Пролог

Она не пишет стихов,
Она не любит вино,
Она считает что мы
Знакомы очень давно,
Она заваривает чай,
Когда чайник остыл,
Она делает все так,
Чтоб я ее не забыл,
Она мечтает о лете,
Когда его нет,
И на каждый вопрос
У нее есть ответ.
Дельфин, Вера.

Под веками расползались разноцветные пятна. Нахальные подвижные точки были подобны берущим барьер молодым лошадям. Тело затекло и отказалось повиноваться хозяину, наказывая его за каждое движение неприятным покалыванием. Он с явным трудом потянулся и открыл глаза. Не обращать внимания на ее требовательно-обжигающий взгляд было нелегко, но Пабло демонстрировал весь диапазон своего самообладания. Несколько раз протяжно вздохнув, он откинул плед, встал и оправил уютный, мягкий светло-голубой свитер.
- Ты в курсе, который сейчас час? - первой нарушила тишину Марисса, выпустив в воздух изрядную порцию раздражения.
Он несколько секунд помолчал, понимая, что время сейчас самое подходящее для жестокой смертной казни, а все его попытки кое-как наладить отношения заранее обречены. Сколько же таких попыток умерло в эмбриональном состоянии? Когда-то он прочитал, что умершие попытки в духовном плане приравниваются к удачным. Впрочем, едва ли стоило сообщать об этом Мариссе.
- И который? - выдавил он.
- Поздний, - наконец она позволила себе заметно разозлиться. - Ты репетицию проспал, Паблито, - с нарочитой снисходительностью оповестила она.
- Какой ужас, - преувеличенно всплеснул руками Пабло, - а почему нельзя было меня разбудить? - приподнял он брови, не понимая подоплеки состоявшейся трагедии.
- Да потому, что твоя идиотка запретила. Сказала, что ты в последнее время очень устаешь и плохо себя чувствуешь. Лично я склоняюсь к версии, что у тебя женские недомогания, - ехидно улыбаясь, выплюнула Спиритто.
Пабло порозовел и разозлился. К замечаниям в свой адрес у него уже успел выработаться иммунитет, но вот слушать колкости, адресованные его девушке, спокойно он не мог.
- Марисса, хватит цепляться к Соль, - отчеканил он, артикулируя каждый звук, и, повысив голос так, что тот взмыл к белоснежному потолку, и, рассыпавшись крошками, упал к ее ногам.
Но, девушка будто бы его не слушала - стоя у зеркала, она поправляла темно-рыжие пряди, выбившиеся из прически, мило улыбалась собственному отражению и переводила строгий взгляд на Пабло.
- Ты слышала? - глупо спросил он, успев утомиться от этого разговора. - У тебя что, есть к ней какие-то претензии? Соль изо всех сил старается с тобою подружиться.
Марисса оторвалась от созерцания зеркального двойника, и, брезгливо-изучающе, словно на муху в разрезе, уставилась на парня. Тот судорожно сглотнул.
- Боже, да плевать я хотела на эту твою… Соль, - имя далось Спиритто с героическими усилиями. - Меня просто раздражает твоя разболтанность. Я не для того терплю этот караван-сарай в доме, чтобы ты вечно спал и бездельничал.
Разговор по душам с Мариссой Пиа Спиритто - о, это как с трамплина в прорубь, как выйти на сцену в женском платье, как жить в шалаше на дереве - обжигающе, ошеломляюще и неловко. Он бросил на нее растерянный взгляд, уронил через плечо кривую улыбку и собрался с духом, предварительно досчитав до двенадцати.
- Вообще-то, ты права. И я правда иногда немножко… отлыниваю. Я буду собранней, правда, - по-детски обещал он, - только не надо вести себя как черт-знает-кто. Ты бываешь порядком странной, не обижайся только. Ты так привыкла все контролировать!.. Но в жизни, как и в доме, стены отнюдь не бумажные.
- И что? - инертно, почти что против воли вырвалось у оторопевшей от внезапного щелчка девушки.
- Я к тому, что жизнь ты не разлинуешь и не сомнешь, как страничку из ежедневника. Нельзя же абсолютно все контролировать.
Марисса села в офисное кожаное кресло, несколько раз покрутилась, а когда остановилась, то Пабло заметил на ее лице жалостливую и насмешливую улыбку.
- Ты так мил в своей наивности, лукаво изрекла она. - Нет, - резко посерьезнела, - правда думаешь, что открываешь мне глаза? К сведению, я вовсе не стремлюсь подчинить все своему контролю. Но, думаю, ты, Паблито, никогда не поймешь людей, имеющих будильники и ежедневники. Будешь считать их странными и обвешанными комплексами.
- Типа того, - поразившись столь точной характеристике, правдиво ответил он.
- И нечего на меня со священным ужасом смотреть, - вещала Марисса, - я тебя не убью, не съем и даже не покалечу, так что успокойся, а то я подумаю, что ты меня боишься.
Пабло ничего не ответил, только смущенно кашлянул и наградил ее очередным выразительным взглядом.
- Что, правда? - хихикнула она. - Ты не прекращаешь мне льстить, - продолжила Спиритто, сама понимая, что лестного в этом факте ничего нет. - Я, конечно, всегда знала, что раздолбаев вроде тебя аккуратность, пунктуальность и честолюбие пугают…
Он не дал ей договорить.
- Скорее педантичность, скрупулезность и перфекционизм, - Пабло несколько раз крутанул кресло, вместе с сидящей в нем Мариссой. - Не преуменьшай свои заслуги перед Родиной, - слегка улыбнулся он.
- Перестань, а то у меня голова закружится, - остановилась она. - Какие еще заслуги? Хорошие оценки?..
- А если вспомнить, что в школе ты была чирлидером?
Марисса поперхнулась и с притворным ужасом воззрилась на парня.
- Откуда дровишки?
- Из леса, я к же ж. Мия сказала, - довольно усмехнулся он.
- Это самое главное из моих жизненных достижений, не считая взрыва в кабинете химии, - покачала головой Спиритто, - но я предпочла бы это не афишировать.
- О, я нашел твое слабое место! - радостно воскликнул он и посмотрел многозначительно. - Теперь буду тебя шантажировать.
- Только попробуй, - шутливо предостерегла Марисса, уже хотела добавить что-то еще, но тут в комнату влетел Ману.
Запыхавшись, словно бежал кросс, а не с первого на второй этаж, он выдавил:
- Пабло! Марисса! Скорее, там Соль!..
Бессмысленным взглядом он обвел помещение, и, повернувшись, повлек за собою друзей, на ходу заражая их тупой паникой.

Глава 1

Она живет в ноябре,
С выходящим на север окном,
В комнате города, рвущего стены дождем,
Она мечтает увидеть бушующий пеной залив,
Там где волны ломают усталый коралловый риф.
Она так одинока в этом странном квартале мечты,
Где таких, как она, принимают пустые углы,
Где на завтрак едят кипяченые запахи снов,
Где живут продавцы нарисованных трав и цветов.
Дельфин, Окно.

Пабло прибежал первым. Все-таки, не зря он каждое утро отлеплял себя от подушки, одевал любимые кеды и наматывал круги в ближайшем парке. Тренировки явно не прошли даром, и теперь Бустаманте, преисполненный радости, с совершенно неподходящей для этого случая горделивой улыбкой смотрел на двух катающихся по полу девушек. Ману пришлось несколько раз прикрикнуть на друга, чтобы тот, наконец, помог ему размотать клубок из светлых идентичных волос и стройных тел.
Марисса пришла к финишу последней, пораженная до глубины души милой беседой с Паблито. К ее появлению обе блондинки уже старательно размазывали по лицу косметику, рыдая, каждая на груди у своего парня. Спиритто вдруг ощутила инфернальную пустоту внутри, как вдруг Соль, в очередной раз всхлипнув, произнесла:
- Пабло, я, наверно, лучше уеду.
В ее словах не было ни грамма лицемерия или желания, чтобы ее уговаривали остаться. Девушке действительно хотелось хоть как-то разрулить создавшуюся конфликтную ситуацию, она до смерти устала разбивать головой кирпичные стены, и теперь решила сменить профиль.
- Малыш, я еду с тобою, - нежно ответил парень и утер ее слезы.
Ману с Мией молчали, решение можно было бы считать принятым, как вдруг Спиритто, поражаясь сама себе, воскликнула:
- Ну уж нет! - и тут же, испугавшись, с громким треском захлопнула рот.
- У? - переспросил Пабло, уставший ото всех моральных потрясений этого дня и подумавший, что последняя реплика Мариссы ему попросту пригрезилась.
- Ты не уедешь, - твердо ответила Спиритто. - Я хочу репетировать, а не искать тебя целыми днями по кабакам и чужим квартирам. У нас скоро первый официальный концерт, надо готовиться день и ночь, разучивать новые песни… Гораздо удобнее это делать, не мотаясь каждый день через весь город. Тем более, ты сам говорил, что на данном этапе для нас всех должна быть важнее музыка, а не личные проблемы, - закончила она, радуясь, что ее голос был лишен эмоциональной окраски, переводя дух и не понимая, что именно послужило катализатором для ее воистину базарного красноречия.
- Вообще-то, я не мог такого сказать, - резонно, как ему казалось, вымолвил Пабло.
- Значит, это был не ты, но не важно, - не сдавалась Марисса. - Так ты остаешься?
- А как же Соль? - ответил он вопросом на вопрос. - Она же хочет уехать, - Пабло перевел взгляд на Ривароллу. - Милая, может, останешься?
Не успела та и рта раскрыть, как рыжая, небрежно пожав плечами, изрекла:
- Слушай, Соль может уехать, если хочет. А ты оставайся. По-моему, ничего страшного в этом нет.
- Разлука укрепит ваши чувства, - влезла quasi романтичная Мия.
- Да причем здесь чувства, сестричка? Мы о музыке говорим…
- Чувства всегда причем, - коварно улыбаясь, ответствовала Колуччи, заставив щеки Спиритто покрыться нежно-розовой краской.
- Пабло, я, пожалуй, и правда лучше уеду одна, - осознав всю важность творческой реализации, приняла решение Риваролла.
- Я буду приезжать к тебе, солнышко, - пообещал парень, ласково ее целуя.
Далее его голос понизился до таинственного шепота. Обнявшись, парочка прошествовала на второй этаж, забрать вещи Соль.
Мия и Ману, пошептавшись еще более загадочно, последовали их примеру, оставив Мариссу в гордом одиночестве сидеть на ступенях, вычленяя из головы остатки мыслей и пытаясь постигнуть, что толкнуло ее уговаривать Пабло остаться, тогда как еще вчера она только и мечтала о том, чтобы он невзначай исчез из ее дома, группы, жизни и памяти.

Секунды плодились и размножались, мутировали в минуты и часы, кружили ее в своем сумасшедшем венском вальсе, а она все сидела на лестнице, подобрав под себя босые ноги, периодически отвечая на приветствия и прощания сновавших туда-сюда Мануэля и Мии. Хотя, вряд ли теперь их стоило ждать домой, а Соль с Пабло вообще уехали еще давно и…
Далее мысли трусливо исчезали, помахав на прощание ручкой и оставив после себя записку: "Прощай, подруга, сама выпутывайся, мы тебе не помощники".
Она и выпутывалась. Как могла.
Гамлетовские раздумья Мариссы прервал хлопок двери. Она вытянула шею и увидела Пабло. Странно, и когда она успела привыкнуть, что он навсегда сменил место дислокации, и теперь будет вечно обретаться в ее доме?
- Эй, проводил Соль? - обратилась к нему Спиритто, устав от бесплотных и никчемных раздумий.
- Ага. Совершенно не представляю, что на нее нашло, но она мне так и не сказала.
- Мия тоже молчит. На нее это тоже не похоже, она обычно смирная и болтливая до безобразия, - пожала плечами Марисса.
- Бред какой-то, - вздохнул Пабло и устремился в сторону столовой.
Мари последовала за ним и наблюдала, как он, суетясь, поставил на стол тарелку холодной картошки, чашку не менее холодного чая и мороженое. Щелкнув пультом, он на чем-то остановил свой выбор, но она слишком сосредоточенно разглядывала его, чтобы обращать внимание на такие детали. Кажется, программа была интересной - ежесекундно демонстрировали красивых девушек в разной степени раздетости.
- Ой, извини, забыл тебе предложить, - с набитым ртом спохватился он. - Будешь?
Марисса неожиданно улыбнулась и отрицательно покачала головой. Тщательно разрабатываемые ею проекты: "Как подсыпать Бустаманте мышьяка" и "Как спустить его с лестницы, чтобы смерть была мгновенной", вдруг утратили свою важность, став полностью ненужными.
- Ух, какая… - проглотил он последнее слово. - А фигура… А походка… Просто прелесть, - указал он на самую высокооплачиваемую модель Латинской Америки.
Спиритто закашлялась.
- Вообще-то, это моя мать, так что избавь меня от слишком подробных описаний твоих эротических фантазий, ладно? - вздохнув, попросила она.
- Соня Рей - твоя мать?! Вот это да! - неизвестно чему радовался Пабло. - Сколько же ей лет?
- Тридцать четыре.
- Не верится даже! Стоп, она тебя что, в пятнадцать родила?
- В шестнадцать, - поправила Марисса. - Смею тебя заверить, это был самый разумный поступок в ее жизни, - хихикнула она.
- А Мию во сколько? - бестактно интересовался парень.
- Не во сколько, Мия мне сводная сестра, - с легкостью пустилась в объяснения Мари.
- Странно. Вы такие дружные…
- Да ты просто фильмов глупых насмотрелся и всяких штампов нахватался. Злая мачеха, враждующие сестры, тиран-отчим и все такое… Мы с предками живем душа в душу. Конечно, редко видимся, они вечно в разъездах, но они все равно о нас заботятся. Когда мы с Мией начали музыкой увлекаться, они нам инструменты купили и студию оборудовали… А Ману вообще с нами живет, еще со школы, представляешь, какой это невроз для Франко, не думать о … ну, в общем, ты понял, - закончила пламенную речь Спиритто и теперь вопросительно смотрела на Пабло, ожидая от него ответной откровенности.
- Я тоже отца никогда не вижу, - кисло поведал он. - А мать постоянно путешествует, - своей последней фразой он поставил на теме точку. - Кстати, я ведь новую песню придумал, пойдем посмотрим.
Он шел впереди, до безумия радуясь тому факту, что Марисса не может видеть выражения его лица, на котором так явно проступила беспричинная радость, что он несколько застыдился. С чего бы такие восторги?!..

В комнате Пабло убрал с лица блаженную улыбку, улегся на диван и кивком головы указал ей на прикроватную тумбочку.
- Где-то там посмотри, - сказал он скучным голосом, словно у него внезапно разболелась голова.
И правда, какая радость - эта, млин, чирлидер-отличница-председатель-всего-чего-можно-и-французского-клуба-в-частности подарила ему свое нетленное расположение! Аплодисменты в студию. И гранату. Его девушка уехала, а он расшаркивается перед Мариссой, которая в кой-то веки встала с той ноги.
Рыжая устроила серьезные розыскные работы или даже археологические раскопки.
- Этот что ли? - она извлекла из кипы бумаг мятый листочек в линейку.
- Вроде да, - индеферентно кивнул Пабло. - Читай, наверно, - сымитировал он раздражение.
Получилось вполне достоверно, он даже сам обрадовался. Правда, через пару минут он понял, что голоса Спиритто все еще не слышит.
Парень привстал на локтях, оглянулся и заметил Мариссу, катающуюся по полу от гомерического хохота, и зажимающую себе рот.
- Ты чего? - удивленно спросил он.
Конечно, его творчество часто оказывало на окружающих ошеломляющее действие, но к смеху он пока не успел привыкнуть.
- Марисса, что случилось? - переспросил блондин.
- Оугхм, - издала она нечленораздельные звуки. - Пабло, это ты писал? Что это вообще такое? - потрясла девушка листком.
- Наверно, а что там?
- "Пролетела стая птиц и закапало с ресниц", - выразительно продекламировала Мари.
Не хватало только табуреточки, чтобы на нее взгромоздиться и толстой, переброшенной через плечо косицы, а выражение ее лица и голос вполне подходили для детсадовского утренника.
- Так сие что? - не отступала она, продолжая нервически похихикивать.
- Черновик, - буркнул Пабло.
Обида залегла в уголки его губ и глаз, скользила по лицу и забивалась внутрь, но она не обращала внимания на его детские капризы.
- Слушай, это очень мило, в минималистком стиле. Почти как хокку, - продолжила Марисса. - Если мы когда-нибудь все-таки выпустим диск, это творение можно будет пустить бонус-треком. Или, зачем мелочиться… - задумчиво протянула она, - давай лучше сразу клип снимем!
Пабло зарылся лицом в подушку, представив себе такой неординарный видеоряд и застонал от смеха.
И они оба продолжили наполнять комнату радостными звуками, и состязаться в остроумии, и кататься по приспособленным для этого горизонтальным поверхностям. А когда в пылу полемики и яростного боя подушками они упали - как тривиально - на наиболее подходящую для этого плоскость - кровать, и ее губы уткнулись ему в шею, а его руки вдруг начали бесстыдно согреваться у нее на груди… это выглядело очень и очень естественно.

Пабло сначала и не понял, почему Марисса так резко отдернулась от него. Только потом, когда он будто со стороны, сквозь приятный полумрак комнаты, увидел эту картинку, он и сам весьма резво отскочил в сторону.
Почему с этой девочкой он забыл обо всем и почувствовал себя так покойно и уютно, что захотелось обнять ее крепко-крепко, накрыться теплым одеялом и, сплетя из тел что-то целостное, уснуть? Просто уснуть и видеть красочные детские сны. Все остальное… пусть подождет.
Но, он тут же упал с небес, с отсутствующим и непонимающим видом Рипа Ван Винкля. Какая, к черту, девочка? Что он себе напридумымал?
Дикообраз, выставивший иголки, как минимум. Или - мегера, просто мегера. Глаза гневно сверкают, дыхание прерывистое… будто он предпринял попытку изнасилования. Серия спонтанных и невинных тактильных контактов, и что с того?
Он бы всенепременно озвучил свой вопрос, если бы не услышал трели мобильника. Разговор занял у него ровно минуту, а потом он схватил Мариссу в охапку, и, с криками: "Оъясню по дороге!", перемежаемыми нервическим: "Карету мне, карету!" залез сам и усадил ее - в такси, никакого другого мало-мальски подходящего экипажа не было.

В салоне Марисса молчала, повернувшись к окну и наблюдая индустриальные пейзажи ночного города. Ее сейчас не слишком занимала причина их поездки. Она прокручивала в голове события сегодняшнего дня - слишком много глупостей она успела сделать - сначала уговорила Пабло остаться, потом "поцеловала" его… В высшей мере нелепо. За окном мелькали разноцветные огни, неоновые рекламы и вывески. Таксист уныло напевал себе под нос незамысловатый мотивчик, а Пабло, ритмично хрустя костяшками пальцев, переживал, сам не зная, из-за чего. Звонок его ни чуточки не испугал, когда ходишь по ночным клубам с Мией, нужно быть готовым к любым неприятностям. Его куда больше занимала по-детски дующая губы рыжая девушка, отвернувшаяся к окну.
- Марисса, а тебе неинтересно, куда мы едем? - он придвинулся чуть поближе.
- Честно говоря, мне интересно другое. Какого ты меня запихнул силой в это такси? Я тебе не марионетка на веревочке, - запальчиво начала она.
- Вообще-то, нам нельзя терять времени. Мию и Ману хотят забрать в участок, - чувствуя глупое мстительное удовлетворение, улыбнулся парень.
- И ты молчал?! - мгновенно завелась Спиритто, но понимая, что надо поторапливаться, тут же начала давать водителю ценные указания - о том, как лучше подъехать к ночному клубу с многообещающим названием "Ад".

Глава 2

Мне же лететь,
Лететь дальше всех,
Даже во сне,
Верить в параллели откровенья.
Лететь,
Лететь выше всех,
Падать больнее,
Но зато какие ощущенья!..
Земфира, Ощущенья.

Вопреки расхожему мнению, девушка не увидела ни сатаны, ни раскаленной лавы, ни стенающих грешников, ни даже бесят. Место было обычным. То есть пафосным и удручающим. Марисса чуть брезгливо разглядывала веселящуюся толпу, морщилась от слишком громкой и монотонной музыки, одномоментно выискивая Мию и Ману. Чужие лица казались ей враждебными, а от шума вдруг начала кружиться голова - и она расслабилась, позволила себе стать ведомой - ухватилась за вовремя предложенную руку Пабло. Он почему-то сразу увидел, что ей стало дурно.
Ладонь была теплой, пальцы - длинными и чуть шершавыми. Удивительно, но прикосновение его руки было очень нежным, но в то же время крепким и надежным, таким, что она забыла обо всем мире. А мир, в свою очередь, забыл о ней. В этой ирреальной гармонии секунды начали останавливаться, медленно стекать вниз, оставляя после себя прозрачные, едва заметные следы, а люди вдруг слились в одно большое монохромное пятно. И все вокруг оказалось таким же черно-белым и неважным.
Было только его дыхание где-то рядом и ощущение его ладони - ей подумалось, что этот отпечаток она всенепременно сохранит на всю жизнь.
Ад был маленьким, камерным, вмещающим в себя только их двоих, остальное - просто излишества, элементы декора. Что ж, если ад и впрямь не так страшен, как его рисуют, да еще и Пабло рядом с ней… тогда она готова остаться здесь. Желательно навсегда.

Когда она открыла глаза, Пабло, Мия и Ману уже стояли рядом, периодически бросая на нее тревожные взгляды. Мари тут же прикрыла веки - просто чтобы не отказывать себе в удовольствии послушать их перебранку. Точнее, тираду любимой сестры, в которую изредка вклинивался робкий голос Мануэля. Паблито, как и она сама, довольствовался неблагодарной ролью молчаливого слушателя.
- Но, Мия…
- Да не желаю я больше выслушивать твои жалкие оправдания!.. - бушевала она. - Разве я когда-нибудь давала тебе повод так обо мне думать? Мне надоело быть постоянной мишенью твоей ревности, понимаешь?
Мануэль, наконец осознав, что его сказочной просто необходимо выговориться, перенес свое внимание на вновь открывшую глаза девушку.
- Марисса, ты очнулась? Ты нас всех очень испугала.
- А что случилось?
- У тебя сильный жар, ты упала в обморок и уснула…
- А Пабло пришлось разрываться между поисками и заботой о твоем здоровье, - перебила парня Мия, многозначительно посматривая на сестру. - Правда, он с честью выполнил возложенную на него миссию, - поведала блондинка.
- Мия, а что у вас с Ману случилось? - проигнорировав умозрительное замечание Колуччи, проявила интерес Мари.
- Ничего эпохального, просто Мануэль решил, что мне не пристало цивилизованно общаться с другими людьми, и решил распугать всех вокруг с помощью кулаков и придурошных инсинуаций. А Пабло пришлось чертову кучу денег отвалить, чтобы нас не задержали.
Марисса живо представила себе подобную ситуацию и ухмыльнулась, глянув на угрюмого Мануэля, как всегда мучавшегося чувством вины.

Абстрагировавшись от истерии, Спиритто поискала глазами Пабло. Тот обнаружился у окна - извлекал из кармана зажигалку и пачку сигарет.
- Вообще-то, не следует курить в моей комнате, - громко и требовательно, как и положено больной, оповестила Мари.
- Извини, не буду, - он демонстративно смял пачку.
- Зачем ты вообще куришь?
- Странный вопрос, - пожал он плечами. - Мне это нравится, - Пабло умел отсекать все ненужное одним только тоном. - Ты как?
- Нормально, завтра будет еще лучше. У нас ведь репетиция, мне болеть нельзя.
- Да плевал я на репетицию, если ты… - как-то резко начал он, но, испугавшись, тут же стих.
- Спасибо за заботу, - легкая, едва заметная улыбка тронула уголки ее губ.
- Спасибо, что уговорила остаться, - в тон ей ответил парень.
Оба замолкли, слишком уж велика была событийность последних дней, слишком уж закружилось все вокруг, и, наверно, им следовало держаться вместе - хотя бы чтобы не падать, когда жизнь ускоряет свой бег.
Они не заметили, как остались одни, не заметили, что Мия, всегда умевшая великолепно чувствовать моменты, погасила верхний свет, но и Мари, и Пабло отметили друг у друга лихорадочный и завораживающий блеск глаз.
Марисса списала это на воспаленное жаром воображение.
Пабло аналогично списал это на ее повышенную температуру.
И, он уже направился к двери, как вдруг, стремительно повернувшись к ней, и, насмешливо улыбнувшись, спросил:
- Может, снова уговоришь меня остаться?..

Глава 3

Days before you came
Freezing cold and empty
Towns that change their name
And a horn of plenty
…
Days before you came
It always seemed enticing
To be naked and profane
There is no denying
Days before you came
Thunderbolts and lightning
Each day a brand new vein
Each tourniquet colliding
Placebo, Days before you came.

Она медлила с ответом, перебирая в уме все возможные варианты. В конце концов, Мари уже хотела притвориться, что не услышала, но неожиданно выпалила:
- Если только споешь мне колыбельную.
- По рукам.
Пабло, силясь не показывать внутреннего волнения, почти как перед первым свиданием, аккуратно лег на край ее кровати.
- Тебе не холодно? - заботливо поинтересовался он. - Может, еще одеяло принести?
- Не стоит.
- А где ты раньше училась? - слегка скованно спросил он.
Пабло вообще не знал, с чего следует начинать беседы с молодыми девушками, ему просто не приходилось брать инициативу в свои руки, ведь барышни падали к его ногам, аки спелые персики. Правда, персики подчас оказывались гнилыми, но главного это не меняло - самый известный ловелас школы, "непревзойденный" Паблито Бустаманте растерялся и чувствовал себя несколько нелепо.
- В колледже, - пожала плечами она, - ничего особенного. Мы с Мией и Ману учились вместе, эти годы я до сих пор с восторгом вспоминаю. А ты?
- В жутком гадючнике, ты, наверно, слышала - Elite Way School. Место, куда донельзя богатые предки отпрысков своих сплавляют, чтоб те под ногами не путались. Ну а детки отрываются по полной программе, - с оттенком сожаления бормотал он.
- У тебя там первая группа появилась?.. Мне Ману что-то такое говорил, - вспомнила Спиритто.
- Да, но к последнему курсу я сменил колледж, и группа распалась, - меланхолично вспоминал Пабло.
- Был рад, что ушел?
- Нет, впал в депрессию…
… разговор потек совершенно свободно, они искренне желали узнать друг друга, и теперь общались так, словно собеседник только что вернулся с Марса, и теперь должен ответить на волнующий всех, ставший риторическим, вопрос…
- … ты ее любил? - тихо, но вместе с тем отчетливо спросила Марисса.