Глава 4.
You were my strength when I was weak
You were my voice when I couldn’t speak
You were my eyes when I couldn’t see
You saw the best there was in me
Lifted me up when I couldn’t reach
You gave me faith coz you believed
I am everything I am
Because you loved me
Celine Dion
Вечеринка в доме Фели, nothing special, не в первый и далеко не в последний раз. Каждый по- разному умеет собирать вокруг себя друзей. Фели же, у которой их совсем не было, приходилось blow parties all the time, хотя бы для того, чтобы люди вокруг ей мило улыбались в ожидание очередной вечеринки, после которой многие с трудом соображали, что они делают в доме Митре. Даже Мия перестала покровительствовать своей когда-то такой близкой подруге. She was just so fed up of her. В один прекрасный день первой красавице надоело выслушивать вечное looserskoe нытье Фелеситас. Ну а Вико, которая всегда болезненно, завидовавшая крепкой дружбе двух soul mates, просто тактично, зато красиво кинула теперь уже никому ненужную толстушку.
Party была в полном разгаре. Jack Daniels лился рекой, так, что все детки богатых и знаменитых пили в полной гармонии с собственным существованием. Особенно преуспевал Пабло, методично заливавший в себя, все, что горит, и хотя бы как-то вставляет! Марисса была как всегда в своем амплуа, шокируя и заводя окружающих своими откровенными танцами на древнем семейном столе Фелеситас. Мия с Мануэлем тихо сидели на диване в углу.
- Милая, что с тобой? Ты в последнее время такая грустная, я не привык видеть Мию Колуччи не в центре тусовки, даже странно как-то.
- Мануэль, за что ты меня любишь?
- Ну не знаю, ну вообще, ну…
- Ты что даже не знаешь, что ты во мне нашел? Голос Мии переходил на крик
- Послушай детка, перестань заниматься ерундой, пойдем лучше наверх, и я докажу тебе свою любовь по полной программе.
Вдруг Мия слезла с Ману, и на ее глазах навернулись хрустальные слезинки. И она совершенно спокойно сказала Ману: неужели, меня можно использовать только как симпатичную подстилку? А? Ну конечно разве у розовой Барби могут быть другие качества, конечно же, нет, зато у нее есть неплохая задница, которую можно трахать каждый раз как приспичит. Не так ли Мануэль, ты же у нас такой умненький, только ты недооценил меня, знаешь ли, у глупой куклы тоже есть серое вещество, и его достаточно, чтобы сделать вывод, что тебе совершенно нет дела, что у меня внутри, а у меня внутри, знаешь ли, тоже есть чувства!
- Мия, да что на тебя нашло? У тебя что ПМС?
- Их у меня точно нет! Тебе спасибо.
Но Ману был настолько пьян, что намек Колуччи до него совсем не дошел. Как и все выше сказанное, поэтому после ухода Мии он лишь махнул рукой и лениво затянулся.
- Мия, послушай, тебе действительно не стоит пить. В твоем положение Martini лишнее. Я не хочу толкать тебе банальную речь о том, что молодым мамочкам стоит больше думать о собственном здоровье, но все же поставь бутылку, она тебе не поможет, все таки в твоем состояние…
- Поверь Мари, это состояние временное, одним разом больше, меньше. После завтрашнего визита к врачу я стану у него постоянной клиенткой, может мне по старой дружбе сделают скидку, а? – горько усмехнулась Колуччи.
Странно, Марисса повидала многое за свою короткую жизнь, и чувство жалости у нее уже давно отшибло на корне. Но впервые за долгое время ей по настоящему стало жалко это хрупкое создание, отчаянно пытавшееся закурить очередную Vogue, поэтому вместо банальных утешений она уложила свою несчастную сестру на кровать, и поцеловала в холодный лоб со словами: Все будет хорошо, я тебе обещаю, а теперь спи.
“Жизнь стоит того, чтобы жить,
Любовь стоит того, чтобы ждать”
Марисса уже собиралась уходить, но худая рука Мии ее удержала.
- Мари, я так рада, что теперь я не одна, спасибо тебе, что ты есть. Ты первый человек, который искренне открыл для меня сердце, я…, я…, я просто никогда не чувствовала себя такой защищенной, спасибо.
- Спи Мия, тебе действительно надо отдохнуть. И на лице, когда-то бесчувственной Андраде покатились, давно заснувшие слезы.

Глава 8.
Все резко ринулись наверх! Марисса лишь молила о том, чтобы ничего не случилось с Мией! Она бы себе этого не простила “Черт надо было не оставлять ее, я же обещала ей, что все будет хорошо!” Все остановились на лестничном проходе между 2 и 3 этажом. А точнее, когда в доску пьяный Гвидо не споткнулся о лежащее тело Колуччи в темноте. Марисса начала истерично кричать, чтобы вызвали скорую, между делом матеря и понося всех и вся.
- Мия, детка, ну, что же ты сделала, что? Это я виновата, да? Толька очнись, я тебя прошу, разве я тебя часто о чем-то просила?
Пабло ели оттащил Мари, которая все повторяла, что во всем виновата она. “ Ну, зачем я задала этот гребанный вопрос, я же знала, что она не перенесет. Я просто безответственная сука, как я могла…”
Мию отвезла скорая, нет, она не умерла, но она потеряла его, а вместе с ним и часть себя. Марисса не отходила от сестры, которая уже шестой день не приходила в себя. С одной стороны это было и хорошо, так как Мари не была готова выложить правду. Только одной Андраде было известно, как сильно в глубине души Мия хотела этого ребенка.
Ману вообще ни с кем не разговаривал. Мию он видел всего лишь раз после операции, все остальное время он сидел в больничном коридоре, успев послать медсестру на три веселые буквы, когда та открыла ему Америку новостью, что курить в больнице -воспрещено. Он сам не знал, что с ним произошло, но что-то в нем надорвалось, а что-то открылось, то, чего прежде он не знал и не чувствовал. Он уже в сотый раз проклинал свою небрежность и халатность. Ну, зачем он так легкомысленно ответил на тот злосчастный вопрос. Ведь на самом деле он очень бы обрадовался ребенку, просто не хотелось разводить “сопли” на глазах одноклассников. Как это, он мексиканский мачо, встречающийся с первой красавицей, и вдруг хотеть ребенка в свои 18! Да вся бы его репутация полетела к черту.
- “ Ну, ничего красавчик, твоя репутация осталась при тебе, вот только маленькая поправка, твоя девушка без сознания, твой ребенок так и не родился, и все по твоей вине гребанный уебок. “
Такие мысленные монологи имели место в голове Агирре уже шестой день.
Марисса вначале раздраженно игнорировала друга, но на шестой день ей до смерти стало жалко Ману, поэтому она тихо подсела и обняла его, отчего на глазах горячего мачо, а ныне несчастного влюбленного покатились слезы, которых он совсем не стеснялся.
- Марисса, это я ведь виноват?
- Ману, сейчас уже поздно разбирать полеты и падения. Главное, чтобы ты был с ней, когда она очнется. Не исключено, что она тебя не простит, но, во всяком случае, ей будет легче пережить все это, зная, что ты рядом.
Марисса знала это по собственному опыту. Пабло все время был рядом все эти дни, и еще не известно смогла бы она это пережить не будь его, но для нее это ничего не меняло в их отношениях, хотя Пабло не раз заводил тему о долгожданном примирение. Теперь самым главным была Мия, по мнению Андраде - единственная жертва на малой сцене.

Даже странно, что его волновали все эти мелочи. Пабло Бустаманте всегда можно было только позавидовать. Красивый, умный, талантливый, невероятно самоуверенный, восхитительный любовник, и ко всему прочему сын самого богатого человека страны. Ну, о чем еще можно только мечтать? Но все это, тщательно выстроенный имидж, за которым кроется несчастный парень с комплексом, порожденным уходом матери и вечным нездоровым давлением со стороны отца. И только один человек мог вытащить его из ямы - Марисса. Ее признание грело ему душу, и давало новых сил бороться со всеми. Поэтому
Пабло Бустаманте сел в свою машину с хрупкой уверенностью, что все будет путем, надо только постараться.
А в это время Мия неуверенно распахнула глаза, отчего Мануэль не знал, то ли ему радоваться, то ли завопить от безысходности. Он сам невольно понимал, что, скорее всего Мия больше не захочет его видеть, но надежда ведь умирает последней, поэтому Ману неуверенно придвинулся к ней и взял ее худую руку. Они сидели молча и не отрывали взгляд друг от друга. Видок у Ману был, мягко говоря, помятым. Огромные мешки под глазами, прокуренные и не выспавшиеся глаза, мятые волосы, уставший, но молящий взгляд упирались в подавленное лицо Колуччи.
- Он умер? – неуверенно спросила Мия, все еще, верившая в чудо. Судя по тому, как затравленно Агирре отвел свой взгляд, она все поняла. Мия закрыла глаза, пытаясь остановить невольные слезы. Ману, положив свою голову ей на живот, почувствовал, как внутри все урчит.
- Милая, ты когда-нибудь сможешь меня простить?
- Я не в чем тебя не обвиняю. Я сама виновата, я знала, на что иду, но я больше не хочу тебя видеть. Прости, но ты всегда будешь напоминать мне о нем.
- Мия, умоляю, дай мне шанс помочь тебе пережить этот кошмар, я ведь не смогу без тебя, ты - это все, что у меня есть. Ты - это моя жизнь. Не прогоняй меня.
- Ману, тебе это вряд ли известно, но в определенный момент моей жизни, ты подал мне руку помощи, ты вытащил меня из того грязного и лицемерного мира, в котором я медленно тонула. С тобой, я впервые почувствовала нежность и заботу, ты, наверное, не поверишь, но до тебя была тьма, даже в моем розовом мире, в который я заставила всех поверить. Ты научил меня любить, с тобой я впервые прочувствовала, что такое страсть. И я тебе бесконечно благодарна, но я сама сломала нас с тобой. Все было бы иначе, если бы ты хоть чуть-чуть знал о моей настоящей жизнь, но ты ее не смог разгадать, а я ничего тебе не расскажу. Прости Ману, я действительно виновата перед тобой, надеюсь, ты когда-нибудь сможешь меня простить!
- Мия, о чем ты, мне нечего тебе прощать, я безумно тебя люблю, и пойми, я не смогу без тебя! – Голос Ману почти срывался на отчаянное мычание, а глаза Мии уже совсем не было видно за пеленой горьких слез.
- Уходи
“ Пойми, у меня нет другого выхода, когда-нибудь, я тебе все расскажу, когда-нибудь, но не сейчас. Прощай Ману… “ this is how you remind me, what I really am”

Глава 11.
В квартире Мартина обстановочка была та еще. Марисса методично тушила один за другим окурки в старую пепельницу. Между делом, вздыхая, и как-то подозрительно часто, моргая глазами. Мия же молча сидела на кухонном столе, без конца доливая себе Martini. “Хмм, а старые привычки дают о себе знать”- и горькая улыбка появилась на ее лице.
- Мия, так, что насчет Ману?
- А что?
- Ну, что между вами произошло, ты бы видела, как он вылетел из твоей палаты.
- Представляю…
- Так, что?
- Он не понял…
- Послушай, я никогда не имела привычки вмешиваться в чужие отношения, но он действительно раскаялся. Ты бы видела, каким подавленным он выглядел. Все те шесть дней он совсем не спал, почти не ел.
- Ты тоже когда-то имела привычку не спать с разницей разве только всего в три месяца, так, что ты по-прежнему чемпион по бессоннице.
- Мия, не будь такой каменной, я ведь знаю как плохо тебе сейчас.
- А, что ты предлагаешь?
- Стать чуток банальной, и дать ему last chance, он его заслужил!
- Ты думаешь, мне не хочется сделать этого?!
- Так в чем проблема?
- В нем, то есть во мне… Понимаешь, он никогда не сможет стать частью меня, пока не будет знать меня, именно меня, а не глупую куклу Барби
- Так расскажи ему
- Ты совсем далась ебу! Тебе же прекрасно известно, что если он узнает хотя бы половину из моего жизненного творчества, его же от меня сразу ветром вздует! Он будет призирать меня, ему будет противно от одной мысли, что он со мной трахался, что он был у меня, наверное, я даже уже и не смогу подсчитать под каким номером он числился в моем послужном списке! Ну, ничего, я его даже пойму! Все-таки кому нужна шлюха, трахающаяся без перебора со всеми эдак лет с 14! Но ведь даже шлюха может любить и быть верной, я ему никогда не изменяла, ни разу, разве только со своей реальной жизнью. И то, не нарочно.
- Мия, успокойся! – И Андраде долила ей так горячо любимый Мией Martini.
- Знаешь, я все, конечно, понимаю, но многое изменилось за то время, пока ты непрерывно спала. Я никогда не верила, что люди могут меняться на 360 градусов. Вот только Ману переубедил меня. После, ну вообщем после потери вашего малыша, он перестал быть тем безответственным и инфантильным подростком, as he used to be. Теперь он стал настоящим мужчиной, который сможет принять тебя такую, какая ты есть, вместе с твоим прошлым. И знаешь почему? Нет, не от большой сопливой любви, а оттого, что ты стала именно его женщиной, ты носила в себе его ребенка, а значит и часть его самого. Подумай об этом.
Мия внимательно, слушавшая сестру все-таки нерешительно ответила: - Я подумаю, но ничего не обещаю, потому, что я просто-напросто не уверенна, действительно ли я смогу быть рядом с ним, не забывай, во мне действительно была часть него самого. А это точно дело не шуточное.
- Ну, тогда, выпьем, раз уж мы обе так не уверенны в них!
И на лицах сестер проскользнула горькая ухмылка.

Глава 13.
Оба молча лежали на полу, осмысливая, что только, что произошло. Остатки алкоголя с концами выветрились из его уставшего тела. Марисса тихо встала, и направилась на кухню за спасительной затяжкой, по ходу натягивая его голубую рубашку. Сидя на холодном подоконнике, она все никак не могла понять, как же она могла все те три долгие месяца воздерживаться от него, как от вредной привычки. Ее думам было суждено прерваться, когда он возник за ее спиной.
- Я приму душ?
- Ты сам знаешь, где чистые полотенца. Кстати в шкафу осталось кое, что из твоих многочисленных шмоток.
- Ok
- Бустаманте, чего ты уставился на меня так? Я всего равно не намеренна составлять тебе компанию в душе.
- Знаю…
- Ну тогда не стой над душой, ты же вроде хотел освежиться, вот и иди.
Пока звуки прохладной воды разливались по дому, оно старалась переломить желание все- таки присоединится к нему. Поэтому чтобы не думать о приятном, она лишь продолжала истерично курить свои любимые сигареты. Пока на пороге не возник объект ее желания, облаченный в свои старые джинсы Сalvin Clain, и черную футболку с надписью “fuck the free world” Марисса тихо захихикала, дежавю! Она вспомнила, как когда-то давно он заходил на кухню именно так, а точнее именно в таком виде.
- Послушай, я не хочу тебя напрягать, знаю, ты ненавидишь подобные разговоры, но…
- Это ничего не изменило между нами. – Резко перебила его Марисса.
- Ладно, я все понял. – Его голос казалось, сорвется с питель, как когда-то одна из дверей в его квартире под натиском его кулаков.
- Отлично любимая, я пойду! Не буду напрягать твой покой. Я вообще не буду больше тебя напрягать. Все, мне надоело, как какой-то импотент вечно перед тобой стелиться, finita la comedie! Я пошел, не поминай лихом. И дверь за ним истерично захлопнулась, а она, поджав под себя колени, поняла, что он действительно больше сам не придет. А, хватит ли ей сил, переломить свою гордость…
Утром на кухне ее ждал румяный завтрак, приготовленный Мией.
- Колуччи, а я и не знала, что ты так любишь возиться на кухне
- Да нет, не то чтобы, просто хотелось отвлечься.
- Понимаю, как спалось?
- Отлично, а у тебя как прошла ночка?
- Все то ты знаешь! Ты что в щелку подсматривала?
- Циничный ты человек, Андраде! Я совсем не использовала свои зрительные качества, зато мой слух невольно был поглощен во все действия за сценой. Так, между прочим, можно вопрос?
- Валяй
- До скольки оргазмов он доводит тебя за раз?
- Обычно до двух, иногда даже трех.
- Нехило…
- Завтра понедельник! Снова колледж! Ты пойдешь?
- Да
- Мия, неужели ты так сильно успела соскучиться по Кармен?
- Нет, ни одним местом
- Тогда зачем, тебе все равно разрешено, не появляться чуть ли не до следующей недели
- Просто хотя бы мельком хочу его увидеть…
- Как же я тебя понимаю, same shit with me…
И обе девчонки стали молча давиться непроваренным Колуччи кофе. Как не странно, но они этого даже не заметили, так как были погружены в свои глубокие думы.

Колуччи, я рада, что вы пришли на урок! Не ожидала, что увижу вас так скоро. Я слышала, что вам не здоровилось, как вы себя чувствуете? – сказала Кармен своим каменным голосом.
- Спасибо, мне лучше, так ничего серьезного, просто голова побаливала.
- Ах, это теперь так называют! Не думала, что аборты стали приравнивать к головным болям! – и Сол громко засмеялась, пока все окружающие, включая Кармен сидели в шоковом трансе. Первой опомнилась глава нынешнего урока.
- Риворолла, что вы такое говорите?
- Ничего особенного, учитель. Просто наша принцесса совсем не умеет использовать презервативы, которые так важны в наше время.
- Ну, я тебе сейчас покажу как лезть в чужие дела, мерзкая подстилка.
И Андраде кинулась на местную шалаву со всей имеющейся яростью, успев припомнить ей не только про Колуччи, но и про ее утренние похождения в компании с ЕЕ бывшем бойфрендом. Еще бы чуть-чуть и Марисса бы вырвала все крашенные лохмы Сол, но Пабло во время ее оттащил. Пока все приходили в себя, Марисса дважды намеренно наступила на ногу Бустаманте с целью отступления, что в принципе ей удалось, но только тогда, когда парень сам дал ей волю, посчитав, что все страсти в теле Андраде угасли. Но не тут то было…
- Как же я вас всех призираю мелкие лицемеры. Вы, готовы предать любого, лишь бы самим было тепло. Удивительно, как за год вы смогли все меня заебать, разочаровать, и поверьте, я испытываю к вам неприкрытое призрение, чертовы ублюдки. Сил моих больше нет терпеть вас. На кого вы стали похожи? В вас же не осталось ничего человеческого. Вы как звери. Осталась только неприязнь к вам. Мия, пошли отсюда. Тошно находится с вами в одном помещение. И две хрупкие фигурки вылетели из гадюшнека, оставив всех обдумывать слова Андраде.
Конечно же, никто не поверил Сол, хотя впервые она сказала правду, случайно услышав ее из разговора Агирре и Бустаманте. Но теперь это не имело никакой разнице, всех больше заинтриговала речь Мариссы, поэтому остаток дня все провели в одиночестве, обдумывая собственное “я”

Глава 15.
Sucker love is heaven sent
You pucker up, our passion’s spent
My hearts a tart, your body’s rent
My body’s broken, yours is bent
Carve your name into my arm
Instead of stressed, I lie here charmed
’Cause there’s nothing else to do
Every me and every you
Placebo
Марисса с Мией сидели в комнате, пока сигареты не закончились.
- Черт, кончились, надо бы пойти купить
- Где? Ближайший drug store у черта на куличках!
- Тогда надо стрельнуть!
- У кого? У этих ублюдков?
- Нет!
- Кстати пора на репетицию. Заодно покурим в вагончике, я там припасла пачку.
И девчонки двинули на репетицию группы, дышавшей на последнем дыхание. В вагончике было сыро, холодно и вообще тоскливо. Каждый занимался своим делом. Андраде с Колуччи нервно покуривали, пока парни пытались настроить гитары.
- Знаете, я бы хотел с вами поговорить. – Начал Ману. – Понимаете, мне кажется, что в последнее время мы все ходим на репетиции из под палки…
- Какой ты наблюдательный Ману! Неужели наконец-таки, кто-то помимо меня принял тот факт, что наша группа- это полнейшее дерьмо! Мне вообще надоело петь эти инфантильные песенки с милой и счастливой улыбочкой. Заебало!
- Знаете, я полностью согласна с Мари. Наверное, пора уже разбегаться, да и отношения между нами уже не те, сами понимаете. Лично я соскакиваю, думаю, вы тоже.
- Прежде чем вы все разойдетесь, я бы хотел, чтобы вы посмотрели мою последнюю песню.
- Ой, Бустаманте, тебя все еще вставляет сочинять твои сопливые песенки, что много радости в жизни? Или напоследок решил точно убедить нас в дерьмовости нашей группы? Зря напрягался, я и без нее знаю, что гроша мы ломанного не стоим! – напоследок язвила Андраде.
- Может, ты вначале посмотришь, а потом будешь лоховать, а?
- Ну если это просьба в стиле “дай мне напоследок любимая”, то я пожалуй гляну на твою писульку.
И все трое ушли в чтение. Постепенно язвительная улыбка Андраде начала слезать с ее наигранного выражения лица, а потом на лице обеих девушек покатились непроизвольные слезы. Ману как то меланхолично, с тоской в глазах смотрел то на текст, то на плачущую Колуччи. После долгой паузы Ману тихо произнес: - Гениальная лирика…
- Пабло, сколько в ней жизни, эта самая родная песня не только среди нашего арсенала, но и среди всего доступного музыкального творчество. Спасибо, что ты подарил нам такое творение. – И на лице Мии продолжали бежать теплые слезы.
Марисса молчала, но, судя по ее лицу, она как минимум была поражена.
А песня действительно была великолепна. Она была о них, о них четверых. О группе, о дружбе, о жизни без колес и без нее. Пабло вложил в эту песню не просто всю горечь, но и всего себя. В любой из строчек они видели себя, и ту жизнь, до которой они умудрились довести себя, неразрешенными в прошлом конфликтами.
Все три пары глаз сверлили курящего Пабло, а он лишь смотрел в какую-то отдаленную точку, не обращая внимания на окружающих, и все глубже погружаясь в себя.
Пабло, дружище, ты, где витаешь?
- Что?
- Я бы хотел сочинить музыку на эти слова, ты не против?
- Против ли я? Конечно же, нет, я только за.
- Знаете, а эта песня могла бы быть финальной для Erreway? Уходить, так, хоть под аплодисменты
- Тогда заметано! Ману, с тебя музыка, как думаешь, уложишься к пятнице?
- Думаю да…
- Тогда, в пятницу, в это время все будьте здесь, а теперь я пошел, аривидерчи!
И высокая фигура Пабло скрылась с их поля зрения. Первой опомнилась Марисса, и побежала догонять, удаляющегося Бустаманте.
- Пабло, постой…
- ?
- Я хотела сказать тебе, что, в общем спасибо
- За что?
- За песню…
- Не за что, у меня все равно была потребность выплеснуть все из себя.
- В любом случае, это лучшее, что я слышала.
- Я рад. Ладно, я пойду, мне уже пора
- Это из-за меня?
- В смысле?
- Пабло, не стоит меня так обиженно избегать.
- А что, ты прикажешь мне делать? Марисса, я ведь тоже человек, я так устал от всего, я устал от тебя, от себя. Понимаешь, я был готов сделать все ради тебя, но ты сама отвернулась от меня, а я просто устал стучать в дверь, которая не открывается только для меня! У меня ведь тоже есть гордость. Когда-то ты спросила меня, что для меня вечность, так, вот я наконец-таки нашел ответ. Для меня вечность – это время без тебя. Когда я не могу обладать тобой. А обладал ли я когда-нибудь тобой? Ты никогда не была полностью моей, часть тебя всегда была спрятана от моего взора, именно она не давала нам быть вместе. Пойми, я устал.…
И он молча отвернулся, чтобы продолжить свой путь. А она так и осталась стоять, провожая взглядом его спину.

А в это время между Мией и Ману состоялся решающий разговор. Оба совсем не были готовы к нему, но в глубине души они были уверенны, что вот такой удобной возможности наверняка больше и не будет, поэтому решили говорить все то, что лежит на душе.
- Хорошую песню сочинил Пабло.
- Она действительно о нас четверых, послушай Мия, я давно хотел сказать тебе, что я…
- Подожди, ничего не говори. Я не хочу, чтобы ты потом жалел о сказанном.
- Мия, послушай…
- Не перебивай меня, я тебя очень прошу, наверное, я давно должна была тебе все сказать, просто не решалась, и думаю, если я сейчас не смогу тебе всего сказать, то вообще никогда больше не смогу этого сделать.
Мия встала с цветного пуфа, и закурила любимые Vogue, она уже десять раз пожалела, что для начала не напилась, как следует, но как не странно она все же нашла в себе силы говорить.
- Я с самого рождения не знала, что такое нужда, не видела границ между добром и злом, потому, что попросту у меня все было в розовом цвете. Так и продолжалось, пока я не пошла в школу, и не столкнулась с суровой реальностью этого жестокого мира. Я тогда впервые поняла, что у всех есть мамы, а у меня нет. Я вообще не умела общаться с людьми. До семи лет я жила как принцесса в закрытой башне, где не было других детей. Да, папа пытался оградить меня от страданий, а вместо этого воспитал закомплексованную девочку в розовом платье, которая с глупой улыбкой терпела насмешки одноклассников, потому, что элементарно не знала, как от них защищаться. Так и продолжалось лет до двенадцати, пока я не попала в Elite Way, где внешность стала моим главным козырем. И вот тогда-то я и поняла, что если я не буду жестокой, то останется только роль жертвы. А я бы этого просто не выдержала. Ничего не оставалось, как построить небольшой Barbie World, и создать иллюзию, какая я прекрасная, нетронутая и вообще мечта любого нормального парня. Мне это вполне удалось, даже через, чур. Я уверенна, что никто из колледжа на самом деле меня не любил. Я лишь была соблазнительным трофеем, и гарантией в вечном уважение тому, кто уложит меня в постель. Так сказать, кто лишит Барби девственности. Знали бы они тогда, что лишать то и нечего. Да, и не смотри на меня так, я была подстилкой для половины города. Я не стараюсь оправдать своих поступков, но для меня это как будто был панцирь, защита от окружающего мира, а может и некая месть, обида на тех, кто все детство травил меня. Я вообще удивляюсь, как ты не догадывался, что был далеко у меня не первым, может, тебе так сильно хотело в это верить, а может, и моя репутация просто не допускала сомнений. Как бы там не было, я все равно никогда не приравнивала себя к разряду шлюх. Но, знаешь, когда появился ты, я по настоящему забыла обо всех обидах. Существовали только ты и я. А это было для меня самым главным. Я не прошу у тебя прощения, потому, что не считаю себя в чем-то виновной. Но напоследок, я бы хотела тебе сказать, что несмотря на то, что физически ты не был у меня первым, но морально был. И еще, ты был лучшим эпизодом в моей дерьмовой жизни. Прощай Мануэль.
И Мия двинулась к выходу, морально готовясь к новой жизни без него. Она ведь и не ждала, что после ее истории Ману будет принимать попытки вернуть ее. Но он принял, и через секунду последовал страстный поцелуй, со словами : - Малыш, давай начнем все заново, с чистого листа, на этот раз действительно, только ты и я? И в ответ она лишь кивнула головой. Теперь она действительно хотела жить, и только для них обоих.
А в это время Андраде методично напивалась в ближайшем баре, оказавшимся весьма и весьма дешевым и отвратным. Выпив самолично бутылку виски, она оглянулась по сторонам, и весь алкоголь чуть не вышло наружу от увиденного. Бар был не только грязным, вонючим, но еще и полон отвратительно воняющих мужиков, кидавших на нее весьма внушительные взгляды. Поэтому, не долго думая, Андраде расплатилась с барменом и сделала ноги с этого задрыпанного местечка. Вылетев на улицу, и ели держась на своих двух, словила такси и направилась в колледж. Там ее ждала пустая комната. “ Видимо Мия нашла более теплое место в компании Ману” И Андраде искренно порадовалось за подругу. Взяв пачку сигарет, она вышла из комнаты.
Пройдясь напоследок по колледжу, она поняла, что все таки не так-то сильно она ненавидит эту тюрьму. “Ну, и куда теперь? Вскрытые вены это слишком театрально, повесится на форменном галстуке через, чур, иронично, тогда, что же? “ И Андраде уверенно направилась на крышу выполнить последний долг перед собой. Прохладный ветерок колыхал ее отросшие волосы, выветривая остатки алкоголя из тела. Последний окурок полетел вниз, и она с тоской посмотрела на пустую пачку горячо любимых сигарет. Шепнув что-то вроде “прощайте” она сделал шаг вперед к свободному полету, как кто-то резко ухватил ее за капюшон зеленой кофты от “ Davoucci”
- Совсем рехнулась, хренова самоубийца!
- Ты здесь откуда?
- От святого духа! Пришел покурить в тишине! Но к счастью у дураков мысли совпадают!
- Зачем ты мне помешал, я все равно это сделаю, и тебе не удастся мне помешать!
- А ты хоть немного подумала, что будет с Соней и Мартином, хренова эгоистка! ? Они же не перенесут такого. И вообще, столько много людей are giving shit about you!
- А ты с чего это взял, Нострадамус хренов!
- А с того…
И Пабло резко прижал ее к себе.
- Я же люблю тебя, ты об этом подумала?
- Нет… Но все равно рада это слышать! Потому, что я ведь тоже тебя люблю. И я, конечно же, наверное, хренова мазохиста, но я все равно хочу начать заново. Ты согласен?
- Еще бы…