черная шелковая рубашка +
кто-то исполняет чужую мечту и совсем этому не рад +
никто не отвечает на смс +
ночной сеанс в кинотеатре, много еды и колы, всего три человека на зал +
холодный ветер +
мост, с которого никто не бросается, хотя все хотят +
игра в "есть контакт" +
туфли на шпильке +
слишком умные разговоры для понимания героя/героини +
фразы "а твои глаза, оказывается, меняют цвет" +
"вернись, я всё прощу, кроме долга в сотню" +
хэппи-энд благодаря подарку. +

Холодный ветер, Марисса сидит на ступеньках, засунув руки в карманы и натянув на голову капюшон, делавший ее похожей на многострадального хоббита. Она не замечает его, стоящего за спиной. Она не замечает, что слезятся глаза, а порывы резкого ветра легко пробираются под мягкий темный свитер. Она размышляет. Она решает. Ромашки в школьном саду давно оборваны, и ей приходится довольствоваться собственными силами. Почему все так не вовремя, ну почему у нее все наоборот? Она всегда прощает его сразу, просто смотрит в глаза и прижимает к себе, когда должна гнать пинками из своей жизни и призывать на его голову все муки ада. Она мечтает разлюбить его, когда у них все замечательно и утопично. А теперь все запуталось. Что хочет она, что хочет он? Она не знает. Ей достаточно кивнуть, и он обязательно придет. Но голова с вечно вздернутым подбородком застыла в своем горделивом положении. Может, она просто исчерпала уже весь лимит прощений, отпущенный на ее век?..
Пабло стоит рядом, считывая по ее лицу все сомнения. Почему сейчас? Парадоксальное свойство боли - проявляться в самый неожиданный момент. Подкрадываться исподтишка, на ходу замечать самое хрупкое место. Он чувствует, что готов защитить по этой теме диссертацию. А толку? Он может посвятить ей еще одну песню. Может спеть серенаду, сказав, как сожалеет обо всем. В частности о том, что они встретились. Зачем пытаться быть другим, если так все равно больнее? Ах, самосовершенствование!.. Ах, ужасные правила, по которым играет его отец!.. Он не видит разницы. Кто говорит о правилах? Зачем? Пабло Бустаманте это не нужно. Мораль и нравственность, этика и философия… в его жизни? Да, уроки Мансильи никто еще не отменял. А в остальном он не видит смысла. Только эта маленькая упрямая девочка, свято верящая в то, что у нее здесь особая миссия, знала его другим. Она видела в нем лучшее, учила доверять людям, думать, что все возможно. Ему нравилось ощущать прикосновение ее ладони на животе "закрой глаза и представь, что вокруг никого нет", нравилось смотреть в ее коричные глаза, такие доверительные, что он чувствовал в себе эти самые силы. Нравилось целовать ее, губы всегда были нежные и немножко обветренные. Он даже готов был признать, что влюбился. Громко, стоя на парте. Сплясать чечетку в ее честь и приколоть соответствующую табличку на спину. Но он не мог стать другим. Почему же нельзя быть собою, и быть с ней? Почему она требует от него невозможного? За что?
Она, наконец, поворачивается, замечает его боковым зрением. Блондин тихо стоит рядом. Их мысли кое-где пересекаются, но близости она не чувствует. Может, ей просто слишком холодно? Сердце словно завернуто в наждак, шершавые, колющие ощущения. Где обещанные бабочки в животе, теплота? Она не готова к более прозаичным ипостасям любви.
- Супермен, ты опять опоздал. Пойдем уже, нас Мия заждалась, - непринужденно начинает Марисса. - Кстати, хорошо выглядишь. А твои глаза… оказывается, меняют цвет… Интересно, во всем повинен черный шелк или у меня галлюцинации, следствие чересчур продолжительного сидения на холоде? - она говорит, как всегда, не задумываясь, чередуя сарказм, комплименты и насмешки, да еще и успевая создать иллюзию дружеской беседы.
- Извини, - он поправляет черную, шелковую, хваленую рубашку. - Хотя, вряд ли Мия будет нас мучительно ожидать. Скорее, это нам придется томиться, выслушивая последние новости из мира моды.
Они идут пешком, до дома Колуччи совсем близко, но ей каждый шаг дается с трудом.
Она привыкла жить в определенности. Черное и белое, добро и зло, все педантично разложено по полочкам. Ложь и правда, любовь и ненависть. А как быть, когда все это смешивается? Когда хочется всего и одновременно, когда нужна романтика вперемешку со Стокгольмским синдромом, когда все, чем жила до него, обесценивается? Она не умеет любить вопреки, ей нужно любить за что-то. Она мучительно выбирала из перечня качеств, присущих Бустаманте, прежде чем решиться. А он лишил ее и этого жалкого списка. Она искала долго, - Мауру, Хоакин, Факу, Маркос. Она плутала в толпе ненужных людей. Ей хочется внести и его в этот список, для того, чтобы доказать себе, что он - просто очередной пункт. Но она не вносит. Знак?
Он хочет обнять ее. Пригладить волосы. Завернуть во что-то теплое и баюкать, как ребенка. Главное, вовремя заставить ее замолчать. Он вырос из игр в "морально-аморально". Его не привлекает судьба героя Шодерло де Лакло. **
Они уже внутри, в комнате Мии, от розового цвета у Спиритто начинает рябеть в глазах. Сама Колуччи крутится перед зеркалом, не замечая ничего, кроме собственного отражения, выбирая туфли на шпильке и посылая зеркальному двойнику воздушный поцелуй.
- Ты подарок не забыл? - шипит Марисса, потихоньку начиная закипать от раздражения.
- Я похож на идиота? - оскорбляется блондин.
- Фотографически.
Парень молча демонстрирует ей что-то в шелестящей упаковке, перетянутое красненьким бантиком.
- Мия! С днем рожденья, дорогая!..
Она автоматически желает Колуччи здоровья в личной жизни, обнимает ее и говорит-говорит-говорит. Не останавливаться просто. Надо только запретить себе думать.
- Ну, рассказывай скорей, куда мы пойдем, - симулирует радостное возбуждение рыжая. - Берем личный самолет Франко и отправляемся в Арабские Эмираты? Или нас дожидается самый модный стриптиз-клуб во всей Латинской Америке? Или далее по списку колледж, картонные колпачки и крики: "Сюрприз!"
- Все куда проще, - размеренно отвечает Мия. - Честно говоря, я всегда об этом мечтала. Чтобы все было тихо и уютно. Без одноклассников, с их вечной игрой в "есть контакт", без пафоса. Мы просто будем гулять, вернемся в колледж рано утром. Тем более, Фели и Вико вряд ли обрадовались моему дню рождения, они скорее воспользовались бы случаем, чтобы подложить мне мышьяка в шампанское.
Мие грустно. Ее бросили лучшие подруги, и самое печальное, они были целиком и полностью правы. Вот бы переиграть… она бы не была столь эгоистичной, капризной и авторитарной. Она бы исправилась, если кому-то наверху пришло бы в голову вернуть ее в прошлое.
- Я просто жажду, чтобы все твои мечты осуществились, - привычно язвит Марисса. - Ночные шатания по холоду, с безмозглой куклой и мэрским отпрыском, куда уж лучше? - она смеется, сама над собою, над привычными образами, из которых они давно уже выросли, как из детских ботинок, и Мия смеется вместе с ней.
- А где Пабло? - справившись с приступом истерического смеха, спрашивает блондинка. - Он же здесь был?
- Решил пойти прогуляться и был похищен инопланетянами, - бурчит Марисса, надеясь, что в ее сегодняшнем дне не найдется места для всех-всех пабл на свете. Он никогда не думал взять отпуск и оправиться ко всем чертям из ее жизни?
- Леди, вы определенно искали меня, - он выдает шикарную улыбку, поправляет волосы и вопросительно смотрит на обеих, в надежде услышать что-то оптимистичное о сегодняшних планах на вечер.
- Блин, они его вернули, эксперименты с мозгом не удались, из-за отсутствия оного, - Марисса хочет бесить, заставлять его сжимать кулаки, грубить.
Как всегда. Как при их первом знакомстве, как тогда, когда она начала встречаться с Факундо. Колкости, раздражение, пузырьки весело бурлят в крови, гормоны играют и пенятся.
Но, у них обоих давно кончился заряд. Осталась только грязь на дне карманов одежды… и точка, даже надежды уже не осталось.
- Марисса, заткнись, - его хватает только на эту привычную детскую фразу. - Мы что, куда-то летим? - они думают похоже… иногда, в мелочах, так что это неважно.
Они начинают с их любимой кофейни, в которой их уже давно знали, они собирались там каждые выходные, после выступлений. Пабло радовался тому, что беспрепятственно мог пить глинтвейн, единственный, по сути, напиток, который не вызывал такого уж яростного неприятия Мариссы. (Да какое она имеет право?.. никто ведь не заставлял ее тащить его на спине, пьяного, видящего вертолеты и несуществующие предметы, слушать его бредни и вытирать лоб от пота…) Он всегда строил глазки официантке, клянчил дисконт и наслаждался хорошей музыкой. Мие нравился интерьер заведения, черно-белые фотографии в рамках - кусочки чьих-то жизней, которых им никогда не суждено прожить. Мариссу привлекала сама теплая и уютная атмосфера, полутемный зальчик, иллюзия отрешенности от внешнего мира. Здесь даже часы, казалось, замедляли свой бег. Стрелки шли неспешно, как во сне. Мечты стояли рядом, заволоченные дымком.
А Ману здесь не нравилось, но он отсиживал с ними, делил разговоры и горячий шоколад. Теперь его нет, и Мия грустно смотрит на четвертый, пустующий стул, потом быстро переводит взгляд на часы. Потом на фотографии, потом на друзей…
Пабло заказывает сладости, шоколад, себе - две рюмки Абсолюта. Просто так, ведь чтобы ей досадить, он не находит другого способа. Марисса о чем-то напряженно раздумывает, глядя на Бустаманте.
- Амаранта? - требовательно спрашивает Мия, на что Спиритто отрицательно качает головой.
- Я думаю, Скарлетт, - наконец произносит она.
- А Пабло?
- Ну, не Ретт же, не смеши. Эшли, конечно, из рода, блин, мечтателей. Я придумала себе красивый костюм и влюбилась в него.
- Может быть. Особенно если учесть, что вы сделаны из разного теста. Или Мага с Орасио.
- Не так запущено, друг мой.
- Тогда точно Скарлетт, ты уверена?
- Конечно, нет. Это просто очередное предположение.
- Кстати, Марисса, а ты подумай немного о Берджессе, - вдруг предлагает Мия, заинтересовавшись неустроенной судьбой подруги и коллеги.
- Что именно? -азартно спрашивает Мари.
Им нравится видеть растерянного Пабло рядом, ни понимавшего смысла их разговора, хотя и беседа велась исключительно о его скромной персоне (и конечно, о Мариссе).
- Заводной апельсин, мораль сей басни.
- Уже думаю, - обещает девушка. ***
Раздается громкий писк, Мия достает из сумочки свой телефон, тут же расстраивается.
- Ману? - догадывается Пабло.
- Он самый. Поздравляет с праздником.
- Ты ему ответишь?
- Паблито, ты шутишь? - отвечает она вопросом на вопрос. - И что же мне ему писать? Вернись, я все прощу, кроме долга в сотню? Может, завтра, - опрометчиво обещает она.
- Ловлю на слове, - живо встревает Марисса.

Они идут вперед. Шоколад съеден, водка выпита, живот сыто урчит, официантка одарена вниманием, Ману проигнорирован. Что еще нужно для настоящего празднества?
Мия удивляется тому, что Марисса отказалась праздновать собственный день рождения (они имели несчастье родиться в один день). А еще Спиритто торжественно пообещала, что тот, кто задумает ее поздравить и что-то ей презентовать серьезно недосчитается ребер и зубов.
А Марисса думает о Берджессе. Точнее, о проблеме выбора. Снова о добре и зле. Как будто, у нее нет больше проблем, кроме как эти самые морально-этические. Они подходят к мосту, не сговариваясь, останавливаются, перегибаются через перила и смотрят на мутную серую воду. Марисса и Мия одномоментно вспоминают о баржах, набережных, тумане, метафизических реках и прочих прелестях жизни.
Мие одиноко. Без Мануэля, без гнусного ацтека, нарочно доводившего ее до белочки своими издевками. Она хочет, чтобы он был рядом. Хочет сжимать его руку, чувствовать его запах. Хочет обнимать его и прижимать к себе. Хочет коснуться его губ. Она хочет многого. Хочет забыть. Хочет разлюбить. Она тихонько говорит об этом Мариссе.
- И ты видишь в этом выход? Зря, Мия, это все ерунда. Нельзя разлюбить по заказу, но если вдруг ты почувствуешь, что разлюбила… ты испугаешься и начнешь цепляться за прошлое. Так всегда бывает. Непросто суметь выкинуть целый кусок из своей жизни и сердца. Встречаться с ним каждый день, петь в одной группе, смотреть в глаза… так это еще сложнее, - Мари шепчет эти банальности, и Мия прекрасно понимает, что, вряд ли на эту речь ее вдохновили их с Ману отношения.
- Ты… о Пабло говоришь? Ты его разлюбила?
- Нет, - Марисса не раздумывает. - Но я просто устала. Я не хочу больше чувствовать.
Она не умолкает, когда приходит сообщение. Она решает ответить позже.
- Знаешь, Колуччи, я хотела бы сейчас просто спрыгнуть в воду и тихонько утонуть.
- А Пабло бросился бы за тобою, и вы умерли бы в один день, как в романах, - как-то грустно хихикает блондинка.
- Точно. Представляешь, как бы убивался Дунофф? "Два самых отпетых нарушителя дисциплины" вдруг бегут в небытие, - иронично говорит Марисса, но о прыжке в воду думает всерьез.
Мия подхватывает идею Спиритто. Она представляет себя в гробу, обязательно белом или розовом, потому как все остальное в ее глазах - моветон, в белых тапочках, руки сложены на груди, она такая вся остывшая и прекрасная, в нарядном платье, с безупречной укладкой. А в воду она нырнет красиво, спокойно уйдет на дно и перестанет дышать. Ее даже спасать никто не бросится, слишком завораживающее будет зрелище.
Пабло подходит к ним и что-то говорит, Мия испуганно трясет головой, отгоняя нелепые мысли.
- Что, Паблито, папочка грозится лишить тебя десерта? - Мия даже не слышала начала их перепалки.
- Он просто хочет знать, что я действительно с тобою, - сердится парень. - Если не хочешь, можешь не писать ему сообщение, просто скажи пару раз в трубку свои глупости.
Марисса фыркает, берет трубку и отходит. Пабло остается стоять рядом с Мией.
- Знаешь, было бы забавно сейчас броситься с моста. Марисса не простила бы себе этого.
- Это точно, - нейтрально говорит девушка, не понимая, почему на них так действует пребывание здесь.
И, они спешно меняют место дислокации, просто чтобы избежать группового подросткового суицида.

Прохладный кинозал бывшей библиотеки, они сидят на неудобных креслах с жесткими спинками и невидящими глазами смотрят на экран. Пабло накупил целую гору колы и попкорна, теперь уничтожает все это в одиночку, потому что Мия Колуччи только кривит нос, жеманно заявляя, что не ест после шести, а к Мариссе Пиа Спиритто он обращаться не рискнул, слишком уж сосредоточенно она смотрит дурацкое итальянское кино о секс-революции в отдельно взятой квартире. Непонятно, то ли она и впрямь заинтересована сюжетом, то ли ее мысли куда важнее всех революций.
А Марисса банально думает о Пабло. Только, теперь с другой позиции. Она думает, что обязательно оставит ему право выбора. Пусть он будет неискренним, циничным и избалованным, пусть издевается над одноклассниками, пусть высказывает однобокие и глупые суждения, она уже не против. Пусть просто не подходит к ней. Даже не приближается. Она чувствует себя ненужной, так как он не замечает ее целый вечер. Она ведь почти взмахнула ресницами, давая ему понять, что ответ положительный, а он еще не у ее ног. Ну и пусть. Теперь уже все равно. Она встает и покидает зал. Пабло бросается было за ней, но до ее ушей долетает:
- Бустаманте, может, ты ей дашь припудрить носик в одиночестве?..
Мия права, одиночество лучшее, что может быть у нее. А у него? Лучшее, что может быть у него - она. И что же выбрать? Вести его за собой, приманивать, украдкой пытаться изменить. Да к черту. Пусть шагает один. По своей дороге, так будет лучше. А она пойдет по своей. Ведь где-то они все равно пересекаются?

I don't want excuses
I don't want your smiles
I don't want to feel like we're apart a thousand miles
I don't want your attitude
I don't want your things
But I don't want a phone that never rings
I want your love and I want it now
I want your love and I want it now

Она почти уверена. Остается одно маленькое дельце. Она заходит в туалет, звонит Ману, ровным голосом диктует ему адрес. Ей привычно выступать в роли Купидона для этой парочки. Она напоминает ему о подарке, язвит, советует выбрать что-то попошлее и порозовее. Мануэлю привычно срываться посреди ночи и мчаться на окраину города. Чаще всего - для общественных нужд, в этот раз - для себя и своей принцессы.
Марисса заканчивает разговор, верится перед зеркалом.

I don't want your history
I don't want that stuff
I want you to shut your mouth
That would be enough
I don't care if you've been here before
You don't understand
Tonight I feel above the law, I'm coming into land
I want your love and I want it now
I want your love and I want it now

Сначала Спиритто хочет кинуть монетку, но шансы 50/50 ее отнюдь не устраивают. Ей хочется риска и мазохизма. Она возвращается в зал, решив для себя, что если до восьми часов утра Паблито поздравит ее вербально, то она с ним поговорит. А если подарит что-то - броситься ему на шею, хрюкая от счастья. Пусть даже это будут три метра колючей проволоки и прочая полезная в этой жизни утварь.

My heart is that much harder now
That's what I thought before today
My heart is that much harder now
I thought that it would stay that way, before today
Before today
But I don't want a phone that never rings
I want your love and I want it now
I want your love and I want it now
I want your love

Она просто хочет любви. Его любви. Хочет его. Со всеми его дурацкими привычками, с упрямством, столь же сильным, как ее собственное, со стандартным детским эгоизмом, с бесконтрольной жестокостью. Ей даже не придется притворяться, что она все простила. Все и так в прошлом. Она уже решила. Она любит просто. Она любит вопреки. Она садится на место, забыв о данном самой себе обещании, многозначительно поглядывает на часы, поджидает Ману.
Пабло кладет ей руку на плечо, шепчет на ухо "с днем рожденья, Марисса". Она смотрит на него и улыбается. Он тоже уже решил, это заметно. Обида исчезла из уголков губ и глаз, что вообще на него не похоже. Он уступит. Если она хочет, он будет стараться. Он уступит ей столько раз, сколько потребуется для того, чтобы она была рядом.
Она уже сидит у него на коленях и смеется, слушая радостные Миины повизгивания, доносящиеся эхом из холла, поздравления пришедших Фели и Вико, шуршание разворачиваемых подарочных оберток.
Пабло, сильно краснея, кладет ей в карман маленькую коробочку и шепчет:
- Оно, конечно, не обручальное, но… Примерь, мне кажется, тебе должно понравится.
Марисса удивляется его смущению и радуется, что отговорка для совести найдена. Как еще объяснить себе то, что она готова прощать его, уступать ему столько раз, сколько потребуется для того, чтобы он был рядом?

My heart is that much harder now
That's what I thought before today
My heart is that much harder now
I thought that it would stay that way, before today
Before today
Она хотела бы сделать на кольце подобную гравировку. Была бы совсем как Фродо.

~The End~

* - название и дальше текст песни - ebtg, before today.
** - опасные связи, его единственная книга. а вообще я имела в виду себастьяна из всеми любимых жи, с его нравственными метаниями под конец и бла-бла-бла.
*** - нравится мне здесь мия, та-ака-я умница. я обычно других героев цитатами из книжек одариваю. так вот, две подруги примеряют на себя книжные качества и ситуации. сначала мия спрашивает о гордости, про ув и так все ясно, прямым текстом написано, игру в классики комментировать не буду, она здесь еще один раз промелькнет, случайно, в общем-то (знаю, знаю, у меня оно часто, но сейчас, по крайней мере, оправдано, мне вернули мою книжку, после долгой разлуки, я безумно рада). хм, далее идет берджесс, заводной апельсин, мия имеет в виду, что пабло и сам может выбирать, чего он хочет, добра или зла, и что к чему-то он обязательно придет сам, а долг мариссы в данном случае - просто не мешать (хи, представляю себе паблито частью той силы, которая вечно хочет зла и совершает благо… хи. ) вы уж извините, дорогие, сама знаю, что на слишком умный разговор это не тянет, но так вышло, они сами виноваты. персонажи то есть. тем более, если смотреть со стороны паблито…)))…