Женщина лет сорока в строгом белом халате и круглых очках встала из-за стола, аккуратно сложив все бумаги, и направилась к выходу:
- Следуйте за мной, - холодно произнесла она.
Худенькая девушка поспешно подскочила со стула и медленно поплелась вслед за ней. Они долго шли по пустым, бесконечным коридорам с белыми стенами, и электрическими лампами на потолке, то и дело мигающими и издающими неприятный треск. Девушка молча смотрела себе под ноги, пытаясь не обращать внимание на ужасный запах лекарств и еле слышные стоны, доносившиеся из палат. Но с каждым шагом страх и отчаяние одолевали её всё сильнее и сильнее. Окружающая обстановка напоминала сумасшедший дом, из которого нет выхода, а ведь выхода действительно не было. Далеко не безоблачное будущее с праздниками, вечеринками, свадьбой и собственным домом ожидало её, лишь одинокая холодная больничная койка и белые стены палаты…
Женщина в халате, наконец, остановилась и указала девушке на дверь под номером 13:
- Пройдите сюда и подождите доктора, он подойдёт через минуту, - безразлично сказала она и поспешно удалилась…

Меня зовут Мерседес, через 2 месяцев мне исполниться 20 лет, если я, конечно, доживу до этого дня. Когда-то давно я мечтала о собственной машине, но теперь она мне не нужна, ведь через каких-нибудь 3-4 недели я окончательно превращусь в растение. Врачи рассказывают об изменениях в моём организме, они могут предсказать с точностью до одного, что произойдёт со мной завтра, послезавтра, на следующей неделе. Все вокруг видят, как я умираю, но ничего не могут сделать…
Всё началось год назад, когда я, как и многие подростки, просто наслаждалась жизнью, не думая о последствиях. Рак, СПИД, заражение крови—разве кто-то думает об этом в 18 лет, когда перед тобой открываются все прелести и соблазны взрослой жизни? Вот и мне такое даже не приходило в голову. Однажды, мы с друзьями отправились на вечеринку в один модный клуб. Говорили, что каждому уважающему человеку просто необходимо там побывать. Достав членские карты, мы, не веря своему счастью, отправились навстречу новым впечатлениям. Я не могу сказать, что там было очень весело, честно говоря, я даже была разочарована, но всё-таки моим друзьям безумно понравилось. Народу было много, что удивительно, ведь вход строго для членов клуба, в толкучке нельзя было развернуться, и я предложила пойти в наш клуб, где мы обычно отдыхали. Пробираясь к выходу сквозь толпу, я вдруг почувствовала, как что-то кольнуло мне в спину, но даже не обратила внимания. Через год, когда я сдавала обычные анализы, чтобы отправиться с подругой в санаторий на каникулах, мне сообщили, что у меня СПИД.
Сейчас я лежу в больнице, поскольку врач сказал, что мы и так запустили болезнь, что она прогрессирует с невероятной силой и только сложные, болезненные процедуры и противные лекарства помогают мне вести нормальный образ жизни.
Но я не стану жаловаться и проклинать несправедливую судьбу, лишь хочу рассказать об одной девушке, которая долгое время лежала со мной в одной палате. Мы с ней по-настоящему сдружились. Знаете, никто из моих так называемых друзей, с которыми мы ходили на вечеринки, тусовались на дискотеках и тд, ни разу за пол года не пришёл и не навестил меня. Я понимаю, они боятся, боятся столкнуться с реальностью, боятся почувствовать, что всякий раз просто идя по улице или заходя в клуб, они бывают невероятно близки к смерти. Но эта девушка…она понимала меня…Вместе мы каждое утро радовались тому, что открыли глаза, вместе боролись за жизнь, глотая гадкие таблетки и терпя невыносимую боль от уколов, вместе вспоминали о прошлом и мечтали о будущем, которого у нас просто не могло быть…
Что ж, я начну с самого начала, вернусь на полгода назад.
В тот день я пришла на приём к доктору, который должен был заниматься моим лечением, тогда мне и сказали, что бороться с болезнью необходимо в специальных условиях. Вначале меня отвели в приёмную, где пришлось ждать медсестру. Так называемая приёмная представляла собой обычный коридор и несколько стульев у стенки. Они все уже были заняты, и мне пришлось стоять. Чтобы как-то скоротать время я принялась рассматривать сидевших людей. С самого краю сидел мужчина лет 50 и, качаясь из стороны в сторону, грыз ногти. Рядом с ним была молодая женщина с ребёнком на руках. Она всячески пыталась его успокоить, но он не слушался и всё время плакал. Далее сидел довольно симпатичный парень в наушниках и читал автомобильный журнал. Он даже случайно взглянул на меня и улыбнулся, а я засмущалась, как ребёнок и сделала вид, что не замечаю его, вот глупая. Но сейчас не об этом. Так вот, а рядом со мной на другом краю сидела молодая парочка. Голубоглазый блондин сжимал в своих объятиях хрупкую девушку с синими кругами под глазами. Мой взгляд остановился на них, и я решила понаблюдать за их поведением. Парень крепко сжимал в руках тоненькое, худенькое тельце, словно боялся его отпустить, а девушка, прижавшись к его груди, напевала какой-то мотив себе под нос. Вдруг дверь кабинета открылась, и женщина лет сорока в строгом белом халате и круглых очках произнесла:
- Следующий.
Похоже пришла очередь моей парочки. Девушка вздрогнула и взглянула на блондина. Он утвердительно качнул головой, и, взяв её за руку, зашёл вместе с ней в кабинет. Я быстренько села на освободившийся стул, как вдруг, до меня донеслись голоса. Дело в том, что больничные стены очень тонкие, и порой можно слышать всё, что происходит в соседней палате. Так что мне, да и всем ожидавшим, совершенно случайно довелось подслушать разговор в кабинете:
- Ваше имя, - громко произнёс грубый женский голос.
- Марисса Бустоманте.
- Возраст.
- 21 год.
- Место жительства.
- Буэнос-Айрес, Аргентина.
- Род деятельности.
- Студентка пятого курса факультета журналистики университета гуманитарных наук.
- Семейное положение.
- Замужем.
- Диагноз.
- СПИД…
……………………………………………………………………………………………………..
Далее последовала тишина, и вскоре женщина в белом халате вышла из кабинета и повела молодую парочку вперёд по коридору.
Мне вдруг стало паршиво…Огромный комок подступил к горлу, стало трудно дышать. Произошедшее тронуло меня до глубины души, и в этот момент я осознала всю несправедливость жизни. Ведь я ещё ничто и никто, а рядом со мной сидела женщина с ребёнком, и кто-то из них был болен. Не знаю, что хуже, ребёнку потерять мать, или матери лишиться дитя, но мне было не по себе. Только что в комнате напротив меня девушка, женщина, жена, глядя в глаза мужу, произнесла: СПИД. Вот, что действительно страшно! Когда рушится уже созданный мир, сложившаяся судьба, а я ещё ничего из себя не представляю, и от моей смерти никто не будет страдать. Такие мысли порой посещали меня в трудную минуту…
Через неделю мне пришлось лечь в больницу. И каково же было моё удивление, когда со мной в одной палате оказалась именно та девушка, которую я видела с парнем в приёмной. Она была настроена враждебно, лишь буркнула мне что-то сквозь зубы и отвернулась от меня. Так продолжалось примерно недели две, всё это время к ней каждый день приходил голубоглазый блондин. Он подсаживался к ней на кровать, а она бросалась в его объятия и умоляла забрать её домой. Я с умилением наблюдала за их милым воркованием. Они вместе листали журналы, которые он приносил, по вечерам блондин читал ей книгу, пока она не засыпала. Обычно вредина капризничала, когда приносили обед, но ему всегда удавалось её уговорить. И вот, однажды, девушка сама заговорила со мной. Я лежала на своей кровати и читала очередной детектив, когда она вдруг обратилась ко мне:
- Интересно? – спросила она.
От удивления я не сразу сообразила, о чём меня спросили, но затем поспешно ответила, слегка заикаясь:
- Да, очень.
- Я никогда не любила детективы, - продолжила девушка, - мне было сложно запомнить всех героев и проследить сюжет.
Я взглянула на неё и улыбнулась:
- Меня зовут Марисса, прости, что была с тобой груба.
- Ничего, - снисходительно сказала я, хотя на самом деле мне было жутко приятно слышать её извинения, - я Мерседес.
- Очень приятно, - сказала Мари и протянула мне руку.
После короткого рукопожатия у нас завязалась довольно милая беседа:
- Ты знаешь, мне здесь как-то не по душе. Я очень надеюсь, что вскоре выпишусь отсюда и смогу, наконец, принять нормальную ванну, - говорила моя соседка. Меня всегда удивляла та уверенность, с которой Марисса рассуждала о завтрашнем дне, словно в ней жила огромная надежа, даже не надежда, а скорее уверенность в том, что произойдёт чудо:
- Пабло, мой муж, ты видела его не раз, так вот, он сказал, что узнал про одно удивительно местечко в Мексике, Жихватанейо, на берегу озера Гуэрро Негро. Мы решили отправиться туда в следующем месяце, когда он сдаст последние экзамены. Я мечтаю проехаться верхом среди скал, полюбоваться на китов и дельфинов, плескающихся в морском озере, может даже займусь дайвингом.
Я молча смотрела на неё и улыбалась в ответ. Нам обоим, конечно, было понятно, что это лишь мечты, но из её уст они звучали так реально, что я сама поверила в них. Так, всего за один день мы окунулись в чудесный, волшебный мир диких островов, девственных лесов и бескрайнего синего моря…Как вдруг послышался голос медсестры, которая принесла очередную порцию противных лекарств.
Постепенно мы по-настоящему сдружились. Я познакомилась с Пабло и с ещё некоторыми людьми, приходившими к Мариссе: с Мануэлем, Мией, Лухан, Маркосом…Мне стало намного веселее. Теперь по утрам мы с Мари совершали прогулки по больничным коридорам, поражаясь творившемуся вокруг кошмару. Во время обеда кидались друг в друга холодными макаронами или чёрствым хлебом, как дети. Корчили смешные рожицы, глотая гадкие таблетки. Вообщем, мы продолжали жить, точнее выживать по суровым законам, как заключённые, приговорённые к смертной казни, в ожидании своего часа. Однажды, мы, прохаживаясь по саду возле больницы, решили присесть и отдохнуть. Между нами как обычно завязался разговор, только в этот раз он был особенным, откровенным что ли. Словно каждая из нас, почувствовав в другой родственную душу, решила раскрыть все тайны своей жизни. Марисса была очень разговорчива, она без проблем рассказывала мне о себе, о своей семье, о друзьях, о Пабло, медленно переходя ко мне:
- Почему ты никогда не рассказывала о своих родителях? – вдруг спросила она.
- Здесь нечего рассказывать, у меня их нет.
- А откуда же ты появилась, глупышка?
- Они отказались от меня после моего рождения. Я выросла в приюте.
Марисса опустила глаза и поджала нижнюю губу в знак своего сочувствия:
- О нет, я вовсе не переживаю из-за этого, ты не думай, у меня была замечательная жизнь: друзья, учёба, предстоящие перспективы в работе, планы на жизнь. Я совсем не жалуюсь.
- и правильно делаешь! Не уважаю людей, которые лежат на диване и бесконечно стонут: то им не так, это им не так! Я человек дела, не могу усидеть на месте, даже до сих пор не могу поверить, что сейчас вынуждена задыхаться в этих четырёх стенах.
- Да, о таком обычно не мечтают в детстве…- добавила я.
- Скажи, а как ты…ну вообщем, …как ты…
- Заразилась? – спросила я, видя, что Мари замялась.
- да! Спасибо, я просто не знала, как лучше сказать, знаешь, не свыклась ещё с мыслью о том, что у меня …
- Я понимаю, можешь не объяснять.
- Так как это произошло?
- Очень глупо! Я была с друзьями на вечеринке в одном модном клубе. Там все были такие разодетые, важные. Мне казалось, что передо мной собрались все сливки общества, богема! Но именно кто-то из этой элиты, из этих важных персон, которыми я восхищалась в глубине души и на кого мечтала быть похожей, именно кто-то из них ткнул мне в спину заражённый шприц. Вот тебе и богема! – я лишь развела руками.
Марисса взглянула на меня впервые серьёзным, даже немного устрашающим взглядом:
- Шприц? Я знаю, что это такое. Однажды, я отправилась в магазин за покупками. Чтобы сократить путь мне пришлось свернуть и пройти по кварталам, где проживали бомжы и проститутки. Сама не знаю, чёрт меня дёрнул туда пойти, понесла же нелёгкая. Так вот, я просто проходила, никого не трогая, как вдруг из-за угла на меня налетел молодой парень, хотя вид у него был очень удручающий, и трудно было понять парень ли это вообще. Я в испуге выронила пакеты с продуктами, а он приставил мне к горлу нож и потребовал деньги. У меня с собой не осталось больше ни песо, я всё отдала за еду. Тогда он разозлился и оттолкнул меня в сторону. Я упала на большую кучу мусора, и вдруг, почувствовала, как что-то закололо в спине. Я провела рукой и наткнулась на шприц, воткнутый мне прямо в кожу. Вытащив его, я в отчаяние бросилась бежать. Пабло долго расспрашивал меня, что случилось, но мне не хотелось думать об этом шприце, обо всём случившемся, и я просто промолчала. После этого у меня произошли резкие ухудшения самочувствия, это стало особенно заметно спустя год, когда участились обмороки, когда я начала стремительно худеть, часто уставать, когда у меня по неделе не спадала температура. Мы обратились к врачам, а она поставили диагноз: СПИД.
- Скажи, твой муж тоже болен?
- Первым делом я потребовала, чтобы Пабло проверился на наличие вируса, но по какой-то чистой случайности он не был обнаружен в его теле. Просто весь этот год во время секса мы предохранялись, так как я не хотела иметь детей, пока не закончится учёба.
- Действительно, это настоящее чудо, - решила я.
- Знаешь, когда мы выйдем отсюда, - проговорила Мари, - то обязательно отправимся в Мексику в то местечко, о котором я тебе говорила.
- Но я буду только мешать вам с мужем и испорчу весь отдых!
- Нет, друзья не могут мешать! – уверенно сказала Марисса. От её слов мне вдруг стало очень тепло. Эта милая девушка с горящими карие глазами и чистой, искренней улыбкой назвала меня своим другом. Чего ещё можно было пожелать в моём положении? Я даже была рада, что заболела и попала в эту больницу, иначе я бы так и не познакомилась с Мариссой, не узнала бы всего того, что открылось мне теперь.
После милой беседы мы вернулись обратно в душную палату и уселись на своих кроватях. Через 5 минут в комнату вошла медсестра. Она строгим голосом обратилась к Мариссе:
- Пойдём со мной, время процедур.
Надо было видеть лицо бедной Мари, при слове процедуры, оно скорчилось, как печёная редька, а взгляд стал таким жалобным, как у маленького беззащитного котёнка. Она нехотя встала и пошла вслед за медсестрой. Я проводила её взглядом до самой двери, а потом сжалась в комочек и уткнулась в подушку.
За окном стоял тёплый летний денёк, только, к сожалению, мы не ощущали ни тепла, ни солнечного света, ни свежего воздуха. Вроде бы жизнь продолжалась, каждое утро я открывала глаза, понимая, что у меня есть, по крайней мере, ещё один день. Но на самом же деле, жизнь закончилась в тот момент, когда я услышала свой страшный приговор. Кто его вынес? Кто так решил? За что? И почему именно я? Не знаю, но болезнь жила во мне и развивалась, каждую минуту она поражала всё новые и новые участки моего организма. Вскоре из вполне здоровой молодой девушки я должна была превратиться в старую, разбитую клячу. Постепенно я замечала, что кожа теряет свою упругость, ногти ломаются и слоятся, волосы тускнеют и секутся. Подходить к зеркалу больше не хотелось. Я бы даже настояла, чтоб его вовсе вынесли из палаты, но Марисса не теряла оптимизма и частенько становилась перед ним, рассматривая своё меняющееся тело. Она относилась ко всему с долей юмора, отпускала пошлые шуточки насчёт своей обвисшей груди, говорила, что недавно ей звонили и предлагали принять участие в конкурсе красоты:
- да, да! Ты мне не веришь? – говорила она, сквозь смех, крутясь у зеркала, - мне действительно звонил редактор одного модного журнала. Он предлагал мне сняться для обложки!
Я не могла успокоиться от смеха, наблюдая, как она принимала разные позы, выбирая, как же ей лучше сняться:
- Как думаешь, так нормально? – спрашивала Мари то и дело, а затем резко меняла своё положение, - а так? Нет, ну скажи, как мне больше идёт? Как бы встать, чтобы подчеркнуть свою аппетитную грудь?
Тут я не выдержала и залилась диким хохотом. В комнату вдруг вошёл Пабло. Он непонимающе взглянул на меня, потом на кривляющуюся Мариссу и спросил:
- Что здесь происходит?
- Я решила сняться на обложку модного журнала, - твёрдо заявила Мари.
- Я тебе не разрешаю! Не хочу, чтобы другие парни таращились на моё сокровище! – произнёс Пабло.
Нам вдруг стало совершенно не смешно, ведь он говорил вполне серьёзно. Марисса бросилась к нему и повисла на его шее:
- О, мой милый, спасибо тебе! – ласково произнесла она и поцеловала Пабло.
- Но я… - не успел он закончить фразы, как Марисса вновь коснулась его губ, и они слились в поцелуе. Наконец, Мари вновь подошла к зеркалу и взяла лежащую рядом расчёску. Пабло просто светился от счастья. Видеть свою любимую в хорошем настроении было для него самым главным. И вдруг, послышался дикий крик Мариссы. Пабло мигом подбежал к ней: её глаза блестели, губы дрожали, а на лбу образовались морщины. Она держала в руке расчёску, на которой осталась прядь рыжих волос. Мари в отчаяние швырнула её в угол и прыгнула на кровать. Пабло подбежал к ней и попытался обнять, но она оттолкнула его и громко закричала:

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

От автора:
Выйдя на улицу, свежий воздух ворвался в его лёгкие. Сегодня ночью он покидал больницу навсегда. Мимо него проносились машины, дорогу освещали одинокие фонари, сотни звуков большого города слились в одну большую тишину, мёртвую тишину. Он неспеша шагал по мокрому от дождя тротуару домой.
В квартире было темно и тихо. Он давно не был дома, хотя теперь это вряд ли можно было так назвать, скорее временное пристанище…Здесь всё напоминало о ней с первых же секунд: запах её духов до сих пор не успел выветриться, её смех то и дело раздавался в гостиной, потом в спальне. Было уже поздно, силы покидали Пабло. Он ничего не чувствовал, кроме пустоты. Еле добравшись до кровати, не переодевшись и не расправив постель, он рухнул на неё, и стоило ему коснуться подушки, как глаза сами закрылись, и его измученное тело погрузилось в сон.
Утром его разбудил солнечный свет, падавший ему прямо в глаз. Он зевнул и сладко потянулся под тёплым одеялом. И вдруг выражение его лица резко изменилось, оно побледнело и напряглось:
- Я же вчера не расправлял постель? – подумал он, чувствуя в воздухе свежий аромат знакомых духов…

P.S. Спустя месяц Мерседес Салерно скончалась в городском госпитале, не дожив до своего дня рождения двух дней…

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг