Спиритто в упрямстве. Слушателям песня очень понравилась. Но Мари осталась в тени - никто не знал певицу: в клипе смогли обойтись без неё, а на концертах она не исполнялась.
Марисса продолжала рисовать, и в один момент, неожиданно для себя самой, решила согласиться на предложение Сантьяго. Тот ещё не передумал. Поэтому сегодня и должно было состояться это радостное событие.

Вечером Марисса скромно принимала хвалебные оды в свой адрес.
- Слушай, хоть бы кто-нибудь покритиковал, а то я уже начинаю бояться, - Марисса прошептала это на ухо Лукасу. Ну, почти на ухо, слишком уж далеко тянуться. Хотя туфли на десятисантиметровых шпильках этому способствовали. Был самый разгар приёма, проводимого в галерее. Конечно, выставлялась не одна она. Компанию ей составляли ещё два молодых художника. Но это не делало её победу меньше. Мари погладила руку Луки, которую держала. Он поцеловал её в нос.
- Не переживай. Всё отлично. Завтра в газетах прочитаешь про себя гадости от тех, кто сюда не попал.
Они рассмеялись. Подошёл Сантьяго.
- Я не люблю так делать, но... Вот видишь! Я же говорил, что всё будет отлично.
- Спасибо, Санти. Ты прямо-таки спас мир. - Сантьяго улыбнулся в ответ и ушёл.
- Где Мия с Мануэлем? Уже час прошёл. Я смогла понять, что нет Лухан - в её положении летать сложно и опасно. С этим я соглашусь. Я смогла понять, что мама на гастролях по Латинской Америке, а у Франко очень сложные переговоры - хотя им долго придётся оправдываться. Но Агирре где? - Мари кипела. Несмотря на то, что она приобрела богатый опыт званых вечеров и почти привыкла к вечерним нарядам и шпилькам, ей это всё равно не нравилось. А здесь она знала только Луку, Санти и ещё пару человек. Остальных видела в первый раз. Странно.
- Мия, наверное, прихорашивается, - высказал своё предположение Лукас, знакомый с характером и привычками своей племянницы.
- Ну... Как только она до меня доберётся, ей не поздоровится.
- Ну, прости, пожалуйста, я не специально. Я просто хотела хорошо выглядеть в этот знаменательный день! - в голосе Мии слышались заискивающие нотки. Мари обернулась и увидела прибывшую ("Наконец-то!") чету Агирре. Мия была как обычно сногсшибательна. Мануэль был просто хорош в тёмном костюме. Он обнял подругу, пока Мия извинялась.
- Ладно, ладно... Мия, хватит извиняться, - разозлилась Марисса. - Твои причитания сведут меня в могилу.
Лукас решил поговорить с Мануэлем, Мия пошла "попудрить носик", и Мари снова осталась одна. Её потянуло к своей самой первой картине, которую она написала во время первой серьёзной ссоры с Пабло. На удивление, работа не была очень депрессивной. В ней явно ощущалась надежда на счастливое будущее. При подходе к картине, она увидела возле неё блондина. Обернувшись, он радостно ей улыбнулся:
- Привет, Мари. Сто лет не виделись!
- Привет, Пабло!
Они обнялись. После того разговора в парке они решили остаться друзьями, и теперь находились в самых, что ни есть, приятельских отношениях. Виделись они очень редко. Но иногда созванивались и переписывались по mail-у.
- Поздравляю с выставкой. Замечательные работы. При мне было только три.
- Остальные я писала и заканчивала здесь. - Марисса ощущала тепло, исходившее от него. Приятные воспоминания... Ностальгия по отрочеству...
- Правда, отличные картины. Хотя мне всё же больше всего нравится эта. Ты же знаешь, она моя самая...
- Любимая, - закончила Марисса. - Да, я помню. Как ты здесь оказался?
- По работе. Точнее я должен был сегодня улететь обратно в Каракас, но остался, узнав про твою выставку. Почему ты мне не сообщила?
- Я думала, что ты не приедешь. А потом забегалась - организационные вопросы, связанные с выставкой, работа. У нашей фирмы сейчас большой заказ на оформление дома. Точнее, мы делаем его и внутри, и снаружи, поэтому нарисовались некоторые проблемы. Но очень интересно. А как твои дела? - Пабло окончил университет в Каракасе и остался жить в Венесуэле. Он работал в строительной фирме. Иногда они получали заказы из других городов и стран, что позволяло ему путешествовать по миру. Редко, конечно, но бывало. В этот раз он заключал сделку с итальянским бизнесменом, решившим открыть в Венесуэле свой филиал.
- Всё нормально. Я заключил сделку. Будем строить в Каракасе здание для филиала здешней фирмы. - Пабло не мог на неё наглядеться. Марисса была необычайно хороша в тёмно-красном платье, с красивой причёской и изысканным макияжем. Он не удержался. - Я скучал.
- Я тоже, - улыбнулась девушка и поняла, что сказала правду. Она действительно соскучилась. Ведь он её друг. Часть её жизни. Им удавалось хорошо ладить, когда они не ругались. Пабло увидел Лукаса.
- Привет, Лукас.
- Здравствуй. - Они пожали друг другу руки.
- Я так и не извинился за тот раз. Прости.
- Я уже забыл.
- Если бы ты забыл, то ответил бы: "Какой раз?" - усмехнулась Марисса.
- Как ты её выносишь? - обратился Пабло к Лукасу.
- С трудом... - усмехнулся он. Но, увидев сузившиеся глаза, обнял её и добавил: - И с величайшим наслаждением.
Марисса ещё немного подулась. Секунды три. И рассмеялась вместе с ними.
- Ну, что ж... Будете у нас на Колыме... - Пабло стал прощаться.
- Нет, уж лучше вы к нам, - ответили Мари с Лукой хором.
- Счастливо оставаться. Мари, повторюсь - отличная выставка.
- Спасибо.
Они расцеловались, и Пабло ушёл, ни разу не оглянувшись на неё. Только помедлил долю секунды у своей любимой картины.

Через месяц Марисса решила совершить небольшой вояж на историческую родину. То бишь, в Буэнос-Айрес. Лукас, как обычно, был весь в делах. Поэтому она поехала одна. Предупредить семью она не соизволила, поэтому наткнулась на замок. Сказав себе пару комплиментов по этому поводу, она набрала Мию. Та оказалась недоступна. Как и Мануэль. И Лухан. И Соня. Марисса начала переживать. А если сказать точнее, то внутри у неё всё перевернулось, и она стала выдумывать себе страшные истории, которые могли приключиться с её родными. От этих придуманных ею же историй ей становилось ещё хуже. И неизвестно, что бы она стала делать, если бы Франко не взял трубку.
- Франко! Слава богу!!! Что случилось? Где ты? Где мама? А Агирре? А Лухан? Что-то случилось, да? Говори быстрее!!!
- Как я могу сказать, когда ты не даёшь мне и слова вставить? - пытался успокоить её Франко. - Всё хорошо, Марисса. Успокойся. Лухан с Маркосом на севере у его родных, Мия с Мануэлем в Мексике, а Соня на репетиции. Ты же знаешь, что она выключает в это время телефон. Марисса, ты что? - Его голос стал нежным. Голос отца, успокаивающего ребёнка, которому приснился ночной кошмар.
- Ничего, - выдохнула она. - Я совсем сдурела. Просто у меня появилось какое-то тревожное чувство. Оно не проходит, а только усиливается. И это меня пугает.
- Успокойся, детка. Всё хорошо. А теперь прости, у меня совещание. А почему ты звонила?
- Просто я решила изобразить возвращение блудной дочери, а оказалось, что меня не хотят пускать в дом.
- Ты в Аргентине?
- Ну, конечно. Ты удивлён? - Марисса еле сдерживала смех, представляя, как сейчас выглядит её отчим. Наверняка, вылитая рыбка из аквариума.
- Да. Хотя и не должен. В общем, я буду к шести. А Соня чуть позже. Погуляешь пока?
- Конечно.
Мари положила трубку, оставила вещи в своей бывшей комнате на попечение прислуги и пошла прогуляться. Ноги её сами собой вывели к дому Моры Бустаманте. Правда, теперь она была Солония. Не так давно она встретила хорошего человека и вышла за него замуж. Поскольку в городе не было никого, с кем можно было бы сейчас поговорить, она решила зайти к Море. Та очень удивилась, увидев Мариссу.
- Марисса!? Здравствуй, милая! - Она обняла несостоявшуюся невестку. - Как ты поживаешь? Давно приехала?
Все вопросы задавались по пути в комнату.
- Здравствуйте, Мора. Хорошо. Сегодня.
- И сразу ко мне? - удивилась Мора.
- Все мои отсутствуют. Представляете? Приобрела огромную семью, и никого нет дома. С ума сойти.
Слово за слово, Марисса ушла только в семь. Вернулась домой. Наговорилась с мамой, рассказывая им с Франко про выставку. Соня её до того замучила своими вопросами и восхищёнными воплями, что пару раз Мари порывалась встать, забрать вещи и поехать обратно в Италию.
На следующий день Франко снова уехал на работу, Соня на репетицию. Причём Мари еле уговорила её туда идти - Соня никак не хотела оставлять свою доченьку одну. Так что девушка была предоставлена самой себе. Через пару дней должны были приехать Агирре. А пока Марисса наслаждалась одиночеством. Погуляв по городу, она пошла в парк, села на траву и стала смотреть на залив. Через некоторое время кто-то сел рядом. Мари обернулась.
- Пабло! Ты какими судьбами здесь?
- И тебе привет. Мама сказала, что ты приехала. Не смог удержаться. Мы так редко видимся. А в Италию мне ездить слишком накладно, да и времени нет. А тут такой случай. Не рада? - Он заглянул её в глаза.
- Конечно, рада, глупый.
Следующие четыре дня они провели вместе. Гуляли, разговаривали обо всём, смеялись и танцевали. Потом приехали Мия с Ману. Большая семья веселилась вместе. Не забыв и Пабло с Морой. Вскоре Мариссе надо было возвращаться в Италию - её отпуск заканчивался. В последний вечер молодёжь пошла в клуб. Когда девушки отошли, Мануэль обратился к Пабло.
- Пабло, ты понимаешь, что делаешь?
- В смысле? - Шланг, конечно, из Бустаманте не получился. Зато получился премилый ангелочек с невинными глазками.
- Ты меня прекрасно понял. Ты же снова в Неё влюбился. - Парень испытующе смотрел на друга. Пабло не смог выдержать этот взгляд.
- Да. Ты прав. И что?
- Зачем ты приехал? Ты же знал, что Она в городе?
- Конечно. - Он помедлил. - Я не могу по-другому, Ману. Да, я снова влюбился и не жалею об этом. Эта неделя была замечательной. А Она... Что тут скажешь?
- Ты мог не приезжать и не травить себе душу. Не вгонять себя ещё глубже. Ведь ты почти забыл о Ней.
- Не смеши меня, - усмехнулся Пабло. - Во-первых, Мариссу Пиа Спиритто забыть невозможно. Уж в чём, а в этом со мной согласится любой, кто её знал. А во-вторых... Говоришь, мог не приезжать? Не мог. Меня тянет к ней. Тем более, когда она так близко.
Мануэль лишь горестно покачал головой.
- Ты хоть знаешь, что тебе не светит...
- Ману! Не принимай меня за идиота. Я прекрасно вижу, что она любит Лукаса, а я только друг. Но мне достаточно этого. Она прекрасна. Просто прекрасна. И больше ничего и не надо говорить.
- Тем более, что они возвращаются. Девушки, вы куда пропали? Там была какая-нибудь распродажа?
Оставшуюся часть вечера Пабло пытался запомнить каждую минуту. Каждое её слово, каждое движение, каждый вздох. Он так любил её. Возможно, Агирре был прав, и если бы он не видел её, то скорее бы забыл. Но он не мог. Он не хотел забывать её. Марисса была самым счастливым его воспоминанием. Его тянуло к ней до сих пор. За все эти годы он так и не нашёл кого-то, более подходящего ему, чем она. С кем ему было лучше, чем с ней. Он почти уверился, что этого и не случится. Но он понимал, что она любит Лукаса. Он действительно превратил её жизнь в счастливую сказку. Пабло видел, что с ним она стала собой. Она успокоилась, и никакие тревоги, имевшие место быть в их отношениях, не касались её. Ужас, но он согласен, что Лукас подходит ей лучше. Идеальная пара. Ему она могла предложить только дружбу. Но Бустаманте радовался и этому малому. Хотя, быть другом Мари - этого не так уж и мало. Поэтому, насладившись последними минутами, он посадил её на самолёт в Италию и отправился в Каракас попытаться склеить своё разбитое сердце.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Пабло подошёл к двери Мариссы, остановился на секунду и позвонил в дверь. Тишина. Бустаманте позвонил ещё раз. Опять тишина. Он нахмурился и продолжал мучить звонок ещё секунд тридцать. Никакой реакции. Теоретически он понимал, что её просто могло не быть дома. Ну, мало ли... В магазин ушла. На работу. Ещё куда-нибудь. Но ему почему-то стало холодно. Не долго думая он рванул вниз, отобрал ключи у консьержа и вернулся обратно. Когда он открыл дверь и зашёл, его взору предстала очень милая квартира. Сразу видно, что дизайном занималась Мари. Только сейчас эта квартира была похожа на гробницу. В воздухе витало чувство, что находишься в склепе. Все шторы задёрнуты. Тьма.
Пабло осторожно пошёл обследовать комнаты. В кухне никого не было. Как и в ванной, гостиной, кабинете. Оставался последний шанс: спальня. Пабло постучал в дверь и зашёл, не получив никакого ответа. Пустота. Он развернулся уходить, как вдруг заметил в кресле съёжившуюся фигурку. Бледное исхудавшее личико с остекленевшими глазами лишь отдалённо напоминало Мариссу Пиа Спиритто. Девушка забралась в кресло с ногами и вцепилась руками в мужскую рубашку.
- Марисса! - Пабло кинулся к ней, но Мари абсолютно на него не отреагировала. Складывалось ощущение, что это не человек, а восковая фигура. И лишь мерное движение грудной клетки позволяло сказать, что она ещё жива.
- Марисса! Марисса!!! - Пабло стал трясти её, но она даже не взглянула на него. "О, Господи!" Пабло не знал, что делать, но понял на каком-то интуитивном уровне, что если он не заставит её сейчас хоть как-то отреагировать на него, то дело будет дрянь. Ни крики, ни просьбы, ни уговоры, ни даже пощёчины на девушку не действовали. Пабло оставалось только одно. Он пошёл в ванную, налил в ведро воды, вернулся и резко вылил её на Мариссу. Сначала ничего не произошло, и парень испугался, что это не помогло. Но вдруг Марисса моргнула, потрогала свои мокрые волосы, перевела взгляд на рубашку, которая была больше похожа на половую тряпку, и вскочила с кресла.
- Какого чёрта?!!!! Бустаманте, ты совсем охренел? Ты понимаешь, что делаешь, мэрский сыночек? - Она ещё раз моргнула, осознавая что-то, и продолжила. - Ты... Что ты сделал? Ты её испортил!! Сволочь! Да как ты мог?
Она кинулась на него с кулаками, нанося очень ощутимые удары, в которых была сосредоточена вся её злость и ненависть. При этом она продолжала кричать, что он испортил самую дорогую для неё вещь - рубашку.
- Это Его рубашка! У меня теперь ничего не осталось. Только она была. Да как ты...
Пабло схватил её руки и прижал к себе. Марисса ожесточённо пыталась вырваться из его крепких объятий, но ничего не выходило. В конце концов, обессилев от бесполезных ударов и криков, она стала снова уходить в себя.
- Нет, Марисса! Кричи! Бей! Только не уходи! - Он встряхнул её изо всей силы, от чего её голова резко запрокинулась. Пабло, не отрываясь, стал смотреть в её глаза, не позволяя ей отворачиваться. После минуты этого бессловесного поединка Марисса вдруг вся обмякла и начала бормотать что-то бессвязное. Её лепет вскоре перешёл в истерические рыдания. Пабло прижал её к себе и стал нежно гладить по голове, шепча ласковые слова. Постепенно её истерика стала иссякать. Судорожно обняв Пабло, Марисса разразилась обычными нормальными слезами.

К счастью, организацию похорон взял на себя Сантьяго, так что Мариссу никто не трогал. Всё время Пабло был с ней. Она же плакала и ругалась.
- Ну, почему именно он? Ведь он лучший человек. Лучший. Как Он мог забрать к себе Луку? За что? Он должен был ещё жить и жить. Лучше бы я умерла.
- Марисса, перестань! Не говори так.
- Я поняла! Я согрешила в прошлой жизни, и меня решили там, наверху, наказать. Неужели я была настолько невыносимой? - Она молчала и снова начинала плакать. - Пабло, ведь я была так счастлива. Абсолютно. Недаром говорят, что боги не любят, когда кто-то абсолютно счастлив. Видимо, нельзя иметь столько всего сразу. Но я бы отказалась и от денег, и от работы, и от положения в обществе. Лишь бы он был рядом... Нельзя быть счастливой вечно.
Пабло даже не возражал ей, так как понял, что она всё равно его не слышит.

В день похорон Марисса застыла перед зеркалом. Скоро надо ехать на кладбище, а ей не удавалось убрать волосы в хотя бы более или менее приличный пучок. На кладбище. Марисса до сих пор не осознавала весь смысл этого слова. Она никак не могла понять того, что Луки больше нет. Её Луки. Самого лучшего в мире человека, который так сильно любил её и которого настолько обожала она. Больше никогда он не прикоснётся к ней, не улыбнётся, не скажет ей ни одного слова. Это бред. И этого не может быть.
Раздался стук в дверь. Не долго думая, Марисса распахнула дверь и тут же прикрыла её, оставив лишь маленькую щёлку. Это оказался Пабло, а она была лишь в нижнем белье.
- Ты готова? - участливо осведомился Пабло.
- Нет. Я... У меня проблемы с волосами. Знаешь, что? Я не поеду.
- Ты с ума сошла?
- Конечно, нет.
Пабло видел, что её всю трясёт. А выражение затравленных глаз ему совсем не нравилось. Он открыл дверь и зашёл в комнату.
- Собирайся.
- Я же тебе говорю. Мне не удаётся уложить волосы.
- А с распущенными ты идти не можешь?
- Ты не понимаешь...
- Я действительно не понимаю. В чём проблема? - Пабло внимательно смотрел на неё. Но Мари почему-то вбила себе в голову, что она должна обязательно убрать волосы. Ещё раз причесав их, если можно так назвать её нервные дёргания расчёской, Марисса вновь попыталась что-то с ними сделать, но волосы упорно не поддавались.
- Вот видишь? Ничего не получается! Я не пойду.
- Марисса... - Пабло замолчал и подошёл к ней. Взял из её рук расчёску и стал распутывать несчастные пряди. Он понимал, что если она не поедет на кладбище, если не попрощается с ним, то никогда себе этого не простит. Он поймал её взгляд в зеркале и не отрывался от него, пока говорил, надеясь... загипнотизировать её, что ли? - Марисса. Всё можно поправить. И твои волосы прекрасно справятся без причёски. - Он оглянулся и увидел на кровати чёрное платье. - Ты его оденешь?
После её согласного кивка он ещё раз провёл расчёской по волосам и попросил одеться. Марисса покорно взяла платье. Почему-то Пабло очень странно на неё действовал. Все её растрёпанные чувства от его голоса успокаивались и из несколько сумбурной толпы выстраивались в чёткую линию. После чего мирно шли спать, оставляя свою хозяйку без мыслительных способностей. Поэтому она могла только подчиняться спокойному и настойчивому голосу Бустаманте. Как назло молния на платье находилась на спине, а в таком состоянии Мари была несколько нервной. Поэтому застёжка отказалась застёгиваться и не собиралась реагировать на судорожные попытки Мариссы. Вдруг Пабло убрал руки Мариссы и сам застегнул молнию.
- Почему-то все вещи тебя слушаются. А вот мне они решили устроить забастовку.
Марисса нервно хмыкнула и вышла из комнаты. Пабло ещё помедлил. Каждое мгновение рядом с ней было одновременно райским блаженством и адскими муками. Последние выражались как раз в таких моментах, коих, слава богу, было немного. То есть видений её полуобнажённого тела и прикосновений к её нежной шёлковой коже.
- Чёрт, - прошептал он, взял расчёску, кинул её в забытую Мариссой сумочку и вышел вслед за ней.

Похороны прошли без каких-либо эксцессов. Накачанная успокоительным Мари практически не реагировала на происходящее. Мия плакала на плече у мужа. Соня обнимала Франко, стоящего в чёрных очках. Много друзей и партнёров по работе. Люди подходили и приносили соболезнования Мариссе. Она лишь кивала и не отрывала взгляда от его могилы. Пабло всё время был рядом. Поддерживал её. Злые языки не могли этого не отметить.
- Вы только посмотрите! Лукас только умер, а она себе уже нового хахаля завела!
Марисса на них не реагировала. Люди, которые знали её, всё понимали. А на мнение остальных ей было глубоко наплевать.

После похорон Пабло было необходимо вернуться в Каракас - от него зависело слишком много людей. Ведь работа была в самом разгаре, когда он узнал про случившееся. На следующий вечер он сказал об этом Мариссе.
- Ты справишься без меня? Я очень за тебя волнуюсь.
- Всё будет нормально. Здесь сейчас все Колуччи.
Пабло посмотрел на неё. Всё то же самое. Абсолютно отрешённый от мира человек. Он никогда бы не подумал, что Марисса может превратиться в это. На секунду в его голове мелькнуло: "А горевала бы она так, если бы это был я?" Ужаснувшись этой мысли, он отогнал её от себя.
- Марисса, я бы остался. Но мне надо... - Его шеф уже замучил Бустаманте гневными звонками и письмами.
- Да-да.
- Я скоро вернусь.
- Конечно.

Пабло уехал в Венесуэлу. Вырваться обратно получилось не так быстро, как он думал и надеялся. Но он каждый день звонил Мариссе. Поначалу она отвечала очень скупо. Через три недели просто сменила номер. Пабло ужасно заволновался. Он позвонил Мануэлю, но тот оказался недоступен. Как и Соня с Франко. Парень испугался и через несколько дней поговорил с боссом. После огромного скандала Пабло смог уехать в Рим работать. Прошёл месяц после его расставания с Мари.
Пабло подошёл к двери и позвонил. Ответа не было. "Неужели опять?" - мелькнуло у него в голове. Он полез в карман за ключами, которые сделал себе тогда. На всякий случай. Естественно, как обычно случается в таких ситуациях, сразу ключи он найти не смог. Наконец, отыскав их, он открыл дверь и ворвался в квартиру. Бегло оглядев помещение и не увидев Мари, он направился в спальню. Марисса сидела в том же кресле и в той же позе. С той же рубашкой.
- Марисса! - "Не может быть! Только не это. Снова?"
Пабло схватил её за плечи.
- Марисса!!
Она подняла глаза. Очень долго смотрела на него и произнесла:
- Пабло. Ты вернулся. Ты всё-таки вернулся.
Марисса всхлипнула и кинулась к нему в объятия. Парень обнял её, ругая себя. А она плакала.
- А где же все Колуччи? Почему ты в таком состоянии? - спросил он после того, как девушка несколько успокоилась и перестала дрожать и всхлипывать.
- Они в Аргентине.
- И давно?
- Они уехали на следующий день после тебя... Не надо. Не ругайся. Им тоже плохо. Соня, кажется, увезла Франко куда-то на море. А Мануэль с Мией. Она успокоится дома. Это чужая для неё страна.
- Но они могли дать мне знать. ТЫ почему мне не сказала? - Пабло сварил кофе, и теперь они сидели на диване.
- Я не хотела тебя беспокоить. Не заводись! - предупредила Марисса возражения парня. - Я же понимаю, что у тебя дела. Кстати, ты всё уладил?
- Да. Теперь я работаю в Риме.
- Что? - Девушка недоумённо посмотрела на него.
- Ты не рада? Решил сменить обстановку. Заодно и за тобой присмотрю.
- Пабло... Я очень тебя люблю. - Радостно забившееся сердце остановилось, а потом вновь продолжило движение после её следующих слов. - Ты мой лучший друг.
"Чего ты ожидал, Паблитто? Что она влюбится в тебя? С чего ты это взял? Что она полюбит тебя вообще, а в такой момент - в частности? "
Пабло остался и стал вытаскивать Мариссу из её мрачного состояния.

Первым делом она изменила интерьер квартиры. Поменяла всё, кроме кабинета Луки - не смогла. Тем более что ей надо было возвращаться к работе. На собственном жилище она смогла проверить, не потеряла ли навыки. Квартира получилась замечательная. Только всё-таки несколько грустная. Но не депрессивная, как боялся Пабло, да и она сама. Потом Марисса сменила работу. Решила создать собственное дизайнерское агентство. Благодаря её профессионализму она завязала множество полезных знакомств. Это помогло ей на первых порах. Это и Пабло. Он всегда был рядом. Поддерживал её и наполнял уверенностью в завтрашнем дне. Если бы не он, она бы до сих пор сидела в том кресле, спрятавшись в темноте, хотя и понимала, что Лукас точно бы не одобрил этого. Пабло стал её самым лучшим другом. Он постоянно вытаскивал её из дома. То в кино на премьеру, то в театр, то на дискотеку. А часто - просто погулять. Подышать свежим воздухом, поговорить и посмеяться. Конечно, сначала Марисса не смеялась. Но день, когда она улыбнулась, - по настоящему, от души, а не из-за приличий, - он запомнил надолго. Постепенно она стала и смеяться. Стала напоминать прежнюю себя. Напоминать. Потому что всё же она изменилась. Она не написала с тех пор ни одной картины. За последующий год она ни разу не влюбилась. У неё не было ни одного мужчины. Просто не нужно было. Пабло понимал, что испугавшись, она парой стежков заштопала своё разбитое сердце и спрятала его очень далеко. В холодное и труднодоступное место, как пишут на лекарствах. Она слишком боялась вновь испытать весть тот океан боли, который нахлынул на неё после ухода Лукаса. Она до сих пор не могла сказать слова "умер". Для неё он просто ушёл. Она как-то сказала Пабло, что никогда не влюбится. И он не мог не признать, что, в какой-то мере, она права. Он видел, что из её глаз исчез прежний огонёк. Она любила свою семью. Теперь, наверное, ещё больше, осознав, что может в любой момент их потерять. Она любила своих друзей. Но влюблённость стала у неё под запретом. Даже не то, что она отказывалась. Она просто разучилась. Не могла. И Пабло это видел.
Оставшись без личной жизни, Марисса с головой окунулась в работу. Её компания стала набирать обороты и имела хорошую репутацию. Пабло тоже работал. Вернувшись однажды из командировки, он с самого утра нагрянул к Мариссе. Открыв дверь своим ключом, он увидел полуголого мужика, прохаживающегося по гостиной.
- Вы кто? - Пабло не мог понять, что происходит.
- Во-первых, здравствуйте, вежливый Вы наш. Во-вторых, я... Как это говорится у молодёжи? Бой-френд Мариссы. - Мужчина подал руку Пабло для знакомства. Пока тот ошалело смотрел на сие чудо, раздался голос Мариссы:
- Размечтался, Карлос. Что-то быстро ты себя в мои бой-френды определил. - Она вышла из ванной в коротком халате. Швырнув Карлосу одежду, она нежно пропела. - Тебе пора, "бой-френд".
Мужчина быстро оделся и поинтересовался перед уходом:
- Ты мне позвонишь?
- Пока! - выпроводила она его. И обернулась к Пабло, который за это время не произнёс ни звука. - Привет. Ты раньше приехал, чем собирался.
- Да, я смог уладить дела гораздо быстрее. Они пошли нам навстречу и... Что это было, Мари?
- Это был мужчина. Вроде вырос, а задаёшь такие глупые вопросы. Хочешь кофе? Или, может быть, чаю? - Марисса направилась на кухню. Пабло последовал за ней.
- Кофе. Я понял, что мужчина. Но... ЧТО это было?
- Извини, но это моя личная жизнь.
- Личная жизнь? Ты вспомнила этот термин? - Он начал пить кофе, который дала ему Марисса вместе с печеньем и какими-то рулетиками.
- Я повторюсь. Извини, но я всё-таки человек. И мне не чужды нормальные человеческие потребности. Например, желание секса. - Мари невинно глянула на него. Пабло, в свою очередь, поперхнулся кофе. Но разве можно ей возразить?

- Марисса, что происходит? - Пабло ворвался к ней со второй космической скоростью. До первой всё-таки немного не дотягивал. На его "милый зов" из комнаты вышла Марисса.
- Ты о чём?
- О чём? За последние две недели ты успела переспать с семью мужиками!
- Да, неделя как-то не задалась, - смеясь, продолжила Марисса словами из старого анекдота.
- Ты смеёшься? В кого ты превращаешься?
- Мне что уже и сексом нельзя заняться? Я должна стать аскетом? Ты жесток.
- Я говорю не про это. А про то, что их было семь. Семь! Почему бы тебе не найти себе парня, вот и расслаблялась бы с ним одним. - Пабло не верил, что говорил это. Но он понял, что Марисса не смотрит на него, как на потенциального "жениха". А он хотел, чтобы она была счастлива. Поэтому иногда пытался её сосватать кому-нибудь, но Мариссу это не устраивало.
- Я не могу предложить кому бы то ни было свою любовь. А без любви я не вижу смысла в отношениях. Поэтому ни к чему не обязывающий секс меня вполне устраивает. У тебя, между прочим, тоже никого нет! - укорила она его напоследок.
- Просто одна милая барышня показала мне, ЧТО необходимо для настоящих отношений. Пока я не смог такого найти. - Пабло спал с лица. Эта тема была слишком болезненна для него. Только Марисса этого не знала. Пытаясь сбежать от этих мыслей, Пабло вернулся к разговору.
- Но столько мужчин! Ты же достаточно известная личность. Ты хоть понимаешь, что про тебя говорят? Какими словами называют?
- По-моему хватит и одного слова.
- Если тебе так нужен секс, спи со мной.
Непонятно, кто был шокирован этим предложением больше - Марисса или сам Пабло. Он не мог поверить в то, что сказал. "Видимо, я сегодня ударился головой. Причём, очень сильно". Широко открытые глаза Мариссы только подтверждали его мысль.
- Что?
- Раз тебе всё равно, с кем спать, то это могу быть я. В постели нам хорошо. Было. В конце концов, я не чужой тебе человек. Я люблю тебя и хочу помочь.
Марисса пыталась взять себя в руки.
- Ты... Ты... Пабло, я... Будем считать, что я этого не слышала.
На этом их разговор закончился.

Через пару дней Пабло зашёл к Мариссе. Та как раз бегала по квартире в красивом платье в поисках туфель.
- Ты куда-то идёшь?
- Сегодня презентация нового альбома Чарли Гарсия. Пойдёшь со мной?
- Естественно.
На вечеринке Пабло не отходил от Мариссы, не позволяя ей завязать новые знакомства. Он добровольно решил взять на себя обязанности охранника её девичьей чести. А точнее - остатков репутации и её собственного мнения о себе. Потому что он был уверен, что Мариссе это не приносит удовольствия морального, что бы она не говорила. Отвязавшись от какой-то очень настойчивой девицы, которая чуть ли не открытым текстом звала его к себе в постель, он пошёл к Мариссе. Успел он вовремя. Та в этот момент охмуряла какого-то бизнесмена. Хотя ей это не нужно было - мужчина, кажется, был готов схватить её и утащить куда-нибудь для понятно каких дел. Всё-таки Марисса стала удивительно хороша и умела этим пользоваться. Лука научил. Ещё немного и они занялись бы применением Камасутры на людях. Этого Пабло вынести не мог. Он схватил её за руку и потащил домой.
- Пабло! Ты что делаешь? Совсем озверел? Тоже мне евнух, охраняющий гарем.
Она ещё немного покричала, а потом замолкла, так как Пабло не реагировал на её тирады. Затащив в квартиру, он обжёг её взглядом и поцеловал. Мари пыталась понять, что происходит. Пабло же, не ожидая, пока она очнётся и начнёт соображать, продолжал её целовать. Он так давно этого хотел, что сейчас ничего бы его не остановило.
- Пабло, перестань... - Но её слова потонули в его новом поцелуе. Удивительно, но Марисса только прижала его к себе ещё крепче. А Бустаманте только этого и надо было. Он целовал каждую частичку её тела. Его руки ласкали те места, куда не добрались губы. Страсть. Жгучая и неприкрытая. Всё как когда-то. Хотя нет. Сейчас ещё сильнее. Эти мысли даже не проносились в голове Пабло. Он не думал. Он просто чувствовал.

Утром, открыв глаза, Пабло увидел спящую в его объятьях Мариссу. Он стал впитывать в себя каждую её чёрточку. Он не мог насладиться ей. Шевельнулась его рука. Дотронулась до её нежной скулы, провела по носику, подбородку.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Сегодня Мари прилетала из Милана, куда ездила повышать квалификацию. Пабло встретил её в аэропорту. Не долго думая, она затащила его в какое-то подсобное помещение с хриплым шёпотом "Как же я тебя хочу!" Через некоторое время они ехали домой из аэропорта. Пабло сосредоточено смотрел на дорогу, пытаясь собраться с силами и разорвать этот гордиев узел. Марисса сначала не обращала на это внимание и бурно рассказывала о своём путешествии. Потом всё же остановилась.
- Пабло, как у тебя дела?
- Нормально. - Он снова замолчал. Мари пожала плечами и продолжила.
- Знаешь? Я ужасно голодная. Давай заедем в наш любимый ресторанчик. Так хочется...
- Марисса, я должен тебе кое-что сказать, - неожиданно прервал её Пабло.
- Ты бросаешь меня из-за Виктории? - внимательно посмотрела на него девушка.
- Нет... То есть да...
- Не переживай! Я уже давно знала, что этим кончится. Тем более я вижу, как вас тянет друг к другу. По-моему, она в тебя жутко влюблена. Я считаю, что Вики - чудесная девушка. А так как ты мой лучший друг, то я хочу тебе счастья...
- Я переезжаю с ней в Аргентину.
Пабло не собирался говорить ей это так. Он очень долго придумывал, что сказать и как. И совсем не рассчитывал, что даже не довезёт её до квартиры. В ответ раздалась тишина. Он повернул голову и посмотрел на Мариссу. Она уставилась перед собой застывшим взглядом, хотя уже через секунду её губы попытались растянуться в улыбку.
- В Аргентину? Надолго?
- Навсегда. Я соскучился... Марисса, ты как? - Бустаманте вновь обернулся к ней, отреагировав на её молчание. В её глазах застыла такая мука, что... Вдруг её глаза широко распахнулись и лицо приняло выражение ужаса:
- Пабло!!!!! Осторо..!!!!
Пабло перевёл взгляд на дорогу как раз вовремя, чтобы заметить стремительно несущуюся на него фуру с перепуганным водителем, который что есть мочи, давил на тормоз, не забывая при этом отчаянно сигналить. Пабло вывернул руль, но времени уже не оставалось.

Открыв глаза, Марисса увидела белые больничные стены. Шевельнувшись, она, охнув, схватилась за грудь. "Почему так больно? И все руки в ссадинах..." Через мгновение она вспомнила про аварию. "Пабло!!" Марисса попыталась вскочить с кровати, как в дверь вошла медсестра. Она сразу кинулась к пострадавшей.
- Синьорина Андраде, ложитесь обратно. - Наивная медсестра попыталась уложить Мариссу обратно, но она просто плохо знала Мариссу Пиа Спиритто Андраде.
- Нет. Я должна видеть Пабло. Что с ним? Где он?
- Пабло Бустаманте? Он в реанимации...
- И Вы хотите, чтобы я осталась в постели? Я должна его увидеть! - Марисса пыталась вытащить из руки иглу от капельницы, но вовремя одумалась и обратилась к девушке. - Вытащите из меня это. Вытащите! Иначе я сделаю это сама!
Медсестра попробовала отказаться, но, увидев взгляд решительно настроенной Мариссы, стала исполнять её просьбу.
- Где он?
- Третий этаж, право по коридору. Но Вам нельзя... - Остаток фразы она уже договаривала пустоте. Марисса прибежала к Пабло. Он лежал с забинтованной головой с какими-то подключёнными аппаратами. Нездоровую белизну кожи подчёркивали синяки под глазами. Марисса прошла в палату на негнущихся ногах.
- Пабло... - прошептала девушка. Она просто села на корточки рядом с ним и взяла его за руку.
- Вот Вы где, больная Андраде! - В палату зашёл высокий представительный мужчина-врач с уже виденной Мариссой медсестрой. - Вы должны вернуться в палату.
- Как он? - Марисса не отрывала от Пабло мокрых глаз.
- Нормально. На удивление, ему повезло. Впрочем, как и Вам. Через несколько часов он очнётся, и всё будет в порядке. Вероятность - 90%. Я расскажу Вам подробнее, когда мы вернёмся в палату.
Окинув Пабло прощальным взглядом, Марисса пошла вместе с врачом.
- На первый взгляд у Вас всё нормально. Мы сделаем Вам анализы. Если они будут хорошие, то мы вскоре отправим Вас домой.
- А что случилось?
- Вы попали в автомобильную аварию: у водителя-дальнобойщика заклинило тормоз. Он пытался остановиться, но не смог. Но по счастливой случайности все трое получили незначительные ранения.
- Вы ударили своё сердце, - прервала врача медсестра. Марисса недоумённо посмотрела на неё.
- Что?
- Лючия очень романтична. Вы получили удар в грудную клетку в области сердца. Чудом не произошло более серьёзной травмы. Хотя внутренние повреждения очень опасны. Поэтому несмотря на то, что сейчас всё в порядке, мы сделаем ещё анализы. Но я думаю, всё сложится хорошо.
- А Пабло?
- У Пабло, как ни странно, тоже. Он получил много ушибов, ссадин и порезов, но его здоровью ничего не угрожает. Хотя он ударился головой, и мы надеемся, что у него нет сотрясения мозга. - Посмотрев на застывшую девушку, врач вышел. Сердобольная Лючия не выдержала:
- Я принесу Вам одежду, чтобы Вы смогли пойти к Пабло.
Когда Марисса подняла глаза, девушка уже ушла. Впрочем, она вернулась через несколько минут и принесла ей больничный халат. А вместе с ним показала Мариссе бумажник.
- Это Ваше?
- Нет, я... Да. Это Пабло.
Мари протянула руку, чтобы его взять, но та почему-то затряслась, и бумажник упал. Из него вылетела фотография. Марисса подняла с пола оба предмета.
- Спасибо, Лючия. Я Марисса. И можно на "ты".
Медсестра улыбнулась.
- Я решила отдать его тебе. Мало ли, что там. А вы ехали вместе...
- Да-да. Большое спасибо.
Лючия ещё раз улыбнулась и вышла. Марисса одела халат и лишь затем взяла фотографию. Она перевернула её и увидела Викторию. Сердце дёрнулось и упало ближе к пяткам. Мари подошла к дежурной.
- Я могу позвонить? Надо сообщить об аварии.
- Конечно.
Марисса позвонила Виктории. Через полчаса Вики уже была в больнице.
- Как он? Что с ним? Марисса?
- Не переживай, всё нормально. Врач сказал, что всё будет хорошо. Скоро он очнётся. Я думаю, что ты можешь к нему пройти, - Марисса ободряюще улыбнулась расстроенной девушке. Та в ответ обняла её.
- Спасибо, Мари.
- За что?
- За то, что позвонила. За то, что пытаешься поддержать. За то, что у него есть такой друг.
- Обращайтесь.
Вики убежала к Пабло. Еле передвигая ногами, которые неожиданно стали очень тяжёлыми, Марисса последовала за ней.

- Пабло! - Виктория подошла к парню и взяла его руку. Тот открыл глаза и нежно ей улыбнулся. Девушка разразилась слезами:
- Боже мой! Пабло! Я так переживала. Когда Марисса мне позвонила, я думала, сойду с ума.
- Не волнуйся, милая. Всё не так уж плохо.
Вики сквозь слёзы улыбнулась ему и поцеловала. Пабло поднял глаза и увидел стоящую у входа подругу.
- Марисса! Как ты? - После этих слов Мари ничего не оставалось, как зайти к нему. Она прошла в палату и застыла около двери.
- Всё хорошо. Возможно, меня даже сегодня отпустят домой. А ты как себя чувствуешь?
- Как будто заново родился.
- Я очень рада. Я... пока пойду. А потом зайду. Выздоравливай! - Мари улыбнулась и вышла в коридор. Там она прислонилась лбом к холодной стене.
- Вам плохо? - участливо спросила проходящая мимо женщина.
- Нет-нет. Всё хорошо.

"Почему сейчас? Боже! За что?" Марисса ясно поняла, что любит Пабло. Она, конечно, всегда его любила. Почти детская влюблённость, юношеская страсть, более зрелая дружба... Но только сейчас она осознала, что хочет выйти за него замуж, нарожать ему детей и прожить с ним всю жизнь. Как сказала Лючия, она ударила своё сердце. От этого удара оболочка разлетелась на мелкие осколки, и на свет снова показалось обнажённые звенящие нервы и кровоточащее сердце. Сердце, которое хотело любить. Которое смогло, наконец, пробиться сквозь бронь холодного разума и показать, что оно живо и может горячо чувствовать. Её любовь к Пабло, оказывается, не умерла. Просто когда-то она впала в спячку. А теперь от удара проснулась и потребовала жертв.
Как же Марисса завидовала сейчас Виктории. Которая могла целовать его, просто смотреть на него и наслаждаться его улыбкой и взглядом голубых глаз. А как нежно он на неё смотрел? Теперь то, к чему она раньше относилась почти с радостью, стало приносить ей жуткую боль. Как можно нормально смотреть, что твой любимый человек обнимает другую? Что ей он посвящает свои песни? Что ночью видит её во сне?
Но что ещё остаётся? Пабло её не любит. Он сам сказал, что его отношение к ней не изменится. Какой во всём этом смысл? А для неё важно, чтобы он был счастлив. Пусть даже она погибнет от этого.
"Марисса, встряхнись! Какая погибель? Ты сильная! Ты справишься! Ты всегда это делала!" - одёрнула она себя.
"Плоховато ты справлялась после ухода Луки. А что было бы, если бы не он? Только он тебя вытащил. Только благодаря ему ты вернулась к жизни. Что ты без него? Что ты и зачем?"
"Если он так уж тебе нужен, забери его!"
"Как?"
"Что значит 'как'? Неужели не придумаешь какой-нибудь план?"
"Какой, к чёрту, план? Он не любит тебя. Он любит Вики. И она его тоже. Из-за собственного эгоизма ты собралась портить им жизнь? Хочешь сделать его несчастным?"
- Всё. Стоп. Так я сойду с ума.
Марисса встряхнула головой и попыталась выкинуть всё из головы. Получилось неважно. Она легла на кровать и заплакала.

Её выписали на следующий день. Пабло - через неделю. Всё это время Мари приходила к нему, приносила фрукты, встречала там Вики. Они вместе беседовали, улыбались, смеялись. После - она уходила. За день до выписки Мари застала его одного.
- А где Вики? Неужели она тебя разлюбила и ушла? Или это я ей так надоела?
- Она пошла в кафетерий, - Пабло улыбнулся Мариссе и пригласил её сесть. - Мне никак не удавалось у тебя спросить... Как ты относишься к моему переезду?
- Я к нему не отношусь. - В больнице, оказывается, очень интересные простыни. - А если серьёзно... - Она подняла на него глаза. - Я не вижу причин, по которым бы ты здесь оставался. Ты скучаешь по Аргентине. Ты любишь Вики. Она любит тебя и уезжает в Аргентину. По-моему, вывод напрашивается сам собой.
Пабло пытался заглянуть в её душу, чтобы понять её чувства. Но ничего не мог прочитать.
- Ты же знаешь, что я буду только рада, если ты станешь счастливым. Мы заключили договор. Оговорили причины расторжения. Они наступили. Так что никто не в обиде. - Она помолчала. - Ты должен сделать то, благодаря чему будешь счастлив.
- Но я...
- О, Марисса. Ты уже пришла. - В палату зашла Вики.
- Привет. Я уже ухожу. Пока, Пабло. - Марисса ушла, не оборачиваясь.

Через неделю Пабло с Викторией уехали в Аргентину. А Марисса привыкала жить без Пабло. Как она хотела всё вернуть. Чтобы он был рядом. Хотя бы другом. Или другом и любовником. Она бы выдержала, лишь бы он близко. Через пару недель она поняла, что ошибалась - она бы не смогла жить рядом и знать, что он её не любит. Она бы не выдержала. Именно поэтому она убеждала себя, что всё сложилось именно так, как и должно было. Ещё через пару недель Мари сдала анализы, чтобы исключить негативные последствия аварии. Она пошла за результатами.
- Синьорина Андраде... Как Вам сказать? - врач замялся.
- Что? - Марисса насторожилась. - Что-то плохое?
- Нет. Хотя... Смотря, как Вы к этому отнесётесь. Вы беременны.
- Что? - Марисса изумлённо моргнула. - Но... Какой срок?
- Примерно месяц.
- Месяц... - Она только вернулась из Милана. Перед аварией. Беременна... Что может быть лучше? - Спасибо, доктор.
- Ребёнок желанный?
- Конечно! - расцвела Марисса.

После первого всплеска радости Мари поняла очевидную проблему, возникшую перед ней. Что делать? Если она скажет Пабло про ребёнка, она испортит ему жизнь. Вполне возможно, что Вики его бросит - какая бы женщина согласилась терпеть ребёнка от другой? - и он вернётся в Италию. Но он любит её. Будет жестоко разлучать их. Даже если Виктория останется с ним, то либо они возвращаются в Рим, что испортит ей карьеру и, соответственно, нервы и настроение, либо остаются в Аргентине. А какой толк от отца, который живёт в другой стране?
Но если она ему не скажет, то будет врать. Себе, Пабло, ребёнку. Она всегда ненавидела ложь. А сама таким образом вырастит своё дитя в атмосфере обмана. Но Пабло будет счастлив.
Что делать? Как она может ответить на этот вопрос, когда даже классики не смогли?
Теперь для неё это была главная тема для размышлений. Однажды к ней зашёл Сантьяго. После смерти Лукаса они не виделись некоторый период, но потом, случайно встретившись, возобновили общение.
- Санти, что мне делать?
- Ты хочешь, чтобы Я тебе сказал? Солнце, не перекладывай на меня это решение. - Сантьяго умоляюще воздел руки. Потом внимательно посмотрел на неё. - Мне кажется, или ты всё уже решила. Просто боишься озвучить?
- Не знаю. Я хочу поступить так, чтобы всем было хорошо.
- Так не бывает. Кто-то останется в накладе. - Он пожал плечами.
- Ты прав, Санти. Как всегда.
Раздался звонок. Марисса взяла трубку.
- Пабло, привет.
- Привет. Как ты?
- После того, как я, наконец, от тебя избавилась... Чудесно. Жизнь прекрасна и удивительна! - Она рассмеялась. Он неопределённо хмыкнул в ответ.
- Я надеюсь, ты не делаешь глупости?
- Случайный секс теперь не для меня. Не боись, - обнадёжила она его.
- Я имею ввиду жизнь в целом.
- Всё хорошо. А зачем ты звонишь?
- Я, наивный чукотский парень, решил, что ты по мне соскучилась и поэтому хочу приехать.
- Серьёзно? - искренняя радость её голоса растопила лёд сомнений.
- Да. Недели через две.
- Буду ждать! Чао!
Марисса положила трубку и подошла к Сантьяго.
- Как твоё решение?
- Оформилось. Ты прав, я его уже давно приняла.

Марисса открыла глаза и увидела белые больничные стены. "Дежа вю?" Над ней склонился Сантьяго.
- Марисса, как ты?
- Что случилось? - Мари не могла понять, как здесь оказалась.
- Мы разговаривали. Вдруг тебе стало плохо. Я привёз тебя в больницу.
- Плохо? - Марисса начала вспоминать резкую боль в животе, от которой её свернуло в клубок. - Что со мной?
Сантьяго медлил, и это испугало её ещё больше.
- Что, Сантьяго? Говори же!
- Ты потеряла ребёнка. Мне очень жаль. - Он ободряюще погладил её руку.
- Не может быть. Нет. Это невозможно... Почему? - Мари задавала эти вопросы другу, как будто он мог ей помочь. В палату зашёл врач. - Почему?
Она даже не стала здороваться. Какие правила приличия, когда в её жизнь снова вошла смерть?
- Что я сделала не так?
- Не всегда причины кроются во внешних воздействиях. Иногда это просто случается.
- Это не ответ! Вы же врач! Вы дипломированный специалист. Вы считаете, что это ответ?! - Марисса почти кричала. Сантьяго начал её успокаивать. Мари заплакала. - Но как же так? Почему?..
Эта новость чуть не разбила Мариссу. Она была готова вернуться в то состояние, из которого Пабло так долго её вытаскивал. Но этого не случилось. Возможно, потому что она не хотела, чтобы работа Пабло прошла зря. Возможно, потому что сердцу надоело жить в холодном каменном склепе. Возможно... Да кто знает? Мари уж точно не знала. Сантьяго пытался ей помочь. А она вернулась домой, достала холст, краски и мольберт и стала рисовать.

- Марисса, сколько можно? - Сантьяго в очередной раз пытался пробиться к Мариссе. Он тяжело вздохнул.
- Доктор, она прячется! Она прячется!.. Тьфу ты, мы её теряем! - неожиданно завопил Санти. Мари даже почти засмеялась на его шутку. Почти.
- Марис-с-а-а-а!
Это не произвело на неё нужного впечатления. Только в уголках глаз появились солёные капельки. Мужчина подошёл к ней и обнял. Она доверчиво прижалась к нему.
- Спасибо, Санти. Ты мне очень помогаешь. Знаешь, когда-то я ненавидела, когда мне оказывали помощь. А теперь я только и делаю, что принимаю её. Лукас, Пабло, ты... Я стала такой слабой. - Мари снова заплакала.
- Не надо плакать. Ты сильная. И ты со всем справишься. Разве не так? - Он посмотрел в её лицо. Марисса подняла на него мокрые глаза. Он осторожно убрал с её щеки слезинку. Чувствуя неожиданное, необъяснимое волнение, Сантьяго крепче сжал её плечи, притянул её к себе и медленно провёл пальцем по её губам. Марисса колебалась всего мгновенье. Губы их встретились.
- Привет! Смотрю, вы тут без меня не очень скучали.
Сантьяго удержал Мариссу, заканчивая поцелуй. И лишь потом отпустил.
- Пабло, привет. Как доехал?
- Ничего, - Пабло с каким-то непонятным выражением смотрел на них. Но всё же обнял подошедшую к нему Мариссу.
- Привет, Мари. Как ты? Оправилась?
Промелькнувший молнией страх сменился пониманием - Марисса догадалась, что он про Лукаса. Сантьяго тихо и незаметно ретировался.
- Как видишь. - Мари улыбнулась, но Пабло всё же заметил перемену.
- Мари, что случилось?
- Ничего. - Она попыталась выразить безмятежный взгляд.
- Я же вижу. У тебя грустные глаза. Марисса! Я отлично тебя знаю. Что произошло?
- Просто я скучала. - Марисса решила ничего ему не говорить про выкидыш. Всё равно ничего не изменишь. А жизнь ему она могла испортить. Санти пообещал её поддержать.
- М-м-м, - глубокомысленно изрёк Пабло. Что он мог ещё сказать? Он просто не стал углубляться. Про Сантьяго он ничего не спросил. Уговорил себя не делать этого. А то казался бы жалким.

Пабло приезжал на неделю, которую они провели вместе с Мари. Рядом с ним она не то, что забыла, а просто отодвинула от себя грустные мысли о ребёнке. Она впитывала в себя ЕГО, пока может себе это позволить. После его отъезда Марисса спустила поводья и мысли закружились в новом вихре.
Чего они только не пережили? Была ненависть, была влюблённость, была дружба, был просто секс, была любовь. Мари в полной мере осознала, что у них ничего и не могло получиться тогда. Благодаря Лукасу она сильно повзрослела. Он научил её не только любить, но и строить отношения. Идти на компромиссы. Потому что с юношеским максимализмом, когда оба партнёра - лидеры, ничего не построишь. Для семьи мало одной любви. Если бы у них с Бустаманте отношения начинались сейчас, всё было бы иначе. Теперь у неё были и любовь, и понимание, и умение. Они оба повзрослели. Что тут говорить? Сейчас бы всё получилось. Бы. Эта частица убивала её. Если бы у Пабло не было Виктории, она бы попыталась. Засунула бы свою гордость подальше и попыталась бы. Но она была ему не нужна. Во время его приезда она периодически пыталась прочитать его взгляд. Если в нём что-то, что позволило бы ей надеяться. Но она не видела этого. "Значит всё так, как должно быть!"

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Сантьяго с Пабло уже 4 часа сидели в баре. За это время они уже порядочно набрались и стали вести себя почти как друзья.
- А где Виктория? Почему ты со мной, а не с ней? Она отпускает тебя одного?
- Виктория уехала, - выдал Пабло пьяный ответ и чему-то усмехнулся.
- А-а! И ты решил пойти во все тяжкие? - ухмыльнулся в ответ Сантьяго.
- Ты что? Какие же это "тяжкие"? Вот было время... Давно. Мы с Гидо и Томи так отрывались, что... Лучше про это даже не упоминать. А мы с тобой всего лишь мирно выпили в приличном баре. - Пабло глянул на собутыльника с мелькнувшей мыслью. Что было не так уж и странно - Паблитто ещё соображал. - Может, рванём ко мне? А то как-то стало невесело. А у меня в заначке отличная бутылка...
В скором времени они оказались в его доме и продолжили поглощать алкоголь. Через пару часов Пабло неожиданно изрёк.
- Помнишь, я тебе говорил, что Вики уехала? - увидев согласный кивок Санти, он продолжил. - Так вот. Она уехала на свадьбу. На свою собственную свадьбу. Представляешь? Она выходит сегодня замуж!
Сантьяго удивлённо воззрился на него, тогда как Бустаманте открыл очередную бутылку.
- И давно вы расстались?
- Три-четыре месяца.
- Так давно? А мы находились в полной уверенности, что вы до сих пор вместе и скоро нам придут приглашения на вашу свадьбу. - Санти не говорил, с какой болью о последнем факте говорила Марисса. - Все... Да почти уже год!
- Мда.
- Какая же она оказалась...
- Не надо. Она чудесный человек. Я бы тоже не выдержал, если бы при мне постоянно говорили и думали о другой. - Пабло замолчал, уставившись в стакан. Видимо, решил проверить опытным путём старое утверждение "In vino veritas". Сделав для себя определённые выводы, Сантьяго настроился слушать.
- Я не смог пересилить себя. Я люблю её столько лет... Это бесполезно. Сколько бы я не пробовал, не могу вырвать её из своего сердца. Когда появилась Вики, я обрадовался. Она, правда, замечательная. Мне с ней было очень хорошо. Какое-то время я даже думал, что у нас что-то получится. Что я освобожусь от Её влияния и начну новую жизнь, но... Я не освободился. Она не отпускает меня. Но это всё бесполезно. И ведь я понимаю, что ничего не будет, но не могу не думать о Ней. Не подскажешь, что мне делать? - Бустаманте уставился на друга. Когда мужчины вместе пьют, они быстро становятся друзьями.
- Мариссе плохо. Она очень страдает.
- Всё же было нормально, когда я приезжал. Такая, как обычно.
- Такая, как обычно, она становится, только если рядом находишься ты. Ты придаёшь ей сил, даже не осознавая этого. - Санти помолчал. - Она снова взялась за мольберт и кисти.
- Серьёзно? - Пабло удивился. Сантьяго только пожал плечами.
- Да. Её картины похожи на самые первые её работы - когда вы были в ссоре. Только тогда от тех веяло надеждой, а от этих только одиночеством и болью. Хотя они не становятся от этого хуже. И я хочу устроить её выставку. - Всё-таки профессионалы остаются собой в любом месте и в любое время.
- Одиночеством?.. - Пабло серьёзно задумался. - Это для Лукаса.
- Так почему же она не стала их писать сразу после?.. Для этого понадобилось, чтобы уехал Ты. И уехал с новой девушкой за новой жизнью.
- Ты не прав. Она не влюблена в меня. Я её друг. Не больше. После Лукаса она потеряла эту способность. Я ждал и надеялся целый год. А вдруг она посмотрит на меня и влюбится, как когда-то в школе? Но "вдруг" не случилось. И не случится. Я даже не знаю, что должно случиться, чтобы она вытащила своё сердце из морозильной камеры. - В голосе Пабло стали ощущаться злость и сарказм. - Но даже если она это сделает, то она больше никого не будет любить так, как любила Лукаса. Это бесполезно. Вечное соревнование с соперником. Причём, соперник умер, что позволяет ему оставаться в её глазах непогрешимым и идеальным. А ты всегда будешь хуже... Постоянная ревность к покойнику сведёт с ума.
- Ты дурак, Бустаманте. Она абсолютно права... Ты нашёл своё счастье. Осталось только наклониться и поднять его. Но ты почему-то сопротивляешься, - обречённо пожал плечами Сантьяго.
- Странно! - В голову к Бустаманте залетела очередная шальная мысль. - А почему это ты пытаешься убедить меня в её любви? Решил посмеяться надо мной? Я тебе сейчас поверю. Кинусь к ней признаваться в вечной любви, а она мне: "Меньше пить надо, суперменчик. Мы с тобой уже давно всё обсудили. Ты жалок!" Вы разве не встречались? Или, может быть, вы до сих пор вместе?
- Что? - Сантьяго ошалело уставился на Пабло, пытаясь понять, о чём тот говорит. - А-а-а! Ты про тот поцелуй? Он был первым и последним нашим поцелуем. Просто она расстроилась, а я её утешал.
- Ты бы её отлично утешил в постели! - Пабло сам не понимал, откуда взялся человек, который всё это говорил. Ведь он так не думал. Или думал? Да-а-а. "Пить надо меньше. Надо меньше пить", как говорилось в одном фильме.
- Ты псих! - Сантьяго встал и не совсем трезвой походкой отправился к двери. - Знаешь? Я всегда пытался понять, за что же она любит именно тебя. Иногда мне казалось, что я близок к истине. Но то, что я вижу и слышу сейчас!.. Ты абсолютно прав: Лукас лучше тебя. Гораздо и во всех отношениях. Но почему-то она любит именно тебя. Ты кретин. Видеть тебя не могу.
Он выругался и ушёл. А Пабло остался за столом разглядывать бутылку.

- Марисса.
- Пабло.
Они посмотрели друг на друга минуту и рассмеялись.
- Привет! Как там Аргентина? Как Вики? Моих не видел, случайно? А кого-нибудь из наших? - Мари засыпала Пабло вопросами.
- Всё отлично. Семейства Колуччи, Агирре и Агилар видел. Все передают тебе огромный привет и какие-то презенты, которые ты получишь, как только я смогу войти и положить сумку. - Марисса от радости запрыгнула на Пабло, поэтому он одной рукой держал свою сумку, а другой - обнимал Мариссу. А ещё надо было как-то зайти в дом. - Марисса, родная, может, всё же слезешь с меня? Я тоже очень рад тебя видеть. Ведь прошло...
- Больше года, как мы не виделись. Заходи! - Она втянула его в квартиру, но не оставила в покое. - Так как же остальные ответы?
- Народ видел, расскажу позже...
- А Вики?
- Ты не знаешь? Тебе Сантьяго ничего не говорил? - Пабло в недоумении уставился на девушку.
- А что он мне должен был сказать? - удивилась в ответ Марисса.
- Мы говорили с ним, когда он приезжал...
- Куда? В Аргентину? Так он ездил в Буэнос-Айрес? Ахх... Жук! А ведь мне ничего не сказал. Я с ним ещё разберусь. Так что случилось?
- Мы расстались. Она вышла замуж и живёт теперь в Австралии.
- В Австралии? Расстались? Но как давно? - Мари упорно пыталась убедить себя, что ей движет только любопытство, а никак не радость от того, что он один. Хотя... Если они разошлись с Вики, это ещё не значит, что он больше ни с кем не встречается.
- Месяцев пять назад. Точно не помню.
- А почему ты не сказал? Я понимаю, почему ты не вернулся, но мог бы сказать. Как ты? Я надеюсь, что вы не очень болезненно расстались. Или нет? - поморщилась она.
- Это было обоюдное решение. Потом она влюбилась в Майкла и вышла за него замуж. Мы остались друзьями. Почти. Всё-таки Австралия. Далековато.
- А ты... нашёл себе кого-нибудь?
- Нет, - Пабло попытался увидеть реакцию Мариссы. Но та в это время меняла режим кондиционера, стоя к нему спиной.
- Ты надолго? - Марисса несмело оглянулась на него. Сейчас у неё в голове билась одна мысль: "Он здесь! И он один!"
- А ты уже хочешь от меня избавиться? Женщины! Что вы за люди!
- Прекрати, - рассмеялась она. - Я хочу узнать, насколько мне привалило счастья.
- Пока думаю на пару неделек. А там, как получится. У меня отпуск, - объяснил он Мари. - Правда, ещё не решил, в какой гостинице остановиться. Сначала зашёл к тебе. А то бы ты меня прибила.
- Будь уверен! А пожить можешь и у меня. Пару недель я тебя выдержу. Может быть, - "засомневалась" она. Пабло улыбнулся ей. Она засияла в ответ. Потом просто подошла к нему и обняла.
- Я так соскучилась. Почему ты так долго не приезжал? - прошептала она, уткнувшись ему в грудь. Бустаманте же лишь крепче прижал её к себе.
- Не мог. Работа. А сама-то?
- У меня же фирма... и... - Мари не могла придумать больше оправданий. - И... фирма.
- Две фирмы, - закончил за неё Пабло, и они снова рассмеялись. Боже! Как приятно слышать её смех и видеть её улыбку! - Ладно. Но почему именно я должен тратить кучу денег на билет. От Буэнос-Айреса до Рима путь не очень близкий.
- Вот и сэкономишь на гостинице, жмотина! - поддела она его. - Ты иди, располагайся, а я приготовлю ужин.

- Сантьяго сказал, что ты снова пишешь. Покажешь мне? - Пабло вопросительно посмотрел на Мариссу.
- Вообще-то, они на выставке... Но я могу показать тебе презентацию выставки.
Марисса принесла диск, и они сели на диван его смотреть.
- А чипсов нет? Или попкорна? - осведомился Пабло. - Это же почти киношка.
Посмотрев запись, Пабло сделал два вывода: в её работах действительно отражалось одиночество, смешанное с болью, и она явно была на презентации не так весела, как с ним сейчас. А ведь прошла всего неделя с тех пор. Неужели Сантьяго прав?
- Отлично! Надо обязательно сходить посмотреть.
- Конечно. Я буду твоим личным гидом, - улыбнулась Мари.
Может, он принимает желаемое за действительное, но ему стало казаться, что на него смотрит прежняя Марисса Пиа Спиритто, которая очень ярко и любила, и ненавидела. Искорки в её глазах напоминали ему те, которые радовали его в былые времена, когда они встречались. Когда они были влюблены. Но вдруг он видит то, что хочет видеть? Ничего не оставалось, как определить это эмпирическим способом. То бишь, ждать и наблюдать.
Через неделю он решил устроить романтический ужин и признаться ей в романтических чувствах. И пусть будет то, что будет.
Он приоделся, заказал столик в шикарном ресторане, лимузин ко входу, букет красивейших роз. Она была великолепна. Ужин был изумительный. Всё было отлично, но Пабло не мог себя пересилить. Он боялся. Ужасно. А вдруг всё, что он видел, ему померещилось? Ведь он судил необъективно.
- Пабло, мне надо сказать тебе что-то очень важное. - Пабло оторвался от десерта и посмотрел на Мариссу. Она смотрела на него с каким-то очень серьёзным видом. Она явно приняла какое-то серьёзное решение и теперь собиралась поделиться им с Пабло. "Пабло. Я встретила мужчину и полюбила его. Представляешь? Я снова могу любить. Я выхожу за него замуж и уезжаю..." Австралия уже была. А дальше только Антарктида. А, точно! Придумал. "... уезжаю с ним в Японию. Ты будешь мне писать?" Пабло непроизвольно хмыкнул. На него стала нападать какая-то истерика. Почему же она молчит? Пусть уж сразу добивает. А может, это всё-таки Сантьяго? Вот уж урод порадуется! Заполучить в жёны самую прекрасную женщину в мире. Да когда же этот мандраж спадёт? Пабло сам не понимал своего нервного состояния. Он пригласил её с целью предложить руку и сердце, а сам думает про какую-то дребедень. Хотя как можно вообще соображать, когда напротив сидит самая красивая, самая умная, самая весёлая, самая добрая... То есть, самая любимая женщина в его жизни. Если уж на то пошло, то единственная и неповторимая любимая женщина.
- ... Вот. Что ты думаешь об этом? - Мари вопросительно смотрела на него. Пабло моргнул и понял, что пока в его голову лезла ерунда, Марисса уже сказала то, что хотела. Он открыл рот. Потом закрыл. Видя такую реакцию, Марисса стала спадать с лица.
- Мари, прости, пожалуйста! Не могла бы ты повторить? Я... немного выключился из реальности.
Вот, чёрт! Ей стоило таких усилий это сказать, а он хочет, чтобы она повторила. Мари кисло улыбнулась.
- Конечно. Я говорила, что... - Она собралась и, подумав ещё раз, решила представить укороченную версию своей речи. - Я люблю тебя. Ты женишься на мне?
Минуты на две Пабло стал потерян для окружающего мира. Он просто выключился. Точнее, завис: поражённые глаза и открытый рот. Марисса ожидала, что реакция будет неоднозначная. Но чтобы настолько?
- Пабло? Пабло? Очнись! - Она легонько его потрясла. Безрезультатно.
- Что ж, - пожала она плечами и со всей силы - ну почти со всей - врезала ему пощёчину. Тот сразу вернулся на грешную землю. Мари застыла в ожидании приговора.
- Я... Я... Я в шоке. Чтобы ТЫ мне это сказала. Я не ожидал... - Пабло бормотал что-то невразумительное. Марисса лишь тяжело вздохнула.
- А по существу? - повысила она голос.
- О, Боже! - смог, наконец, выдохнуть Пабло. - Это я должен был... собирался тебе сказать. Только не знал, как. Конечно! Я люблю тебя. Очень люблю! Выходи за меня замуж! Проживи со мной всю жизнь и нарожай мне множество детей!
Окончание фразы потонуло в водовороте объятий и поцелуев. Через некоторое время Пабло оторвался от любимой. Он нежно держал её лицо в ладонях и не мог насмотреться. Теперь он был уверен, что в её глазах искрили... нет, взрывались огни любви. Любви к нему.
- Я очень сильно тебя люблю. И хочу всегда быть с тобой!
- Я тоже очень тебя люблю!

А потом были и прикосновения, и улыбки, и поцелуи. И даже намного больше...

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг