В кафе ворвался Блас:
- Так, всем отбой. Спать…Ммм…Я что-то пропустил?
Марицца вскочила, как ошпаренная, при этом «случайно» прижав коленкой «кое-что» у Пабло:
-Блас, ты не поверишь! Сижу я тут, никого не трогаю, вдруг Пабло врывается, кидает меня на пол…
-Нет Блас, это ты мне не поверишь. – в ситуацию поспешил вмешаться Пабло, это у него получалось с трудом, так как его «кое-что» всё ещё болело – Иду я, никого не трогаю, соку на ночь выпить хотел, а тут Марицца появляется: «Пабло, хочешь я тебе что-то покажу?» Бласик, она меня чуть не изнасиловалаааа…бедный я, бедный…
-Спиритто, Бустоманте!!! Марш спать, завтра у вас и так уборка, а наказание я вам успею придумать, уж поверьте мне. – Блас выпроводил всех из кафе и проследил, чтобы наша парочка дошла до своих комнат без происшествий.
- Марицца, так у вас с Пабло всё серьёзно? Тебе лишь показалось, что у вас ничего не было, да? – подружки продолжали расспрашивать Мари о всех подробностях её личной жизни.
- Я не знаю. Ну не смотрите так на меня, я правда ничего не знаю. Я запуталась. С одной стороны я ненавижу этого голубоглазого чувственного милашку, а с другой стороны – люблю этого кретина, недоделка, папенькиного сыночка…
-Знаем-знаем, кто он, можешь не говорить!!! – хором закричали девчонки – о том, что из себя представляет Паблитто, они выслушивали каждый день.
- Но я не прощу ему того, что он со мной вчера сделал!!! И это без моего согласия (ох, знала бы Марицца, что тогда вытворяла). Он у меня ещё попляшет. Господи, пусть мне приснится Паблитто – мечтательно сказала она, но, посмотрев на ухмылочки подруг, поспешила исправиться – Ну то, как его схватило племя тупых блондинок, подвесило за то, чем он так гордится и …Ладно об этом я узнаю во сне – сказала Марицца и, сладко зевнув, заснула.
- Сколько раз вам говорить!!! Не надо приглашать на мой мальчишник стриптизёрш!!! Не будет у меня свадьбы со Спиритто и бустомантиков тоже!!! – Пабло, конечно, был не против такого, но, как это объяснить Марицце?
-Да ладно тебе прибедняться, Пабло! Мы же всё прекрасно видели. Ладно, не злись. Понимаем, конспирация и всё такое…

Утро в Elite Way School…
- Марицца, вставай, пора идти посмотреть, что приготовил нам Дунофф. Марицца?
-Пабло, любимый, не слушай Лухан, продолжай раздеваться…Пабло? – Мари открыла глаза, но «никого» не увидела, кроме Лухи и Лауры – Ну вот, такой сон испортили.
-Ладно, хватит витать в облаках. Пошли, если не хочешь, чтобы я тебя лично вытащила из-под одеяла и в одной пижаме доставила к директору.
У двери класса, уже собрался весь курс. Блас зачитывал список:
-Итак, сегодня у вас генеральная уборка. Сейчас я вам скажу, кто, чем занимается. Пасс, Митре, Риваролла – разбирают книги в библиотеке. Фуентес, Агиллар, Бланко – моют полы в спортзале. Агирре, Спиритто – стирка в прачечной. Ой, подождите-ка. Я кое-что забыл. Спиритто, для вас у меня специальное задание (хищная ухмылочка). Агирре стираешь вместе с Колуччи. Дунофф и …Эскура, тебе повезло, разбираете бумаги в кабинете директора (хорошо всё-таки быть парнем дочки директора). Так, дальше Линарес и Арегуи – мытьё посуды в кафе…

Дальше по списку. Кое-что Эрредия решил оставить на сладкое:
-А теперь провинившиеся – Спиритто и Бустоманте – моют туалеты…зубными щётками. Хорошее наказание, да? Бустоманте, что с твоим лицом? Поплохело?
-Мыть унитазы зубной щёткой, да ещё с этим? Да ни за что! – «Я так и знала, что Блас подстроит какую-нибудь гадость!»
-У тебя есть другой выход Спиритто? Конечно, может, ты предпочитаешь исключение?
-Нет-нет, я согласна чистить туалеты с этим недоумком. Хочешь, Бласик, я тебе ботиночки почистить могу?
-Спиритто, как-нибудь в другой раз, а сейчас принимайтесь за работу. Вечером я проверю.- Блас удалился.
Все обсуждали свою работу:
- О Боже! Мне противопоказано опускать руки в мыльную воду, ногти слоиться будут, а я только их накрасила. – Мия чуть не плакала с горя.
- Малыш, не плачь, я помогу постирать твоё грязное бельишко…
-Фуу… Как негигиенично…
А тем временем:
-Я заплачу тебе любые деньги…
-Сын мэра не нуждается в деньгах.
-Я сделаю всё, что угодно…
-Вот здесь поподробнее.
-Ну, всё, что в моих силах…если ты помоешь за меня эти дурацкие туалеты. Пожайлуста, Пабло. – «Делаем невинное личико» - Ты же не хочешь, чтобы я пропахла всякой пакостью, правда?

-Марицца, тебе, что приятно смотреть, как я копаюсь в чужом дерьме, да? – Пабло уже три часа подряд чистил зубной щёткой школьные туалеты, а Мари сидела на подоконнике и болтала ножками.
- А вдруг придёт Блас с проверкой, и меня не будет? Что ты ему скажешь? Что у нас с тобой заключён договор? – на самом деле, Марицце интересно было наблюдать за Пабло, да, и хотелось побыть с ним немного наедине, хоть и в такой обстановке, хоть и скрывая свои чувства, но всё же…
-Ну, как мужчина, он меня поймёт. Сама подумай: стоит всего несколько часов почистить унитазы, а потом одна девушка выполнит любое твоё желание…- Пабло отвлёкся от своего увлекательного занятия – чистки унитазов, и постепенно приближался к Марицце.
- Ну, во-первых, не любое, а во-вторых,…Пабло!!! Какая гадость!!! Убери эту щётку с глаз моих долой!!! Она же вся в …- Пабло так увлёкся Мариццой, что не заметил того, что пора бы поменять щётку.
- Ой, бедный Блас. Как он расстроится, когда узнает, что я испортил его зубную щётку (перед тем, как начать чистить туалеты, Пабло не мог найти лишней зубной щетки, пришлось «позаимствовать» у Бласа. Сам же просил использовать при чистке именно этот предмет).
- Пабло, я бы тебе посоветовала поскорей вернуть ЭТО на место. Или же ты хочешь мыть унитазы всю оставшуюся жизнь?
-Ну, если при этом будет присутствовать такая симпатичная девушка, как ты, то я не против. – Пабло решил перейти в активное наступление. Теперь он уже точно знал, чего, а вернее, кого он хочет. Расстояние становилось критическим. Ещё чуть-чуть и произойдёт столкновение.
«Sex bomb, sex bomb, u are my sex bomb…» Марицца чуть не свалилась с подоконника – у Паблитто зазвонил мобильник. Какой …. может звонить в такой момент?!
-Да…слушаю…

Из трубки послышался писклявы голос, срывающийся на визг:
- Паблитто!!! Милый, я так рада, что дозвонилась! У тебя всё время мобильник отключён…Ты же мне обещал позвонить после той ночи у тебя на квартире…
Марицца уже была готова простить Пабло многое и спор, и постоянную ложь, и то, что, как она думала, произошло позапрошлой ночью (да, время летит…)… Но это уже было слишком. Очередной плевок ей в душу.
- Вы не туда попали. И не звоните больше. – Пабло понял, что в очередной раз лопухнулся. Честно говоря, он даже не мог вспомнить в лицо ту молодую особу, которая ему звонила, но было уже поздно.
- Я так понимаю, мне теперь следует сходить поменять зубную щётку, да? – глупая фраза, сказано лишь для того, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
Молчание. Но обиженное, насупившееся лицо Мариццы может сказать многое.
Пабло поспешно побежал к выходу. Во-первых, он знал переменчивый характер любимой, так что лучше дать ей время подумать. Объяснять или уговаривать в данном случае было бесполезно. К тому же, нужно было проветриться. Он, в отличие от Мари, не сидел у окошечка, дыша свежим воздухом. А в туалете, как Вы знаете, запах специфический.

В это время Марицца не сидела, сложа руки. Она, конечно, могла бы поплакать с горя, послать в адрес Пабло тысячу проклятий, множество болезней, начиная с геморроя и заканчивая импотенцией…но в голове возник маааленький такой план мести. (к тому же без этого не было бы и фика). Спрыгнув с подоконника, Марицца приступила к его исполнению.

Вернёмся к Пабло. Оставив Мариццу наедине со своими мыслями, он поспешил незаметно вернуть зубную щётку или то, что от неё осталось, хозяину, а её хозяином был, как мы знаем, Блас. Пабло осторожно прокрался в крыло, где жили старосты, и попытался таким же образом попасть в их ванную. Осторожненько, на цыпочках он пробирался мимо комнаты Бласа. Но так как комната была немного приоткрыта, и оттуда слышались странные звуки, Пабло осторожно заглянул внутрь. То, что он увидел, повергло его в шок.
Посреди комнаты стоял староста четвёртого курса и как-то странно жестикулировал. Одет он был прямо скажем, не как всегда: широченные рэперские джинсы, такая же по объёму футболка, кепка, повёрнутая на бок…всё это великолепие венчала толстая золотая цепочка. Блас стоял у зеркала и вслух рассуждал:
- Интересно, а менеджер Erreway заключит со мной контракт? Такой талант пропадает! Мне, наверное, нужно псевдоним взять. Может, Доктор Блас? Нет. Бласминем? Тоже не подходит. Ну, тогда 50 песо? Нет-нет-нет!!! Что-то похожее я уже слышал. Но как с такой душкой не заключить контракт?! Я так классно рэп читаю.
А теперь эксклюзив. Рэп от Бласа (сопровождается характерной жестикуляцией):
«Я тебя раздену,
Презерватив надену…
Даже, если ты не порно звезда,
Будешь крутиться туда сюда.
(ну, это не совсем эксклюзив – кусочек из «Очень страшного кино»).
Мия Колуччи – силикон твой от Гуччи. Yo!!! Yeah…
Мануэль Агирре - по башке секирой».
(Дальше по списку, вплоть до Дуноффа.)

«Дааа, действительно талант пропадает» - подумал Пабло и, давясь от беззвучного смеха, поспешил в ванную старост.
Сделав своё грязное дело, а именно, вернув зубную щётку на место, Пабло поспешил в туалет, там, где он оставил Мариццу. Место встречи изменить нельзя.
Войдя в уборную, кроме кабинок, он ничего не увидел.
- Марицца? Ты где? Я думаю, ты уже готова поговорить, не так ли? Мари… - тут он не успел договорить, так как из одной кабинки послышалось какое-то шебуршание.
- Марицца, ты там? Открой, давай поговорим.
- Ооо, Хавьер, ты такой милый, такой честный, не то, что ЭТОТ Пабло. – Марицца в отсутствие Пабло нашла, чем себя занять.
Он был, мягко скажем, в бешенстве. В кабинке страсти накалялись:
-Ты такой классный, такой накаченный, не то, что Пабло!!! Ой, какой ты страстный! Не торопись, Хави. У нас ещё столько времени.
Страсти накалялись. Вот уже джинсы Мариццы перелетают через перегородку и приземляются Пабло на голову. Туда же летит рубашка, галстук, кроссовки.
Пабло не смог больше выносить этот беспредел и гордо поспешил удалиться. Но тут его как будто осенило: «Мммм…А почему Хавьер не издает никаких признаков жизни…Будь я на его месте, я бы…Так!!! Либо Хавьер умер, и Мари стала некрофилкой, либо ЕГО там просто нет!»
В это время Марицца, удобненько устроившись на унитазе, во всю использовала свой актёрский талант (единственный раз в жизни она была рада, что её мама – актриса). Чтобы всё выглядело как можно более правдоподобно, пришлось пожертвовать одеждой. Оставшись в одном нижнем белье и обняв сливной бачок (Марицца слишком «вжилась» в роль), она продолжала («Show must go on!»):
-Оу, Хави!!! Какой ты большой мальчик!!! А вот у Пабло совсем маленький…- Мари так увлеклась, что ничего и никого вокруг не замечала.
- Хочешь сравнить? Хотя, с кем тут равняться? – Пабло каким-то чудом смог взобраться на перегородку и несколько минут молча наблюдал за Мариццой (я вообще удивляюсь его физической подготовке: по трубе карабкается, через перегородки перепрыгивает…супермэн какой-то)– Хави, дорогой!!! Ты где? Вылезай из унитаза. Я знаю, ты здесь!!! – наигранно поднимает крышку. – Ну и где, Хавьер? Марицца, ты что обкурилась, и у тебя глюки? Не беспокойся это легко можно излечить…
- Я? Мммм…Я…А я тут репетирую… - «Какой бред я несу! Но нужно же как-то выкручиваться». – Как ты думаешь, мама возьмёт меня на подтанцовку или хотя бы в массовку? Пппабло, ты меня пугаешь…
- Я бы мог тебе помочь отрепетировать какую-нибудь сценку…как на счёт эротической? – «Ты решила поиграть, Марицца? Только по моим правилам». – вид полуобнажённой Мариццы вполне устраивал Пабло. На этот раз он решил не сдаваться.
- Эй!!! Отвернись! Я же почти голая! – наконец-то это дошло до Мариццы.
- Ну, это мы сейчас исправим. – Пабло прижав Мари к двери кабинки, начал в буквальном смысле слова срывать с неё лифчик и всё остальное.
- Пусти!!! Я за себя не ручаюсь!!! – Мари отбивалась, как могла, но, увы, это не помогало. Схватив первый попавшийся предмет (им, как ни странно оказался вантус), Марицца двинула им Пабло по голове (легонечко, не пугайтесь).

Пабло замер. На лице появилось глупое выражение.
- Мммарицца… Мы ещё посмотрим, кто кого…
При этих словах он свалился головой в унитаз.
- Вот так-то Пабло. Будешь знать, как… - Марицца не успела договорить, потому что в кабинку ворвался Блас. Что мог подумать староста, когда увидел полуголую Спиритто, Бустоманте без сознания и в весьма экстравагантной позе.
-Что здесь происходит? Спиритто! Бустоманте! Бустоманте? Что ты с ним сделала, что вообще происходит?
- Я…мы… Мы так заработались, что Паблитто решил немного поспать, а в комнату сил идти не было. А мне так стало жарко от тяжкого труда, что я решила немного раздеться…- «Звучит не очень убедительно».
Как ни странно Блас почему-то поверил. Может, в тот момент его больше интересовал выход дебютного альбома или что-нибудь ещё?
- Спиритто, уборка закончена, иди в свою комнату. Бустоманте, хватит спать в обнимку с унитазом. Подъём.
- Мама? Роди меня обратно, пожайлуста…Ох-ох-ох, что ж я маленьким не сдох… - Пабло поднялся, пошатываясь, в глазах двоилось. - 50 песо или как тебя там? Что ты тут делаешь? – всё-таки Марицца перестаралась, когда ударила Пабло вантусом.
- К твоему сведению, я пришёл проверить вашу работу, а тут такое…Стоп! откуда ты знаешь мой сценический псевдоним? – Блас подозрительно прищурил глазки, но это было лишь поддержанием имиджа. «Я знаменит! Я – superstar!!! Меня уже узнают в лицо!!!» - Ладно, проваливай отсюда, иди отдыхать, Паблитто (сказано особенно ласково). Тебе бы ещё помыться не мешало, запах не очень.
Пабло медленно поплёлся вдоль длинных коридоров. К тому времени в голове всё встало на свои места. Глаза загорелись мстительным блеском.

В холле уже собрались уставшие ученики. Дунофф начал нудную речь:
- Вы сегодня неплохо потрудились, но, хочу вас огорчить: пройдя интенсивную психотерапию, Хильда решила вернуться в колледж, и завтра у вас будет история. («От кого это так пахнет?»)
Дунофф просчитался: все просто плакали от счастья (кроме Пили и Томаса, которым в кабинете директора было чем заняться):
- Мне больше не придётся стирать трусы-парашюты Фели!!! Как я счастлива. Я теперь могу красить ногти любимым лаком.
- Ура! Каторга закончилась!!!
- Пабло, у тебя новый одеколон? Специфический запах… Не подскажешь марку? – Гвидо понравился новый «аромат».
- «Toilet production». Эксклюзивный аромат. Это мой подарок Пабло. Я могу и тебе подарить. – «…и повторилось всё, как встарь…»
- Марицца, тебе, что некого доставать? Иди, погуляй, тортик скушай. Может, нервишки успокоишь… «Только не проговорись про туалет, умоляю…».
- Просто не могла пройти мимо такого вонища. Даже у Мии духи лучше. – Марицца продолжала давно начатую ими игру.
И, действительно, запах был, мягко скажем, отвратительный. Даже навоз лучше пахнет.
Мия сморщила носик:
- Фели, что ты сегодня ела?
- Парочку булочек, четыре батончика, «Растишку» от Danon…
- Не продолжай! Фу!!! Какой запах…Сделайте мне искусственное дыхание… Ману, ты сама любезность.
Пока все принюхивались и искали зловонный источник, Пабло поспешил в душ.

Было ещё не так поздно, практически все коротали время, кто в кафе, кто в игровой или в своих комнатах. В душевой было темно: ни одной живой души. Встав под тёплую струю душа и вооружившись душистым мылом, Пабло стал вспоминать события прошедшего дня…Чистка унитазов с Мариццей, почти примирение…, этот грёбанный телефонный звонок…, Блас – рэп-звезда и злобный розыгрыш Мари. Воспоминания о вантусе и унитазе он пытался смыть мыльной водой, попутно думая только об одном. «Я помирюсь с тобой, Марицца, во что бы то ни стало. Даже, если для этого нужно будет приковать тебя наручниками к собственной кровати…»
С этой мыслью он вышел из душевой кабинки, вытирая свои волосы полотенцем и напевая заевшую песенку: «Я тебя раздену, презерватив надену…». Вдруг Пабло резко остановился.
- Хильда? Ой, Хильда!? Что Вы здесь делаете?! – Пабло был в таком шоке, что даже забыл про свою «врождённую» стеснительность.
Бедная Хильда, она была в не меньшем шоке. Она переводила свой взгляд с лица Пабло и ниже, потом её взгляд снова поднимался вверх и обратно опускался.
Тут только до Пабло дошло, что так смущает учительницу. Поспешным движением он прикрылся полотенцем, но было уже поздно. Вопли учительницы разнеслись по школе:
- Я догадывалась! Я знала это! Развратник! Я узнала бы тебя, где угодно!!! Я хорошо запомнила ЕГО!!! Я даже составила в полиции фоторобот! – с этими словами она побежала бить Пабло своей сумочкой.
Конечно, от её воплей в душевую сбежалась почти вся школа во главе с Дуноффом.
Картина была впечатляющей. Ван Гог бы подавился от зависти. Пабло, распластавшись, лежал на полу, отчаянно пытаясь прикрыться полотенцем, но это у него получалось с трудом, так как Хильда восседала на нём, отчаянно размахивая руками:
- Будешь знать, как пугать пожилых женщин!!! Маньяк!!! Нахал!!!
Настал черёд Пабло делать удивлённое испуганное лицо «Я-моя не понимать… сами-то мы не местные».
Дунофф поспешил вмешаться, оторвав Хильду от бедного Пабло:
- Хильда, Бустоманте, что случилось? Потоп? Землетрясение?
Пабло, воспользовавшись свободой действий, вскочил и нормально обернул полотенце вокруг бёдер:
-Сеньор Дунофф, я не знаю, что произошло…Я мылся, никого не трогал, кроме самого себя, разумеется…А тут сеньора Хильда…с какими-то намереньями…
- Хильда, объясните, что вы забыли в душевой мальчиков, вечером?
Да, действительно, а что делала Хильда в душевой?
После того случая, когда «кто-то» напугал её, Хильда решила во что бы то ни стало найти виновника (здоровый интерес и ничего более). Так как лица она не запомнила, но хорошо в деталях запомнила другое, поиски затруднялись. Но, наконец-то, у неё получилось, и она нашла виновника.
- Я – вершитель правосудия!!! Я – ужас, летящий на крыльях ночи!!! – похоже психотерапия Хильде не помогла. – Виновник найден и заслуживает наказания!
Пабло оправдывался, как мог:

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

После долгих разбирательств, расследование зашло в тупик. Было решено, что Хильда продолжит сеансы психотерапии, но в школу всё-таки вернётся.
Душевая постепенно опустела. Ученики разошлись по своим комнатам. Всё вернулось в норму.

В комнате Пабло, Томаса и Гвидо.
- Не смотрите на меня так! Я, что, действительно похож на самоубийцу, который в голом виде карабкался бы по стенам колледжа, пытаясь попасть в свою комнату? – Пабло решил всё держать в секрете. – Разве я способен на сумасшедшие поступки?
- Ну, ты же встречаешься с Мариццей.
- ….Может, спать ляжем?

Крыло старост. Ванная. Староста четвёртого курса совершает вечерние процедуры. Душ, бритьё, чистка зубов…
- Такого красавчика, как я невозможно не любить. Мой дебютный диск станет платиновым. Фанатки любят красивеньких, ухоженных мальчиков с белоснежной улыбкой. Почистим зубки моёй любимой щёткой….Ммм, с каких это пор моя щётка приобрела коричневатый оттенок?

В это время в комнате Мариццы, Лауры и Лухан почти все спали. Этим «почти» была Марицца. «Вот блин! Теперь придётся всем объяснять, что мы с Пабло на самом деле не встречаемся, что он кретин тугоухий…А, может, всё начать заново, простить обиды и непонимания? Может, ему не хватает внимания? Марицца, у тебя сегодня определённо поэтическое настроение. А…что, если написать Пабло любовное письмо? Без подписи, конечно». Марицца осторожно встала с кровати, чтобы не разбудить спящих подруг, взяла ручку, листок и стала писать:
«Дорогой Супермэнчик…Нет, не так. Он сразу догадается, что это я. Любимый, я давно хочу рассказать тебе про свои чувства, но у меня не хватает духу. Как только я вижу тебя, внутри что-то переворачивается, хочется подбежать, навалиться на тебя всем телом, задушить в объятьях…Тебе я посвящаю следующее стихотворение:
Любовь – прекраснейшее чувство,
Как розы аромат под утро.
Любовь и расставание идут
По жизни моей рядом.
Но больше не бывать такому.
Купила я тесак мясницкий,
И если следующий мужик, познав,
Меня цинично бросит,
То я ему отрежу яйца,
На фиг член под корень вырву.
Я убью его, придурка,
Завалю и не поморщусь…
(стихотворение взято из «Не грози южному централу..», прошло цензуру)
Надеюсь, ты понял, те чувства, которые я к тебе питаю, очень сильны и их не выветрит какой-то там запах из туалета. Ты – единственное, что у меня есть. Я люблю тебя, Пабло».
Дописав последние строчки, Марицца надушила письмо духами, когда-то одолженными у Мии, положила его в конверт.
В коридоре было тихо и темно. Добежав до половины мальчиков, она огляделась. Ни души. По памяти нашла дверь от комнаты Пабло, Гвидо и Томаса. Просунула письмо в щель. Дело сделано, можно идти спать.

- Пабло!!! Проснись, соня! Гвидо, стаскивай с него одеяло! Ой, лучше не стаскивай… Пабло, с каких это пор ты спишь, в чём мать родила?
-…
-Вставай!!! – Томми, хоть и скромный мальчик, но своего добивается. – «Паааблитто,
суперменчик мой сладенький, вставай, это я, твоя Мариссита…- делаем писклявый голосочек и…
Реакция не замедлит с появлением:
- Марицца?! Где?! А я не одет, не причёсан…изо рта плохо пахнет…Так где она? Под кроватью нет, в тумбочке тоже…- Пабло ещё не успел проснуться.
- Просыпайся, очаровашка. Ты такой популярный, тебе уже письма шлют…целых два. – и, действительно, Томми вертел перед носом Пабло два конвертика. Один был оранжевый с многочисленными поцелуйчиками на нём и источал ароматный запах дорогих духов. Другой – в противоположность первому, был какой-то серый и угрюмый.
- Таак, это точно какая-то муть, счета, наверное. Выкинем в окошко, надо будет, папочке пришлют. А вот этот конвертик симпатичненький, наверное, от очередной поклонницы. – пока Пабло читал письмо, друзья с нетерпением ждали.
- Ну, о чём пишут? От кого это?
- Здесь нет подписи. А пишет…эээ…пишет, что любит меня, души не чает, жизнью пожертвовать готова…чей-то… - от прочитанного Пабло был в «лёгком» испуге. В голове было много догадок, кто мог являться автором этого творения, вплоть до…нет, не может быть…(вчера Мари так сильно ударила его по голове, что туда ничего умного не приходило).
- Не жмись, дай почитать, интересно всё-таки…
- Ну, это личное всё-таки, интимное. – «Лучше им не знать».
- Хорошо, но знай: я на тебя обиделся, и даже кровью тебе не искупить своей вины…
- Бла-бла-бла…Похоже, кто-то насмотрелся ужастиков. Пошли уже, на урок опоздаем.

- … Племена американских индейцев жили земледельческими и скотоводческими общинами на землях современной Аргентины задолго до 1516 года, когда в страну прибыл первый европеец, испанский исследователь Хуан Диаз-де-Солис… - обычный урок истории, немного нервная Хильда, озабоченный Гвидо – всё, как всегда.
- На этом наш урок закончен, к следующему занятию прошу вас прочитать параграфы № 15, №16 и…да, чуть не забыла, вас, Бустоманте, я попрошу остаться.
-Что я натворил?
- Ничего, не считая того, что довёл нашу учительницу до временного помешательства…
- Спиритто, если вы горите желанием поговорить, сделайте к следующему занятию доклад
«Знаменитые маньяки Аргентины и их жертвы». Интересно будет послушать. Урок окончен. Все свободны, я хочу поговорить с Пабло наедине. Не бойся, мой мальчик, больно не будет…
Подождав, когда класс опустеет, и они с Пабло останутся одни, Хильда начала:
- Пабло, я хотела извиниться за вчерашнюю сцену. Перенервничала немного, ну, с кем не бывает…Столько всего навалилось за последнее время…расследование, маньяк, климакс…
Пабло облегченно вздохнул и понимающее посмотрел на учительницу:
- Да, конечно, я всё понимаю, в ваши-то годы и столько волнений… Не беспокойтесь, считайте инцендент исчерпанным. – С этими словами Пабло развернулся и готов был уже уйти, как…
- Кстати, Пабло, я хотела ещё вчера извиниться, но я тебя нигде не нашла, поэтому я решила отослать тебе письмо. В слух-то всех чувств не выразишь…
Как, уже говорилось, утром Пабло получил два письма. Одно было ярким и красивым – от Мариццы, второе – серым и угрюмым – от Хильды (а зачем извинения отсылать в красивом конверте, и так всё понятно). Но второе письмо Пабло решил за ненадобностью выкинуть, даже не прочитав.
«Так, где тут выход? О, Боже!!! Везёт же мне на девушек!!!»
- Ну, что конфликта больше нет? Может, обнимемся в честь примирения?
- Нееет!!! Хильда, только без рук…Нас не должны видеть вместе, знаете ведь, сколько дают за совращение малолетних… Вот, если бы у вас была такая же симпатичная внучка…
А вот это он зря сказал… Хильда, хоть и добрая женщина, но всё-таки всё имеет свои пределы…
- Нахал!!! Вон из моего класса!!! Чтобы духу твоего здесь не было!!! ...
Если бы Пабло принял участие в марафонском беге, не сомневайтесь, он бы точно занял первое место.
Точно также думал и Пабло, пробегая по коридорам колледжа, до тех пор, пока его тщеславным планам не помешал Блас.
- Бустоманте!!! Стой!!! Куда это ты так несёшься? Неужели на рэп-тусовку опаздываешь? (слёзы умиления выступили на глазах «Как важно разбираться в настоящей музыке!!! Золотой ребёнок…»).
- Блас!!! Ты должен, нет, просто обязан мне помочь…
- Ты хочешь взять у меня автограф?! Ой, а у меня ручки с собой нет… «Может, уже пора основать собственный Фан-клуб?»
- Какой автограф?! Блас, Хильда неравнодушна ко мне! Она… - Пабло хотел ещё что-то сказать, но Блас просто не слушал его, он пошёл дальше по коридору, что-то бормоча под нос («Первый концерт я устрою в колледже, разошлю всем приглашения…Пускай мама порадуется, что у неё такой талантливый сыночек…»).
Успокоившись и отдышавшись, Пабло побрёл в кафе, где его ждали любопытные однокурсники:
- Паблитто, ты ещё жив? Она тебя не убила? Какое несчастье…
- Я тоже тебя люблю, Марицца.
- Действительно, что она с тобой сделала? – Томи поинтересовался состоянием друга.
И в правду, вид у него был не из лучших: растрепанные волосы (хотя, чему там трепаться?), глаза на выкат, отдышка после долгого бега.
- Вы мне не поверите…Я сам до сих пор в это не верю… Нет, это невозможно…
- Да говори уже…Всё равно, всё, что ты говоришь – сплошная чепуха. – таким образом, Марицца пыталась показать своё небезразличие к происходящему.
- Так и быть Мари, как своей девушке, я расскажу («Что? Пабло, ты, должно быть, бредишь»).

Пабло рассказал однокурсникам всё, что произошло в классе, не забыл упомянуть и про письмо (при этом только частично указав его содержание):
- Я узнал, что это она написала мне любовное письмо, Гвидо, Томас, помните кто-то под дверь подсунул? Оранжевое такое, с поцелуйчиками…
- Оранжевое?! С поцелуйчиками?!
- Марицца, я всё понимаю, не каждый же день твоему парню присылают любовные письма, да ещё учительницы истории…- с этими словами он обнял её за плечики. – Между прочим, у неё есть стиль, умеет красиво писать.
- Отвали, Пабло ты мне не… Тебе правда понравилось? – глаза Мариццы наполнились надеждой.
- А, что? Ты удивлена? Я, в отличие от некоторых, ценю настоящее искусство. Написано довольно эмоционально, экспрессивно, но мне понравилось. Эх, если бы не разница в возрасте…- «Пусть Марицца поймёт, что она не пуп Земли, и весь мир на ней не зациклился». – Она так огорчилась, когда я сказал, что между нами ничего не может быть…
- Пабло!!! Я так счастлива!!! Тебе понравилось мо…ммм… чьё-то письмо… Правда, оно миленькое? А стишок? Он тебе понравился? – Марицца была так счастлива, что сделала маленькую оговорочку.
- Марицца, я знал, ты оценишь мой поступок… - Пабло ожидал какой угодно реакции, но только не такой. Мари носилась по кафе, как умалишенная, то и дело подскакивая от радости. Но тут до него дошла её последняя фраза – Стоп!!! Откуда ты знаешь, что там был стишок? Ты же не… «Нет, этого не может быть… Марицца написала мне любовное письмо? Мир перевернулся…»
Последние слова Пабло вернули Мариццу с небес на землю, признаваться в своих чувствах она боялась:
- Эээ… Просто вчера вечером Хильда попросила меня сочинить любовное стихотворение…вот, что из этого получилось…Пабло?
Но он её уже не слушал: «Она любит меня! Любит! Пусть отпирается, как хочет, я не поверю…!» Пабло стоял в полной прострации, не зная, что ему делать: то ли накинуться на любимую с поцелуями, то ли упасть в обморок от удивления.
Но организм взял своё, и он упал на пол без чувств.

В это время Хильда сидела в учительской. В руках она держала чашку с ароматным успокоительным чаем, но он то и дело выливался из чашки, так как руки её тряслись от возмущения, негодования:
- Да как он смеет, наглый мальчишка!!! Я к нему со всей душой…
Хильда чуть не плакала с горя. Бедняжка, столько нервных потрясений за несколько дней… Но тут к ней на помощь подоспел Блас Всемогущий:
- Хильда, не огорчайтесь вы так по пустякам…Подумаешь, Бустоманте не принял извинения, с кем не бывает… Вот мне кто-то зубную щётку испортил. А она у нас в семье из поколения в поколение переходила. Семейная реликвия всё-таки…
- Бласитто, ты не понимаешь…
Этот Бустоманте возомнил
Себя сексуальным гигантом.
А его Марицца? От этой девчонки
Я готова утопиться…
- Хильда, а вы никогда не задумывались на счёт хип-хоп карьеры? Я думаю, у нас есть, о чём поговорить… Тексты, конечно, можно доработать, но в этом что-то есть...
- Я не знаю, что такое «хип-хоп», но идея очень заманчива…

Марицца бежала по коридору колледжа в больничное крыло за доктором. Нужно было помочь Пабло. Хотя, это был всего лишь обморок, все были напуганы.
Тем временем в кафе:
- Мамочки! Он умирает! Сделайте же что-нибудь! – Мия взволнованно трясла своими наманекюренными ручками и, как всегда, преувеличивала ситуацию.
- Мия, это всего лишь обморок, он скоро очнётся. – Ману, как истинный мексикан-мэн (простите за неологизм) попытался её успокоить - Марицца побежала за доктором, но я думаю, нужно сделать искусственное дыхание.
Все посмотрели друг на друга. Кому же поручить эту миссию? Зная характер Мариццы, ни одна из девочек не согласилась выполнить это ответственное задание. Оставались мальчики.
- Я точно в этом деле пас. Может, Гвидо и Томас попробуют? Ну, что вы так смотрите? Вы же его лучшие друзья… - Ману мастерски переводил стрелы.
- Да, мы лучшие друзья, но мы же не голубые… Вот если бы на его месте была бы Памелла Андерсон…Или Кармен Электра… - Гвидо мечтательно посмотрел на бесчувственного Пабло.
- А ты представь, что он – это она, смотри такой же светленький, губки пухленькие, только грудь без силиконовых имплантантов. Ты представь, что они сдулись, срок годности истёк. – Томас тоже подключился к уговариванию Гвидо, так как перспектива делать искусственное дыхание Пабло его явно не устраивала (Пилар ревновала его к любому живому существу).
Тут в кафе прибежал Блас. Как старосте, ему было положено совать свой нос во все дела четвёртого курса.
- Что вы опять натворили? Что это с Бустоманте? Опять отдохнуть прилёг? Вы, что все такие напуганные?
- Блас, помоги нам, пожайлуста… Марицца побежала за доктором, но нужно хоть как-то привести Пабло в чувства… - Мия посмотрела ему в глаза. – Может, ты сделаешь ему искусственное дыхание, пожайлуста? Мы не умеем…
- Чего не сделаешь ради верного фана…Ладно, посмотрим, что тут можно сделать…

Пабло тем временем спокойненько лежал на полу с закрытыми глазами, чему-то постоянно улыбаясь.
Пабло оказался на огромной поляне, усыпанной разнообразными цветами. Было легко, тепло и уютно. Посередине поляны были качели, на них сидела какая-то девушка в белом платье. Он не видел её лица, но уже тогда она показалась ему прекрасной, родной и любимой. Он подошёл ближе. Девушка повернулась. В глазах столько любви и нежности.
- Пабло…
- Марицца, не надо слов. Всё-таки это мой сон. Просто поцелуй меня, любимая.
Она потянулась к нему. Их губы слились в долгожданном страстном поцелуе. Во время поцелуя, он немного приоткрыл глаза. Как же она прекрасна. Рыжие волосы, карие глаза, чёрная бородка, которая так ей идёт…Эй, откуда здесь взялась чёрная бородка?! Постепенно очертания любимой менялись и вот уже перед ним не Марицца, а староста четвёртого курса, Блас Эрредия, собственной персоной.
- Бустоманте, ты, что себе позволяешь, зачем ты меня поцеловал?! – похоже, Блас был не в восторге от поцелуя, которым его наградил Пабло. Зато весь курс просто умирал со смеху. Тоже самое можно было сказать и о подоспевшей Марицце вместе с доктором.

Пока Пабло лежал без сознания и видел сны с участием Мариццы, Блас судорожно пытался «спасти» ему жизнь. Каково же было его удивление, когда Бустоманте вдруг сладко улыбнулся, и, не открывая глаз, сказал: «…Поцелуй меня, любимая…», а после этого страстно его поцеловал. Хочется сказать «И жили они долго и счастливо…», но… Когда Пабло всё-таки очнулся, а до Бласа дошло, что только что произошло, он брезгливо отпрыгнул от Бустоманте, стараясь вытереть свой рот рукавом. В это время однокурсники отрывались по полной:
- Пабло, как ты мог это скрывать от лучших друзей? А я ещё с тобой в одной комнате переодевался и в душе мылся… - Томми ехидно улыбался, стараясь подколоть друга.
- И как теперь тебя называть? Паблинья?
- Паблинья... То есть Пабло, хочешь, я подарю тебе мою одежду? Тебе определённо пойдёт розовый цвет. А шпильки… - Мия как всегда в своём репертуаре.
До Пабло окончательно дошло, что всё-таки произошло:
- Не надо мне ничего дарить и называть по-другому тоже. Я – Пабло Бустоманте, и по всем признакам отношусь к мужскому полу, и мне нравятся девочки.
- Теперь мы уже в этом сомневаемся…
Тут вмешался Блас, которому не нужны были лишние слухи и россказни:
- Эээ…То, что здесь произошло…В общем, вы это не видели. «О, Боже! Сейчас сбегутся папарацци! Плакала моя карьера в шоу бизнесе! Мои поклонницы в ужасе разбегутся». Бустоманте, я понимаю, ты, наверное, головой ударился, когда падал…

- Да, Блас, здесь я с тобой полностью согласен. Просто всем померещилось, не так ли? – Пабло тоже не очень хотелось портить свою репутацию мачо-мэна или хотя бы просто нормального парня.
- Конечно, как скажете. Мы не видели, что вы только что целовались с нашей дорогой Паблиньей («Гвидо, сейчас кто-то станет видеть в фиолетовом цвете!»).
- Всё, я считаю, всем пора разойтись по комнатам и благополучно забыть о случившемся. – Блас старался как можно быстрее выбраться из создавшейся ситуации.
- Ну, если нам за это что-то будет…Как насчёт завтрака в постель…
- Гвидо, и ты туда же?! – все с недоуменьем посмотрели на Лассена.
- Эээ…Ну, я не то имел ввиду…Вы же меня знаете.

Постепенно кафе опустело. Занятия продолжились, но всем не так-то легко удалось забыть «происшествие в кафе», тем более Марицце:
- Нет, вы видели лицо Бласа, когда Бустоманте его поцеловал? Такое ощущение, что его поцеловал не самый красивый, самый милый парень колледжа, а какая-то маленькая склизкая жабёнка…
- Марицца, ты вправду так думаешь? – Паблитто был приятно удивлён, услышав, что любимая девушка назвала его «самым красивым, самым милым парнем колледжа».
- То, что ты - маленькая склизкая жабёнка? Паблитто, ты же знаешь, я своему парню никогда не вру.
- Ладно, я с тобой ещё разберусь, любимая (последнее слово было сказано почему-то таким злобным тоном, что даже Доктор Зло подавился бы своим мизинцем от зависти). – и всё-таки Пабло решил надавить на больную мозоль - Кстати, мы с тобой про письмецо ещё не поговорили.
- Эээ…Паблитто, Блас оказался прав, ты сильно ударился головой во время падения. Ну, ничего, по крайней мере, по уровню интеллекта, а вернее, его отсутствию, ты можешь соревноваться с Мией. Возможно, тебя ждёт победа.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

- Ну, наконец-то, уроки закончились. Сегодня я больше не услышу нудные речи Хильды, Кармен… - так рассуждала Марицца, засовывая свои вещи в шкафчик и уже собираясь уходить, как вдруг чья-то рука преградила ей путь.
Конечно же, это был Пабло:
- Этот колледж тесен для нас двоих, Пабло. Я думаю, мой меткий пинок поможет ему раз и навсегда избавиться от тебя. – «Нападение – лучший способ контроля над чувствами».
- Мари, может, хватит издеваться надо мной? Я пришёл поговорить и ничего более «Ну, может, здесь я немного слукавил, но тебе Марицца об этом не стоит знать».
- Вижу, ты не отстанешь от меня. Ладно, всё равно, ничего умного от тебя не услышать. Говори, раз уж подошёл - «Стараемся сделать безучастное лицо, мне не интересно, что он скажет, абсолютно не интересно. Ну, говори уже, хватит сверлить меня своими голубыми глазами!»
- Я… - Пабло пытался подобрать нужные слова.
- Ты… - Марицца изо всех сил пыталась поддержать столь интересный разговор.
- Не сбивай меня с мысли! Я хотел продолжить наш разговор про твоё любовное письмо.
- Какое письмо? Пабло, у тебя температура? За градусником сбегать? – «О, Боже! Я опускаюсь до уровня Мии! И всё-таки, я её понимаю. Как сложно строить из себя дуру в этом жестоком мире!»
- Марицца, ты, что издеваешься?! Вы с Мией случайно не однояйцовые близнецы, по ошибке разлучённые в детстве? – эта ситуация стала раздражать Пабло до такой степени, что в ход пошли оскорбление не только в сторону Мариццы.
- А вот за мою сестрёнку ты ответишь! – Марицца сама не ожидала, что станет защищать сводную сестру, а вот, как обрадовалась Мия, совершенно «случайно» стоявшая рядом в укромном месте, подслушивая весьма «интересный» разговор.
Бедный Пабло, ну почему его нервная система сдалась так рано? Заваленный книгами и разнообразными конспектами, его посещала именно такая мысль. «Как же трудно любить ходячее торнадо! Того гляди, и снесёт тебя в порыве чувств».
Прошло всего несколько секунд, как вдруг никаких признаков присутствия Мариццы Пиа Спиритто выявлено не было. Скинув с себя художественную книгу «Они пережили войну», Пабло осторожно огляделся по сторонам. То, что он увидел, не повергло его в шок. Нет, это уже стало обычным явлением колледжа Elite Way School.
- Марицца!!! Солнце моё!!! Моя муси-пусечка!!! Ты уже признала меня своей сестрой, как же я рада!!! Я не была так рада с тех пор, как вы с Пабло помирились! Так и быть, ради столь радостного события, я устрою праздничный ужин. Только ты и я. – Мия сжала Мариццу в своих стальных объятиях. Тесное общение с Соней Рей сказывалось с каждым днём всё хуже и хуже или же…
- Нет!!! С Мией наедине? Нет! Всё, что угодно, но не это! – Марицца готова была ухватиться за любую соломинку, лишь бы она оказалась спасительной. К своему счастью, а к чьему-то несчастью, Пабло решил пройти мимо этой парочки. – Пабло! Любимый, я так рада, что ты всё-таки сумел снять с себя груду книжек, которые накидала на тебя в порыве страсти. – Неизвестно, сколько усилий пришлось приложить Марицце, чтобы, находясь ещё в объятьях Мии, схватиться за Пабло и посмотреть на него проникновенным, умоляющим взглядом. – Мия, детка. Я понимаю, ты расстроишься, но у нас с Пабло сегодня романтический ужин (Пабло хотел внести свою лепту в этот разговор, но чья-то ступня в оранжевой кеде, наступившая на ногу, заставила замолчать), Давай состыкуемся как-нибудь в другой раз, О.К.?

- Ну, я не знаю… Марицца?
Пока Мия усиленно думала, Мари схватила Пабло в охапку, насколько это было возможно, и потащила его на нейтральную территорию, в сторону картахранилища, которое, по счастливой случайности, было открыто.
Забежав в картохранилище, Марицца отдышалась:
- Фуух… Наконец- то убежали от Мии с её объятьями. Здесь можно немного отсидеться, пока Барби не успокоится. Спасибо, Пабло, за помощь. Ты мне очень помог, а теперь можешь идти. – ноль внимания. Пабло, как стоял в проёме двери, так там и остался. – Ммм…Я немного непонятно сказала? Ну, извини, не виновата, что мой язык понимают лишь особи высшей ступени отсюда! – и мягко добавила - Пожайлуста.
Пабло, наблюдавший за попытками Мариццы выпроводить его, наконец, заговорил:
- Ты же не хочешь, чтобы я пошёл к Мии и сказал правду, да? Мне теперь тоже нужно где-то отсидеться, и я считаю, что картохранилище – самое безопасное от Мии место. Тем более что у нас «романтическое свидание», дорогая.
- Уж лучше бы в туалете сидел, это же теперь твоё любимое место. – недовольно пробурчала Мари «Теперь не отвертеться от разговора про то злосчастное письмо. Надо что-то придумать».
- Мне и здесь неплохо. Представляешь: ты, я, одни в тёмном картохранилище… Появляются ассоциации?
- Ладно, Пабло. Я вижу, ты не хочешь уходить. Тогда уйду я. – Марицца поспешила сменить тему и уже хотела выйти из комнаты, как Пабло «как будто случайно» лёгким движением ноги превратил открытую дверь в захлопнутую.
Реакция Мариццы последовала незамедлительно:
-Что ты сделал?! Кретин! Идиот! Лучше бы я этот вечер с Мией провела (ну, здесь она немного приврала)! Недоумок! И что нам теперь делать? – последняя фраза была сказана жалобным тоном.
- Ну, я могу предложить тебе несколько вариантов («Молчи! Можешь не продолжать, я знаю, что у тебя на уме»). Может, всё-таки поговорим? – очередная попытка начать разговор об отношениях и, конечно же, о письме.
- Ты меня уже достал! Мало того, что я заперта с тобой на кто знает сколько времени, так мне ещё придётся выслушивать твои бредни? Ну, уж нет! – очередная попытка избежать разговора о письме и об отношениях.
Внезапно, как это всегда бывает, в голову Пабло пришла, как он сам подумал, «гениальная» идея.
- Марицца, мы что, в замкнутом пространстве? – с испугом спросил он.
- Наш суперменчик только что об этом догадался. Браво. Я всегда знала, ты – гений…
- Да подожди ты! Я совсем забыл: у меня клауста… как её там…клаустрифо…в общем, мне очень плохо! Я задыхаюсь. Воздуха! Воды! Умираю! – сыграно не совсем профессионально, но сын научился у своего отца науке «впаривать» всё, что угодно. Сперва Марицца пребывала в нерешительности: действительно ли это приступ клаустрофобии или же очередная ложь.
- Пабло… хватит. Ну, хватит прикалываться. Пабло? Пабло!!! – когда лицо Пабло начало приобретать лиловый оттенок, действительно стало не до шуток.
Пабло всегда добивался своей цели любыми путями, даже если для этого надо было себя покалечить. Пригнувшись и подобрав руки под живот, так чтобы Марицца ничего не заметила, он со всей силы ударил себя под дых так, что дыхание спёрло. Видимо, Паблитто перестарался (уж очень он хотел достичь своей цели), и вот уже стало темнеть в глазах, воздуха не хватало.
- Прошу, только не умирай!!! Господи, за что мне это?! – не долго думая, Марицца схватила Пабло за воротник рубашки и повалила на пол (есть же женщины в аргентинском селенье!). С космической скоростью она стала расстёгивать пуговицы на его рубашке. Пабло начал подавать признаки жизни, используя при этом ангельские глазки и жалобный голос:
- Марицца, мне плохо. Я, похоже, умираю… Ой, что ты делаешь? Ты меня раздеваешь? Я знал, ты всегда этого хотела… Так уж и быть, перед смертью я выполню твою просьбу… - при этих словах, он обнял Мариццу и потянул к себе. В ответ на это действие Марицца толкнула Пабло в грудь:
- Не мешай мне! Не видишь, я пытаюсь тебя спасти. Тебе нужно больше воздуха. Дай я на тебя подую… Не шевелись! – Марицца перешла на командный тон, не замечая, что Пабло уже давно спокойно лежит на полу под ней и мило улыбается.
- Ты такая храбрая. Пытаешься меня спасти. – Пабло с любовью посмотрел на Мариццу, но, увидев настороженный взгляд Мари и вспомнив о своём плане, Пабло поспешил добавить – Жаль, что я - безнадёжен. Марицца выполни мою предсмертную просьбу…
- Пабло, ты не умираешь. Просто у тебя приступ, это не смертельно. Скоро нас кто-нибудь выпустит, и всё будет хорошо, я надеюсь… - Марицца, забыв обо всех обидах, легла рядом с Пабло, обняла его и стала успокаивающе гладить по голове.
Стоит ли говорить о том, как себя чувствовал Пабло? Достаточно было посмотреть на его лицо, расплывшееся в счастливой улыбке от уха до уха.
Но роль есть роль, и спектакль нужно было продолжать:
- Марицца, я чувствую, мне не хватает дыхания… Выполни мою просьбу… - жалобное лицо и полузакрытые глаза такого ангелочка, как Пабло, действуют безотказно. Почти…
- Пабло, я знаю, какого типа просьбы у тебя на уме. Лежи спокойно, скоро всё пройдёт.
- Кхе- Кхе («Покашляем для пущей убедительности») Мари, я давно хотел тебе сказать, но никак не предоставлялся случай… Теперь, когда я на смертном одре (трагическое лицо, хриплый голос…), я хочу сказать: я люблю тебя! Я знаю, нам не суждено быть вместе… Поэтому скажи, кто написал то любовное письмо?
- Я…
Марицца хотела сказать: «Я не знаю», но Пабло истолковал всё по-своему:
- Марицца!!! Любовь моя!!! Я так и знал, что это ты!!! – стремительным рывком он схватил Мариццу в охапку и принялся её расцеловывать.
Мари ожидала от «умирающего» какой угодно реакции, но только не этой. Нехотя отбиваясь от поцелуев и объятий, она произнесла:
- Быстро же ты избавился от приступа клаустрофобии… - настал очередь Пабло беспокоиться: его жизнь или, как минимум состояние здоровья, находилось под угрозой. Становиться калекой в 16 лет не входило в его планы.
- Понимаешь, любовь…она всё лечит. И этому чудесному исцелению я обязан тебе… - похоже, такие доводы не устраивали Мариццу. Пабло с опаской попятился, но так как комната была слишком мала, он быстро упёрся в стену.
- Я переживала… Я пыталась спасти тебя…А ты? Ты говоришь про любовь?! Бесчувственная скотина!!! Мартышка бесхвостая!!! – Марицца угрожающе приближалась. Судя по её выражению лица, объятий и любовных ласк от неё ждать не приходилось.
«Что же делать?! Я ещё такой молодой, чтобы умирать!!!» - Пабло судорожно пытался найти путь к спасению. Тут в кармане что-то запиликало. Этим «что-то», как вы уже догадались, был мобильник («И как я раньше не догадался позвонить?»). Марицца от неожиданности вздрогнула. Пабло впопыхах схватился за спасительную трубку и прокричал:

- Алло!!! Гвидо!!! Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть!!! (с опаской смотрит на Мариццу, которая прислушивается к разговору) Я… То есть мы… Мы в картохранилище. дверь захлопнулась. Можешь незаметно пробраться и помочь? Спасибо!!! Ты – настоящий друг! Что? Я потом всё объясню… Но знай – моя жизнь в твоих руках.
Закончив разговор, Пабло посмотрел на Мариццу, которая, опомнившись, приняла прежний угрожающий вид. Она хотела что-то сказать, но Пабло решил начать переговоры первым:
- Марицца, если ты убьёшь меня, мой папа тебя за это по головке не погладит… В лучшем случае, станешь его рабой пожизненно: будешь стирать грязные носки, горшок ночной менять. – Похоже на Мариццу это не подействовало, она продолжала свой недолгий путь.-Ты хочешь стать первой девочкой маньячкой Аргентины, да? Ну, тогда хотя бы для порядка изнасилуй меня. Все маньяки делают это перед тем, как убить свою жертву…
Никакие отговорки не помогали. Расстояние критическое, Марицца подходит всё ближе и ближе… Вот она хватает Пабло за шкирку, прижимает к стенке.
- Я переживала! Я думала, ты действительно умираешь… Я боялась потерять тебя. – этого от Мариццы Пабло точно не ожидал – Я тебя сейчас … (О Боже! Только не говори, что убьёшь меня!») … расцелую!!! – а вот эту фразочку Пабло не ожидал услышать даже в самом изощрённом эротическом сне. – Хоть, ты и бездушная скотина, как ты мог напугать меня до потери пульса! но я всё равно люблю тебя! Своей тупой шуткой ты помог мне понять, как я люблю тебя…
Да, всё - таки Марицца Пиа Спиритто – непредсказуемый человек. Отойдя от секундного ступора, Пабло, убедившись, что это не сон, плавно переместил себя и Мариццу на пол…
Вперемешку со страстными поцелуями Марицца пыталась найти ответы на интересующие её вопросы (ну кто в такой момент может разговаривать?)
- Пабло?
-Да…
- Тебе точно понравилось моё письмо?
- Угу...
- Пабло?
- Да…
- А у нас ведь с тобой ничего не было после той злосчастной вечеринки?
- Угу…
- А жаль… Ну, ничего, мы это можем с лёгкостью исправить.
- Угу… - только через несколько секунд до Пабло дошла последняя фраза любимой – Что?! Что ты сказала?!
- Что слышал. Пабло! Хватит болтать! Лучше займёмся делом, любимый…
И всё-таки им помешали. Дверь со скрипом отворилась, в створку просунулась лохматая голова Гвидо – друг «вовремя» пришёл на помощь…
- Пабло? Ты ещё здесь? Я пришёл тебя спасать, дружище…
- Гвидо, иди вон отсюда!!! – прокричала наша парочка в один голос – Да, и дверь не забудь на ключ закрыть.
- Вот так всегда… действуешь из лучших побуждений, а тебя выгоняют – недовольно пробурчал Гвидо, но всё-таки в душе был искренне рад за друга.
А наши сумасшедшие влюблённые продолжили начатое, но прерванное Лассеном, занятие.
Вот такое получилось долгожданное, но бурное примирение.
Вместо пролога.
Прошло несколько лет. Марицца с Пабло так и не поженились, но их трое детей искренне на это надеются. Также они являются владельцами боксёрского клуба для девушек и юношей «Бей, как Марицца, отбивайся, как Пабло».
Мия с Мануэлем поженились. Живут душа в душу, почти… Когда происходит это «почти» Мануэль ночует в их клинике пластической хирургии и трансплантации «Ацтек и Барби» - ностальгия всё-таки…
Блас и Хильда основали дуэт и долго выступали с концертами в клубах Аргентины. Elite Way School не раз подвергался штурму их многочисленных поклонников. Позже эта колоритная парочка основала звукозаписывающую компанию, цель которой продвигать таких же талантливых, но не опытных в плане шоу-бизнеса, дарований. Но это уже другая история…

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг