* * *

Огромный кабинет с окном на всю стену в стиле модерн был залит солнечным светом. За столом спиной к окну сидела рыжеволосая сеньора в светлом платье. Перед ней стоял открытый ноутбук и рамки с фотографиями, запечатлевшие её с девочкой-блондинкой лет 13. А девчонка с фото присела на стол с другой стороны.
- Мамуль, у меня к тебе только одна просьба!
- Да, Карен, детка, я тебя слушаю, - девушка, сидящая за столом, подняла карие глаза на дочь.
- Пойдем со мной на концерт Erreway! – девушка помладше вся светилась от своей идеи. – Правда, я здорово придумала? Эту группу ты слушала, когда была в моем возрасте. Да и мне их музыка нравится.
При упоминании «Мятежного духа» мать судорожно вздохнула и прикрыла глаза
- Мама, тебе нехорошо? – девчонка подошла к матери и заботливо обняла её за плечи. – Мы так редко ходим куда-то вместе!
- Нет, малышка, все нормально, - наконец совладала с собой Марисса. – Конечно же, пойдем. Я буду очень рада составить тебе компанию.
- Я знала, что ты согласишься, ма! И поэтому уже заказала билеты на самолет до Буэнос-Айреса, номер в отеле и пригласительные на VIP месте в первом ряду, - довольная собой, Карен чмокнула мать в макушку и, не дожидаясь ответа, вылетела из кабинет Мариссы Пиа Андраде.

Мари только вздохнула. Её пальцы сами собой забегали по клавиатуре ноутбука, забивая в поисковик такие знакомые слова: «группа Erreway». На появившейся странице официального сайта – свежие новости: «Концертный тур группы по странам Латинской Америки, а также Испании, Мексике и Италии. Последний, прощальный тур».
С фотографии, иллюстрирующей статью, на Мариссу смотрят три знакомых и таких дорогих человека – Мия Колуччи – ныне Агирре, известный молодежный дизайнер; Мануэль Агирре – бизнесмен, владелец модного дома «Агирре»; и голубоглазый красавец Пабло Бустаманте – композитор и продюсер. С ними есть еще и четвертый член группы – рыжеволосая девчушка с озорными глазами. Она стояла рядом с Пабло. Заняла место Мариссы…
На глаза сеньориты Андраде навернулись слезы. Вот так легко они нашли ей замену. Щелчок мыши на ссылку «История группы» и перед ней фото группы в первоначальном составе. Подпись под снимкой гласила, что Марисса Пиа Спиритто покинула группу в 2006г. по неизвестным прессе причинам.
Под фото второго состава группы сказано: «Новая солистка была приглашена в Erreway в конце 2007 года. Двадцатидвухлетняя Изабелла Мартинес с радостью приняла предложение. Было решено не перепевать песни из первых двух альбомов, а её голос можно услышать только лишь в 4 и 5 альбомах группы.
Марисса с силой захлопнула ноутбук и закрыла лицо руками. На неё вновь обрушилось одиночество. Вот уже 14 лет она жила в Каракасе, в Венесуэле. Её друзья – бывшие друзья – не знали её местонахождения. Знала только Соня – и то примерно; и Мартин – только потому, что последние два года прожил неподалеку. Иногда Мари пыталась выяснить что-то о своих одноклассниках, но Соня мало знала, а с Мией Марисса не разговаривала.
Сеньорита Андраде трясущимися руками открыла нижний ящик стола и выудила оттуда мятую фотографию. На ней были запечатлены четыре улыбающихся подростка. Парень в цветной панаме обнимал веселую блондинку в розовых солнечных очках( «довольно символично», - улыбнулась Мари), светловолосый парень в голубой футболке поставил «рожки» рыжей девчонке в ядрено-зеленом сарафане. Если бы кто-то из нынешних знакомых Мари увидел это фото, то скорее бы принял девочку за Карен, чем за саму Мари – столь разительными были отличия.
Пара соленых капель упала на снимок. Девушка поспешно стерла их ладонью и бросила фото обратно в ящик. В этот момент дверь отворилась и в кабинет влетела дочка Мариссы.
- Мааам! Я все подтвердила и достала нам пропуска за сцену! Представляешь? Правда, я умница? – девчонка чуть не прыгала от радости.
- Нет! – Карен удивленно посмотрела на мать – то есть, ты, конечно, умница, но не нужен нам пропуск за сцену!
- Нужен, мама, нужен! Всем нужен известный на весь мир фотограф Марисса Пиа Андраде. И этой группе тоже!
- Детка, послушай меня… - начала было Марисса, но дочь уже было не остановить.
- Я не собираюсь тебя слушать, ма! Это мой день рождения, и мы пойдем туда, куда я хочу! – Карен напоследок глянула на мать своими карими глазами и вышла из комнаты. Только её светлые, чуть кудрявые волосы мелькнули в дверях.

* * *
Через 23 часа машина остановилась напротив лучшего концертного зала Аргентины. Сияющая от счастья Карен выскочила и направилась ко входу. Марисса вышла из серебристого Мерседеса и закурила, пытаясь взять себя в руки и остановить трясущиеся колени.
- Мама, брось сигарету, - Карен отобрала у матери дымящийся окурок и под руку повела Мари к зданию. – Что ты упираешься, ма?
- Просто давно здесь не была, Каренита. Правда, очень давно.
- Ой, расслабься, Марисса, а не то накормлю валерианкой, - недовольно заворчала девушка, показывая охранникам пригласительные.
Через 5 минут они уже сидели в первом ряду. Мари знобило. Она понимала, насколько близко от неё будут ребята. Если её не узнают, это будет чудо.
Зал был заполнен народом, отовсюду раздавались крики, свист и аплодисменты. Заиграла ”Tiempo” и медленно начал подниматься занавес. Яркий свет прожекторов на мгновенье ослепил Мари, и от громкой музыки заложило уши: «Да, стареешь, подруга…» - грустно усмехнулась про себя Марисса.
Когда туман перед глазами рассеялся, её взгляду предстал Мануэль. Затем другой прожектор осветил Мию, стоящую справа от него. Зажегся третий прожектор, и сердце Мари стало биться быстрее – её взгляду предстал Пабло. Ребята запели, и губы девушки сами собой начали подпевать. Дочь рядом визжала вместе с многотысячной толпой
Следующая песня была не знакома Мари, и вот перед зрителями предстала Изабелла, новая солистка. Марисса признала, что её голос чем-то напоминает её собственный, да и сама девушка издалека похожа на неё.
Старые песни звучали вперемешку с новыми, одна за другой, ребята на сцене зажигали. Марисса только и думала о том, чтобы оказаться вместе с ними на сцене.
Закончилась ”Para Cosas Buenas” и все, кроме Пабло, ушли со сцены. Все прожектора погасли, оставив лишь один, освещавший Бустаманте.
- А сейчас я хочу исполнить песню, до боли знакомую всем Вам. Я посвящаю её девушке, которую всегда любил, и буду любить. Где бы ты ни находилась, сколько бы лет ни прошло, знай, что ты не забыта, я, твоя семья и друзья любим и ждем тебя, Марисса Пиа Андраде.
Пабло прикрыл глаза, словно собираясь с духом, в то время как заиграла ”Dije Adios”. Карен во все глаза смотрела на маму, не отрывавшую взгляда от Пабло, стоящего прямо напротив неё и не обращающую внимания на бегущие по щекам ручьями слезы.
Бустаманте едва сдерживал слезы, как и каждый раз за последние 14 лет во время исполнения этой песни. А глаза его бегали по залу, отыскивая в многотысячной толпе такую родную и любимую рыжую головку. Его взгляд скользнул по первому ряду и остановился на плачущей девушке, неотрывно глядящей на него. Их глаза встретились. Секунда, и он понял, что это ТЕ глаза. Такие родные и теплые, словно манящие своей глубиной. Пабло не мог поверить своему счастью. В то же время, Мари осознала, что её рассекретили, но не могла отвести взгляд, продолжая смотреть на потерянную любовь.
Песня закончилась, и Бустаманте поднял глаза на публику. Он видел плачущих фанаток, размахивающих плакатами, слышал их визги, но все его мысли были направлены только на рыжеволосую женщину в первом ряду. Концерт продолжался, а он все продолжал смотреть на Мариссу, словно боясь вновь потерять её.
Последняя композиция в программе - "Memoria" - закончилась и группа под громогласные аплодисменты покинула сцену.

* * *

Мануэль пожал руку другу, довольная Мия набросилась на парней, Изабелла верещала громче фанаток. Пабло остекленевшим взглядом смотрел на друзей.
- Она там.
- Что, Пабло? – Ману пытался перекричать все еще ревущую толпу.
- Я говорю Марисса там! – рявкнул Пабло на Мануэля. – Она там была, в первом ряду!
- Не может такого быть! Она даже не в Аргентине. Она… - успокаивающе заговорила Мия.
- Я что, по-вашему, слепой? – закричал Пабло. – Она была там, я её видел!
- Марисса? Это ваша старая солистка? – вмешалась Изабелла.
- Да, - прошептал Бустаманте, сползая вниз по стенке и обхватывая голову руками.
- Привет, ребята, - раздался тихий голос за спинами «мятежников». Все обернулись и увидели Мариссу собственной персоной. Она слабо улыбалась, словно боясь их реакции. За её спиной скромно стояла Карен.
- Марисса! – первой опомнилась Мия, и подошла к девушкам. – Привет, сестренка! Вот уж не ожидала тебя здесь увидеть! А что это за красавица с тобой?
- Это Карен, моя дочь.
Пабло, наконец совладавший с собой, встал и подошел к вошедшим. Мануэль подошел к Мари и обнял её:
- Привет, подруга. Сколько лет, сколько зим.
- А вы с моей сестренкой все-таки поженились? Молодцы! Я так горжусь вами! А дети у вас есть?
- Да, сын Доминик, ему 7.
- Дайте и мне поздороваться со старой знакомой, - Пабло подошел к любимой и нежно чмокнул её в щеку. – Как ты, Марисса?
- Ничего, Бустаманте, живу, работаю. Не жалуюсь. А ты как?
- Так же. Ты, я смотрю, замужем… - как будто невзначай заметил парень.
- Нет, не замужем, - резко ответила Марисса.
- Видимо, я одна здесь не в теме. Я Изабелла, новая солистка «Мятежного духа», а вы, я так поняла, Марисса. Предыдущая…
- Да, это я, - Мари пожала руку своей преемнице. – И давай на ты. Не люблю я все эти официальности.
- Как пожелаешь, только мне пора, удачи, - Изабелла искусственно улыбнулась и покинула гримерку.
Мия забрасывала племянницу вопросами, Мануэль пытался разговорить Мари. А она боялась поднять глаза на Пабло. В общем, ситуация складывалась неловкая.
- Слушайте, мне очень жаль вас покидать, но Доминик дома с няней, так что думаю мне пора пойти переодеться и ехать домой, да и Ману тоже. Мы вас оставим. Но завтра мы ждем вас всех в гости, – супруги Агирре, расцеловав объявившихся родственниц, удалились.
- Ну что, семейство Андраде, разрешите пригласить вас в ресторан, - заулыбался Пабло.
- Конечно, мы согласны, - тут же согласилась Карен, не дожидаясь реакции мамы.
- Отлично. Тогда я только быстро переоденусь. Пять минут, не больше. Вы пока спускайтесь, - парень пулей вылетел из помещения.
- Карен, что ты делаешь? Ты не хочешь маму спросить, какого она мнения об этом предло…
- А ты не хочешь объяснить своей дочери, что происходит? Мало того, что ты скрыла от меня, что пела в Erreway, да еще и не предупредила о существовании тетушки, её муженька и двоюродного брата… Какие еще сюрпризы ожидают меня в Аргентине, а, мама? – возмущалась Карен, пока они спускались к служебному выходу.
Около двери их догнал Пабло.
- Девушки, позвольте, - он открыл и подержал им дверь.
- Спасибо, конечно, но…
- Марисса, не спорь. Мы так давно не виделись, а ты так и не изменилась.
- Ты тоже, Бустаманте. – Мари начала злиться.
- Остынь, детка. Я смотрю, ты не изменила своего отношения ко мне, - продолжал он, открывая заднюю дверь новенького спортивного автомобиля для дочери Мари.
- Ни слова о наших отношениях при дочери, - прошипела Марисса, когда Пабло хлопнул дверцей, и, не дожидаясь его ответа, сама села в машину.

* * *

Полутемный зал одного из самых известных ресторанов Аргентины навевал на Пабло романтичные мысли. « При более удачном раскладе Карен могла бы быть моей дочерью, а Мари-женой. Тихий семейный ужин. Счастливая семья…» - думал он, просматривая меню.
- Я отойду на минутку. Не скучайте, - улыбнулась дочь Мариссы, вставая из-за стола. Пабло проводил её взглядом и посмотрел на сидящую напротив Андраде.
- Почему ты тогда уехала? Ничего не сказала. Мы все волновались.
- Не заводись, Бустаманте, - Марисса уткнулась взглядом в стол.
- Я тебя спрашиваю, Марисса. Почему? За что ты так со мной? Я…
- За что Я так с тобой? Ты думаешь, что говоришь? – Марисса старалась оставаться спокойной. – Ты помнишь, что произошло в ночь перед моим отъездом?
- Как это связано?
- Я спрашиваю, помнишь? – девушка в упор смотрела на Пабло, не отрывая взгляда.
-Да.
- И у тебя еще возникают вопросы, почему я так поступила? – парень опустил глаза, - ты воспользовался моим состоянием. Я поссорилась с матерью, сестрой, парнем. Я чувствовала себя брошенной и одинокой. А ты…утешил меня, да? Только по-своему. Напоил и…и… - Мари уткнулась носом в ладони и заплакала.
- Пила ты без меня ,а потом… ты была не против. Ты была счастлива. Помнишь, что ты сказала мне утром? Что я сделал тебя самой счастливой девушкой на свете. Скажешь, не было такого?
- А у тебя была девушка. Девушка, понимаешь? Ты изменил ей…и клялся мне в вечной любви, как всегда. А я ведь чуть было не поверила тебе. Прошло уже почти 14 лет с того момента.
- С какого момента? – прервала дискуссию вернувшаяся из уборной Карен.
- Доченька, мы вспоминаем нашу последнюю встречу. Забудь, тебе это вряд ли интересно, - старалась выкрутиться Марисса.
- А твой отец, какой он? – перевел тему Пабло.
- Ну, - засмущалась Карен. – Я не знаю. Мама никогда о нем не говорит. Знаю только, что я на него очень похожа и что он из Аргентины.
- Какое тебе дело, Паблитто? – завелась Мари.
- Какое МНЕ дело, Мариситта?! Тебе ли не знать…
- А в чем, собственно, проблема? – «наивно» хлопая ресницами спросила Карен.
- Ни в чем! – в один голос огрызнулись Пабло и Мари.
- Ладно, сменим тему. Пабло, а у тебя семья есть? – Карен решила не испытывать терпение мамы.
- Ну, сложно сказать, - парень бросил беглый взгляд на Мариссу. – Отец в тюрьме, мама с братьями в Англии. Жены и детей нет.
- Но почему? Ведь ты такой симпатичный, - «Карен!» - шикнула на дочь Марисса. – Наверняка на тебя девушки пачками вешаются. А тебе только выбирать, - девчонка улыбалась.
- Понимаешь ли, Каренита… я всегда любил только одну девушку. А другие меня не интересовали, - Мари опустила глаза.
- А оно и видно, что не интересовали, - пробурчала старшая Андраде.
- А она тебя?
- И она меня любила.
- Так почему вы не вместе?
- Как бы тебе объяснить…
- Бустаманте, захлопнись. От твоей тупой болтовни тошнит, - в голове Мариссы проносились воспоминания, столько лет терзавшие её.
- Мам, а ты её знала?
- Карен, мы уходим. Пабло, спасибо за прекрасный ужин.
- Я провожу… - начал было подниматься Бустаманте.
- Нет, Бустаманте, уходим мы, а ты остаешься, - Мари бросила Пабло взгляд а-ля «Милый, если ты двинешься с места, получишь бутылкой от шампанского по челюсти».
- Позволь хотя бы поцеловать на прощание старую знакомую и её чудесную дочурку.
Марисса опустила глаза, пытаясь посчитать до десяти и успокоиться. Не выходило: «Раз, два… ну, Бустаманте, ты мне за все ответишь.. три…черт возьми, и кто меня дернул за язык согласиться идти с ним в ресторан… четыре.. так, Марисса, успокойся и не думай ни о чем…пять, шесть…идиот, и не думай целовать меня! – нежные и теплые губы слегка коснулись её щеки, но она резко дернулась в сторону.»
- Все, Пабло, попрощался и хватит! Adios! – сказала Мари и, схватив за руку дочь, направилась к выходу.
- Ну почему же так категорично, Марисситта? До встречи завтра! – крикнул вдогонку Пабло и ухмыльнулся. Когда дверь за его спутницами захлопнулась, он сел обратно за столик.
- Официант! Виски, пожалуйста, - махнул он проходившему мимо официанту. Улыбка медленно сползала с его лица.
Бустаманте поболтал стаканом , наблюдая как сползают по стенкам «ножки», и сделал глоток терпковатой обжигающей жидкости. Тепло медленно опустилось в желудок. Парень достал дорогие сигареты и зажигалку и закурил. В голове все словно смешалось. Ресторанный зал плавно покачивался. Стряхнув пепел с сигареты, Пабло залпом допил оставшееся в стакане виски и плеснул из бутылки еще. Его не совсем трезвые мысли были далеко от происходящего: перед глазами вновь и вновь всплывали глубокие и такие грустные глаза его любимой девушки и голос, без конца повторявший: «Я чуть было не поверила тебе…».
- Черт, а счастье было так возможно… - еле слышно произнес Пабло, изучая плавно удаляющиеся и приближающиеся блики в стакане. Он достал телефон и нашел в записной книжке номер.
- Ману, отвези меня домой.
- Пабло, ты пьян? Где ты?
- В ресторане…- ответил Пабло и повесил трубку. В его слегка влажных глазах отражалось отчаяние. Он достал еще одну сигарету и осушил бокал.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Девушка вылетела из ванны, на ходу вытирая слезы. Она направилась в кабинет своей матери. Свет был выключен, чем она и воспользовалась. Дрожащими руками нашарила в одном из ящиков стола мамину кредитку.
- Прости, мама, - прошептала она, глядя на фото на краю стола. Постояла так секунду, а затем опустила рамку изображением вниз и покинула помещение. В своей желто-оранжевой комнате она схватила сумку и кинула туда только самое необходимое – дневник, кошелек, кофту и, поколебавшись, фотографию четырех счастливых подростков. На пороге комнаты она в последний раз обернулась на свой солнечный мирок и, стиснув зубы, ушла, хлопнув дверью.
Она ехала в такси и смотрела на пролетающие цепочки фонарей, стараясь не думать о своих проблемах. Рука сама собой поглаживала живот. Девушка не могла поверить случившемуся. « Ничего, мой малыш, мамочка о тебе позаботится. Все будет хорошо,» - думала она, стараясь верить своим словам.
В аэропорту она подошла к кассе. Девушка в синей форме встретила её вежливой улыбкой.
- Здравствуйте, - она постаралась улыбнуться в ответ, но получилась только кривая усмешка, - когда ближайший рейс?
- Смотря куда вам нужно, сеньорита, - немного недоуменно ответила работница аэропорта.
- Любой рейс, на который я успеваю.
- Через полчаса начинается посадка на рейс Буэнос-Айрес – Каракас 517.
- Один билет, пожалуйста.
- Ваш паспорт, сеньорита, - она развернула паспорт на страничке с фото. Документ гласил, что владелица – Марисса Пиа Андраде.

Через 6 часов рыжеволосая девушка открыла дверь номера в отеле Каракаса. Бросив сумку на кровать, она подошла к окну и резко раскрыла темные шторы. Её взгляду предстал ночной город. Такой прекрасный и незнакомый… Она ощутила себя маленьким ребенком, потерявшимся в толпе. Марисса положила правую руку на живот. «Вот теперь, малыш, мы с тобой в новом городе, чтобы начать новую жизнь. Жизнь, в которой нам никто не будет мешать и предавать. А твой папа когда-нибудь узнает о тебе и раскается. Ну а пока мы можем быть счастливы вдвоем.»
Мари сняла трубку и набрала номер матери.
- Соня…
- Марисситта, доченька, солнышко моё, где ты? – мама на другом конце провода явно паниковала.
- Мам, я в Каракасе…
- Где? – кричала Соня.
- Мамуль, пойми, я не могла остаться!
- Подожди, детка, мы все вылетаем к тебе! Все будет хорошо!
- Нет, мам…приезжай одна, прошу тебя! – голос Мариссы задрожал.
- Но девочка моя, все волнуются! Мия, Ману, Пабло…
- Нет! – Мари сорвалась на крик. – Нет, Соня, прошу, умоляю тебя… Никому не говори, где я! Приезжай одна…
- Хорошо, Марисса, только успокойся! Скажи, что случилось!
- Я беременна… - четко сказала Марисса и повесила трубку.
А Соня еще долго кричала в трубку…

* * *
- Мама, мааам, я к тебе обращаюсь, - начинала злиться Карен. Марисса содрогнулась всем телом, возвращаясь к реальности.
- Прости, я прослушала. Так что ты говорила? – Мари посмотрела на дочь. Руки её все еще дрожали.
- Марисса, соберись ты наконец. Ты мне объяснишь, что происходит или нет? Почему ты так относишься к Пабло?
- Тебе показалось, Карен.
Машина остановилась. Марисса отдала водителю пару бумажных банкнот и вышла. Она не оборачиваясь направилась к отелю. Карен в недоумении следовала за мамой. В лифте они не разговаривали. А в номере девочка снова начала допрос матери.
- Мам, ты мне, наконец, ответишь на вопрос?
Мари подошла к окну.
- Что ты хочешь знать? – на выдохе прошептала она.
- Что происходит? Мы всегда были откровенны друг с другом, а тут… Я тебя не узнаю!
- Просто я давно не была здесь, правда, очень давно.
- Это не объяснение! А Пабло?
- Он тебе понравился?
-Да, он интересный и талантливый. И красивый. Но почему ты так с ним разговариваешь, я не понимаю..
- Все сложно, милая. Мы с ним были друзьями, но однажды… очень сильно поругались… - Мари пыталась говорить свободно, но слова комом вставали в горле.
- Знаешь, Марисса, ты меня раздражаешь. Я иду спать! Ты обещала быть со мной во всем откровенной. А теперь… - девочка в ярости хлопнула дверью в свою спальню.
Мари в изнеможении опустилась на кровать и закрыла лицо руками.

* * *

Соня поднялась в лифте отеля на названный дочерью этаж и постучалась в дверь. Послышались робкие шаги, и дверь открылась. На пороге стояла Марисса. На ней был белый гостиничный халат, ноги босые, растрепанные и запутанные волосы.А глаза…красные от слез, они были полны разочарования и отчаяния.
- Девочка моя… - только и могла сказать мать. Девушка ничего не ответила, только, помедлив пару секунд, бросилась в объятья матери. Соня не смела сказать ни слова, и только робко поглаживала своё ненаглядное чадо по спутанной копне волос.

Соня заказала кофе и пирожные, и теперь мать и дочь сидели на гостиничной кровати друг напротив друга и не смели начать разговор.
- Как…это получилось? – еле слышно начала-таки разговор Соня.
- Мам… мне очень тяжело и противно…
- Если ты выговоришься, тебе полегчает, ты же знаешь.
- Я не знаю, как начать, - Мари опустила глаза и вздохнула. Её мать терпеливо молчала. – Короче… Круз… ну ты знаешь, это мой парень. В общем, мы расстались. Почему? Потому же, почему и всегда. Он видел, знал, чувствовал, что я думаю о другом. Он всегда понимал, что я мечтаю, чтобы на его месте был Пабло. Он, конечно, не знал, что это именно Пабло, но.. Ну так вот, мы расстались, и с тобой мы тогда поругались из-за какой-то ерунды. Я ушла гулять… одна. И зашла в бар. Заказала выпить. А потом еще, и еще…
Соня ободряюще взяла дочь за руку. Мари вытерла слезы и продолжила. Голос её дрожал.
- Не знаю, как так получилось, но в бар зашел Пабло. Наверно, у него тоже были какие-то проблемы. Но для меня одно его появление было проблемой, ты знаешь, у него есть девушка, и мне больно смотреть на него и осознавать, что он не мой. Он сел рядом со мной, не говоря ни слова. Какое-то время мы молчали. Потом я стала рассказывать ему, как все плохо… Как мне тяжело без него… Он сказал, что меня очень любит, а его Люсия – просто интрижка. Не помню, как так получилось, что мы стали целоваться. Потом поймали машину и поехали к нему… а там… мам… - Марисса закрыла глаза и, не обращая внимания на слезы и дрожащий голос, продолжила. – от поцелуев мы… перешли к…ну ты понимаешь… а.. ну.. знаешь, это было у меня в первый раз… мне было страшно и больно… но Пабло… он так красиво говорил, так сладко целовал и… в результате…все оказалось не так плохо… утром я проснулась в его объятьях самым счастливым человеком на свете… но потом я поняла, что натворила… и ушла. Днем все было нормально, ну а ближе к вечеру мне стало страшно…с пошла и купила тест… сделала ночью и выяснила.. что.. что… - больше не в силах сдерживаться Марисса разревелась в голос и уткнулась в плечо маме.
Соня молча обнимала дочь, понимая её чувства. Ей не нужны были слова, нужно было только понимание. Так они и сидели вдвоем, пока у Мари были слезы плакать.
* * *

Марисса резко проснулась и села на кровати. Снова этот кошмар вернулся. Её охватил холод, руки тряслись. Девушка подтянула колени к себе и обхватила их руками. Как тогда, 14 лет назад она чувствовала себя одиноким маленьким ребенком. Да, она все еще любила Пабло. Все эти годы каждую ночь она видела его во сне, вновь и вновь ощущала тепло его рук, сладость поцелуев и слышала его нежный шепот. И каждое утро она просыпалась с надеждой, что увидит его рядом с собой. И только окончательно проснувшись, она вспоминала, как зла на него. Однако это не отучило её любить его.
Конечно, в её жизни были другие мужчины. Но ни один из них не мог заменить Бустаманте.
Единственной радостью в жизни была дочь – ей Мари отдавала все свободное время, рассказывала все, за исключением одного – правды о её отце. Девочка не знала, кто он, где он. Наверно, она придумала себе красивую историю, далекую от правды и верит в неё с детства. А может, наоборот считает себя результатом мимолетной связи... Как бы то ни было, она надолго стала смыслом жизни Мариссы. Все эти годы, она благодарила Пабло за то, что он подарил ей чудесную дочь. И в глубине души она понимала, что когда-нибудь придется открыть людям правду.

* * *

Утро в родном городе встретило Мариссу дождем. Небо как будто чувствовало её состояние. Несколько секунд Мари лежала в кровати, наблюдая за каплями, бегущими по стеклу. Сначала медленно, потом, соединяясь с другими они стекают быстрее и быстрее… Эти узоры воды на стекле напоминали ей её жизнь…
Затих шум воды в ванной, и в комнату вошла Карен.
- Марисса, мы идем завтракать? – сухо бросила она, не смотря на маму.
- Можешь заказать все, что хочешь, в номер.
Девочка молча отправилась в свою комнату. Мари вздохнула и села на кровати. Сунув ноги в гостиничные тапочки, направилась в ванную. Умыв лицо ледяной водой и потерев ладошки друг об друга, чтобы согреться, девушка опустилась на край ванны. Одиночество снова давило. Даже дочь не может смириться с недоговорками матери. А что скажут сегодня друзья? Бывшие друзья… вот уже столько лет она упорно называла их друзьями, хоть и понимала, насколько они отдалились друг от друга. Это было неизбежно. Столько лет молчания не могли не отразиться на отношениях…

* * *

Меньше чем через два часа, такси остановилась напротив аккуратного дома в престижном районе Буэнос-Айреса. Марисса с дочерью направились к двери. Мари робко коснулась звонка, и вилла наполнилась ненавязчивой мелодией. Сердце затрепетало, узнав в ней такую родную ”Sweet Baby”.
Послышались шаги, и на пороге появилась Мия.
- Ну, здравствуйте, мои дорогие, - она бросилась обнимать родственниц.
- Привет, Ми. Я тоже рада тебя видеть, - заулыбалась Мари, мягко отталкивая сестру.
- Ну что же вы стоите? Проходите на террасу все вас ждут, - сеньора Агирре открыла дверь пошире, пропуская гостей.
На южной террасе был накрыт стол, за которым семью Андраде уже ждали Ману, Доминик и Пабло.
- Скоро приедет Соня с Франко, - сказала Ми, пока Мари и Карен здоровались с остальными, - будете чай?
- Мия, предлагающая чай – это что-то неимоверное, - засмеялась Марисса.
- Пойдем со мной, сестренка? Все-таки столько лет не виделись! – Мия вышла, Мари отправилась за ней. Пабло проводил её взглядом и многозначительно глянул на Ману. Тот только пожал плечами,
- Карен, детка расскажешь нам о себе?
* * *

- Ми, насколько я помню, мы собирались на кухню? Зачем нам наверх? - спросила Марисса, поднимаясь вслед за сестрой по лестнице.
- Причем здесь кухня? Нам нужно многое обсудить! Иди сюда, - Мия открыла дверь в спальню. Когда Мари вошла, девушка повернула замок.
- Смотри, - Мия достала из шкафа жестяную коробку, запертую на замок.
- Что это?
- Открывай, - сказала девушка, протягивая Мариссе ключ. Та взяла его и неуверенно вставила в замок. – Открывай, открывай.
Марисса резко откинула крышку. Внутри были конверты. Много, очень много.
- Что это? – в который раз повторила Мари. Ми только кивнула на коробку.
Андраде достала несколько. Кому: Мариссе Пиа Андраде. От кого: Пабло Бустаманте. На других были остальные такие родные и знакомые имена: Мия Колуччи, Мануэль Агирре, Лухан Колуччи… и еще много, очень много имен. Но больше всего писем было от Пабло.
- Но как?... – Мари в недоумении смотрела на сестру.
- Когда ты уехала, мы все писали тебе письма и отдавали их Соне, чтобы она передавала их тебе. Она их клала сюда, а потом отдала коробку мне. Я не читала, видишь, они все заклеены. Я тебя оставлю, ладно? Думаю, тебе надо побыть одной.
Марисса проводила её взглядом и дрожащими руками открыла одно из писем от Пабло.
Дорогая, любимая Марисса!
Сегодня ровно три года с тех пор, как ты уехала. И, знаешь, время словно остановилось тогда. Когда я вспоминаю тебя, мне становится больно дышать. Каждую ночь я вижу тебя во сне, а просыпаюсь с надеждой, что увижу тебя рядом…
Мир рушится без тебя. Но он мне не нужен. Мне все равно. Я жду смерти. Но ты права, я слабак, не могу покончить со своей дрянной жизнью.
Группа разваливается. Потому что нет тебя.
Но ты не вернешься, потому что ты - это ты. И я даже не прошу тебя об этом.
Наша первая и последняя ночь не дает мне покоя. Я никогда себя не прощу. И ты тоже не простишь.
Это 17 письмо. Опять это число. Может, в этот раз оно принесет удачу и ты ответишь мне?
Мне так много нужно тебе сказать, но я не могу…

На веки твой Пабло. Любил, люблю и буду любить тебя….
17 марта 2010 года.

Соленые капли падали на лист бумаги, размывая чернила. Марисса бережно сложила листок и прижала его к груди. Значит, все эти годы, её ждали. Они писали ей, все писали, когда она ушла. И Пабло… Он страдал, когда она уехала. Он и правда любил её...они все любили...а сейчас... Мари размазала слезы по щекам, но через секунду они вновь полились соленым потоком...
* * *

- Ну что вам рассказать?
- Что хочешь. О семье, друзья, школе… Мы же почти не знакомы!
- Семья… я почти никого не знаю. У меня есть только мама, Соня и Мартин. Но я наслышана о муже Сони и её дочерях от второго брака. Знаю еще, что у мамы есть две сводные сестры.
- И одна из них я, - улыбнулась вернувшаяся Мия. – А муж Сони, Франко – мой отец. Мануэль – мой муж, значит твой дядя. – А я значит двоюродный брат, - подал голос до сих пор молчавший мальчик.
- Мия и Мануэль – тетя и дядя, Франко… будем считать, что дедушка № два, Доминик – кузен, - повторила Карен, и тут взгляд её упал на Бустаманте. - А ты Пабло, кем мне приходишься?
- Я только друг семьи, к сожалению, - горько усмехнулся тот в ответ. Мия решила перевести тему:
- Каренита, детка, будешь смотреть фотографии?
- Это было бы чудесно, - вежливо улыбнулась девушка.
Мия достала огромный тяжелый фотоальбом и открыла на первой странице. Все собрались вокруг.
- Это наш курс. Кажется, здесь мы на 4 курсе… Да, точно, - прокомментировала Мия, перелистывая страницу. На следующем фото были запечатлены несколько парочек. – О, такая милая фотка! Это я и Ману, Фели и Лало – мои друзья, Вико и Рокко, и Пабло с … - проведя аккуратным пальчиком по лицам и дойдя до Мари, девушка запнулась.
- Пабло, ты встречался с моей мамой? – удивленно подняла глаза на Бустаманте Карен.
- Ну… да, в общем, да… - немного заторможено ответил он.
- А почему вы расстались?
- Это длинная история, поверь.
- Но мне интересно! Расскажи! – требовала девчонка. Пабло открыл было рот, чтобы начать повествование, но…раздался звонок в дверь.

* * *
К реальности Мариссу вернул раздавшийся внизу дверной звонок. «Наверное, это Соня», - пронеслось у неё в голове, и девушка направилась в ванную, чтобы более-менее привести себя в порядок перед встречей с матерью.

А в это время Мия и Пабло, довольный появлением причины для прервания рассказа, направились встречать прибывших. Но на крыльце стояла не Соня, а улыбающаяся Изабелла.
- Привет, мятежники, - сказала она, легко касаясь губами их щек. – Рада вас видеть. Надеюсь, не опоздала?
- Конечно, нет. Проходи скорее, - гостеприимно пригласила Мия.

Оставшиеся за столом Ману, Карен и Доминик перелистывали страницу за страницей.
- Мануэль, а вы…
- Племяшка, давай на «ты»? А то как не родные!
- Хорошо. А ты можешь мне рассказать что-нибудь про мою маму и Пабло?
- Только без подробностей, хорошо?
- Ну хоть что-нибудь, - сделала жалобные глазки девочка. – А то я умру от любопытства!
- Ладно. Слушай, - вздохнул Мануэль, собираясь с мыслями. - Когда Марисса пришла в Elite Way School, она с самого начала возненавидела Мию и Пабло, - Карен удивленно посмотрела на дядю. – Да, да, не удивляйся! С моей женой они еще долго ненавидели друг друга, а вот Пабло…очень скоро их ненависть переросла в нечто иное. Они постоянно пакостили друг другу, но это было всего лишь предлогом. Никто в школе и представить себе не мог, чтобы эти двое помирились, пока не появилась наша группа. Чтобы скрыть от отца Пабло его участие в группе, они с Мариссой делали вид, что встречаются. Но потом… - рассказ прервали вернувшиеся ребята с Изабеллой. – О, привет, Белли! – Ману привстал, чтобы чмокнуть в щеку девушку.
- Привет, Ману. Карен, чудно выглядишь. Доминик, ты как всегда неподражаем, - подмигнула она маленькому Агирре. – Что делаете? – взгляд её упал на раскрытый фотоальбом. – О, фотографии из колледжа! Не против, если я посмотрю их с вами?
- Конечно, нет, - улыбнулся Пабло, пододвигая ей стул.
- Ну, что, кто приехал? – раздался голос Мариссы. Все обернулись на неё. – Оо, Изабелла! Привет!
- Здравствуй, Марисса!
- А чем это вы все заняты?
- Смотрим фотографии из Elite Way School! – отчеканила Карен, - Марисса, почему ты мне не сказала, что встречалась с Пабло!? Здесь столько фоток, где вы вместе! – возмущение девочки все росло и росло. Назревал скандал.

Мари развернулась и вошла в дом, не говоря ни слова. Сердце рвалось из груди, а ладони предательски вспотели. Девушка зашла в первую попавшуюся дверь. Комната, в которой она оказалась, была кухней. Окно было широко открыто, но солнце в него не попадало. Вид был чудесный: особняк находился на вершине холма, и отсюда была видна изрядная часть залитого солнцем города. В сочетании с бирюзовым небом, пейзаж казался не настоящим, нарисованным. Марисса закрыла глаза, нежась от прохладного дуновения ветерка.
- Почему ты не сказала никому, что Карен – дочь Пабло? – раздался голос сзади.
Марисса вздрогнула от неожиданности, открыла глаза и повернулась. Около двери стояла Изабелла.
- О чем ты говоришь?
- Марисса, послушай, неужели я похожа на дурочку? Твоя дочь похожа на него даже больше, чем на тебя. Я это сразу заметила. Я знаю, что вы любили друг друга. Знаю, после чего ты уехала…
- Да что за глупости ты говоришь? Не понимаю, с чего ты делаешь такие выводы?
- Слушай, я понимаю, что, скорее всего, неприятна тебе, потому что ты считаешь, что я заняла твое место в группе и среди друзей. Но пойми: я никогда не добивалась этого. Я никогда не покушалась на твое место. Но, знаешь, поначалу я чувствовала себя неловко, потому как твое незримое присутствие ощущалось всегда. Но твоя ниша, если позволишь так выразиться, пуста. Никто и никогда не посягал на неё, потому что здесь, в Буэнос-Айресе, тебя ждали.
- Зачем ты говоришь мне все это?
- Потому что хочу, чтобы ты поверила, что я желаю тебе только добра. Ребята стали мне очень близки за это время. Я много слушала их, потому что это было им необходимо. Им нужно было кому-то плакаться в жилетку, особенно поначалу. Я не хочу, чтобы они страдали. Чтобы страдал Пабло. Они верят мне, поверь и ты. Я помогу, - Белла подошла и неловко взяла Мариссу за плечи.
- Как ты поняла, что Карен – дочь Бустаманте? – Мари невольно доверилась этой почти незнакомой девушке.
- Почувствовала. Она, похоже, не знает, что он - её отец?
- Не знает.
- Ты не хочешь им рассказать?
- Когда-нибудь придется. Но я не готова к этому. Мне страшно… Ты скажешь ему? – Мари посмотрела в глаза Изабелле. Слова застревали комом в горле.
- Нет. Ты сама должна сделать это.
- Я тоже так думаю… - Андраде опустила глаза в пол.
- Ладно, нам нужно вернуться к ребятам, - Изабелла отошла назад и открыла дверь. - Идешь?
- Иди без меня. Я сейчас подойду.
Изабелла вышла, оставив Мари одну. Марисса старалась дышать ровно, чтобы успокоится. Противный комок в горле никак не исчезал… Девушка крепко зажмурилась и повернулась к окну. Легкое дуновение ветра словно забрало часть охватившего её отчаянья. Забота Изабеллы казалась Мари лишней. Она бы справилась сама, как и делала прежде.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Когда Мари вернулась за стол, все уже приступили к обеду. Пабло бросил на неё беглый, слегка насмешливый взгляд. Она же не обратила на него внимания, и отодвинув стул между дочерью и сестрой. Изабелла ободряюще улыбнулась.
- Сестренка, а, может, вы переедите к нам? – первой заговорила Мия.
- Отличная идея! – тут же согласилась Карен.
- Да, так уж и быть, Ми. В честь твоей первой здравой мысли…
- Марисса! – возмущенно воскликнул Ману. Пабло улыбнулся.
- Шучу, шучу. А ты что ухмыляешься?
- Вспоминаются прежние времена… - ехидно бросил Бустаманте.
- Ну, решено, мы переезжаем! Нужно съездить в отель, забрать вещи, - снова заговорила дочь Мари.
- Я отвезу, - любезно предложил Пабло, поглядывая на старшую Андраде.
- Нет! – резко отрезала та.
- А, по-моему, неплохая идея! – наивно хлопая глазками, сказала Мия. Марисса злобно покосилась на сестру.
- Да, ладно, Марисситта, что в этом такого? Боишься меня?
- Тебя, Бустаманте? Ха-ха-ха, насмешил, - сказала Мари, поднимаясь с места. – Ну что сидишь? Поехали!

В машине ехали молча. Только иногда перекидывались односложными фразами. Поднялись к номеру. Пабло зашел вслед за Мари и Карен. Небольшой номер из двух комнат, шторы задернуты, в общем, как и любой другой. На кровати раскиданы вещи. Бустаманте постоял несколько секунд, изучая помещение, и прошел во вторую комнату. И…его взгляду предстала спина Карен. Девочка только сняла футболку и осталась в одном бюстгальтере. Пабло улыбнулся и присвистнул. Младшая Андраде вздрогнула.
- А у тебя неплохая фигурка, детка, - подмигнул ей парень. Он не вкладывал ничего пошлого в эту фразу, просто знал, что это разозлит Мариссу и пользовался этим.
- Бустаманте, перестань клеиться к моей дочери! – Мари направилась в комнату дочери.
- А что, Андраде, ревнуешь?
- Нет, просто отцы обычно так не разговаривают со своими детьми, - девушка начинала «закипать».
- Секунду, что ты сказала? – глаза Пабло округлились.
- Что ты не должен так разговаривать со своей дочерью! – рявкнула Мари и выскочила, хлопнув дверью.
- Что???- хором воскликнули Пабло и Карен. Больше ни слова сказать не получалось. Они только смотрели друг на друга.

Мари закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Она чувствовала себя так, как будто пробежала как минимум километр: сердце бешено колотится, дыхание сбилось… Она старалась дышать размеренно, но не удавалось. Тогда она бросилась к кровати, закидывая оставшиеся вещи в чемодан. И как раз вовремя: дверь распахнулась, и в дверях появился Бустаманте.
- Андраде! То, что ты сейчас сказала – правда? – Марисса не обращала внимания, продолжая собираться. За спиной Пабло появилась Карен. – Тебе что, так сложно ответить на мой вопрос? – парень подошел к Мари и, сильно схватив её за руку, развернул лицом к себе. Она подняла на него глаза, в которых отражался целый букет чувств: ярость, непонимание, обида...
- Ты правда тугодум? Пораскинь своей прямой извилиной! А то мне уже начинает казаться, что ты тупее Мии, - девушка выдернула руку из его хватки и вернулась к своему занятию.
- Но как?
- Тебе прочитать лекцию, откуда берутся дети?
- Но мы…
- Что мы, Бустаманте? Мы переспали. Да, всего один раз, но всем известно, какая я «везучая». Я не знаю, как умудрилась забеременеть с первого раза, да ещё и от тебя. Доволен? Знаю только, что Карен – и твоя дочь тоже, - Марисса глянула на дочь и захлопнула чемодан. – Мы едем или нет? – и вышла из комнаты, оставив Пабло и дочь переваривать информацию.

Как только захлопнулась дверь за Мари, Карен вернулась за чемоданом, и через секунду она уже стояла в дверях со своей партией вещей.
- Тебе помочь? – предложил Пабло.
- Отцовские инстинкты взыграли? Не маленькая, сама справлюсь, – язвительно бросила девочка и вышла из номера вслед за матерью.
Бустаманте вздохнул и последовал за ними.

Карен казалось, что все вокруг рушится. Все, во что она верила, на что надеялась. Всю жизнь она мечтала познакомиться с отцом. Да, иногда она ненавидела его, но большую часть жизни ей его не хватало. Но Пабло…он был совершенно не тем, кого она рассчитывала увидеть.
Девушке начало казаться, что она никому не нужна. В этом городе всем плевать на неё. Даже родители настолько заняты друг другом, что не замечают, как ей плохо. Ведь она тоже не ожидала, тоже шокирована. Но Мариссе было слишком трудно сказать Пабло, а ему слишком трудно ей поверить.
Младшая Андраде летела по коридору, волоча за собой чемодан, и еле сдерживая слезы. Ей было так жалко себя, такую маленькую и одинокую в этом чужом городе… А сзади она слышала шаги своего отца, и все больше и больше прибавляла шаг, чтобы он не догнал её. Но в лифт он все-таки зашел вместе с ней.
- И все-таки я помогу с чемоданом, - мягко, но решительно сказал Пабло, отбирая багаж. Карен молча смотрела в пол. – Послушай… Мне также трудно в это поверить, как и тебе.
- …
- А все так неплохо складывалось… Мы могли бы стать друзьями…- Пабло чувствовал себя неловко. Он мог говорить с любым человеком на любые темы, но не мог обсудить с дочерью их отношения. Словно боялся сморозить глупость.
- Лучше молчи, - сорвалась девочка. – Сойдешь за умного, - лифт остановился, и она направилась к выходу.
- Как же ты похожа на свою маму, - печально улыбаясь, сказал он ей в след.
* * *
Через 5 минут все уже сидели в машине, не говоря ни слова. Карен одела наушники и громко включила музыку, чтобы не слышать, что происходит. Она считала пролетающие за окном фонарные столбы. Это помогало отвлечься.
Пабло пытался полностью сосредоточиться на дороге, лишь изредка поглядывая на дочь в зеркало заднего вида. Он не мог понять, что чувствует. Она похожа на него и на Мари в равной степени. При взгляде на неё, душу словно начинал согревать маленький огонек. И как он не чувствовал этого раньше?!
Но, несмотря на это, Карен была ему чужой. Он ничего не знал о своей дочери. Не знал, какое было её первое слово, когда она сделала свои первые шаги, как впервые пошла в школу, когда она первый раз влюбилась… Все самые важные события её жизни прошли без него. Какая-то часть его сознания шептала: «Ты не знал о её существовании, в этом нет твоей вины!». Но другой голос протестовал: « Ты мог догадаться о ней, мог приложить больше усилий к поискам Мариссы… Мог сделать еще что-нибудь!».
Их неожиданно подрезала другая машина, и Пабло резко вдавил педаль в пол.
- Пабло, осторожнее! – возмутилась Мари.
- А что я могу сделать, если всякие «чайники» не смотрят, куда едут? – злобно ответил тот, трогаясь с места.
И снова салон заполнила звенящая тишина.

В дом Агирре вошли также молча. Мануэль помог Пабло с чемоданами, недоумевая по поводу остекленевшего взгляда Мари и звуконепроницаемого барьера повисшего между окружающими и прибывшими. Мари и Карен направились к остальным гостям.
- Пабло, что у вас там произошло? – спросил Ману, когда они достигли второго этажа. Пабло опустил сумку Карен на пол и сел рядом на корточки.
- Она моя дочь. Карен.
- Чтоо???
- Я также отреагировал, - Пабло провел ладонью по лицу и попытался улыбнуться, но получилась жалкая кривоватая ухмылка.
- Как ты узнал?? – казалось, глаза Ману сейчас вылезут из орбит от удивления.
- Марисса сказала. Карен тоже не знала. Она теперь не разговаривает ни со мной, ни с Мари.
- Слушай, а девчонка и правда на тебя очень похожа.
- Теперь я тоже это заметил. Я идиот. Почему до меня так медленно доходит?!
- Хороший вопрос, друг. Ты хоть рад?
- Рад? Чему радоваться? Что у меня обнаружилась дочь от самого дорого мне человека на свете? Но теперь они ненавидят меня, да и друг друга тоже за компанию. Плюс еще на меня давит чудовищное чувство вины… Я мог догадаться… а девочка росла без отца, пока я сходил с ума без её матери. Теперь она будет считать, что я просто трахнул (* прим. автора - простите за выражение=)) Мари и абсолютно все равно, что произошло потом.
- Не думаю, что она так решила, - Ману подошел к другу и присел рядом, положив руку ему на плечо.
- Что ты имеешь в виду?
- Она знает, что вы любили друг друга. Я сказал ей, когда мы смотрели фотографии. То есть, никаких подробностей, конечно… но девочка имеет право знать.
Снизу раздался голос Мии:
- Мануэль, дорогой, что вы там так долго делаете? - Ману вздохнул и похлопал Пабло по все тому же плечу.
- Идем, милая, - крикнул он. – Вставай дружище, отнесем сумки в гостевые комнаты.

Карен и Марисса вышли на террасу и обнаружили прибывших Соню, Франко и двух их дочерей-близняшек – Эвелину и Алехандру. Девчонки посмотрели на вошедших родственниц смущенными глазами и с двух сторон спились в мамины ноги.
- Мариситта, деточка, я так рада тебя видеть! – заворковала Соня, пытаясь подойти к Мари, с трудом передвигая ногами, на которых гирями висели младшие дочери.
- Я тоже рада тебя видеть, - натяжно улыбнулась Мари и присела на корточки перед сестрами. –Что, девчонки, забыли свою сестренку? Даже не обнимете меня? – Эвелина как более смелая первая подошла и обняла Мариссу, а за ней последовала и вторая близняшка. Старшая дочь Сони потрепала малышек по светлым кудряшкам и улыбнулась. Казалось, дети забирают у неё негативную энергию.
- Карен, дорогая, ты так выросла! Стала такой красавицей! - охала Соня, обнимая внучку и покрывая её поцелуями. А той было все равно – её мысли были далеки от толпы родственников.
- Ну, садитесь уже! Я, между прочим, накрыла стол к чаю! – возмутилась Мия, - и где это Ману с Пабло? – глубокий вздох, за которым последовал пронзительный крик - Мануэль, дорогой, что вы там так долго делаете?
Близняшки демонстративно закрыли уши.
- Идем, милая, - послышался ответ Ману.
- Мия, ты зе узе не маенькая, знать долфна, что клитять в доме нехолосо, - пролепетала Эви.
- Да уз, куда ей там, не такая она и больфая! И не очень умная! – Марисса засмеялась и обняла Алекс.
- Сразу видно, чья она сестра, - громко продекламировала она.
В проеме появились Пабло и Мануэль, и все огромное семейство Агирре - Колуччи – Андраде + Бустаманте устроилось за столом.
- Не хватает только Лухан с Маркусом! – сказал до сих пор молчавший Франко.
Остальные только улыбнулись.* * *
Через 5 минут все уже сидели в машине, не говоря ни слова. Карен одела наушники и громко включила музыку, чтобы не слышать, что происходит. Она считала пролетающие за окном фонарные столбы. Это помогало отвлечься.
Пабло пытался полностью сосредоточиться на дороге, лишь изредка поглядывая на дочь в зеркало заднего вида. Он не мог понять, что чувствует. Она похожа на него и на Мари в равной степени. При взгляде на неё, душу словно начинал согревать маленький огонек. И как он не чувствовал этого раньше?!
Но, несмотря на это, Карен была ему чужой. Он ничего не знал о своей дочери. Не знал, какое было её первое слово, когда она сделала свои первые шаги, как впервые пошла в школу, когда она первый раз влюбилась… Все самые важные события её жизни прошли без него. Какая-то часть его сознания шептала: «Ты не знал о её существовании, в этом нет твоей вины!». Но другой голос протестовал: « Ты мог догадаться о ней, мог приложить больше усилий к поискам Мариссы… Мог сделать еще что-нибудь!».
Их неожиданно подрезала другая машина, и Пабло резко вдавил педаль в пол.
- Пабло, осторожнее! – возмутилась Мари.
- А что я могу сделать, если всякие «чайники» не смотрят, куда едут? – злобно ответил тот, трогаясь с места.
И снова салон заполнила звенящая тишина.

В дом Агирре вошли также молча. Мануэль помог Пабло с чемоданами, недоумевая по поводу остекленевшего взгляда Мари и звуконепроницаемого барьера повисшего между окружающими и прибывшими. Мари и Карен направились к остальным гостям.
- Пабло, что у вас там произошло? – спросил Ману, когда они достигли второго этажа. Пабло опустил сумку Карен на пол и сел рядом на корточки.
- Она моя дочь. Карен.
- Чтоо???
- Я также отреагировал, - Пабло провел ладонью по лицу и попытался улыбнуться, но получилась жалкая кривоватая ухмылка.
- Как ты узнал?? – казалось, глаза Ману сейчас вылезут из орбит от удивления.
- Марисса сказала. Карен тоже не знала. Она теперь не разговаривает ни со мной, ни с Мари.
- Слушай, а девчонка и правда на тебя очень похожа.
- Теперь я тоже это заметил. Я идиот. Почему до меня так медленно доходит?!
- Хороший вопрос, друг. Ты хоть рад?
- Рад? Чему радоваться? Что у меня обнаружилась дочь от самого дорого мне человека на свете? Но теперь они ненавидят меня, да и друг друга тоже за компанию. Плюс еще на меня давит чудовищное чувство вины… Я мог догадаться… а девочка росла без отца, пока я сходил с ума без её матери. Теперь она будет считать, что я просто трахнул (* прим. автора - простите за выражение=)) Мари и абсолютно все равно, что произошло потом.
- Не думаю, что она так решила, - Ману подошел к другу и присел рядом, положив руку ему на плечо.
- Что ты имеешь в виду?
- Она знает, что вы любили друг друга. Я сказал ей, когда мы смотрели фотографии. То есть, никаких подробностей, конечно… но девочка имеет право знать.
Снизу раздался голос Мии:
- Мануэль, дорогой, что вы там так долго делаете? - Ману вздохнул и похлопал Пабло по все тому же плечу.
- Идем, милая, - крикнул он. – Вставай дружище, отнесем сумки в гостевые комнаты.

Карен и Марисса вышли на террасу и обнаружили прибывших Соню, Франко и двух их дочерей-близняшек – Эвелину и Алехандру. Девчонки посмотрели на вошедших родственниц смущенными глазами и с двух сторон спились в мамины ноги.
- Мариситта, деточка, я так рада тебя видеть! – заворковала Соня, пытаясь подойти к Мари, с трудом передвигая ногами, на которых гирями висели младшие дочери.
- Я тоже рада тебя видеть, - натяжно улыбнулась Мари и присела на корточки перед сестрами. –Что, девчонки, забыли свою сестренку? Даже не обнимете меня? – Эвелина как более смелая первая подошла и обняла Мариссу, а за ней последовала и вторая близняшка. Старшая дочь Сони потрепала малышек по светлым кудряшкам и улыбнулась. Казалось, дети забирают у неё негативную энергию.
- Карен, дорогая, ты так выросла! Стала такой красавицей! - охала Соня, обнимая внучку и покрывая её поцелуями. А той было все равно – её мысли были далеки от толпы родственников.
- Ну, садитесь уже! Я, между прочим, накрыла стол к чаю! – возмутилась Мия, - и где это Ману с Пабло? – глубокий вздох, за которым последовал пронзительный крик - Мануэль, дорогой, что вы там так долго делаете?
Близняшки демонстративно закрыли уши.
- Идем, милая, - послышался ответ Ману.
- Мия, ты зе узе не маенькая, знать долфна, что клитять в доме нехолосо, - пролепетала Эви.
- Да уз, куда ей там, не такая она и больфая! И не очень умная! – Марисса засмеялась и обняла Алекс.
- Сразу видно, чья она сестра, - громко продекламировала она.
В проеме появились Пабло и Мануэль, и все огромное семейство Агирре - Колуччи – Андраде + Бустаманте устроилось за столом.
- Не хватает только Лухан с Маркусом! – сказал до сих пор молчавший Франко.
Остальные только улыбнулись.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

* * *

Вскоре после ухода Карен, уехали Соня и Франко, потому что девочки стали капризничать. Ману уехал на совещание, а Мия пошла помогать сыну с домашним заданием, чем очень насмешила Мари: «Ми, это скорее тебе Доминик будет помогать, чем ты ему», - смеялась она.

Пабло сидел за столом на кухне в полном одиночестве и водил пальцем по краю кружки с кофе. Его состояние чем-то напоминало состояние в тот день, когда уехала Мари: он словно опять потерял её, свою Мариссу. Она зла на него, хотя он как всегда не понимал за что. Он хотел ненавидеть её за то, что она лишила его дочери, но это было выше его сил. Он снова и снова проклинал свою никчемную судьбу, лишающую его счастья, любви и семьи. Что он, Пабло, сделал 14 лет назад, когда Мари ушла? Пошел и напился так, что потом загремел в больницу с алкогольным отравлением. Знал, что она будет его презирать за это, и поступил так специально. Как будто если бы она его не только ненавидела, но и презирала, ему бы стало легче…

Марисса стояла на балконе и смотрела на темнеющее небо. Звезды, маленькие и почти незаметные, одна за другой появлялись на небе, постепенно становясь ярче. Ей так хотелось раствориться в этой бездонной дали, чтобы избавиться от всех проблем, забыть о них.
Она знала, точно знала, что Пабло сейчас один на кухне. Понимала, что нужно поговорить с ним. Но ей не хватало духа…ей, Мариссе, не хватало духа!
Наверное, и Пабло, и Карен её ненавидят, как она ненавидела Соню. Мариссе было невозможно больно смотреть на них, самых родных и любимых ей людей, зная, что они не хотят её больше видеть.
Мари достала из кармана джинс фотографию, которую незаметно вытащила днем из альбома: она и Пабло на 3 курсе. Это было самое счастливое время в их жизни. Можно было любить, думать и жить друг другом, бунтовать против несправедливости… Но все хорошее заканчивается.
Андраде аккуратно сложила фото и убрала в обратно. Стиснув кулаки, постояла еще несколько секунд, глядя на небо, потом, глубоко вздохнув, развернулась и вышла из комнаты.

* * *

Дверь в кухню открылась и раздались легкие шаги. Бустаманте мог и не поднимая головы понять, кто вошел. Легкое дуновение воздуха, донесшее сладковатый запах её духов, звук шагов…
Мари быстро засеменила за спину Пабло и дрожащими руками налила в кружку кофе. Потом опустилась на стул рядом с Бустаманте. Он покосился на неё и снова уткнулся взглядом в стол.
- Пабло, думаю, нам нужно поговорить…
Но он продолжал молча буравить взглядом свою чашку с кофе.
- Послушай…
- Что ты хочешь сказать? Объяснить, почему 14 лет скрывала, что у меня есть дочь? – психанул Бустаманте. Марисса двумя руками изо всех сил схватилась за кружку.
- Я понимаю, ты меня сейчас ненавидишь. Но постарайся понять…
- Я не хочу, Мари, понимаешь? Ты врываешься в мою жизнь, когда хочешь, переворачиваешь все с ног на голову, а потом исчезаешь. Ну, хорошо, в данной ситуации исчезнешь не только ты. Зачем ты вообще мне сказала!? Ведь ты все равно не позволишь дочери общаться с таким ничтожеством как я.
- Ты не ничтожество, Пабло…
- Теперь ты будешь это отрицать? Столько раз сама доказывала, а теперь – БАЦ – и пошла на попятную. Не похоже это на тебя, Марисса.
- Я не права и признаю это. Я скрывала, что у тебя есть дочь. Мне жаль, правда жаль, что так вышло, но теперь ничего уже не изменишь… А тогда, 14 лет назад, представь себе моё состояние…
- Неужели ты думаешь, что я не представлял?! Миллионы, миллиарды раз за эти годы… ты не представляешь, как мне было больно, когда я осознал, что сделал. Но, повторюсь, я тоже ничего не мог изменить, - Пабло поднял голову и посмотрел прямо в глаза Мари. Ей безумно захотелось отвести взгляд, чтобы не видеть всей боли, которая переполняла его глаза, но не могла. Лицо Бустаманте перед глазами расплылось от слез, но она только сморгнула их, чувствуя, как прохладные капли стекали по щекам. Он первым снова опустил глаза – не мог видеть её слез.
- Ты плачешь…
Несколько секунд на кухне висела звенящая от напряжения тишина.
- Ты простишь меня?
- За что? – Пабло снова поднял глаза. Она больше не плакала. Только щеки все еще блестели от слез…
- За все… за дочь….за то, что уехала… за то, что пропала на 14 лет, а потом появилась как гром среди ясного неба… - Мари не смотрела на него, и губы парня тронула едва заметная улыбка.
- И что мы будем делать дальше?
- В смысле? – подняла-таки глаза Марисса.
- В жизни. Как быть с дочерью и со всем остальным?
- Думаю, нужно поговорить с ней, и только потом все решить.
- Наконец-то здравая мысль! – раздался недовольный голос от двери. Пабло и Марисса одновременно повернулись – в дверном проеме стояла Карен. Девочка прошла и села напротив матери. – О чем говорить будем?
Родители молчали, не зная, что сказать… первым нашелся Пабло.
- Мы с твоей мамой хотели поговорить с тобой о том…
- Короче, хотела бы ты общаться с твоим отцом? – подхватила Марисса.
- Если ты против, я исчезну из твоей жизни, и все вернется на свои места…
- На свои места? Вы оба издеваетесь надо мной?! Все уже никогда не будет как раньше! Я привыкла считать, что у меня нет отца. Привыкла не задавать вопросов. Но сейчас… - Карен открыла сумочку и, ища что-то, продолжила говорить – Вы ничего не понимаете! И никогда не сможете понять! – девочка достала книжку и бросила на стол.
- Карен, что это? – осторожно спросила Мари. Пабло только недоуменно смотрел то на дочь, то на предмет на столе.
- Это? Это дневник. Я начала его вести, когда пошла в школу и научилась писать. Открой и посмотри, мамочка, как хорошо мне жилось в детстве без папы, - в голосе её звенели слезы.
Марисса осторожно взяла книжку и открыла. На первой странице было написано детским корявым почерком «Дневник Карен Андраде» и нарисована яркими фломастерами улыбающаяся рожица, в которой смутно угадывалась сама девочка. Мари умиленно улыбнулась и перевернула страницу. Там была первая запись:

Меня зовут Карен. Я живу с мамой Мариссой в Каракасе. У меня есть лучшая подруга Жули. А еще собака Эстрелла пароды лабрадор. Я хожу в школу и занимаюсь танцами, пением и рисованием. У меня много игрушек, но самый любимый – медвежонок Коко. Это мамина игрушка. А папы у меня нет. Точнее он есть, но мама ничего мне про него не рассказывает.
Иногда, когда другие девочки рассказывают про своих пап, я тоже мечтаю о таком. Чтобы он гулял со мной и играл. Жули говорит, что её папа называет её «его принцессой». Я представляю, что у меня самый лучший папа на свете: он красивый, сильный и очень любит меня и маму. Я не понимаю, почему у одних детей есть папы, а у других нет! Это же ужасно несправедливо!

В самом низу страницы был нарисован этот самый идеальный папа. Этот примитивный детский рисунок казался Пабло самым прекрасным на свете. Карен наблюдала за изменениями в лицах родителей: Марисса улыбалась сквозь слезы, а отец задумался, внимательно рассматривая рисунок.
- Ну что мама? Убедилась, что в моем детстве у меня было все. Все, кроме отца! Я так ждала, что однажды он придет, и мы будем жить как нормальная семья. Но теперь.... Все иначе! Все изменилось!!! И вам теперь обоим наплевать на меня, потому что у вас слишком много проблем в общении друг с другом.
- Каренита, ты ошибаешься, - дрожащим голосом прошептала Мари.
- Карен, - Пабло, бросив беглый взгляд на Мариссу, неловко положил свою руку поверх руки Карен, лежащей на столе. – Ты хотела бы пообщаться со мной? Мне действительно очень жаль, что я не знал о твоем существовании. И я хотел бы…хотел бы поближе познакомиться с тобой…если ты, конечно, не против.
Карен с вызовом посмотрела на Мари:
- Нет, Пабло, не против, - Пабло победоносно улыбнулся.
- Отлично. Завтра утром я уезжаю домой, поэтому предлагаю такой вариант: я заеду за тобой около часа дня, и мы с тобой съездим куда-нибудь вдвоем, хорошо?
- Договорились, - Карен встала. – Тогда я иду спать. Спокойной ночи.
Мари дождалась, пока девочка выйдет, и заговорила:
- Ты отлично справился.
- Просто повезло. Хотел только одно тебя спросить…
- Что?
- Как ты думаешь, может нам тоже стоит как-нибудь встретиться, пообщаться. Провести время вдвоем. Поговорим о Карен, о работе.
- Думаю, Карен будет рада…если когда-нибудь простит меня. Тогда завтра вечером, когда ты привезешь дочь сюда, договоримся.
- Хорошо.
- Тогда я спать. Спокойной ночи, Пабло.
- И тебе того же, Мари.

Но ни для кого из них ночь не была спокойной.

Карен была единственной, кто думал не о семейных проблемах: все её мысли занял новый знакомый. Она с улыбкой вспоминала вечер. Андрес проводил её до дома и, чмокнув в щеку, пообещал зайти за ней в полдень. Щека, казалось, все еще горела от этого детского поцелуя. Девушка смотрела в потолок, витая в облаках. Она была счастлива, несмотря на ссору с матерью. Счастлива, что обрела отца и влюбилась.

Марисса сидела на кровати и читала дневник Карен. И с каждой записью убеждалась, что её дочь была очень счастливым ребенком. Но отца ей очень не хватало: на каждой странице это нет-нет да упоминалось. Возможно потому, что у её подруг были полные, счастливые семьи. Мари чувствовала себя виноватой.
Андраде отложила дневник и вышла на балкон. Закрыв глаза, подставила лицо прохладному ветерку. Воображение тут же охотливо показало ей лицо Пабло. Но, впервые за 14 лет, Мариссе не хотелось прогонять наваждение. Теперь у неё появилась надежда на счастье. И пусть дочь с ней не хочет общаться. Пусть обвиняет её за то, что она скрывала отца. Пусть, пусть…Это пройдет, нужно только дать ей остыть… Зато Пабло простил. Простил, и на душе стало легче…
Сильный порыв ветра вернул Мариссу к реальности. Тогда она вернулась в комнату, прикрыв балконную дверь, и легла в кровать. Но уснуть ей так и не удалось.

Пабло тихонько перебирал струны на старой гитаре Мануэля и загадочно улыбался. Впервые за многие годы он сочинял музыку. В голове появлялись тысячи идей на самые разные темы. Он словно снова ощутил вкус жизни. У него есть дочь, и он сделает все, чтобы она с гордостью могла называть его отцом. И самое главное: появилась надежда вернуть Мари. Ради этого стоило жить. «Утром наступит новая жизнь» - подумал Пабло и отложил гитару.
* * *

Утром Марисса встала первой. Тихонько спустившись на кухню, она налила себе кофе и уселась за стол, пролистывая газету. Проглядывая страницы одну за другой и витая в облаках, она добралась до раздела с афишей. Оттуда на неё глядело фото с такой родной группой, под которым было краткое описание ближайших концертов в Буэнос-Айресе. Мари нежно провела кончиками пальцев по лицам друзей и немного виновато улыбнулась.
- Доброе утро, - раздался голос от двери. Марисса подняла глаза. Перед ней стояла Изабелла.
- Доброе, -кивнула Мари. - Ты уже приехала?
- И не уезжала. Вчера за ужином выпила немного вина и решила остаться на ночь, - непринужденно вещала Белла, наливая себе кофе.
- Ясно...
- А где Пабло?
- Вроде уехал. Но он вернется за Карен в районе обеда. Я сказала им...
- Да? Правда?! Я очень рада! Ты правильно поступила! И как они отреагировали?
- Пабло простил, а Карен меня игнорирует... но это пройдет...
Кухонная дверь приоткрылась, и на кухню проскользнула Карен.
- Привет! - пробормотала она себе под нос.
- Ооо, доброе, ранняя ты наша пташка! А я уже поеду-ка домой, еще многое надо успеть. Марисса, напомни, пожалуйста, Мии о вечерней репетиции, а то она вечно забывает! - подмигнула девушка, на ходу чмокая обеих Андраде, вылетела из кухни.
Помещение наполнила гулкая тишина. Старшая Андраде решила предпринять робкую попытку начать разговор:
- Как спалось?
- Отлично. А тебе?
- Тоже...
И снова молчание.

Прошло около 20 минут, и в кухню вплыла Мия.
- Я так смотрю, Андраде у нас не спится. Чем занимаемся, девушки?
- Ми, разуй глаза, - фыркнула Мари. - Или тебе очки подарить?
Сеньора Агирре благоразумно(!) пропустила колкость мимо ушей.
- Кстати, Изабелла просила напомнить, что вечером - репетиция.
- У меня пока с памятью проблем нет! Я все прекрасно помню! Репетиция сегодня вечером в... - 10-ти секундная пауза не позволила старшей Андраде пропустить столь чудесную возможность съязвить:
- Твоя извилина неспособна удерживать такое обилие цифр, да? Ну так я подарю тебе телефон, в котором можно создавать напоминалки.
-Мари, если у тебя плохое настроение, не обязательно отыгрываться на мне, - надула губки Мия.
Раздался дверной звонок.
- Можно мне открыть? - подорвалась с места Карен.
- Конечно. А где Пабло и Изабелла?
- Разъехались по домам! Но Пабло вернется: заедет за Каренитой около обеда.
- А куда они поедут?
- Ну, знаешь, отцам иногда хочется провести немного времени с дочерью, особенно когда они узнают о её наличии через почти 14 лет после её рождения!
- Так это правда?
- Что именно?
- Что она дочь Пабло? Ману сказал, но я не поверила.
- Ми, ты как всегда в своем репертуаре...

Пабло покинул гостеприимный дом друзей очень рано. Мысль о столь близком присутствии Мариссы не давала ему покоя....
Большая холостяцкая квартира встретила его привычным бардаком: раскиданные по полу пустые бутылки и пакетики от чипсов вперемешку со шмотками, груда грязной посуды в раковине, гитара на диване и куча дисков на компьютерном столе, - в общем, творческий беспорядок даже не говорил, кричал о том, что он снова забыл оставить ключи домработнице.
Со вздохом собрав мусор, отсортировав грязные вещи от чистых и засунув посуду в посудомоечную машину, Пабло оглядел свои владения. Теперь все казалось более-менее сносным. Если придется приглашать кого-то в гости, стыдно не будет.
Бустаманте направился в спальню. Он снял со стены картину, ввел шифр на кодовом замке сейфа и осторожно открыл дверцу. Посмотри туда кто-то, не знающий Пабло, он бы скорее принял это за ненужный хлам. Но для Пабло все эти вещи были безумно дороги. Первые диски и афиши их группы, фотографии и нотные листы с песнями, мелкие безделушки - подарки Мариссы... Из глубины он выудил маленькую коробочку и аккуратно открыл. Внутри было обручальное кольцо... Он купил его через некоторое время после отъезда Мариссы, потратив все заработанные деньги, с твердым намереньем сделать ей предложение, как только найдет её. Но время шло, надежда найти девушку постепенно исчезала, а кольцо всегда было рядом, напоминая о потерянной любви и мечте. Теперь, наконец, есть возможность вручить его законной обладательнице. При этой мысли Пабло улыбнулся и захлопнул коробочку.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Карен, на ходу поправляя волосы, вышла в прихожую и открыла дверь. На пороге стоял Андрес с букетом цветов. Лицо его озаряла радостная улыбка.
- Привет.
- Привет...ну...это...в общем, это тебе, - парень неловко протянул ей цветы. Карен вдохнула нежный аромат. Он показался ей самым необыкновенным запахом на свете.
- Спасибо! Цветы очень красивые...
- Как и ты.
Щеки девушки залил румянец, и она опустила глаза.
- Я пойду поставлю цветы в воду, ты пока проходи.
- Хорошо.

В кухню девочка вернулась готовая визжать от восторга. Мия и Марисса удивленно переглянулись.
- Где ты уже успела подцепить ухажера? - но младшая Андраде пропустила слова матери мимо ушей. - Ну и характер...Мия, спроси у моей дочери, пожалуйста...
- Карен, твой новый друг, кто он?
- Я возьму вон ту вазу, хорошо? Спасибо. Его зовут Андрес. Он ждет в прихожей, мы сейчас пойдем гулять.
- Милая моя племяшка, ты прям как твоя мама. Хоть бы представила молодого человека старшему поколению!Мы же волнуемся за тебя!
Карен возвела глаза к потолку.
- Не злись. Твой папа тоже бы не обрадовался, знай он, что ты гуляешь неизвестно с кем, - процедила сквозь зубы Мари.
- Я его позову. Но только ради Мии и Пабло, - согласилась та, не глядя на маму, и вышла из комнаты.
- Да уж... - выдохнула Мари.
Но дверь снова приоткрылась, пропуская в кухню девушку, держащую за руку смущенного парня. Мия тут же гостеприимно подскочила с места, а Марисса придирчиво оглядела его с ног до головы, не хотя понмимаяясь с места.
- Здравствуй! Я - Мия Агирре, тетя Карен, а это Марисса Андраде.
- Здравствуйте. Очень приятно. Меня зовут Андрес Монсилья, - глаза Мии и Мари слегка округлились.
- Монсилья? А вы случайно не родственник Сантьяго Монсильи?
- Да, он мой отец. Вы с ним знакомы?
- Конечно, он преподавал этику в Elite Way School, когда мы там учились. Прекрасный человек.
- Спасибо. Мне и правда очень повезло с отцом.
- Вы живете где-то неподалеку?
- В паре кварталов отсюда.
Карен недовольно переводила взгляд с матери на тетушку, ненавязчиво намекая, что она хотела бы, чтобы разговор скорее закончился.
- Заходите как-нибудь в гости вместе с вашим отцом. Думаю, он нас сразу вспомнит, - улыбалась Мия.
- Ну хватит, хватит уже предаваться воспоминаниям. С вашего позволения, мы пойдем погуляем. До свиданья, - тоном, не терпящим возражений заявила Карен, тянувшая за руку Андреса.
- До свиданья! - от двери успел крикнуть он.
Мия и Мари переглянулись. Андраде подмигнула сестре и пихнула её локтем:
- Шустрая у меня девочка, да?

* * *

- Мои родственники всех доконают, - ворчала Карен, когда ребята вышли на улицу.
- Да ладно, они очень милые. Только ты не похожа на свою мать.
- Я похожа на отца. Но давай не будем больше о них?
- Как скажешь, - Андрес обнял Карен за талию. - Как спала?
- Плохо. Мыслей в голове слишком много, я запуталась, меня все раздражает...
- Что именно?
- Родители. Мы вчера поговории, - опустила глаза девочка.
- Что решили?
- Мы с отцом должны пообщаться. А дальше посмотри. А с матерью я не разговариваю.
- Ты рада?
- Рада ли я? Не знаю...мы же решили больше о них не говорить?!
- Точно.
Повисло молчание.
- Знаешь, я хотел тебе кое-что сказать, - Андрес остановился, Карен повернулас к нему лицом.
Они дошли до какого-то парка, и стояли на площади напротив входа. Посередине площади был фонтан, почему-то не работающий. Солнце играло в воде, пуская "солнечных зайчиков" через лежащие на дне монетки.
- Что? - "зайчики" прыгали по лицу и волосам девочки, от чего она казалась Андресу еще прекрасней.
- Мы...мы знакомы меньше суток, но мне кажется, что я знал тебя всю жизнь. Я.. тоже не спал ночью... потому, что думал о тебе... - он провел рукой по шелковым кудряшкам Карен, осторожно опустив руку ей на плечо. Помолчал, словно собираясь с духом, и продолжил. - Ты удивительная девушка. И...я хочу, чтобы ты была счастлива...и уверен, что так оно и будет. Все эти проблемы закончатся, ты вернешься домой...
- Я и так счастлива...
- Правда?
- Я ведь с тобой...
Андрес улыбнулся. Ему показалось, что за спиной раскрываются крылья. Счастье переполняло его настолько, что хотелось кричать о нем на весь мир...
- Почему ты так смотришь?
- Потому что ты мне очень нравишься... - Карен улыбнулась в ответ, смущенно опуская глаза. Парень взял её за кончик подбородка и медленно подтяну к себе. Мягко коснулся губами её губ и почувствовал, что она вначале удивленно дернула плечами, в потом робко и как-то смущенно ответила на поцелуй.
В этот момент заработал фонтан, обдавая парочку дождем золотых брызг. Ребята засмеялись и отскочили, не переставая улыбаться и держась за руки.

* * *

Попрощавшись с Андресом, Карен вошла в дом, прислонилась спиной к прохладному дереву входной двери. Она светилась, как солнышко. Такой счастливой она себя еще никогда не чувствовала. Первая ей влюбленность принесла одни только страдания, поскольку была безответной. А теперь... И город, и родственники казались не такими ужасными, и природа словно радовалась вместе с ней.
Загадочно улыбаясь, девочка вошла на кухню и налила в стакан апельсиновый сок. Сидевшая за столом Марисса подняла глаза на дочь.
- Как погуляла?
- Отлично, - сухо брочила Карен, не смотря на маму.
Раздался звонок, и Доминик, громко топая и крича:" Я открою", - бросился открывать дверь. Через некоторое время на кухне появился Бустаманте.
- Привет, красавицы, - подмигнул Карените Пабло, чмокая в щеку Мари. - Ну что, Карен, поехали?
- Секунду, только сумочку возьму, - девочка вылетела из комнаты.
Пабло посмотрел на грустно вздохнувшую Мариссу.
- Что-то не так?
- Все замечательно.
- Я же вижу, что нет...
- Пабло, едем? - крикнула откуда-то Карен.
- Да, да, уже иду, - крикнул он в ответ. Уже на выходе, он кинул беглый взгляд на Андаде, словно собираясь что-то сказать. Потом все-таки молча вышел.
Марисса закрыла лицо руками.
* * *

Карен и Пабло сидели в ресторане, пролистывая меню. Ресторан, один из лучших в городе, словно был создан для этого повода - общения отца с дочерью. Зал оформлен в теплых нежных тонах, повсюду огромные букеты цветов - для романтического ужина слишком светло, для шумной компании слишком чисто, а для совещаний и переговоров слишком шумно.
- Выбрала?
- Я буду то же что и ты.
- Хорошо...официант, тогда нам два фирменных, шампанское и мороженое для девушки. Спасибо, - молодой человек в форме ресторана кивнул и отошел.
- Пабло... расскажи мне о вас с мамой, - проводив взглядом официанта, тихо сказала Карен.
- Что ты хочешь знать? - немного напряженно ответил Пабло, не сводя глаз с дочери.
- Все....
- Надеюсь, твоя мама не убьет меня потом...ты имеешь право знать правду, - поговорив сам с собой, Бустаманте начала рассказ. - Итак, начну с самого начала. Мой отец был известным политиком, так что в детстве мне ни в чем не отказывали. Единственное, чего мне действительно не хватало - это родительского внимания. Лет с пяти меня начали таскать по банкетам, где я, кстати и познакомился с твоей тетей. В школу ходил самую лучшую, а после - в самый лучший колледж, Elite Way Schoоl. Там учились отпрыски самых богатых и влиятельных людей Аргентины. Были, конечно, и бесплатные места, но на них быдо очень трудно попасть,а удержаться еще труднее. И вот, когда мы с Мией закончили 2 курс, к нам поступили новые ребята. В том числе и твоя мама с Мануэлем и вторая твоя тетя с мужем. Вот тут все и началось. С самлй первой нашей встречи я выделил твою маму из всех. Она была совсем другая, хоть и воспитывалась в обеспеченной семье. Марисса была независимой, вечно бунтующей. Поначалу это многих раздражало, а меня-то как бесило, это просто не передать словами. Мы постоянно соперничали во всем. Но однажды все изменилось...спасибо, - кивнул Пабло официанту, поднесшему обед. - Честно говоря, ни я, ни Мари не поняли, в какой именно момент так получилось. Потом появился повод - мы собрали группу, ERREWAY. Мой отец был против музыки, и неугомонная Спиритто придумала для меня отмазку: для родителей, и моих, и Сони, мы встречались.В те дни, когда назначались репетиции, мы якобы уходили гулять вдвоем. И никто ничего не подозревал. Но объявился лже-отец Мариссы, Спиритто. Он настоял на том, чтобы она провела с ним в Италии месяц, иначе Соню могли лишить родительских прав. Вот тогда, когда она уехала, я, наверное, впервые осознал, насколько люблю её. Но, как всегда, помешал мой отец: решил познакомить меня с другой девушкой, пока Мариссы не было. И когда твоя мама вернулась, её ждал сюрприз - я с девушкой намного старше меня. Она раскрыла умысел отца и помогла мне преодолеть кризис. А я понял, что хочу вернуть её. В силу природной трусости и молодости, я не мог просто так взять и предложить ей стать моей девушкой, потерять лицо перед друзьями. Но тут мне уж не знаю удачно или нет, подвернулся случай - я поспорил с другом, что влюблю в себя Спиритто и тут же брошу её. Но не тут-то было: она согласилась быть со мной сразу, и мне было настолько хорошо с ней, что я не мог допустить разрыва. И снова мне не повезо : она узнала о споре. Казалось, речи о прощении и быть не может...но с твоей мамой можно ожидать чего угодно, - губы Пабло слегка тронула улыбка. Он налил шампанского себе и дочери и продолжил. - В начале четвертого курса мы заключили перемирие, и все вроде бы шло отлично. Но мне было недостаточно дружбы, как впрочем и ей, и мы еле сдерживали себя. Так прошел почти весь год - слезы, обиды, ревность... Но когда, благодаря твоей замечательной маме, я решил показать отцу, что я больше не завишу от него, она простила меня. И мы были действительно счастливы впервые за это время. Потом снова появились проблемы, и Марисса бросила меня. Она не поверила, что я всерьез настроен оказать отцу, что уже взрослый. Но когда она поняла это, мы простили друг друга и снова стали встречаться... - Пабло замолчал и опустил глаза.
- Но что было потом? Это ведь только два года, а мама уехала 14 лет назад! - заинтригованная Карен судорожно вздохнула.
- Дальше? Мы провели чудесное лето вместе. Но начался учебный год...и снова начались ссоры, недоверие. Конечно, мы безумно любили, но видимо слишком боялись потерять друг друга, потому проблем казалось с каждым днем все больше и больше. Твоя мама давила на меня, я поддавался, но всему есть предел - мне это надоело... неделю мы ругались без перерыва,и она предложила разойтись. Это было очень трудное решение для нас обоих...но казалось, что так будет лучше. У меня появилась девушка, у ней парень, которых мы не любили, а просто использовали для того, чтобы хоть изредка забывать друг о друге... Один раз,когда твоя мама поругалась со своим другом, сестрой и матерью, она впервые в жизни напилась. Мне позвонила Мия в истерике... сказала, что не знает, где Марисса, что у неё отключен телефон, что она ни с кем не разговаривает. Я перепугался. Объехал все места, где она могла быть и нашел ей в баре, неподалеку от моего дома. Она была пьяна. До её дома было слишком далеко, и мне пришло везти её к себе...а дальше...ну, думаю, ты понимаешь что получилось дальше...
- Получилось я? - странно улыбаясь сказала девушка. Пабло кивнул. - А почему она уехала? Вы ведь все еще любили друг друга...
- Если бы я мог понять...
- А ты любишь её?
- Кого?
- Маму...
Спина Бустаманте покрылась холодным потом. Он отвел глаза, стараясь дышать ровно. Никто вот уже много лет не осмеливался задавать ему такие вопросы. Конечно, этого вопроса следовало ожидать...но он все же не был к нему готов.
- Можешь не отвечать, - довольная собой девушка улыбнулась. - Я вижу что любишь.
- Давай сменим тему. Расскажи, как жили вы.
- У нас квартира в центре города, довольно большая. Я хожу в лучшую школу. Мама много работает, иногда у неё появляются мужчины. Некоторые даже с серьезными намереньями. Но... она не может с ними встречаься долго... я даже понимаю почему: она никогда никого из них не любила. Они не нужны ей, так, словно модые аксессуар. То есть она не хочет им зла, просто она не может быть с ними... А из детства я мало что помню... мама много времени проводила со мной...может, конечно, это мне кажется, но она много плакала... Иногда к нам приезжала Соня или Мартин. И...как ты уже понял, я очень завидовала девчонкам. У всех были классные папы, а у меня никакого. В детском садике они даже смеялись надо мной... Знаешь, когда все катались на каруселях, все девочки махали папам руками, а я нет. Всем покупали сладкую вату, конфеты... а я только смотрела, потому что у мамы тогда совсем не было денег. У бабушки она не брала, ей было стыдно, а сама еще не устроилась. - Карен опустила взгляд. Глаза Пабло загорелись каким-то странным озорным огоньком.
- Знаешь, а у меня идея, - Карен посмотрела на отца. - Официант, счет пожалуйста.

В машине Пабло завязал девочки глаза своим шарфом( и откуда у него в машине шарф?..не знаю=))Но вот так вот получилось). Теперь, слушая тихую музыку и шум мотора, чувствуя приятный запах папино одеколона, Карен дремала. Бустаманте загадочно улыбался. Наконец, остановив машину, сказал:
- Ну вот и приехали. Не снимай шарф, я помогу выйти, - хлопнула дверца.
Пабло помог дочери выбраться и повел куда-то. Вокруг было по-видимому много народу. Карен изумленно вертела головой, пытаясь догадаться, где она.
- Ну что?
- Почти пришли. Вот, можешь снимать.
Карен осторожно опустила повязку. Глаза ослепил яркий солнечный свет. Привыкнув, она оглыделась. Она была...в парке аттракционов.
- Что мы тут делаем?
- Увидишь, - улыбка не сходила с лица Паблитто. - Идем.
Он повел её к кассе.
- Один билет на карусель, пожалуйста, - вежливо сказал он кассиру.
- Извините, но девочка..слишком взрослая для этого аттракциона - написано же, до 10 лет.
- Вы не понимаете...
- Нет, это вы не понимаете...
- Пабло, идем, - потянула его за руку Андраде.
- Подождите! - крикнула другая кассирша, наклоняясь в коллеге и шепча ему на ухо, - послушай, это же Пабло Бустаманте! Продюсер, певец, композитор...продай ему билет, тебе что, жалко? - знаменитость со своей дочерью переглянулись.
- Вот ваш билет, сеньор. Только одна просьба: дайте автограф моей коллеге. - девушка раскраснелась, опустила глаза.
- Пожалуйста, - Пабло расписался на листке бумаги. - Удачи вам.

И вот Карен сидела на яркой лошади на детской карусели среди маленьких детей. Вокруг стояли счастливые родители, среди которых был и Пабло. Заиграла музыка, карусель закружилась. Малыши махали руками мамам и папам, Карен махала вместе с ними. Она смеялась, но ей хотелось плакать. Вот так бывает, когда исполняются детские мечты...
После этого, Пабло и Карен еще долго гуляли среди многотысячной толпы. Бустаманте покупал дочери сладкую вату, разные конфеты, даже выиграл для ней плющевого мишку в одном из конкурсов. Карен смеялась,чувствуя себя маленькой девочкой.
Когда начало темнеть, они направились к машине. Пабло обнял дочь за плечи.
- По-моему, мы неплохо повеселились.
- Да. Знаешь... пап, ты у меня самый лучший на свете, - девочка чмокнула отца в щеку и побежала вперед до машины. Бустаманте на несколько секунд замер, осознавая сказанное, и побежал следом. Однако, догнал он Карен только около машины.
- А ты самая лучшая дочка, Карен, - тихонько прошептал он дочери на ухо, обнимая её.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Пабло довез Карен до дома и вернулся в свою пустую квартиру. Открыв дверь и сняв кроссовки, прошел на кухню, где из мини-бара на стол перекочевала бутылка дорогого виски. Он пил не потому, что ему было плохо, как делал это раньше...напротив, он словно прощался с прошлой жизнью. Бустаманте подошел к окну. Вечерний Буэнос-Айрес сиял огнями, отражающимися в стеклянных небоскребах, переливался от обилия рекламных щитов. Рыжие дорожки фонарей вокруг дорог пересекали его в самых разных направлениях. Сделав глоток, он распахнул окно. Комнату наполнил шум мегаполиса. От дуновения прохладного ветра у Пабло заслезилсь глаза. Ему казалось, что даже воздух сегодня особенный. Все, все вокруг словнордовалось вместе с ним. В голове заиграла незнакомая музыка, и он, взяв гитару, стал с улыбкой перебирать струны.
Раздался звонок в дверь. Бустаманте нехотя пошел открывать. На пороге оказался человек, которого он определенно не ожидал увидеть сегодня.
- Марисса? Что ты тут делаешь?
- Бустаманте, только не думай, что я тут ради себя. Где Карен? - злобно сказала гостья.
- Дома, я и сам вернулся только минут двадцать назад.
- Я тебе не верю, суперменчик, - отталкнув Пабло, Андраде вошла в квартиру.
- Если хочешь, проверь. И откуда ты узнала, где я живу? Следила за мной, а, Андраде? - ехидно проворковал парень, закрывая дверь.
- Ты идиот, Бустаманте. За 14 лет ты не переехал. А теперь давай мне свой телефон.
- Зачем тебе?
- Позвонить нашей дочери и убедиться, что ты догадался довезти её домой.
- Послушать тебя, так я - пятилетний ребёнок, - недовольно проворчал он, протягивая ей мобильник.
- Жаль тебя разочаровывать, но так и есть. Прости, - улыбнулась Мари, выхватывая из рук Бустаманте трубку, - Алло, Карен? Ты где? Дома? Отлично. Я...гуляю, - Пабло фыркнул, - Скоро приеду. Давай, пока.
- Ты всегда ненавидела ложь, а своей дочери врешь. Ай-ай-ай, Марисса, - погрозил пальцем Бустаманте.
- Это не ложь...
- Да, да, да...тогда почему оправдываешься? - Мари открыла рот, не зная, что сказать. - Теряешь позиции, подруга, - сказал он и направился на кухню.
- До свиданья, Паблитто, - грубо крикнула Андраде, дергая за дверную ручку. Но та не поддалась. - Ты запер дверь?? - Пабло на кухне усмехнулся. - Придурок, давай сюда ключи. Мозгов у тебя не прибавилось...
Мари вошла на кухню. Бустаманте демонстративно засунул связку себе в штаны:
- Нужны ключи? Возьми! Или боишься? - игриво прищурился он.
Марисса медленно подошла к нему, надеясь усыпить бдительнсть. Однако это не помогло - Пабло перехватил её руку, притянув к себе.
- Ну, что теперь будем делать?
Девушка не ответила, неотрывно глядя в глаза парня. И неожиданно забросила свободную руку за спину Бустаманте, но он перехватил и её. Теперь они стояли почти вплотную. Пабло победно улыбался, а Марисса боялась поднять глаза. Боялась, что не удержиться... Слишком долго она мечтала снова ощутить тепло его рук и сладость поцелуев. Сколько ни гасила в себе это желание, оно все еще было не слабее, чем 14 лет назад.
Он же знал, что, если не воспользуется случаем сейчас, больше его не представится. И, наклонившись, жадно поцеловал её. Через несколько секунд осторожно отпустил её руки и осознал, что побега не предвидится.
Марисса чувствовала себя как во сне. Вот уже из кухни они перекочевали в спальню... Руки, словно чужие, сами собой расстегивают его рубашку. "Это неправильно, ошибка!" - кричал противный голосок в голове. Но сердце шептало другое... и она не могла этому противится. Нежные руки уже снимали с неё джины, горячие поцелуи спускались все ниже...когда раздался телефонный звонок.
- Не бери... - прошептал Пабло.
- А вдруг это Карен? Прости... - Мари достала из кармана улетевших джинсов телефон. Пабло не отпускал её руку. - Алло. Да, это Марисса. Что случилось? - лицо девушки побледнело. - Я сейчас же выезжаю. Ждите, - Пабло удивленно посмотрел на Мари.
- Что-то случилось? - девушка посмотрела на него странными глазами и поднялась с постели, собирая разлетевшуюся одежду.
- Прости... - снова прошептала она, пытаясь незаметно утереть слезы
* * *

Карен тихонько проскользнула в свою комнату. Ей так не хотелось, чтобы кто-то разрушил её настроение,разбил словно фарфоровую вазу чудесное состояние. Свет включать не стала, зажгла только тусклый ночник на тумбочке. С первого этажа как из другого мира доносились голоса родственников, обсуждавшие насущные проблемы. А девочке так хотелось навсегда остаться в этой атмосфере счастья и гармонии... Но наслаждение моментом прервал громкий звонок мобильного телефона.
- Алло? Да, это я, мама. Я дома. А ты где ходишь? Понятно, ну гуляй. Ага, пока... - гудки в трубке...
Мобильник отправился обратно в сумку, а его хозяйка подошла к окну. Над городом висел туман. Молочно-белая пелена застилала все кругом, создавая ощущения пустоты и одиночества. Но Карен было все равно. Она удивлялась, как умудряется такое простое, казалось бы, природное явление создавать атмосферу таинственности. Дома, деревья, машины, фонари...все как будто исчезло...Как будто и дома самого не было, а окно её висело в воздухе... как окно в другой мир. Или в облако. Словно, если откроешь окно, захлебнешься в прохладной, но душной молочно-белой пустоте, ворвавшейся в комнату... Девочка ухмыльнулось от этой мысли.
В окно попал камешек. Карен с удивлением посмотрела вниз, в бездонную туманную пропасть. И там, будто на немыслимом расстоянии, увидела темную фигуру, которую тотчас узнала. Щелкнула задвижка на окне, и вот уже душный влажный воздух наполняет комнату.
- Андрес? Что ты тут делаешь?
- Говори тише! Пришел к тебе...
- Так поздно?
- Я взял машину у отца. Поехали покатаемся?
- Меня не отпустят...
- А ты незаметно. Я жду тебя.
Карен вздохнула и закрыла окно. Рисковать? Или все таки нет? В конце-концов, не она ли дочь безбашенной бунтарки Мариссы Пиа Андраде? Рисковать!
Окно на террасу на первом этаже было открыто, и она беззвучно вышла наружу. Мия не заметит, Ману тоже. А мамы все равно еще нет... Она сто раз успеет вернуться. Карен направилась через лужайку к черной спортивной машине.
- Рад тебя видеть... - сказал Андрес, целуя севшую в авто девушку.
- Это только ради тебя. - шепнула она.
- Я покажу тебе местность, увидишь, тебе понравится.
Карен стало неспокойно... не так давно она знала этого парня. Сейчас он казался ей очень странным.
- Что с тобой? - несмело спросила она.
- Родители опять ругаются. Я не могу этого слышать... уехал без их ведома. Я думал, ты побудешь со мной... - тихо сказал парень.
- Конечно. Поверь, все будет хорошо...
- Надеюсь. Но пока я с тобой мне всегда хорошо, - улыбнулся он, не отводя глаз от дороги.
За окном хлынул дождь, прибивая к земле туман.
- Дождь пошел...
- Ага, - равнодушно кивнул Андрес.
Машина набирала скорость.
- Андрес, может, не нужно так бысто ехать? - осторожно спросила девушка.
- Ты боишься?
- Немного.
- Да ладно, всего 120 км/ч. Ерунда!
- Ну да..
Они выехали на мост. Дождь усилился. У Карен появилось плохое предчувствие.
- Пожалуйста, сборь скорость! - настойчивее попросила она.
- Да ладно тебе. Мне тоже немного страшно... - в этот момент машину резко развернуло, лицо парня исказилось от ужаса. Девушка закричала.
Удар о перила моста искривил переднюю часть машины. Заграждение сломалось, словно картонное... Оглушительный всплеск... Звуки снаружи пропали. Толща воды отделила ребят от мира, от жизни. А автомобиль все глубже с каждой секундой погружался в реку. Карен полными слез глазами посмотрела на Андреса. Он взял её за руку и одними губами прошептал: "Все будет хорошо", - сам не веря своим словам. Из стыков железа начала струиться темная и мутная жидкость.
- Задержи дыхание, - уверенно сказал парень, беря инициативу в свои руки. Он нажал кнопку открытия окна. Медленно опустилось стекло, пропуская поток воды внутрь. Паникующая Андраде судорожно хватала ртом воздух. Он выплыл в окно, вытаскивая за собой девочку. Глубина давила, казалось, ему никогда не добраться до поверхности... Воздух в легких заканчивался. Рука Карен чуть не выскользнула из его руки. Только бы доплыть... ну же, еще чуть-чуть, совсем немного... а легкие уже раздирало от желания дышать, ноги становились ватными, а грести все труднее и труднее...только бы доплыть...
* * *

Пабло взял Мариссу за плечи и резко повернул к себе. Она не смотрела на него, пряча полные слез глаза.
- Мари, что произошло? - она только судорожно всхлипнула, смаргивая соленые ручейки, и прижалась к груди Бустаманте. Он, поколебавшись, осторожно погладил её по спине. - Все хорошо, я здесь, с тобой... - Андраде подняла на глаза. - Девочка моя, скажи, что случилось?
- Пабло... она попала в аварию... Карен...
- ЧТО??? Она цела?
- Я не знаю...
- Нужно ехать к ней! - Пабло крепко прижал Мариссу к себе... - где она?

* * *

Андрес вынырнул из воды, вытягивая за собой девочку. Почувствовав прохладный воздух, она шумно вдохнула...а потом еще и еще... слезы градом потекли по её щекам.
- Все, все хорошо... - повторял парень, покрывая её лицо поцелуями. Она плакала в голос, как маленький ребенок...
Когда они, наконец, добрались до берега, то полностью обессилели. К ним тут же подбежали врачи из только что подъехавшей "скорой помощи", на ходу накидывая на них теплые одеяла, повели в машине.
- Мы здоровы, все хорошо... - но врачи не слушали, тихонько перешептываясь и поглядывая на ребят с сочувствием...
- Полицейские сообщили вашим родителям, где вы. Они приедут в больницу. Все будет хорошо.

* * *

Пабло с трудом поспевал за Мариссой, на всех парах пересекающей больничную стоянку. Около двери она резко остановилась, повернувшись к нему лицом.
- Я не могу... - прошептала она. Он улыбнулся, беря её под руку. И пара вместе вошла в здание.
- Здравствуйте, можно нам увидеть пациентку Карен Андраде? - стараясь сохранять спокойствие вежливо обратился к администраторше Пабло.
- А вы?...
- Мы её родители.
- Хорошо. Она поступила к нам сегодня... Джейк? Это родители твоей пациентки..
- Да, пойдемте...
В этот момент за их спинами раздался смутно знакомый голос:
- Добрый день, я хотел узнать про пациента Андреса Монсилья.
Марисса оглянулась. Перед ними стоял Сантьяго. Уставший, немного поседевший... но тот самый всеми уважаемый учитель Монсилья.
- Cантьяго?
- Пабло? Марисса? - заулыбался он. - Сын рассказал мне про твою дочь, Марисса. Она ему очень нравится.
- Нашу дочь, учитель Монсилья, - поправил Пабло, обнимая Мари за плечи.
- Правда? Это замечатльно. Я очень рад за вас...
- Вы к Монсилье? Он в соседней палате. Идите все за мной, - позвал молчавший до сих пор врач.

* * *

Карен лежала в неудобной больничной кровати с ног до головы обложенная одеялами. У неё взяли все возможные анализы и сделали все обследования, нужные и ненужные. Ей не было холодно, но зубы все еще стучали. Ощущение было такое, словно вокруг неё все еще вода, дыхание снова перекрывает... и вот она уже идет ко дну...
Девочка резко проснулась. Часто дыша, она хватала воздух ртом, вытирая ладонями слезы. Её бил озноб.
- Карен, доченька, с тобой все хорошо? - бросилась к ней только что вошедшая Марисса. За её спиной маячил Пабло. Мари села рядом, взяв дочь за руку.
- Мам...мам... - слезы еще сильнее полились из её глаз. - Прости меня мамуль...прости за все...
- Глупышка, это ты прости меня. Вы оба, простите меня, - она глянула на Пабло. - я бы никогда в жизни не простила себя, если бы с тобой что-то случилось.
- Только не уходите... не оставляйте меня...
- Никогда. Мы всегда будем рядом, - Пабло нежно провел по щеке дочери, вытирая слезы. - Правда. Да, Мари?
- Конечно.
Вошедшая медсестра оказалась случайной свидетельницей этой семейной идиллии, и, улыбнувшись, тихо вышла, прикрыв дверь.
- Знаете, пока мы тут, все вместе... - начал Пабло. - Я хочу кое-то что сказать. Марисса, я люблю тебя. Ты знаешь, насколько...и...я думаю, может, - он достал что-то из кармана рубашки. - Марисса Пиа Андраде, ты станешь моей женой? - улыбаясь, он открыл коробочку. Карен захлопала в ладоши и заверещала от радости. - А ты, Карен, моей официальной дочерью? - Марисса поцеловала Пабло. А Карен обняла целующихся родителей.
- А можно, я буду Карен Бустаманте?
Счастливые Мари и Пабло засмеялись.
* * *

Марисса стояла перед зеркалом. Оттуда на неё смотрела словно бы незнакомая девушка. Именно девушка, несмотря на то, что ей было уже почти 30. Длинные рыжие волосы завиты и прихвачены на затылке. Аккуратный нежный макияж. И платье, короткое белое платье чуть выше колена. Мари улыбалась, снова и снова оглядывая себя с ног до головы. Она невеста. Почти жена... она так счастлива, наверно, как никогда прежде...теперь они всегда будут вместе...слезы счастья покатись по румяным щекам.
За спиной скрипнула дверь. В зеркале отраился вошедший. Идеально сидящий белый костюм, свтелые волосы...
- Пабло, видеть невесту до свадьбы - плохая примета.
- Я не верю в приметы... И не могу без тебя, - Бустаманте подошел к ней сзади, обнимая за талию. - Ты такая красивая...почему ты плачешь?
Марисса улыбалась сквозь слезы.
- Потому что счастлива.
Пабло нежно поцеловал её плечо.
- Я тоже...ты сделала меня самым счастливым человеком на свете... - расстегивая молнию на белоснежном свадебном платье любимой, прошептал он.
- Может подождем до свадьбы?
- Я не могу больше ждать...
Вместе ответа Марисса жадно поцеловала Бустаманте, расстегивая его пиджак.
В этот момент дверь комнаты приоткрыла Мия, за спиной которой маячила Карен. Увидев, какой сцены она оказалась свидетельницей, Ми с улыбкой закрыла дверь и подмигнуда племяннице.
- Дадим им время.
- Но у них свадьба через 15 минут!
- Ничего, они успеют, - засмеялась Мия. И крикнула - Марисса, через 15 минут начнется церемония.
Ответа не последовало.
- Ну, чтож, пошли, племяшка, развлечем гостей, - беря Карен под руку, сказала Агирре. Карен улыбалась.

Через 20 минут.
-Пабло Бустаманте, готовы ли вы взять в свои законные жены Мариссу Пиа Андраде? - Пабло улыбнулся, крепче сжимая руку Мари.
- Да.
- А вы, Марисса Пиа Андраде, готовы стать женой Пабло Бустаманте? - губы Мари тронула легкая улыбка.
- Да, - ответила она, качнув "слегка" растрепанной головой.
- Теперь вы можете поцеловать невесту.
Пабло поднял фоту и поцеловал Мариссу. Все, находившиеся в церки, захлопали. Соня обняла Карен, Мия - Ману и так далее по списку. Сеньора Колуччи в голос плакала от счастья.

Спустя 3 года.

Пабло проснулся от того, что ему на ноги с громким криком кто-то прыгнул.
- Господи, ну кому там не спится в такую рань?!
- Доброе утро, папочка! - пролепетал мальчик, хлопая огромными карими глазами.
- Мишель, ты не хочешь дать папе еще немного поспать? - жалобно проскулил Пабло.
- Нет, я хочу играть с тобой, - прыгая по кровтаи, кричал мальчик, - играть, играть, играть!!!
- Ну поиграй с мамой или сестрой! Я очень тебя прошу, - старший Бустаманте перевернулся на живот, накрывая голову подушкой.
- А я хочу с тобой! - мальчик прыгнул на сину отцу, пытаясь отобрать у него подушку. Папа что-то промычал.
- Ну ладно, ты сам напросился! - Пабло резко подскочил, от чего малыш упал на соседнюю подушку и засмеялся. Бустаманте начал щекотать сына, залевающегося громким смехом.
- Пап, хватит! - сквозь смех просил Мишель.
- Ты сам просил! так что нечего теперь отмазываться!
- Что тут у вас происходит? - раздался от двери голос Карен.
- Маленький сеньор Бустаманте не дает отцу спать, - улыбаясь ответил Пабло, давая сыну небольшую передышку. Карен улыбнулась. - забери, пожалуйста, этого маленького хулигана, я пойду умоюсь, а?
Карен подхватила брата на руки и, чмокнув отца в щетинистую щеку, вышла. Пабло улыбнулся, проводив дтей взглядом.
Через 10 минут он спустился вниз на кухню. Мари сидела за столом спиной к нему, читая книгу. Пабло обнял её. Она улыбнулась и повернулась.
- Доброе утро, любимый. - в ответ Пабло поцеловал девушку. - он все-таки разбудил тебя? Я его просила тебя не трогать...но ты же знаешь, какой он упертый!
- Ничего страшного. Сделаешь мне кофе? - Бустаманте плюхнулся на соседний стул.
В кухню влетел Мишель, а за ним запыхавлшаяся Карен. Мальчик с разбегу почти что нырнул под стол, а девушка плюшнулась на место Мари.
- Я за ним по всему дому гонялась. Все, больше не могу. Этот вечный двигатель всех доконает! - с любовь сказала она. В этот момент вечный двигаетль начал щекотать её за ноги. - Пааап, ну скажи ему!
Марисса умудрилась вытянуть сына за ноги и подхватила его на руки.
- Все помнят, какой завтра день? - спросил Пабло.
- Мой день рождения? - подал голос Мишель.
- Ну если каждый день считать твоим днем рождения, то да, - засмеялась Карен.
- Завтра годовщина нашей свадьбы. - сказала Мари, передавая сына мужу.
- Точно! Какие планы? - вспомнила младшая Бустаманте.
- Предлагаю поехать всме вместе в Диснейленд, - улыбнулся Пабло, подмигивая дочери.
- Я всегда за, - Мари поцеловала Пабло.
- Значит, решено, завтра летим в Диснейленд. - Мишель захлопал в маленький ладошки, Карен поцеловала пушистую макушку братика. Супруги Бустаманте довольно переглянулись. Эти три года были самими счастливыми в их жизни.

El FIN

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг