"Три года. Прошло три года, два месяца и 11 дней с тех пор, как тебя нет. А небо все еще такое голубое, и солнце такое же яркое, люди все также бегут по своим делам, поют птицы, ночью светят звезды...и только одному мне не хочется жить, когда я вспоминаю, что тебя больше нет рядом. И все напоминает о тебе. Все..начиная с нашей спальни и кончая небесно-голубыми глазами нашей дочери." - Мануэль зажмурился, пытаясь проглотить противный горький комок в горле.
- Папа! Паапа! - раздался детский голос откуда-то издалека. Мануэль резко дернул головой, прогоняя мысли. У его ног стояла их дочь.
- Да, моя принцесса! Что случилось? - спросил он, поднимая Канделу на руки. Девочка сонно потирала глазки.
- Просто пришла к тебе! Пойдем кушать?
- Идем! Что пожелает моя девочка получить на завтрак?
В их доме ничего не изменилось, все осталось таким, каким было при Мии. Почему? Наверно Мануэль не готов был расстаться с воспоминаниями. А может, хотел, чтобы дочь ощущала незримое присутствие мамы. Ему тяжело было растить дочь одному. Иногда он ненавидел себя за то, что не мог дать дочери мать. Но другие женщины для него не существовали. Да, он до сих пор не смирился с тем, что Мии нет. А Пабло, Мари? Они разошлись, разругались в пух и прах из-за какой-то ерунды меньше чем через год после смерти Ми. Теперь они разъехались, Пабло живет в Мардель Плата, а Марисса осталась в родном Буэнос-Айресе. Они как будто боятся случайно встретиться на улице.. Глупо и смешно. Мануэль иногда звонил им. Иногда они ему. Еще реже они встречалис все вместе, по отдельности - чаще, потому как Мари не собиралась находиться с Бустаманте в одном помещении. Втроем ребята собирались только три раза в году - на день рождения Канде, и в день смерти Мии и в её, а, следовательно, и Мари, День рождения.
Мануэль положил в тарелку дочери кашу, украсив её ягодками, и налил сок в стакан. Себе залил хлопья молоком и насыпал в кружку две чайные ложки странного, но дорогого полухимического порошка, залил его кипятком, получая так называемый кофе. Он старался улыбаться и непринужденно разговаривать с малышкой, но у него плохо получалось. Еще и голова побаливала.
- Пап, мы пойдем гулять сегодня?
- Прости, малышка, не получится...сегодня пятница ия работаю, но вот завтра мы точно куда-нибудь поедем! - ангельские глаза девочки наполнились слезами. - Элиза!! - позвал он няню дочери - Мне пора!! Пока.
Мануэль вылетел из кухни, на ходу накидывая куртку. Захлопнув входную дверь, плюхнулся на переднее сиденье машины, и только тогда позволил себе вздохнуть. Он не выносил, когда дочь плакала. Раньше, пока она была совсем маленькая, это было понятно, но сейчас...когда к ней можно было относиться почти как к разумному человеку, что он и пытался делать, принять детские истерики он был не способен. Конечно, девочка росла избалованной... но другого выхода не было.. Он не понимал, что делать, как относиься к ней... и заваливал девочку подарками...
- Алло, Марисса? Привет!
- Ману! Привет, я так рада, что ты соизволил мне позвонить!
- Я тоже рад тебя слышать! - ухмыльнулся парень.
- Как ты? Как дочка?
- Закатила истерику, потому что я ухожу на работу...
- Сразу видно, что это дочка Мии! - засмеялась Мари. И тут замолкла, осозновая сказанное. - Прости... - она никак не могла привыкнуть к мысли о том, что её сестры больше нет.
- Ничего - наигранно беззаботно сказал Ману. - Может, встретимся?
- Давай! Когда?
- В 2 я заскочу за тобой? Часик посидим в кафе - и снова за работу.
- Договорились. До встречи!
- До встречи! - мексиканец повесил трубку и завел мотор. На работу он ехать не собирался. И что-то опять заболела голова...

* * *

Мануэль остановил серебристое "пежо" напротив ворот кладбища. Около входа купил огромный букет белых роз. Два раза налево, потом направо, налево и снова направо... Он опустился на зеленую траву напротив креста с именем "Мия Агирре".
- Здравствуй, любимая! Я принес тебе цветы... это розы, белые... они такие же красивые, как и ты. Мне тебя не хватает. Очень. Интересно, какой раз я уже тебе это говорю? - горько усмехнулся он. Он смотрел на фотографию Мии, и там она улыбалась. Ему казалось, что каждый раз она улыбается по-новому. - Я должен быть сейчас на работе, но я пришел к тебе...я веду себя, как ребенок, да? Бегу из дома, как только вижу, что не могу справиться с дочерью... Я идиот, Мия! Идиот! - он со всей силы ударил кулаком по земле. - Ну зачем ты ушла? Зачем? Молчишь...

Девушка в белоснежном платье молча присела рядом с парнем, бьющим по могиле своей любимой девушки. Она положила руку ему на плечо, присаживаясь рядом, но он не отреагировал. Она полными боли глазами заглянула в его глаза, но он не видел её. Тогда она погладила его по голове поцеловала в макушку - парень успокоился, продолжая лишь тяжело дышать, глядя на дрожащие руки. Он поднялся на ноги и, отряхнувшись, направился к машине. Девушка в белом тоже поднялась, глядя ему в след. За её спиной пушистые крылья легко колыхнулись от движения. Она бросила последний взгляд на могилу с букетом роз и медленно пошла вслед за удалившимся парнем.
* * *

Марисса выбежала из стеклянного небоскреба и направилась к сверкающей на солнце машине друга. Последнее время, он не радовал её. Казалось, что ему просто надоело жить. Жаловался на работу, дочь, настроение, головные боли... Словно без Мии его мир развалился. Наверно, так оно и было... когда-то и Мари так казалось - когда не стало сестры,а потом они разошлись с Пабло. Пабло... Он всегда был её больной темой. Или не был? Она убедила себя, что это была не любовь, а глупая детская влюбленность, переросшая в привычку. Но почему-то до сих пор просыпалась по ночам в слезах, когда он снился ей. Глупо и смешно.
- Здравствуй, дорогой, - улыбнулась Мари, садясь в машину, и мягко касаясь губами его щеки.
- Привет, Мари!
- Ну как ты, Ману?
- Как обычно...а ты сама как?
- Живу по-тихоньку... выхожу замуж, - загадочно улыбаясь сообщила Мари.
- Что?? - округлились глаза Ману. -За кого?
- Знаешь продюссера Эмилио Фереро? - кивок.- Ну вот. Мы встречаемся уже полтора года, ты же знаешь. Свадьба через месяц. Ты приглашен.
- Но... Мари...
- Что? Что ты хочешь мне сказать? Только не нужно произносить при мне имя этого идиота Бустаманте. Я его забыла как страшный сон.
- И все-таки не забыла, раз сразу поняла, о ком я хотел спросить, - ехидно усмехнулся Ману.
- Агирре, я тебя убью! Ты прекрасно знаешь, что наши с ним дороги разошлись уже давно.
- Да-да-да-да...а еще тебе абсолютно все равно, сколько смазливых кукол он цепляет за неделю и то, что тоже он женится через месяц. - лицо Мари на секуннду дрогнуло, снова принимая насмешливо-"безразличное" выражение.
- Да, мне все равно! Он далеко в прошлом!
- Когда твоя свадьба?
- 23 июля. - Мануэль замеялся. - Ну и что смешного я сказала?
- А то, что у Бустаманте свадьба с тобой в один день.
- И ты, конечно, приглашен? - Ману отвел глаза. - Мексиканец, только попробуй не придти на мою свадьбу, и я не побоюсь духа Мии и изобью тебя до полусмерти.
- Да ладно, еще целый месяц, вы оба еще 100 раз успеете передумать.
- Я не передумаю! Я люблю Эмилио!
- Ага. Так же как не передумывала предыдущие два раза. - теперь наступила очередь Мари прятать глаза. - Именно, Марисса. И точно так же, как Пабло уже однажды отменил свадьбу.
- Потому что нашел очередную вертихвостку.
- Скорее потому, что не мог забыть одну вертихвостку...
- Ману! Перестань нести чушь. иначе мне придется убить тебя, не смотря на всю мою безграничную любовь к тебе.
- Ты уже второй раз за сегодня мне угрожаешь, - Ману состроил издевательскую гримасу. - Это хороший знак.
Машина остановилась напротив кафе. Они заказали кофе и пирожные и уселись на открытом воздухе.
- Как Кандела?
- Отлично. Капризничает, растет. Знаешь, мне бывает с ней трудно.
- Со всеми бывает трудно. А тем более с дочерью Ми, - улыбка сползла с лица Андраде. - Прости. Я никогда не привыкну, что её нет, - Мари закрыла лицо руками.
- Я тоже. Сегодня ездил к ней, отвез розы.
- Я была там позавчера. Когда я приезжаю на...на кладбище, мне хочется умереть самой...только бы увидеть её, поговорить с ней..
- Мари... - Мануэль взял подругу за руку. - Когда-нибудь мы привыкнем. Люди, они такие, ко всему привыкают.
- Подожди... я не хочу привыкать, понимаешь?
- Знаешь, Мия бы не хотела, чтобы вы с Пабло...
- Откуда тебе знать, чего бы хотела Мия?! - Марисса, выдернула руку, вытирая слезы. - Идиот, у меня теперь потекла тушь,а мне еще работать сегодня!

Девушка присела на корточки рядом со столиком,касаясь рук ребят. Она перевождила взгляд с девушки на парня, грустно улыбаясь. Она так хотела сказать им, что с ней все хорошо, что она рядом. Но она не могла... ангелы стали немы, потому что люди не хотели и разучились слушать их... Конечно, она хотела, чтобы Мари была с Пабло, чтобы Ману хорошо общался с дочерью..чтобы они были счастливы, и не грустили по ней. Но она могла только стоять рядом и смотреть. Она почти никогда не могла повлиять на судьбу. Как бы ни хотела... Слишком много хочу и слишком мало могу... От её желаний больше ничего не зависело. Только Люди творят свои судьбы. Ангелы только пытаются помочь.
* * *

Марисса вернулась в офис. Духота, сумотошность этого стеклянноо-бетонного улья, где каждый выполняет свою работу в своей ячейкее, раздражала, выводила из себя. Мари хлопнула дверью кабинета, игнорируя что-то улыбчиво вещающую секретаршу, плюхнулась в огромное кресло и щелкнула пультом, включая кондиционер. Прохладный воздух начал постепенно наполнять нагревшееся помещение... как приятно..Марисса раскрутилась на кресле.
- Сеньорита Андраде... - раздался осторожный голос секретарши от двери. - У Вас совещание через полчаса.
- Я помню, Юли, спасибо. Сделай мне, пожалуйста, зеленый чай.
- Минуточку, - девушка прикрыла дверь. Мари прикрыла глаза, стараясь вспомнить по какому поводу было совещание. Контракт...нет... бизнес-план? Может и так...ничего страшного, ассистентка разберется.
Андраде работала в крупной фирме, занимавшейся поставкой тканей и аксессуаров из Европы для модных домов Аргентины. Скучная, но полезная и прибыльная работа. Благодаря ей, у Мари была куча полезных связей и чуть ли не каждый день появлялись новые, все более и более полезные. Главным партнером была корпорация Франко Колуччи, упарвление которой перешло к Мануэлю. Мари возглавяла отдел по реализзации продукции в Аргентине. Сказать по правде, Мари ненавидела этот офис, и все к нему относящееся.
- Ваш чай, Марисса!
- Спасибо. Напомни мнечерез 10 минут про совещание, хорошо?
- Конечно.
Мари сделала глоток чая и закрыла глаза. Приятный горьковатый вкус, слегка отдающий жасмином... Так бы и провести всю жизнь...в темноте и прохладе, чувствуя только запах чая и жасмина. Чудесно. Марисса улыбнулась, потягиваясь. От наслаждения её отвлек знакомый мужской голос.
- Здравствуй, милая... - Мари вздрогнула, открывая глаза.
- Эмилио..у меня скоро совещание.
- Я просто зашел посмотреть, как ты.
Марисса встала, подходя к жениху. Нежно коснулась его губ, обняла его, кладя голову на плечо. Он такой хороший...но что-то в нем было не таким, каким хоелось Мари. Нет, Марисса, ты не передумаешь в третий раз!
- У меня все хорошо.
- Это главное. Я зайду за тобой вечером, а потомпрокатимся в ресторан, а потом можно ко мне.
- Конечно...
- Сеньорита, извините... совещание, - пролепетала от двери покрасневшая секретарша.

* * *

Маленькая светленькая девочка проскользнула в приоткрытую дверь папиной спальни. Она часто так делала, когда его не было, от няньки было легко убежать. Встав на мысочки, открыла дверь гардиробной. Это было самое её любимое место в доме, потому что там было столько вещей её мамы... конечно, ей не хватало матери, хотя она наверно этого не осознавала в полной мере. Раз в неделю папа возил её на мамину могилу, рассказывая о том, какая мама была чудесная. Но для маленького ребенка трудно было осознать, что под толстым слоем земли лежит самый дорогой на свете человек.
Кандела достала туфли на самом высоком каблуке и все бусы, которые нашла, нацепила все это на себя. Каблуки не чувствовались, потому что её ножки провавлились вглубь, и ей казалось это очень удобным. Она вылила на себя пол флакончика духов в красивом флакончике, сто\явшим на столике, и стала крутится перед зеркалом.
Красавица с белыми крыльями, улыбаясь, стояла в дверном проеме. На глаза наворачивались слезы. Дочка такая хороошенькая, даже в нелепых огромных туфлях... Она так хотела поговорить, почувствовать тепло и любовь этого маленького существа, но даже касаясь ребенка она ничего не чувствовала... только пустоту. Вот она, вечная трагедия ангелов - вечное одиночество, безмолвное наблюдение за теми, кого когда-то любили...

* * *

На совещании Марисса чуть не уснула. Хорошо еще, что её заместитель не в первый раз выкручивался за свою непутевую начальницу, и все прошло хорошо. И вот теперь она стояла в темном кабинете у окна. Ночной город манил своей красотой... Но на душе у девушки было неспокойно... что-то шло не так в её жизни, в жизни всех её родных и близких. Ману неплохо воспитывает дочь, Соня с Франко путешевствуют по миру, друзья удачно устроились в жизни, она сама выходит замуж - казалось бы, все отлично, можно только радоваться за себя и других, но нет. Какое-то непонятное беспокойство.
- Мари, ты закончила? - раздался голос прямо над ухом. Марисса недовольно дернула плечами.
- Ты так тихо вошел...
- Хотел устроить сюрприз. Поехали?
- Конечно, - Андраде схватила сумочку и пошла к двери, ведя за собой жениха. Они спустились в лифте, где ей пришлось противостоять напирающему на неё Эмилио, которому явно не хотелось ждать до вечера. Сели в его новенький range rover.
- В какой ресторан желает поехать моя девочка? - проворковал парень. Марисса возвела глаза к потолку. Его манера нежно сюсюкаться с ней её бесила.
- Мне все равно, честно.
- Тогда как обычно. - Мари кивнула.
- Кстати, послезавтра мы идем банкет, помнишь?
- Да, конечно, - "Черт возьми, какой еще банкет?"
- Мари, детка, ты странная сегодня.
- Правда? Я не заметила! - "удивилась" Мари.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Рабочий день Мануэля прошел спокойно. Мысли его были далеко, с дочкой, Мией, Мари... ближе к вечеру он вспомнил, что давно собирался сделать одну вещь.
- Алло?
- Привет, Пабло!
- Ману! Я так рад тебя слышать!
- Я тоже! Как ты?
- Отлично! Живу, работаю, к свадьбе готовлюсь. А ты?
- Ну так себе... скучаю, с дочерью ничего не получается, голова моя ведет себя как хочет...как твоя невеста?
- Замечательно... планирует медовый месяц, - не особо радостно ответил Бустаманте.
- Что- то не слышно радости в голосе.
- Да нет, просто устал...а как..?
- Ты хотел спросить, как Марисса? - улабаясь, спросил Ману. Невнятное мычание в ответ. - У неё тоже свадьба через месяц.
- Ну что ж, я очень рад за неё.
- Когда приедешь в Буэнос-Айрес? Мы с дочкой по тебе скучаем!
- Не знаю...может, на этой неделе ненадолго, но не уверен что успею к вам заскочить. Какое-то идиотское мероприятие.
- Понятно... так или иначе, звони.
- Хорошо.
- Надеюсь, скоро увидимся.
- Я тоже! Удачи, Ману.
- Тебе тоже, Пабло.
Мануэль захлопнул телефон-раскладушку. Никогда ему не удавалось нормально общаться с Пабло по телефону. Да и не только с Пабло... Он взял сумку с ноутбуком, куртку и направился в сторону выхода. Ассистентка крикнула в след:
- Сеньор Агирре, вы домой? Завтра когда вас ждать?
- Как обычно.

* * *

Ночь. Марисса лежала в объятьях спящего жениха, но мысли её были очень далеко... Она считала виднеющиеся через окно звезды, чувствуя как по щекам бегут прохладные соленые ручейки. Это неправильно...все неправильно... Эти слезы, одиночество, которое она ощущала, находясь рядом с Эмилио. Безусловно, он наплохой человек, но Мари не готова была жить с ним всю оставшуюся жизнь, завести от него детей, просыпаться каждое утро в его объятьях. Словно поняв, что она думает о нем, парень зашевелился, переверачиваясь на другой бок, всхрапнул и опять затих. Как бы и ей, Мари, хотелось тихонько посапывать рядом.Она спала, но проснулась..проснулась, как всегда, о сна о том. о ком она почти приучила себя не думать. И как будто в жизни ощутила горяячие прикосновения его губ, тихий щекочущий шепот любви, увидела его бездонные голубые глаза. Мари с силой протерла глаз и ущипнула себя за руку, пытаясь успокоится. "За что ты так со мной, Бустаманте? Это ведь была не любовь!..."

* * *

А Мануэль, в отличие от Марисы, спал. Спокойным,крепким сном. Он любил ночь, потому что видел во сне Мию..Такую живую, радостную, настоящую. Она смеялась и улыбалась ему, обнимала дочь и его, даря всем тепло и радость... только после таких снов было особенно гадко просыпаться...

Девушка-ангел сидела на краю кровати, наблюдая за мирно спящим Ману. Осторожно, словно боясь разбудить его, погладила по волосам, наклонилась, беззвучно шепча что-то ему на ухо. Парень улыбнулся во сне. Он слышал её шепот из уст Мии в его сне: "Все хорошо, любимый, я с тобой. Я всегда буду с тобой. Люблю тебя..." Ангел грустно улыбнулась, прозрачные, словно сотканные из лунного света слезы наполняли её глаза. Капля упала на щеку парня, исчезая в ночи. Девушка посидела еще несколько секунд, затем поцеловала парня в лоб и вышла через приоткрытую балконную дверь. Ману открыл на секунду сонные глаза, переворачиваясь на другой бок,и снова уснул.
Мия неслышно прошла по балкону в комнату дочери, остановилась у детской кроватки. Девочка спала, раскидав волосы по подушке, обнимая пушистого медвежонка. Девушка понимала, что дочь скоро забудет её, слишком мала она, чтобы оставить на всю жизнь воспоминания об умершей матери. Она взяла девочку за маленькую ручку, вытирая второй жемчужные слезы. Вдруг девочка зашевелилась. Ми поспешно отдернула руку, словно малышка могла её почувствовать, и отошла.

Кандела проснулась и села, оглядывая комнату. Лунная тропинка на полу, слегка шевелящаяся от ветерка занавеска и тишина... Малышка вылезла из кроватки, шлепая босыми ножками по полу, пошла в комнату Мануэля.
- Папа, папочка! - тихо сказала она, залезая на огромную кровать и садясь рядом. Ману зашевелился.
- Что случилось, моя хорошая?
- Ко мне опять приходил ангел, веришь?
- Верю. Это была твоя мама, - прошептал Ману, обнимая дочь. Он крепко сжал губы, поднимая глаза к потолку. " И не говорите мне, что это сказки. Мия, я знаю, ты рядом."

Девушка сидела на корточках у двери, наблюдая за обнимающем девочку парнем. Она бы все отдала, лишь бы быть сейчас рядом с ними по-настоящему...
* * *

Осторожный луч солнца разбудил Пабло, тронув его своей теплой и ласковой ручкой. Парень медлено потянулся, протер глаза. Рядом, спиной к нему лежала его невеста. Темные волосы раскиданы по подушке и обнаженной спине, в них застыли солнечные зайчики... Он полежал немного, рассматривая девушку, затем осторожно встал с кровати, стараясь не разбудить её, и направился в ванную.
Прохладный душ зашумел, обдавая его брызгами. Пабло подставил лицо под струи, словно пытаясь смыть сонную негу. Ночью, во сне к нему снова приходил его огненный чертенок..такой родной и далекий, безумно любимый... до сих пор. Конечно, сейчас Бустаманте ожесточенно мылил волосы шампунем, как будто веря, что мысли о Мариссе утекут в сток вместе с мыльной пеной...
- Не люблю...не люблю тебя... - шептал он, подставляя голову под душ и чувствуя, как уши медленно заполняются водой, отгораживая его от мира звуков.

На кухне огромной, но чужой квартиры Мариссу встретил гостеприимный запах кофе- автоматическая кофеварка добросовестно выполняла свою работу. Мари наполнила свою любимую кружку свежесваренным напитком и села за стол.
Руки почему-то дрожали, как будто от холода. Девушка посмотрела в окно, крепче прижимая ладони к горячей кружке. Сегодня, как и каждое утро, она надеялась, что именно с этого дня жизнь наладится. Как же уто... (ой, простите!) ...л её саму этот наиграный оптимизм.
- Дорогая, почему ты так рано встала? - как всегда приторно замурлыкал от двери Эмилио.
- Не спится...
- Понятно, - он обнял ей сзади, наклоняясь и покрывая шею поцелуями. - Какие планы на сегодня?
- Работа... - Мари отставила кружку, ловко выворачиваясь из цепких рук жениха. - Мне пора! Нужно еще заехать переодется.
- Хочешь, заеду за тобой вечером?
- Только мне нужно домой, завтра ведь банкет, к нему нужно подготовится, - " А для начала узнать, где он и по какому поводу" - улыбнулась про себя Мари.
- Хорошо, как скажешь. - Марисска быстро чмокнула Эмилио в губы, вылетая из комнаты. Он только немного грустно посмотрел неуловимой невесте вслед.

Меньше чем через час Бустаманте уже сидел за своим столом в офисе, просматривая документы на подпись. Дверь распахнулась, впуская запыхавшуюся ассистентку.
- Простите, сеньор Бустаманте, я поздно...
- Ничего, Карлотта, это я рано. Что у нас сегодня по плану?
- Ах да, вчера вы ушли рано, - тяжело дыша заговорила девушка. - Босс просил передать, что билет на самолет в Буэнос-Айрес для вас заказан на 14:25.
- Хорошо, что я сегодня рано...ты не могла раньше предупредить? - недовольно проговорил Пабло, барабаня пальцами по столу. Девушка опустила глаза. - Ладно, что мне там делать-то, ты знаешь? - кивок. - распечатай мне план мероприятий, речь для доклада, если требуется, и чтобы все это ждало меня в аэропорту с курьером. - судорожный вздох и снова кивок. - Все поняла? Я собираться. Если что - немедленно звони! - Пабло хлопнул дверью прямо перед носом у несчастной девушки, провожающей его угрюмым взгялом.
"Жди меня, родной город", - улыбался Пабло, спускаясь в лифте.
* * *

Мануэль заскочил на работу,изучил утреннюю почту, подписал несколько документов и, взяв кое-какие бумаги домой, уехал по своим делам.
Серебристая машина остановилась напротив новенького здания одной из лучших частных клиник Аргентины. Ману посидел пару секунд, собираясь с духом, и направился ко входу.
Изнутри криника выглядела так же, как и все больницы: едкий и резкий запах лекарств, наполняющий даже самые отдаленные уголки многочисленных коридоров, врачи и медсестры в белых халатах, странная атмосфера угнетенности, наверное, навеянная смертями, неизбежно случающимися в больницах. Парень невольно вспомнил Мию, умершую в похожей, стерильно-белой, навевающей тоску клинике. В регистратуре Агирре встретила неуместно-приветливая улыбка девушки.
- Здравствуйте, сеньор...
- Агирре, Мануэль Здравствуйте. Я записан к доктору Пересу на 12:00.
- Секундочку, пожалуйста... - сеньорита что-то искала в компьютере. - Да, проходите, доктор уже ждет Вас. Второй этаж, поверните налево, кабинет 206.
- Спасибо.
В лифте Ману ехал с взволнованной девчонкой-школьницей, растерянно мнущей в руке медицинскую карту. Глядя на неё, парень невольно вспомнил поход Мии и Мариссы к гинекологу. Девушки столько раз со смехом пересказывали его, так что рассказ не мог не запомниться.
Так, налево, кабинет 206... Агирре постучал и вошел.
- Здравствуйте!
- О, здравствуйте, Мануэль! Присаживайтесь. Я так понял, что вас что-то беспокоит?
- Да, головные боли...последнее время участились.
- В каком-то определенном месте?
- Да, вот здесь, - Ману дотронулся до правой части головы.
- Боли появляются после каких-то действий, или боль постоянная?
- Иногда от яркого света или резких движений.
- Если я не ошибаюсь, у вас была опухоль?
- Да мне была сделана успешная операция и...
- Я видел в вашей карте. Так или иначе, стоит сделать томографию. Как только будут результаты, я вас позвоню и сообщу.
- Спасибо большое.

Мия стояла за спиной любимого и прислушивалась к разговору, легко касаясь плеча Ману. Её губы вдруг тронула едва заметная улыбка. Она знала, что чувствует Мануэль, потому что его чувства отражались на неё. Но верила, что все будет хорошо...Ведь если ангелы не верят в добро и счастье, то чего же жадть от людей? И он тоже услышит тень её сомнений, пусть при помощи интуиции, снов... но намного лучше для него, если его ангел оптимистичен.

* * *

Пабло забрал у курьера документы, и через 20 минут уже сидел в самолете, изучая остальных пассажиров. Огромная груда железа, которую люди странным образом заставили не только летать, но и слушаться их, внушала недоверие. Пабло думал об этом каждый раз, садясь в самолет. Что если именно в этот раз что-то пойдет не так, и все погибнут? Все..и та маленькая девочка, весело улыбающаяся своему отцу, и пожилая пара вон там, и весело стрекочущие студентки, и деловые бизнесмены... и он, Пабло Бустаманте. Что если это последний полет в его жизни? Что будет тогда? Зе... (ой, простите!) ... продолжит крутиться, люди - суетиться и жить, как все шло было и после смерти Мии... и только для нескольких людей солнце покажется не таким ярким, небо не таким синим, течение времени замедлится. Много ли таких будет, если не станет его? Мануэль, Мора, Хелена - его невеста, Томас, возможно, Серхио...а Марисса? Что будет с ней?
Заработали двигатели, предвещая начало полета. Стюардесса посоветовала занять свои места и пристегнуть ремни. Бустаманте повиновался и закрыл глаза. Лететь недолго, но все-таки лететь... Сердце его было неспокойно.
* * *

День прошел как и сотни других сотни других обычных, серых будней. На город медленно опускался сумрак, обещая жителям мегаполиса минуты блаженного отдыха. На небе появлялись первые звезды, многочисленные машины расползались по гаражам, а их хозяева - по уютным домам и квартирам, где их ждали семьи или, на худой конец, любимые домашние животные, а кого-то - пустота.
Мари открыла дверь своей небольшой квартирки, встречающей её гулкой темнотой и одиночеством. Щелчок - и прихожую залил яркий, как будто согревающий, свет. На ручке шкафа висел чехол, которого хозяйка квартиры там точно не оставляла, а на тумбочке - письмо в "скромном" конверте с фамильным гербом Ферера. Андраде устало развернула записку.

Мариситта
Я знаю, что ты зне помнила ничего про банкет, и поэтому заказал для тебя платье. Надеюсь, ты его наденешь. Твой стилист ждет тебя завтра днем в любое время, чтобы завершить твой образ. А я заеду за тобой в пять. Будь готова.
Целую, твой Эмилио.

Мари улыбнулась. Ну, конечно, Эмилио заметил её растеряннось, тем более, она и правда постоянно забывала о важных мероприятиях. Девушка расстегнула молнию на чехле, вытаскивая платье. Даже на вешалке оно казалось очень эффектным: серебристая шелковая ткань, на юбке покрытая воздушной полупрозрачной; длинной по клено, с вырезом-лодочкой. За чехлом обнаружился пакет с туфельками. Марисса провела рукой по приятной глади юбки и приложила наряд к себе, рассматривая свое отражение. Девушка в зеркале показалсь чужой. Все-таки светская жизнь не для неё...

* * *

Мануэль уже ехал домой, когда раздался телефонный звонок.
- Алло, Ману?
-Пабло? Привет, какими судьбами?
- Я в Буэнос-Айресе. Думал, что на день, но вяснилось, что здесь полный завал, придется задержаться на недельку. И я подумал...
- Может, поживешь у нас? - живо опередил друга Ману.
- Ну, да.
- Хочешь, заеду за тобой? Ты где?
- Спасибо, дружище. Отель "Эмперадор".
- Я как раз неподалеку. Как подъеду -- позвоню. До встречи.
- Наконец-то увидимся! Жду, до встречи.

Через 15 минут, Бустаманте уже направлялся к другу поджидающему его у машины.
- Ману, братишка! - улыбнулся он, обнимая Агирре. - Ну как ты?
- Привет, Паблитто! Я уж думал, забуду, как ты выглядишь!
- Я тебе не позволю!
- Да уж, с твоей-то занятостью!
- Ну для любимых друзей время всегда найдется! - Ману насмешливо усмехнулся, - не смейся!
- Садись, а то моя дочурка устроит мне истерику... - Пабло улыбнулся, садясь и захлопывая дверцу.
- Кого-то мне это напоминает... - Мануэль завел мотор, трогаясь. Улыбка сползла с его лица. - Прости...
- Ничего. Если ты думаешь, что я не ловлю себя на подобных мыслях, то сильно ошибаешься...
- Не можешь забыть?...
- Как и ты.. - Пабло отвернулся. - Я не слепой. Ты не хочешь жениться... на этой девушке. И я знаю, кто тебе нужен.
- Только её это не волнует.. - признал блондин.
- Уверен? - -с подобием улыбки сказал Ману. - Что-то ты перестал быть так уверен в себе самом, как раньше...
- Что ж, времена меняются?
- Ага, а ты сам сильно изменился-то?.. Ладно, мы приехали. - Ману завернул к дому, останавливаясь. - Выходи.
Свет в окнах ярко горел, придавая какую-то особенную уютность особняку. Вслед за другом, Бустаманте вошел внутрь.
- Доченька, я дома! - громкий топот наверху известил о приближении Канде.
- Папулечка! -- девочка с разбегу взлетела на руки к отцу. Пабло с легкой завистью наблюдал за ними.
- Канде, поздоровайся с Пабло! Ты ведь его помнишь?
- Привет, Пабло, - неуклюжо помахала ладошкой девочка. - Я тебя помню, ты приезжал ко мне на день рождения и подарил большую машину для барби на радиоуправлении. - Бустаманте улыбнулся.
- Да, принцесса, это я. Рад тебя увдеть! Ты выросла, стала такая красавица...
- Как мама. Я знаю, - без лишней скромности ответила девочка. Парни засмеялась.
- Ладно, идемте ужинать, - предложил Ману.

Мия сидела на свободном месте, наблюдая за общением таким любимых людей. Сейчас она чувствовала себя бесконечно одинокой. Они смеются, и Канде заливается веселым сехом вместе с ними. Она так близко, но в то же время так далеко... может коснуться, но они не почувствуют... Одиночество убивает...но может ли оно убить ангела?...

* * *

Мари подскочила утром от оглушительного реска будильника. "И какой идиот догадался купить такой будильник?" Эмилио!" Быстрый душ, скоростной завтрак, поспешное одевание.Конечно, для всего остального человечества 12 часов - это уже не утро, но Марисса слишком любила поспать. Находу застегивая пиджак, проверяя ничего ли она не забыла, нагруженная Андраде вылетела из подъезда, с трудом открыла дверцу машины, сваливая вещи на заднее сиденье. У неё зазвонил телефон.
- Марисса? Ты проснулась?
- Да, Эмилио. Выезжаю к стилисту.
- Отлично, малышка.
- спасибо тебе.
- Рад стараться. Целую тебя.
- Я тебя тоже. Чао, - Мари бросила телефон к остальному барахлу. Излишняя забота будущего муженька её иногда раздражала.
* * *

Эмилио увидел свою невесту в платье, и, как всегда, поразился сказочному преображению. Ежедневная Марисса выглядела иначе - вся одежда выбиралась исключительно по её удобству, а уж потом расматривалась её годность\негодность по отношению к социальному статусу, моде и тд. Хотя, даже в простых джинсах, футболке и кроссовках, Мари выглядела стильно. Сам Эмилио тоже выглядел сегодня отлично - серый костюм из дорогой ткани, белоснежная рубашкиа и строгий галстук придавали ему какой-то особый шарм и изящество.
Банкет проходил в здании музея современного искусства и был посвящен открытию какой-то международной выставки "Ромео и Джульетта в современном искусстве". Вся элита города собралась там, и парочка только и успевала подходить здороваться.
- Внимание, уважаемые гости! - заговорил организатор в микрофон. - Сегодня удивительный, сказочный вечер, и я очень рад, что вы составили нам компанию. - он выдержал паузу, выжидая, пока стихнут аплодисменты. - Всем известная тема из кинофильма "Ромео и Джульетта" прозвучит сегодня первой в переложении для хора и скрипки, чтобы наполнить наш музей атмосферой этого удивительного произведения.
Гомон в зале потихоньку утихал, пока на сцену рядами поднимались певцы. Концертмейстер задал тон, и помещение заполнило прозрачное аккапельное пение. Казалось, музыка была столь естесственной, что растворялась в воздухе, попадала в легкие с каждым вдохом, всасываясь в кровь вместе с кислородом, заполняя каждую клеточку в телах слушателей. Эстафету подхватила скрипка, цепляя тонким изящным звучанием даже самые черствые души. Тема любви... бесконечной, как вселенная..
У Мариссы перехватило дыхание. Извинившись перед Эмилио, она вылетела из зала, опустилась на ступеньки в полутемном помещении, где располагалась выставка фотографий какого-то фотографа. Горло сдавило, а слезы предательски покатится по щекам. Издалека доносились режущие по сердцу красотой и нежностью звуки сскрипки. Из груди рвался крик... Казалось, всё её существо воспротивилось маске, которую она носила все эти годы. Жажда любви, настоящей любви, снова проснулась в ней... На губах беззвучно застыло имя единственного человека, который мог сделать её счастливой.

* * *

- Алло, Мануэль?
- Да, это я. С кем имею честь..?
- Это доктор Перес.
- О, доктор! Какие новости?
- Мне жаль, но ничего хорошего, - произнес равнодушный голос в трубке.
- Что-то не так?
- Думаю, вам придется лечь на обследование...

* * *

Зазвонил телефон. Девушка дрожащими руками достала его из маленькой сумочки и ответила.
- Марисса Андраде.
- Мари, это Ману. Я ложусь в больницу!
- Как? Что случилось? - душа Мариссы ушла в пятки.
- При встрече объясню, хотя объяснять пока нечего. Сам толком ничего не понял. Ты сможешь приехать к нам? Посидеть с Канделой...
- Конечно. Только объясню все Эмилио. Ману - судорожный всхлип. - все будет хорошо?
- Конечно, милая. Ты плачешь? - осторожно спросил он. Ответ Мари сильно зависел от её настроения.
- Нет, нет... просто ветер сильный. Я скоро выезжаю.
- Давай. Я тебя дождусь. Целую.
- И я тебя. Пока.
Андраде обеспокоенно смотрела на молчащую трубку. Не нравилось ей все это... Глубоко вздохнув, она подправила макияж и вернулась в банкетный зал. Эмилио окинул её взглядом, примечая беспокойное выражения её лица.
- Мариссита, что-то случилось?
- Да, мне нужно идти. Ману кладут в больницу, нужно посидеть с малышкой. Прости меня.
- Ничего, - недовльно отвел глаза Ферер. - Я позвоню водителю, чтобы он отвез тебя.
- Спасибо, любимый. Это правда очень важно, - Марисса поцеловала парня, и ушла. А он еще долго смотрел ей вслед.

По дороге девушка постоянно подгоняла водителя, но он терпеливо сносил все нападки, не превышая указанную Эмилио скорость, чем жутко раздражал Мари. И вот она уже стояла на пороге дома Агирре.
- Мануэль, это я! - громко крикнула она, снимая туфли. Мексиканец выскочил из ближайшей двери, нервно улыбаясь.
- Привет еще раз, Марисса.
- Выкладывай, что случилось.
В дверном проеме появился Пабло с Канделой на руках.
- Ману, мы пое... - он замолчал, увидев гостью.
- А этот что тут делает? - тут же завелась Мари. Ману едва заметно улыбнулся.
- Этот, как ты выражаешься, приехал на неделю в Аргентину и живет в доме своего старого друга. А вот некоторых назойливых особ я тут увидеть не ожидал, - насмешливо проговорил Бустаманте.
- Канде, детка, пойдем купаться, - Ману забрал у Пабло дочь, подмигнув ему.
- Я с вами, - поспешно последовала за ними Мари. А блондин остался озадаченно стоять в проходе.

- Ману, какого...черта ты не сказал, что Бустаманте живет у тебя? Зачем тогда мне приезжать?! - кипела Мари, помогая Канде раздеваться. - Неужели этот идиот не способен справиться с маленькой девочкой, особенно при наличии няни, которая следит за ней днем!?
- Он же не отдыхать приехал. Днем он работает, Мари. Да и как он справится с дочерью Мии?
- Это не повод не говорить мне о том, что он здесь, - настаивала на своем Мари.
- А тебе есть разница, здесь он ,в другом городе или на другой планете? - съехидничал Мануэль.
- Конечно, нет! Но ты мог предупредить! - парень откровенно засмеялся. Марисса слегка толкнула его, - Хватит ржать, мексиканец!

Закончив вечерние процедуры, Агирре повел дочку в кроватку. В детской его уже ждал разъяренный Пабло.
- Мануэль!!!!! Зачем ты пригласил эту сумасшедшую?!
- Тише, не устраивай сцен! Канде пора спать, а вы с Мари такой шум подняли из-за ничего..
- Ничего?! Это ты называешь ничего? Тебя не будет, а мне вместе с этой психованной сидеть?
- Вчера ты по-другому о ней говорил.
- Ты видел, как она встретила меня? Да я не смогу находиться с ней в одном доме!!!
- Успокойся! А то отправлю вас обоих в психушку и заплачу врачам, чтобы поселили вас в соседних палатах! Идем! канде, спокойной ночи, милая, - папашка прикрыл дверь. - А теперь тихо! Ей нужно успокаиваться.

Теперь Пабло и Марисса стояли перед Мануэлем, который стоял в дверях с сумкой.
- Ведите себя хорошо! Если не сможете нормально общаться, просто не разговаривайте, - ребята слушали его с откровенным отвращением к его словам, но не поднимая глаз. - Все, я поехал! Пожелайте мне удачи! - Мари крепко обняла друга, Пабло пожал ему руку и похлопал по плечу.- Мы завтра завезем тебе Канде в гости.
- Я завезу, - поправила Мари. Ману улыбнулся и, помахав рукой, закрыл дверь. Андраде и Бустаманте переглянулись и разошлись в разные стороны, как в старые, добрые времена.

Хочу только добавить, что хотела передать красоту музыкального произведения, что сделать словами очень трудно. Те, кто слышал настроящее аккапельное пение меня поймут, остальные, если мне удалось передать свои ощущения - постараются представить. Звучание скрипки...думаю, поймет каждый. Так или иначе я старалась.
С размером постралась вас не разочаровать.
- Ты меня преследуешь? - огрызнулась Мари, в третий раз сталкиваясь с Пабло в коридоре.
- Очень мне нужно следить за всякими сумасшедшими. А откуда мне знать, может это ты меня преследуешь? И вообще, может ты буйная? Психи, они ведь разные бывают.
- Ну ты, остряк, Бустаманте.
- Уж получше тебя, язва.
Марисса захлопнула дверь перед его носом? он только усмехнулся.
- А ты совсем не изменилась, Марисса, - прошептал он.

Пол ночи Пабло промаялся, пытаясь уснуть. Потом, отчаявшись, решил спуститься на кухню. Тихий, сонный, словно спящий дом, внушал спокоствие и домашний уют. Шли годы, а он терпеливо стоял на месте, снося все трагедии, обрущивающиеся на голову хозяев. Так и теперь особняк завораживал своими темными коридорами. Каждый метр выдавал хозяев...а сейчас в нем осталась только маленькая Канди из всей четы Агирре. Вдруг открылась дверь.
- Не спится? - робко спросил Пабло вошедшую Мариссу. Она кивнула, открывая рот чтобы что-то возразить. - Только давай без ругани, А? Хотя бы ночью? А завтра сделаем вид, что такого и не было? - девушка с улыбкой села рядом, не отвечая. - Как у тебя дела?
- Лучше всех. Вот скоро замуж выхожу...
- Какое совпадение! Я скоро женюсь, - эти слова дались Пабло с трудом. Да и Мари тоже явно была слегка озадачена этой новостью.
- Здорово.
- Да.
Звенящая тишина повисла помещении, словно напоминая обо всем, что они хотели бы друг другу сказать, но не могли.
- Ты не ездил к Мии? - перевела разговор Марисса.
- Еще не успел. А ты давно была..там?
- Недавно. Дня два-три назад. Может...
- Съездим завтра вместе по дороге к Ману? Я тоже об этом думал. Если ты не против.
- Думаю, Мие было бы приятно.
- Да.
- Знаешь, мне её очень не хватает...
- Мне тоже. После того, как она ушла, все изменилось. И мы изменились..
Они еще долго просидели, обсуждая жизнь, и разбрелись по комнатам. Но никто из них так и не уснул.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Только под утро легкая дремота окутала Мариссу. Ей снилась какая-то приятная ерунда, когда она почувствовала что-то холодное на правой щеке. Она перевернулась на спину и лениво открыла глаза. Низко склонившись над Мари, Кандела усердно выдавливала из тюбика крем для ног.Увидев, что жертва зашевелилась, Канде сменила хулиганистую улыбку на выражение а-ля "А я что? Я ничего" и спрятала тюбик за спину.
- Что за?...
- Доброе утро, Марисса! - ангельским голосом пролепетала малышка.
- Канде!!!!!!!!! Какого..? - Мари опомнилась, пытаясь взять себя в руки. - Что ты делаешь?
- Пришла тебя разбудить!
- Кремом для НОГ?!!! Крем для ног на моем лице? - кричала Марисса на уже в голос смеющуюся девочку.
- Ну и крик вы подняли с утра пораньше, - в дверях пояился Бустаманте, на ходу запахивающий халат. Увидев лицо Мариссы, его собственное озарилось ухмылкой. - Я смотрю, твое утро началось просто чудесно, да, Марисса? Толстый слой крема для ног - то что нужно, чтобы привести тебя в божеский вид? - Мари закипала быстро, как масло на раскаленной сковородке.
- Бустаманте... - прошипела она, заводясь все больше.
- Канди, давай "5", - девочка хлопнула его про ладони. - Умница, моя школа. Марисса скажет тебе спасибо... когда увидит эффект в зеркале. - Пабло взял ребенка на руки, и, не переставая нагло улыбаться, покинул спальню.
Марисса со всей силы швырнула подушкой в закрытую дверь.
- Я тебя ненавижу, Пабло! - крикнула она.

Через 15 минут Мариса спустилась вниз, к мирно завтракающим Пабло и Канде. Она взяла джинсы и футболку из гардероба Мии, поскольку домой заскочить еще не успела. Ману разрешал носить вещи жены только ей. Бустаманте снова нацепил ехидную ухмылку на лицо.
- Сотри лыбу со своего лица, супермен. Поднимайся, мы уезжаем. Много дел, - Марисса взяла девчушку за руку и повела к двери.
- Сумасшедшая, на чем ты предлагаешь ехать? На велосипеде Канде? - Мари посмотрела на него как на умственно отсталого.
- Похоже, все свои мозги ты пожертвовал нуждающимся вместе со всеми деньгами твоего папаши, - парень фыркнул. - На моей машине.
- Это значит, что ты поведешь? Нет, я ни за что на свете не поеду, - театрально закатил глаза Пабло.
- Прекрасно, оставайся. Удачи, - Мари хлопнула перед его носом входной дверью, направляясь к машине.
- Пабло что, правда не поедет? - недоумевала девочка.
- Подожди минутку. Сейчас прибежит как миленький. Только детское кресло принесет, - мягко улыбнулась Мари. И правда - открылась дверь, выпуская несущего кресло Канде Пабло. Девочка засмеялась. Парень злобно посмотрел на Мари и молча поставил кресло к машину, усаживая малышку на него, потом сам уселся на переднее сиденье рядом с Мари. Она молча копалась в сумочке.
- Ну что стоим? Поехали? - шикнул он на девушку.

Около ворот кладбища, каждый выбрал себе по букету - Канде маленький и аккуратный, скорее больше походящий на свадебный букетик, Пабло - большой букет лиллий, а Мари - скромные белые ромашки, свои любимые. По до боли знакомой дороги до могилы шли молча, только Канде, периодически убегавшая вперет, что-то весело напевала. И вот они добрались. Кандела подбежала первой, плюхаясь на мягкую зеленую травку напротив креста.
- Привет, мамочка! - весело сказала она. - Я принесла тебе букет. Такой красивый, правда? А еще со мной сегодня Пабло и Марисса, твои друзья. Ты очень рада, да? А папочку положили в больницу, мы поедем к нему в гости после тебя. А как ты? На небе, наверно, очень красиво. Там везде облака, вкусные, как сладкая вата, и солнце так близко, что можно дотронуться рукой, - малышка мечтательно возвела глаза к небу.

Голубоглазый ангел с золотыми волосами сидела, прислонившись к кресту, и смотрела на дочь. Она ловила мельчайшие изменения её личика, бережно укладывала в шкатулку памяти каждое её слово. Она сидела так близко, что её дыхание касалось малышки. Конечно, девочка не могла его почувствовать, но тепло и материнскую любовь она ощущала, правда, очень отдаленно. Кандела понизила голос до шепота.
- Мамочка, я знаю, что ты здесь. Я тебя не вижу, но точно это знаю, - глаза Мии наполнились прозрачными, как утренняя роса, слезами. - Я верю, что ты всегда со мной. Вот тут, - она коснулась груди. Мия улыбнулась сквозь слезы, и, протянув руку, погладила девочку по волосам. - Ты же стала ангелом, правда? Моим ангелом. Я так тебя, люблю, мама. Ладно, я позову Мариссу и Пабло.
Девочка подскочила и побежала к стоящим поодаль ребятам.

Маленькая Агирегге деловито сказала:
- Идите. Мама вас ждет, - Пабло грустно улыбнулся, кивая Мари. Она подошла к могиле сестры.
- Привет, сестричка. Как ты? - девушка положила букет к остальным цветам, присаживаясь на кроточки. - Уверена, что хорошо. Я принесла тебе ромашки. Ты похожа на них - такая же нежная, манящая своей простотой...Как я? Я все также. Пабло тут, совсем рядом, и мы ведем себя как идиоты. Ты бы убила нас за это, я точно знаю. Но нам теперь точно никогда не быть вместе. Прости... - Мари резко встала, возвращаясь к Пабло и девочке.
Бустаманте, срестив ноги, сел на землю, бережно кладя букет перед собой.
- Ну, здравствуй, подруга. Прости, что давно не заходил. Не буду оправдываться, в этом нет смысла, тебя ведь нет, и ты меня не слышишь. Глупо разговаривать с могилой, но почему-то так хочется... - он горько усмехнулся. - Я не верю в Бога, не верю в жизнь после смерти. Когда-то верил, но все изменилось... еще я не верю в любовь. Наверно, потому что не умею... Не думаю, что из меня получится хороший муж и отец, мне слишком безразлична эта девушка. А та, которая небезразлична, воспринимает меня только как последнего идиота и неудачника... - посидев еще несколько секунд молча, Пабло встал и вернулся к ожидающим его Мари и Канди.
- Идем? - и все трое молча пошли по асфальтированной дорожке. Мариссе и Пабло было непосебе, чего не скажешь о Канде - малышка подняла глазки к небу, подставляя носик солнышку, и что-то бормотала. Вдруг она резко остановилась.
- Что случилось, солнышко? - ласково спросила Мари, оборачиваясь.
- У меня идея!
- Какая, Канди?
- Давайте играть в семью? - Пабло и Марисса недоуменно переглянулись. - Это просто. Ты, Пабло - мой папа, а ты, Марисса - моя мама. У нас счастливая семья. Правда здорово я придумала? - светясь от счастья сказала малышка. И, беря за руки "маму" и "папу", потянула их дальше. Ребята ничего не сказали, однако их лица особого энтузиазама не выражали.

Мия шла по дорожке следом за держащимися за руки ребятами. Белые крылья колыхались на ветру, словно просясь взлететь. Наконец, словно внимая их немой просьбе, девушка расправила их и поднялась высоко над кладбищем. В ушах засвистел ветер, а слезы почему-то пролились теплым дождиком на город. Солнышко играло с редкими каплями, и над воротами повисла радуга...
* * *

От белых стен больничной палаты словно отражалось яркое слонце, заполняя все вокруг и заставляя щуриться. Мануэль в спортивных штанах и футболке сидел, скрестив ноги, на кровати и пытался отвлечься от неприятных мыслей работой. Монитор ноутбука казался на удивление тусклым из-за света, не способствуя концентрации на нем. Узкие вереницы мыслей вились в голове как рой жужжащих пчел, не давая сосредоточиться на одной...
Дверь распахнулась, выводя Ману из оцепенения. Кудрявая светловолосая девчушка в коротком бирюзовом платье от какого-то модного дизайнера с визгом бросилась к папе.
- Папочка! - Мануэль помог ей забраться на кровать и прижал к себе.
- Здравствуй, принцесса! Ну как ты без меня? Не доводишь Пабло и Мариссу?
Девочка невинно захлопала ресничками.
- Нет, конечно! Мы отлично веселимся! - Ману, улыбаясь, перевел взгляд на вошедших друзей.
- А вы что скажете?
- Ну если не считать необычного будильника с утра...
- И странных игр, то все нормально, - закончил за мари Пабло.
- Каких еще игр?
- Я сама придумала, - с гордостью сказала Кандела. - Марисса - мама, а Пабло - папа! Мы играем в семью! Правда, здорово?
Мануэль засмеялся:
- Конечно, Канде, отличная игра, - Мари кинула на друга недовольный взгляд. Пабло же явно думал о другом:
- Марисса, может, вы с Канде купите нам колы? - он многозначительно кивнул Мариссе, после которого та наудивление безропотно подхватила девочку на руки и вышла. Ману проводил их взглядом.
- Ну что, дружище, как ты? - Пабло присел на край больничной койки.
- Сложо сказать, - Агирре стукнул себя по голове. - Опухоль.
- Что?!
- Тише, пожалуйста, Пабло!
- Ты скажешь Мариссе, Канделе?...
- Мариссе скажи ты...
- Хорошо, - Пабло опустил глаза, не зная, как продолжить разговор. - Что будет дальше?
- Меня понаблюдают еще некоторое время, если она не увеличится - все отлично...сравнительно. Ну а если увеличится - придется делать химиотерапию или операцию.
- Но ведь неизвестно, как опухоль себя поведет? - кивок. - А операция..?
- Это риск. Особенно если учесть, что мне уже делали такую операцию. Что будет после неё...если она будет - неизвестно. Но надежда на лучшее есть, - слабо улыбнулся он. - Так что давай лучше о тебе. Как с Мариссой?
- Ночью отлично пообщались...но с утра все началось с начала, - стараясь придать голосу максимальное равнодушие, ответил Пабло. Ману посмотрел на него, как собака смотрит на щенка, с лаем бегущего за мусровозом.
- Ответь мне на один вопрос, а, Пабло?
- Какой? - спросил Бустаманте, уже догадываясь, чего ждать от этого вопроса.
- Ты любишь Мари? - Пабло отвел глаза. - Любишь? - тот продолжал смотреть в пол с выражением упрямого барана. - Я же знаю, что любишь. Ты сам этого не отрицаешь. - молчание... - Верни её, Пабло! Ради меня...ради Мии! Прошу тебя! Сейчас, когда я снова над пропастью, мне нужна ваша поддержка...я должен знать, что вы счастливы...я же не знаю, что ждет меня впереди.
- Ты мне все это говоришь? А её ты не хочешь спросить, хочет ли она этого? - раздраженно бросил в ответ Бустаманте.
Открылась дверь и от самого порога раздалсмя громкой голос Мариссы:
- Ну что, мальчики, не скучали?
- Не шумите, пожалуйста, это больница, а мне цирк! - сказала вошедшая следом медсестра. - Посетителей прошу покинуть палату, потому как сеньору Агирре пора делать анализы! Пошустрее, пожалуйста!
Кандела поцеловала папу, потом Марисса крепко обняла друга, и затем Пабло, которому Ману шепнул на ухо: "Подумай о моих словах".
Оказавшись в коридоре, "семья" направилась к выходу.
- Ну, что какие еще дела у нас сегодня? - спросил Пабло Мариссу.
- Нужно заехать ко мне, забрать вещи. Ну а потом погулять, наверно, да, Кандела?
- Да. Все семьи гуляют в воскресенье весь день вместе, - серьезным тоном ответила девчушка. Мари и Пабло переглянулись.

* * *

- Добро пожаловать, - сказала Марисса, открывая дверь в квартиру. Кандела тут же по-хозяйски пробежалась по немногочисленным комнатам и обнаружила телевизор.
- Мамочка, - Мари вздрогнула от неожиданности. - А какой мультик у тебя есть?
- Ну, мультиков у меня нет, но есть некоторые интересные семейные хроники, - Мари направилась к "дочке", оставив Пабло одного в коридоре. Он воспользовался случаем, чтобы осмотреть квартиру. Фотографии из прежней жизни встречались с завидной регулярностью. На двери туалета с внутренней стороны обнаружилось фото группы, где ребята стояли по парам(" И почему в туалете?" -улыбнулся про себя Пабло), в кабинете - синтезатор и множество нотных тетрадок с песнями "ерревей".
- Пабло, надо поговорить! - это вернулась Марисса, найдя девочке занятие.
- Про Ману?
- Да, - она села на край стола, указывая парню на стул. Он тоже сел. - Какие новости?
- У него опухоль.
- Что делать? - тихо спросила Мари.
- Я плохо понял...Поа что нужно ждать. Если будут ухудшения - придется оперировать, возможно...но есть вероятность, что все остановится на нынешней стадии.
- Дай Бог, - прошептала Мари, - А что мы будем делать, Пабло? Как скажем Канди?
- Думаю, пока что не стоит говорить, да и Ману согласен. Скажем только если...если...
- А мы?
- А что мы?
- Ты не уедешь? - Марисса подняла на парня глаза полные тревоги.
- Если ты хочешь, чтобы я остался, я буду здесь столько, сколько нужно, - Пабло осторожно встал, подошел к Мари и крепко обнял её, чувствуя, что она вся дрожит.
- Спасибо...а как же твоя невеста?
- Поймет...
- Спасибо... - шептала Мари на ухо парню. Едкие слезы наполняли её глаза, перекрывали доступ кислороду, заставляя всхлипывать.
- Все будет хорошо, - еле слышно сказал Пабло в ответ, стараясь верить в свои слова.
- Мама, папа, что случилось? - раздался удивленный голос откуда-то снизу. - Марисса, ты плачешь?
- Просто рады, что у нас такая замечательная "дочка", - нашелся Пабло. Мари вытерла слезы.
- Поехали гулять, малышка? - сказала она, нагибаясь и обнимая девочку.
Андраде забрала сумку с вещами, и все трое покинули квартиру Мари.
В парке Кандела выбрала себе огромный оранжевый шарик и сладкую вату и, вся липкая, но довольная, гордо шла перед "родителями". Пабло с Мари шли, лишь изредка обмениваясь банальными фразами.
Казалось, город пел и радовался, природа праздновала какой-то известный ей одной праздник: лазурь неба каким-то необыкнованным куполом накрывала мегаполис, солнце приятно грело, не обжигая, где-то в вышине пролетали прицы, играя в облаках, таких легких и полупрозрачных, словно небесный свод был покрыт кржевной шалью..
- "Папа"! Побежали к фонтану наперегонки? - обернувшись, крикнула "отцу" Канди, вручая Мариссе остаток ваты, и рванула вперед. Шарик, тормозя движение, потянулся следом. Пабло засеменил за ней, делая вид, что не может догнать девочку. Добравшись до цели первой, Кандела протянула ручку под похладные сверкающие в лучах солнца брызги.
- Не догнал, не догнал! - засмеялась она и обняла мокрыми ладошками Пабло за ноги. Он тоже улыбался.
- Привет, Паблитто! Какими судьбами в столице? - Бустаманте обернулся. Перед ним стояла искуственно улыбающаяся подруга его невесты.
- Здравствуй, Хуана! Да я по работе...
- "Папа", кто это? - удивленно спросила Канди.
- Папа?! - выражения лица Хуаны резко изменилось с приторно-сладкого на "блондинка думает. Перезагурзка...".
- Нет, ты все не так...
- Добрый день! - поздоровалась подошедшая Мари, пожимая оторопевшей девушке руку. - Я - Марисса Андраде, подруга Пабло. А вы..?
- Это Хуана, подруга моей невесты.. - медленно ответил тот.
- Кандела, пойдем, солнышко, покормим голубей? - Андраде увела девочкув сторону. Пабло благодарно посмотрел ей вслед.
- Хуана, это не то, что ты думаешь... - снова начал Бустаманте.
- Я, конечно, блондинка, но не дура, - "В чем я сомневаюсь" - мысленно добавил парень. - Увидимся, Бустаманте... наверное... - она развернулась на каблуках и ушла. А он только ошарашенно сел на мраморный бордюр фонтана. Марисса мигом подскочила к нему.
- Не злись, Пабло! Она не специально!
- Все нормально, я понимаю...
- Пабло, у тебя из-за меня проблемы? - пролепетала из-за спины Мари Канди.
- Нет, что ты, "дочурка", все отлично! Может, поедим где-нибудь что-нибудь вкусненькое?

Они чудно провели день втроем, как настоящая семья. После недолгих колебаний остановились на Баскин-Роббинс,где Пабло с Мариссой на скорость поглотили по три больших рожка мороженого под веселый смех Канди. Потом, объевшиеся сладкого до зубной боли, заехали в супрмаркет за продуктами.
И теперь они ехали в машине Мариссы в почти полной тишине, потому что Канди уснула. Пабло смотрел за мелькающими на дороге белыми полосками дорожной разметки, сливающимися в одну. Семья... Он так редко чувствовал себя кому-то нужным, а еще реже чувствовал, что у него есть семья...когда была группа, сомнений не возникало, но прошло время, и вот семья осталось только у Ману... а Мари?...
Машина остановилась. Пабло осторожно вытащил малышку из машины и отнес в спальню. Некторое время посидел рядом с кроваткой, поглаживая её по светлой головке, с особой, отцовской нежностью. Наконец, чмокнув в макушку Канди, вышел. В гостиной опустился на диван, набирая номер невесты.
- Хелена, привет! - трубка молчала. - Как ты?
- Как я, Пабло? Тебя это волнует? У тебя-то, главное, все отлично, - голос девушки в трубки постепенно срывался на крик.
- Тебе звонила Хуана? - тишина. - Вы все не так поняли.
- Что тут понимать?! У тебя есть дочь, Пабло! Ей не меньше пяти лет! Ты врал мне!!!!! А эта девушка, кто она? Молчи...мне все равно, - с истеричными нотками произнесла Хелена.
- Послушай, это все...
- Пабло, я не хочу слушать, не хочу больше никогда тебя слышать. Прощай, - звенящим от слез голосоом закончила она и бросила трубку. Пабло молча отключился. Где-то в душе зашевелилось чувство жалости, но особого расстройства не наблюдалось.
- Прости, если сможешь, Хелена... - одними губами сказал он в пустоту.
- Пабло! - Кандела спускалась по лестнице, потирая сонные глазки. - Мне приснился плохой сон. Посидишь со мной?
- Идем, конечно, принцесса!

* * *

- Привет, Эмилио!
- Марисса, дорогая! Как там твой друг?
- Плохо. Мне придется задержаться. Может, заедешь?
- Только закончу с делами. Я дома, так что ехать недалеко. Заскочу через полчаса, хорошо?
- Жду тебя. Целую.
- И я тебя.
Марисса за это время успела разобрать вещи, принять душ. И когда раздаля звонок в дверь, уже в ожидании сидела в гостиной. Лицо её жениха было заслонено огромным букетом цветов.
- Ой, какая прелесть! Спасибо, любимый! - Мари поцеловала Эмилио, забирая букет. - Проходи.
- А кто еще в доме, кроме тебя и малышки?
- Пабло и прислуга.
- Пабло?
- Ну..мы пели раньше в одной группе, помнишь, я рассказывала? Он по делам в городе, остановился у Ману.
- Понятно. Ты не говорила...
- Это важно? - раздраженно спросила Мари. - пойдем лучше спать, я очень устала.

Эмилио уснул очень быстро, чего не скажешь о Мариссе. Она лежала, наблюдая за равнодушным молодым месяцем в окне. Потом встала и, запахнув халат, вышла.
В комнате Канделы горел тусклый свет ночника. Рядом с кроватью, облокотившись на тумбочку, спал Пабло, держа малышку за ручку. Она тоже спала. Мари, улыбаясь, подошла к ним и присела на корточки рядом с Пабло. Осторожно, стараясь не разбудить его, убрала упавшую прядь волос, провела по щеке и мягко коснулась указательным пальцем его губ... Тут он зашевелился, приоткрывая глаза.
- Марисса?
- Ты уснул у Канди. Я зашла посмотреть, все ли у неё в порядке, - шепотом ответила она.
- Ей приснился кошмар, она попросила посидеть с ней, - он потянулся. - Все затекло...уфф..
- Мои соболезнования, - ухмыльнулась Мари. - Идешь спать? - девушка погасила свет, и оба вышли из комнаты, прикрыв дверь. - Спокойной ночи.
- Тебе тоже. Да, Марисса... - она повернулась у двери. - Тебе идет этот очень короткий халат.
- Придурок, - прошипела Мари, закрывая дверь. Пабло ухмыльнулся. В комнате Мари присела на край кровати и с силой сжала кулаки. Она приучила себя не думать о Пабло, но вот он снова так близко, что сдерживать себя невозмоно. Вот и сейчас... она почти сорвалась.

* * *

Мануэль спал. Ангел сегодня пришел к нему не один - из-за спины Мии выглядовал светловолосый мальчик с карими глазами, нетерпеливо подергивающий крыльями. На вид ему было где-то три-четыре года, хотя какой может быть возрасть у ангелов? Дети-ангелы растут до определенного момента. Такие дети, от рождения наделенные крыльями и лишенные голоса, не хранят людской покой. Они поют, создавая необыкновенную привлекательность неба, природы. Люди не могут слышать этого умиротворяюещго пения, но они чувствую необъяснимую эйфорию, мечтают окунуться в небесный океан... но и на это не все способны.
Мальчик подошел к спящему, неловко касаясь его волос, постарался заглянуть в закрытые глаза. Девушка сделала пару шагов к кровати, положила руки на плечи мальчика. Сегодня у Мануэля спокойная ночь. Рядом с ним целых два ангела.
* * *

C утра Пабло уехал по делам, оставив Мариссу с девочкой. А около полудня уехал и Эмилио.
Кандела носилась по всему дому, выдумывая самые разные игры. Несчастная уставшая Марисса ползала за ней. Недолгие полтора часа перерыва - дневной сон - не сильно помоли набраться сил. Особенно после резкого пробуждения - Кандела добралась до пианино в кабинете Мануэля и резко ударила по клавишам. Впрочем, как ей удалось открыть крышку, для Мари осталось загадкой.
Спасение пришло около шести вечера в лице Пабло. Ему навстречу выскочила все такая же счастливая и буйная "дочка". За ней медленно шла Мари.
- Папочка, привет! - Пабло поднял малышку на руки и громко чмокнул в румяную щечку.
- Привет, моя хорошая! Марисса, как дела?
- Если не упаду прям здесь, все будет просто отлично.
- Иди ложимсь спать, а мы с Канди еще поиграем, - великодушкно предложил Бустаманте. Мари благодарно посмотрела на него и ушла, не говоря ни слова.
- Во что будем играть, Канди?

* * *

- Здравствуйте, сеньор Агирре!
- Доктор! Какие новости?
- Хочу вас обрадовать. Результаты анализов неплохие.
- Я очень рад.
- Я тоже. Если через неделю анализы остануться прежними - мы Вас выпишем. Только через некоторое время придтся пройти еще одно подобное обследование.
- Хорошо. Спасибо, доктор.

* * *

Пабло играл с Канделой в какую-то настрольную игру для девочек уже почти час.
- Кидай кубики, Пабло! Ага, у тебя пять! Раз, два, три, четыре, пять, - считала она, пока он перемещал фишку с изображением какой-то размалеванной куклы. - "Развод"! Ты начинаешь с начала! - радостно закричала девочка.
- Канди, это уже четвертый раз!!! Может, хватит?
- Нет! Я еще не дошла до конца!
- Но ты же все равно выиграешь!
- Почему? Тебе еще может повезти!
- Нет, потому что ты уже почти дошла до чертовой "Золотой свадьбы"! А я снова на начале!
- Но я хочу еще играть!
- Все, детка, хватит с нас игр! Пойдем-ка посмотрим мультики! - Бустаманте завалил верещащую девочку на плечо и понес к телевизору.
- Я не хочу смотреть телевизор! Я хочу играть!
- Ну же, не упрямься! Выбирай, что ты хочешь посмотреть? - увидев двдишки с любимыми фильмами, Канди мигом успокоилась.
- Вот это! - выбор Канди остановился на мультфильме "Барби и щелкунчик". "Ладно, это все же лучше, чем девчачьи настольные игры", - с облегчением подумал Пабло, включая двд.

Через полчаса он пожалел, что вообще предложил посмотреть мультфильмы. Во-первых, его глаза не выдерживали обилия розового цвета на экране, во-вторых, приторных голосов озвучивавших актрис, и так далее по списку. Он засыпал перед экраном, но каждый раз видя, что "папа" закрывает глаза больше, чем на секунду - Кандела начинала возмущаться. Приходилось держаться. Но от ежеминутного поглядывания на часы он не мог удержаться. " Еще часик... ну это же совсем недолго...терпи, Пабло... 45 минут....когда же это кончится?... Полчаса...а по телевизору начинается футбол....скорее бы конец...15 минут! Ну же ! почему так медленно течет время?"
- Все, спать, спать, спать! - наконец, выключил телевизор Пабло.
- Нееет!!!! Там еще есть после титров!!!! - заголосила деовчка.
- Все, Канди, не надо истерик! А то я, как твой временный отец, могу и ремнем всыпать! - девочка удивленно посмотрела на Пабло. Видимо, такие слова она не часто слышала. Бустаманте и сам обалдел от сказанного.
Отправить упрямую девчонку в ванную было трудно, но это дало 20 минут отдыха - искупала её горничная. А уложить Канделу в кровать было еще сложнее. Потом пришлось и почитать. Потом выясилось, что девочка где-то забыла своего медвежонка, и Бустаманте, злой на весь мир, искал его по всему дому. Игрушка как сквозь землю провалилась. Весь дом был обследован и осталось посмотреть только в комнате Мариссы. Постояв недолго у двери, он приоткрыл дверь.
- Марисса, извини, я на секунду - тихо сказал он. Никакой реакции не последовало, и Пабло осторожно вошел.
Мари прямо в одежде мирно спала на неразобранной кровати. Бустаманте, не удержавшись, подошел и присел рядом, вглядываясь в лицо спящей девушки. Она слегка улыбалась во сне, словно видела что-то приятное. Он тоже улыбнулся и робко взял её за руку. Спящая Андраде, наверно, рефлекторно чуть-чуть сжала его ладонь. Она выглядела такой спокойной, светлой, счастливой, прекрасной... Пабло не мог оторвать взгляда. Вдруг она зашевелилась, как будто устраиваясь поудобнее. Парень замер.
- Пабло... - еле слышно сказала она, не открывая глаз, - Я люблю тебя...
Бустаманте оторопело смотрел на девушку его мечты, продолжавшую мирно лицезреть его в своем сне. Любит...любит! Все-таки любит!
- Я тоже люблю тебя, Марисса, - пробормотал он, поднимаясь на ноги. И тут он у видел медведя Канделы рядом с Мари. Конечно, обходить кровать он не собирался, и наклонился через Мари, чтобы забрать игрушку. Её губы были так близко, так манили своей красотой и нежностью... он осторожно потянулся к ним... и тут Марисса открыла глаза.
- Бустаманте? Что ты тут делаешь?
- Я?... Я пришел забрать медведя Канделы, - резко поднимаясь, отмазался Пабло, в торопях попав игрушкой по Мари.
- Забрал? А теперь проваливай! - полусонно пробормотала Мари, и, перевернувшись на другой бок, тихо засопела. Пабло выдохнул и вышел из спальни Мариссы.

Канди, конечно, уже спала, и никакая игрушка ей уже не требовалась. Недовольно поворчав, Пабло ушел к себе, с тоской кинув беглый взгляд на дверь спальни Мариссы.

* * *

Больничная палата была залита спокойным светом луны. Пациент спал крепким, здоровым сном. На подоконнике, поджав под себя ножки, сидел маленький ангелочек. Мальчик внимательно изучал спящего. От Мануэля веяло какой-то непонятной тревогой и...болезненностью что ли.. не то что, он был болен, просто что-то в его здоровье было не то. Мальчик не знал что, поскольку вообще мало знал о людях. Он редко бывал в человеческом мире. Не то, чтобы это было запрещено, просто мама слишком волновалась за него... Расстояний для ангелов не существует, но мама есть мама.
Нетерпеливые крылышки за спиной просили полета. Они хотели окунуться в ночное небо, такое прекрасное и манящее, мальчик чувствовал это каждой клеточкой своего полуматериального тела. Он встал и подошел к Манулю, и, наклонившись низко-низко, почти прижавшись к его уху, одними губами прошептал: "Я люблю тебя, папа!" .Потом резко расправил крылья и вылетел через открытое окно.

Мануэль резко проснулся. Словно что-то щелкнуло в голове... Или кто-то, показывающий ему сны, нажал на "стоп". Агирре встал и подошел к окну. Прохладный ночной воздух, наполняя легкие, вызывал легкое головокружение. Прибольничный парк, освещенный вереницами фонарей, отражающихся в глади недбольшого озерца, навевал романтические мысли... Но Ману было не до романтики. Глядя на звезды, он вновь подумал о Мии. И о их втором ребенке, которого она не успела родить.. Одинокая слеза скатилась по его щеке, на миг отразив ночной пейзаж в окне, упала на подоконник.
* * *

Сегодня была очередь Пабло сидеть с малышкой, поэтому Мари рано утром уехала на работу. Окутанный утренней дремой и пеленой город медленно просыпался, в гудящие и кипящие артерии города из каппиляров - переулков и маленьких улочек - вытекала пестрая металлическая "кровь" города - бурный поток автомобилей. То там, то тут поялвялись заторы, нервные жители мегаполиса кричали друг на друга, проклинали все и вся, в первую очередь, ни в чем не повинный город. Марисса со спокойной усмешкой наблюдала за ними, даже утром такими нарвными.. стрессы высасывают силы...как плоххо быть рядовым сотррудником! Вот ей, Мари, не нужно торопиться.
Ненавистная и по-своему любимая груда стекла и бетона, гордо зовущаяся небоскребом, встретила Мариссу с распростерыми объятьями. Услужливые "мелкие сошки" компании предлагали свою помощь, наверно, надеясь на повышение. Личная секретарша Мари проводила начальницу уставшим взглядом - в её жизни отпусков и отгулов было примерно столько же, сколько у сеньориты Андраде этих самых свободных дней. Ну а Мари вошла в свой кабинет, захлопнув дверь, отгороживающую её от всего этого сумасшедшего дома, и плюхнулась в кресло. Куча бумаг... а кому все это надо? Девушкой овладела сонная меланхолия - обыкновеннное состояние для любого городского жителя. Она достала телефон.
- Эмилио, здравствуй!
- Мариситта? Как я рад тебя слышать! - особой радости в голосе не наблюдалось.
- Как ты? Я скучала!
- Я тоже, любимая, но ты же знаешь, дела, дела... Вчера да половины вторго ночи обсуждали с китайским бизнесменом контракт. Ему-то хорошо, он только прилетел, отоспался в самолете...
- Встеримся сегодня? - с интересом скорее жены, чем любящей девушки поинтересовалась Мари.
- Конечно, любовь моя!
- Я приеду к тебе, ладно? От этой милой малышки я когда-нибудь сойду с ума!
- Приезжай! Когда освободишься?
- Около восьми!
- У меня совещание...ну да ладно, ты приезжай, расположишься, а там уже и я подъеду.
- Понятное дело, не впервой, - горьковато усмехнулась Марисса.
- Значит, до вечера?
- Жду-недождусь! Целую!
- И я тебя! Пока! - Андраде повесила трубку.

Пабло выспаться снова не удалось: милая девочка умудрилась упасть с кровати, и весь дом наполнился пронзительным визгом.
- Канди, что случилось? - прибежал Пабло, на ходу раздирая глаза.
- Я упала! Паааабло, мне больно!!
- Успокойся, пожалуста, солнышко! Где ударилась?
- Вот тут! - девочка показала на разоданную об ковер коленку!
- И всего-то! Это же царапинка! Давай, я поцелую, и все пройдет? - мягко улыбнулся он. Малышка протынула ножку, Пабло осторожно коснулся розовой, даже не кровоточащей коленки губами. Кандела потихоньку затихла. - Ну вот видишь!
- Ты волшебник?
- Ну так умеют все папы и мамы... ну и дяди с тетями, - опомнился он. - Особая родительская магия, понимаешь ли, - серезным тоном добавил он. Кандела засмеялась.
- А Марисса так умеет?
- Конечно! И получше меня.
- А папа?
- Говорю ж, все! А теперь давай, беги умываться и чистить зубки! - малышка неохотно поднялась и ушла. Пабло направился в ванную.

Через 15 минут "папа" и "дочка" уже вкушали завтрак. Пабло решил свозить куда-нибудь девочку, чтобы не подвергаться атаке дома. Для этого пришлось одолжить одну из машин Ману. После недолгих раздумий, он решил что идеальным будет зоопарк.
Кандела с восторгом прыгала от клетки к клетке, изучая самых разных животных. Она настояла, чтобы Пабло купил ей еще один большой шарик, самое большое ведро попкорна и большое мороженое. Неудивительно, что все это потом пришлось доедать самому Пабло. Следующей идеей было навещение Мануэля.
Довольная малышка скакала по полупустым больничным коридорам, вызывая умиление у стариков и раздражение у молодых. Наконец, к Пабло подошла медстестра и убедительно попоросила.
- Сеньор, угомоните смою дочь, - Пабло открыл было рот, но промолчал, только кивнув в отве. Но Канделу все-таки утихомирил.
Дверь в палату Ману была приоткрыта. Стоявший у окна Агирре обернулся, увидев девочку, заулыбался:
- Моя любимая малышка! - он присел на корточки, заключая её в объятья. - Привет, Пабло! - кивнул он другу.
- Ну как ты, дружище? - подчеркнуто спокйно скзал Пабло.
- Отлично! Анализы хорошие, если повезет - скоро выпишут.
- И ты вернешься домой? - хлопая ресничами, спросила девочка.
- Конечно, дорогая! Куда же еще?
- Урааа! - закричала она, кружась на месте, обнала обоих парней и залезла на кровать, чтобы попрыгать. Пабло нагнулся к другу:
- Все правда хорошо?
- Конечно! Лучше расскажи, что там с Мариссой?
- Она на работе.
- Ты прекрасно знаешь, что я не об этом...
- Ну.. просила остаться, не уезжать, - Ману довольно улыбнулся.
- Хоть какая-то польза от этой дурацкой опухоли.
- Не смешно! И я не женюсь...
- Ха, это же отлично! А почему?
- Хелена решла, что Мари - моя любовница, а Канди - дочь! - Мануэль рассмеялся.
- И что ты будешь делать дальше?
- Пока не знаю! Постараюсь вернуть Мариссу, наверно....
- Первая здравая мысль! Поздравляю, дружище, совершенствуешься, - подмигнул Агирре, хлопая друга по плечу.

Марисса закончила работу раньше и поехала к Эмилио, чтобы приготовить сюрприз. Глупо, конечно, готовить сюрприз в его же собственной квартире, но тут уж ничего не поделаешь. Доехала быстро, ключи у неё были. Девушка тихонько приоткрыла дверь и закрыла ей за собой. Почему-то на кухне горел свет. "Вот, склерозник, - подумала Мари. - Хоть таблетки ему дари". Она уже собиралась выключить свет, когда обратила внимание на стол... накрытый на две персоны. Поначалу подумла, что Эмилио опередил её с сюрпризом, пока не заметила, что вино в бокалах недопито, и на одном из них был след губной помады. Разум уже понял, что произошло, однако сердце отчаянно сопротивялось рассудку. Она осторожно подошла к распахнутой двери спальни. На пороге лежала юбка, оставленная явно за ненадобностью... собравшись с духом, Андраде заглянула в полутемную спальню... Конечно, разум был прав: на кровати поисходило бурное действие, участниками которого являлись темноволосая девушка и непосредственно Эмилио. Вдруг девушка заметила Мари, её глаза округлились от удивления. Эмилио же не видел шока партнерши.
- Ах ты тварь! - закричала Мари, набрасываясь на жениха. Голос дрожал, руки, раздиравшие ногтями спину парня, еле чувствовались. Испуганная китаянка залепила звонкую пощечину "парнеру по бизнесу" и вылетела в ванную.
- Да как ты мог! Ты...ты... подлая, низкая тварь!!!Животное!! - Мариссе впревые в жизни захотелось избить кого-то до полусмерти, искромсать в капусту...
- Мари, успокойся, - смущенно и робко, стиснув зубы от боли, заговорил Эмилио.
- Я спокойна... спокойна, - истерически всхлипывая, Марисса снова ударила его и отскочила к шкафу, выгребая оттуда свои вещи. Он, потормозив несколько секунд, подошел к невесте.
- Дорогая, послушай! - он потянулся было рукой к её щеке, но она резко отвернулась. - Послушай.
- Бизнесмен, да? Контракт? Конечно... сколько раз ты мне изменил, Эмилио? Ветвистые рога мне оставил на долгую память, да? - максимально равнодушным голосом ответила девушка.
- Прошу, выслушай...
- хватит!!! что слушать?! Мы еще даже не поженились, а у меня уже такие замечательные рога! Мне твоя мпомощь в дизайне больше не нужна, прости! - она схватила вещи и пошла к двери.
- Ну уж нет, для начала ты меня выслушаешь! - схватил её за руку парень.
- Мне больно!
- Потерпишь! Знаешь, Марисса, как приятно мне было, когда девушка, которую я действительно любил, или точнее думал, что любил, шептала по ночам имя другого? - Мари в шоке опустила глаза.- Когда я заглядывал в твои прекрасные глаза, но видел только его тень там. Даже тогда, когда наши отношения были идеальными, я всегда чувствовал его незримое присутствие! Ты никогда не любила меня! Для тебя есть только он! - Марисса с ненавистью посмотрела на бывшего жениха и снова ударила его. - Я терпелив, но всему есть предел! - злобно сказал он и ударил её в ответ. Солоновато-матллический вкус крови ощутился на разбитой, медленно опухающей губе. Марисса, как в тумане, схватила вещи и выскочила из квартиры.
- Я любил тебя, Марисса! - крикнул в догонку бывшей невесте Эмилио. Потом посмотрел на кулак с кровью Мари, его глаза расширились от ужаса, он медленно опустился на пол, давясь беззвучными слезами.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Пабло, уложив Канелу, спустился вниз. В гостиной на диване обнаружилась Марисса, необычно тихая и странная, Она сидела спиной к нему, закрыв лицо руками.
- Мари, привет! Как дела? - он сел рядом с ней. Она не отвечала. - Что-то случилось? Марисса! - он осторожно повернул её к себе. Мари опустила руки. - О, Боже! Кто это сделал? - она снова закрыла лицо. - Марисса, что случилось? Кто тебя ударил? - Пабло медленно, опасаясь реакции, обнял девушку. - Мари, скажи, кто это сдела, и я убью этого урода.
- Пабло... - еле слышно прошептала Мари, поднимая на него полные слез и боли глаза. В его объятьях было тепло и спокойно, казалось, все проблемы позади, и есть только они... такие родные голубые глаза смотрят на неё так, как нико на всем свете не смотрел на неё... - Пабло... - повторила она, опуская голову и смаргивая слезвы.
- Мари, прошу тебя, расскажи, что произошло?
- Эмилио...
- Твой жених? - удивился Пабло.
- Бывший... он изменил мне... а потом, потом... - Мари громко всхлипнула, утыкаясь лбом в грудь Бустаманте. - Я всегда была сильной, ты же знаешь... но какая сила может быть, когда все самые близкие люди причиняют столько боли...я устала, устала бороться...
- Не говори так...
- Но это правда! Мия умерла, Соня уехала... жених попользовался и выбросил,как половую тряпку...о Лухан я вообще молчу...
- но ведь я здесь,я с тобой! И никогда не уйду...
- Я не верю, Пабло! Я больше не могу никому верить, - вытерла слезы Марисса.
- Ты можешь верить мне... - девушка подняла глаза на него.
- Почему?
Ответа не потребовалось. Они поняли друг друга без слов: их глаза, такие разные, но одинаково любящие сказали все, что застыло на губах. Мари первой отвела взгляд.
- Только не уходи... - сказала она, сжимая горячую ладонь Пабло.
* * *

Всю ночь Марисса провела в объятьях Пабло, тихонько всхлипывая, и забылась беспокойным сном только под утро. Бустаманте вглядывался в ночную мглу, стараясь отвлечься от девушки, сводящей его с ума... такая беззащитная и ранимая с одной стороны, и сущий дьяволенок - с другой. Она так близко, но при этом бесконечно далеко... умиротворяющее и возбуждающее одновременно тепло её тела заставляло сердце бешено биться, рваться из груди... Вслушиваясь в ночную тишину, нарушаемую теперь только ровным дыханием девушки, он мечтал чтобы время остановилось, чтобы никогда не наступило утро, которое разлучит их снова. Лучше вот так и сидеть, обнимаая самую прекрасную и любимую на свете девушку и слушая её мерное дыхание...Бустаманте сам не заметил, как уснул.
Мари приоткрыла глаза, застыв на секунду, пытаясь осознать, где она, с кем она... постепенно к ней вернулись вчерашние воспоминания... Эмилио... Пабло... Марисса нежно улыбнулась при мысли о нем. Ведет она себя как Мия: плачет, жалуется, ищет утешения. Втянув носом воздух, она пощувствовала едва ощутимый запах его духов... осторожно освободившись из объятий Пабло, девушка осмотрела его: он уснул, сидя в неудобной позе, видимо боясь потревожить Мариссу. Андраде тихонько поцеловала его лоб и вышла. Он блаженно улыбнулся сквозь сон.

Парень проснулся от шевеления.
- Доброе утро, - улябнулась Мари. - Что будешь - кофе или сок?
Она присела рядом, опуская на колени поднос с завтраком. Он ошалело посмотрел на неё.
- Прости, я вчера расклеилась, мешала тебе спать, - упрямым, самым что ни на есть "Мариссиным" тоном начала она. - Вот, решила загладить вину.
- Это ничего, для этого же и нужны друзья, правда? - лучезарно улыбнулся он. Девушка отвела взгляд. Воспользовавшись моментом, Пабло осмотрел её: если не считат опухших глаз,перед ним была прежняя Марисса, даже распухшая губа искусно замаскирована. - Как ты? Все хорошо? - он поднял руку, касаясь щеки Андраде.
- Да, все хорошо. Только голова побаливает. Спасибо тебе, - она подняла глаза и слегка вздрогнула, увидев, как близко Пабло. Осталось только чуть чуть наклониться и...
Когда их губы уже почти соприкоснулись, раздался звонок в дверь.
- Прости, - опомнилась девушка. - Я открою, - она резко встала и вышла.
Пабло удивленно проводил её взглядом.

Марисса на секунду остановилась около двери. Внутренний голос упрямо шептал: "Мало тебе было боли от Бустаманте? Ты же не наступишь снова на те же грабли? Ты ведь почти забыла о нем!!!". Мари провела рукой по лицу, словно снимая паутинку мыслей, услужливо сплетенных разумом, и открыла дверь:
- Марисса, я... - начал говорить стоявший на пороге Эмилио. Она бросила на него презрительный взгляд и хотела было закрыть дверь, но он ей не позволил. Вид у него был несчастный. - Мари, прошу, послушай меня, - она подняла на него глаза, полные ненависти, боли, обиды... - Я идиот.
- Правда? И давно ты догадался?
- Я не знаю, что на меня нашло... правда.... я словно...словно... сошел с ума, лишился последних рассудка ...мной овладела слепая ярость, я не понимал, что делаю.. а, когда понял, было поздно, ты ушла...
- Кто там, Марисса? - раздался за её спиной голос Пабло. Он выглянул из-за девушки. - Ты???
- А вы, простите...? - вежливо начал было Эмилио, но закончить не успел - Бустаманте со всей слы ударил его в челюсть, так, что несостоявшийся женишок отлетел на землю, прокатившись кувырком со ступек.
- Никогда, слышишь, никогда... больше... не приближайся... к Мариссе... мразь! - после каждого слова нанося удары, тяжело дыша, проговорил Пабло.
- Пабло, прошу тебя! - Марисса попыталась его оттащить. - Не пачкай руки об это животное!
Пабло неохотно послушался, напоследок пнув бывшего жениха Мари. Тот, сплевывая кровавую жижу на безупречно зеленую траву и вытирая кровь, текущую из носа, злобно процедил вслед:
- Добилась своего, да, Марисса? Я - животное, а ты - ангел, теперь счастливая и безгрешная жертва. Это Пабло?
Сеньорита Андраде резко остановилась в дверном проеме. Казалось, что ручейки слез, бегущие из глаз наперегонки сейчас превратятся в кипящие потоки лавы.
- Мари, хочешь, я убью его? Прямо сейчас? - резко спросил Пабло.
- Нет, идем, прошу тебя...
Бустаманте послушно закрыл дверь и обнял Мариссу. Его тревожила эта ситуация...

За спиной Мариссы стояла Мия. Ей было так жаль сетсру, что она почти чувствовала её физическую и душевную боль. Душа ангела разрывалась от этого, от желания закричать, броситься к друзьям, защитить, поддержать. Но она не могла... могла только наблюдать и успокоить прикосновением. Мия обняла обоих друзей, и прикрыла их крыльями. Теперь, им хоть немного, но легче. Жемчужная слеза быстро сбежала по щеке и растворилась на Мариссином плече.

- Ты в порядке? - заботливо спросил Пабло, усаживая девушку за стол и включая чайник.
- Да, спасибо тебе. Я не ожидала, что ему хватит наглости прийти сюда, - вытерла слезы Мари. - Хочешь, иди спать? Я прослежу за Канди, чтобы не мешала тебе...
- Ну уж нет, лучше ты иди поспи...
- Ты же понимаешь, я точно не усну...
- Но и я не усну, зная, что ты страдаешь!
- Не говори ерунды... - подавляя судорожный всхлип, сказала Мари.
- Я придумал! Никто не пойдет спать! Поехали погуляем? Может, отвезем малышку на побережье? Хочешь? - Мари благодарно улыбнулась

* * *

Мануэль одиноко бродил по прибольничному парку. Тихая безмятежность природы угнетала вместо того, чтобы радовать. Завершив третий круг по небольшому парку, он опустился на скамейку возле пруда, наблюдая за летающими над соседней клумбой бабочками.
- Здра-а-асьте! Разрешите приземлиться? - мило улыбаясь сказала брюнетка лет 25 и, не дожидаясь ответа, присела рядом. - Я - Жаннет. А вы?
- Мануэль Агирре, - равнодушно протянул он ей руку.
- Красивое имя. Какой у вас диагноз?
- Опухоль, - словно сообщая, какую обещали погоду, небрежно бросил Ману.
- Да, и серьезная?
- Видимо, не очень, раз при удачном раскладе меня скоро выпишут. А у вас?
- Ой, прошу тебя, давай на "ты"? - не дождавшсись от собеседника этой фразы, предложила она. Ману кивнул. - У меня рак. Осталось жить от силы месяц, может, два.
Ману удивленно поднял глаза на девушку, не зная, что ответить. Она грустно улыбнулась, возводя глаза к небу. Где-то в глубине её темных глаз читалась безумная, еле сдерживаемая боль, лицо худое, морщинки вокруг глаз... и как он сразу не заметил?
- Какая чудесная погода сегодня, да? - сменила тему Жаннет.
- Да, это точно.
- К тебе часто приезжают родные?
- Стараются.
- А кто приезжает? Жена с детьми? - кивнула она на обручальное кольцо на его пальце.
- Нет, моя жена умерла три года назад... только дочь и друзья.
- Мне очень жаль твою жену, правда. Она была красивая?
- Очень.
- Вы любили друг друга?
- Я и сейчас люблю её. Думаю, она меня тоже, - печально и тихо сказал Ману. - А тебя навещают?
- Только мать, больше никого у меня нет, - девушка неожиданно встала. - До встречи, Мануэль Агирре. Выздоравливай.
Мануэль смотрел за девушкой, обреченной на смерть и говорящей об этом почти с холодным равнодушием, пока она не скрылась в больнице. Потом тяжело вздохнул, встал и тоже пошел к скучному зданию больницы.
* * *

Марисса улыбалась и смеялась над шутками Пабло. Иногда по её светлому лиуцу пробегала тучка обиды и грусти, но Бустаманте оперативно отвлекал её. Кандела с громким визгом плескалась в волнах у самого берега, обрызгивая маленького мальчика в цветной панамке, который предпринимал попытки подойти к ней. На пляже было довольно пусто, потому как купальный сезон считался закрытым.
- Пабло, смотри! - подбежала Канди, протягивая маленькую ручку. - Правда, красивая ракушка?
- Да, малышка. очень. А ты не находила стеклышки? Знаешь, когда они долго лежат в песке и воде, то получаются круглые и ровные, как настоящие драгоценности? Хочешь, поищем вместе?
- Ага! - весело улыбнулась девочка, протягивая руку Пабло. Он подмигнул Мари напоследок и побежал к воде. Девушка позволила себе снять с лица фальшивую улыбку. При Пабло она старалась держаться, потому что видела, как она страется ей помочь, но наедине смысла не было. Марисса встала и пошла в другую сторону, туда, где заканчивался ухоженный пляж. Она остановилась у самой кромки воды. Волны прохладными влажными лапами приятно щекотали ступки и лодыжки. Девушка закрыла глаза, вдыхая влажный и будто солоноватый морской воздух. Услужливый легкий бриз бережно касался её щек, унося капли слез... Грустно, но как-то тепло на душе. Сколько еще предательств будет в её жизни? Сколько еще кто-то там, наверху, будет слать ей испытания? И почему нужно вытерпеть столько обиды и унижения, чтобы одинокую душу хоть немного согрела чужая любовь и забота... Взаимная, безумная, вечная... любовь...

Мальчик с карими глазами сидел на корточках напротив девочки, старательно строящей замок самым приятным способом - пропуская мокрый песок через кулак, чтобы башенки получались капельками. Кандела была очень симпотичной: мягкие, аккуратные, такие знакомые черты лица, небесно-голубые глаза, светлые кудряшки, слегка развивающиеся от ветра. Он видел её впервые. Мама рассказывала о сестре, но говорила, что еще рано, что он еще не готов. Только сегодня она позволила недолго посмотреть на девочку. Почему? Трудно сказать... раньше он ни в какую не принимал маминого решения, теперь же... засомневался: конечно, в нем шевельнулся скользкая зависть, обида... правда, он не знал как это выразить.. почему одним позволено сполна ощутить вкус жизни, другим только жалкое подобие, и то сопряженное с постоянным наблюдением за смертными! Мальчик, как и любой другой ангел, знал, что без них люди бы давно поубивали друг друг, что это очень важная миссия...но... как же хотелось дотронуться до сестренки, обнять её.. интересно, а она знает, что у неё есть... должен был быть брат?
Андраде подошла к возящимся в песке Пабло и Канди.
- Что вы мне покажете? - сказала она почти, присаживаясь рядом.
- Это замок. Небесный замок для ангелов, - мечтательно пролепетала канди. Ангел рядом улыбнулся. - Там живет мамочка.
Бустаманте переглянулся с Мари. Девушка крепко обняла малышку.
- Ты умничка.

* * *

Мануэль стоял у окна и думал о той девушке. Что бы он сделал, если бы узнал, что жить ему остаось не больше двух месяцев?.. Наверно, провел бы это время рядом с дочерью, Мари, Пабло...
А таинственная Жаннет не шла из головы. Усталое, но как будто счастливое лицо, грустный неземной образ... Безумно жаль было девушку без семьи, молодую, красивую... умирающую... Вспоминалась Мия. Она была счастлива, действительно счастлива в последние годы своей жизни. Даже известие о болезни встретила довольно достойно... держалась до конца, немотря ни на что...

Мия стояла перед Ману. Все его мысли плыли перед ней, словно он говорил вслух. Чарующие карие глаза наполняла обида, огонек борьбы... он не сдастся. Никогда. Он победит болезнь и будет счастлив! Счастлив... без неё... главное, чтобы был счастлив.
Девушка-ангел бездонными волшебными глазами смотрела сквозь оболочку материального тела, глядя в душу. Трепещущий огонек в груди парня отливал серебром, вспыхивал красным... душа была чистойй и светлой, полна любви и желания дарить окружающим тепло... Ангел улыбнулась и подошла ближе к любимому. Робко, словно боясь разбудить его от несуществующего сна, поцеловала его... На губах не осталось ни вкуса его губ, ни тепла... как будто целуешь воздух... К этому невозможно привыкнуть...

Порыв теплого ветерка, словно став плотнее, коснулся губ Ману. Странное, двойственное ощущение... и чем-то таким знакомым повеяло от этого касания. Мануэль провел ладонью по губам. В глазах зажегся огонек, а в груди что-то затрепетало. Он не знал, но так душа здоровалась с любимым ангелом.
* * *

В больничной столовой Мануэль вновь увидел новую знакомую. Девушка сидела в одиночестве за столиком в углу, поглощая безвкусный обед.
- Я не помешаю?
- Садись, - кивнула она.
- Ты так быстро ушла, я даже не понял, что произошло...
- Ничего, просто захотелось побыть одной. Со мной это часто бывает.
- Да, со мной тоже...
- Ты хороший человек, Мануэль, - неожиданно сказала она.
- Откуда ты знаешь? Мы знакомы всего несколько часов и говорили за это время только минут пять от силы...
- Просто знаю. Чувствую...
- Ладно, спасибо.
- Скажешь, это не так?
- Не знаю... Мы все не без грешка, правда?
- Безусловно, - Жаннет мечтательно отвела глаза. - Ты сказал у тебя есть дочь? Какая она?
- Похожа на мою жену... светленькая, кудрявая, голубоглазая, как ангелочек. Если хочешь, познакомлю тебя с ней?
- Это было бы здорово. А кто за ней сейчас присматривает?
- Мои друзья.
- Ясно.
В зале стоял гул. За каждым столиком велось обсуждение чего-то своего - кто-то яро отстаивал свои позиции, кто-то жаловался на болезни, кто-то вел длинное и занудное повествование о жизни... Всем были параллельны группы людей, сидящие за соседними столиками. И, казалось, только один человек во всем помещении, пропахшем едой, успевал замечать всех и все, придавать значение каждому сказанному слову, каждому обрывку фраз... Жаннет резко повернула голову обратно к Мануэлю.
- А какой была твоя жена?
- Прекрасной, удивительной девушкой... когда я впервые встретил её, она показалась мне избалованной, глупой девчонкой, но даже тогда, когда она капризничала и скандалила, я любил её... все изменилось со временем...мы выросли, но любовь не ушла, только лишь окрепла. Окончательно изменила нас её болезнь. Последние месяцы мы все время проводили вдвоем или с дочерью... Мне её очень не хватает, - Ману казалось, что он говорит в пустоту, потому что взгляд собеседницы словно остекленел.
- Но ты понимаешь, что она всегда с тобой? В твоем сердце... - Агирре задумчиво отвел взгляд.
- А ты? Что ты можешь рассказать о себе? Я ведь ничего не знаю...
- Все до безобразия глупо и банально. Я родилась и выросла в Бразилии. Моего отца отправили в Аргентину в командировку, когда мне было шесть, и мы с мамой уехали с ним. Через пять лет его убили. Мать до сих пор не может поверить в это... Она ищет его по всей стране, поэтому не может приезжать в столицу: денег у нас нет, работу она постоянно меняет из-за переездов. А я знаю, что отец мертв, ездила на опознание... только маме не сказала, - голос Жаннет за рассказ ни разу не дрогнул,не изменился. Ману невольно поражался силе характера и выдержке.

Мия сидела рядом с любимым, поглаживая его по руке и наблюдая за ним. Для неё линии вероятностей дальнейшего развития отношения любимого и этой девушки не были секретом... её это не пугало. Что бы ни случилось, эта Жаннет окажет огромное влияние на Мануэля. И влияние это будет положительным в любом случае, а это главное. Её личные чувства должны были уйти на второй план. Никому из смертных не удастся представить, каково это: знать, что ждет самого дорогого тебе на свете человека и не иметь возможности помочь или изменить судьбу. Буквально слышать, как собственная душа с треском рвется на части, но ничего не менять...

* * *

Уставшая Канди спала на заднем сидении, машину вел Пабло, а Мари смотрела в окно.
- Знаешь, что я думаю?
- О чем? - не отвлекаясь от дороги, ответил Пабло.
- Все это не случайно.
- Что именно?
- Все...
- Ты логична как никогда, Марисса. Что это с тобой? - слегка насмешливо, но не злобно сказал парень.
- Уже не первая свадьба летит ко всем чертям. И не только у меня, между прочим...
- К чему ты ведешь?
- Так не бывает просто так, - "И то, что я не могу забыть о тебе, и то, что Мануэль оставил нас с дочерью, и то, что ты успокаиваешь меня и заступаешься за меня", - продолжила про себя Мари.
"Ты недоговариваешь, Мари, но я понимаю, о чем ты хочешь сказать. Конечно, это все не спроста. Не судьба и точка. Даже если бы свадьба состоялась, долго бы этот союз не продержался бы. Почему? В моих мыслях безраздельно царствует только одна девушка... глупо, конечно, но так оно и есть", - мысленно ответил Пабло.
В салоне авто повисла тишина. Но ребята поняли, что подумали одно и то же. Слова не нужны, когда дышишь и живешь другим человеком...
* * *

- Высади меня здесь, пожалуйста, я переночую у себя.
- Ты уверена, Марисса?
- Мне нужно побыть одной, понимаешь? Ты же справишься с Канде сам.
- Может быть, хотя бы до дома тебя довезти? - не сдавался Пабло.
- Бустаманте, просто высади меня здесь и все, - психанула Мари. Пабло остановил машину. Хлопнула дверь.

На город опускался прохладный сумрак, словно шелком обволакивая свежим воздухом прохожих. В некоторых окнах зажегся желтоватый электрический свет, другие отражали лилово-голубое небо, потихоньку окрашивающееся в темно-синим. На улицы повыходили на прогулку мамы со спящими в колясках детьми, парочки, шумные толпы подростков и чинно прохаживающиеся домохозяйки средних лет, обсуждающие последние сплетни. Редкие уставшие бизнесмены и женщины с огромными пакетами покупок дополняли картину.
Что-то темное метнулось за спиной Мари. Девушка обернулась, но ничего не увидела.
Реальность сейчас была так далеко и занимало такое нечтожно малое место в её мозгу... В голове повторялись, словно кто-то нажал на кнопку повтора, её собственные слова " это все не просто так"... И кто тянул её за язык? Минутная слабость, желание показать, наконец, чувства, бережно хранимые в глубине души и в то время столь ненавистные разуму. Бустаманте... за что все это ей, Мариссе?! Глаза цвета незабудок, полные любви, нежности и в то же время боли... заботы... Утонуть в этих глазах, окунуться с головой в эти манящие зеркала души...
- Идиотка! - злобно шепнула Мари и ударила себя ладонью по щеке. Что-то снова прошмыгнуло рядом, и Мари разглядела, наконец, что то - лохматая дворовая собака. Это девушку не удивило - голодные уличные псы, спутники любого человеческого поселения, как и в любом другом городе были обычным делом.
Оставалось только перейти дорогу, и она почти дома. Вереница фонарей уносилась куда-то вдаль, туда, где за громоздкими силуэтами домов садилось солнце. Девушка перебежала дорогу. Бродячая псина перебежала за ней, но Мари этого не заметила.
Почему все предают? Все, кто когда-то был дорог...все... все хоть раз предали её. Все думают, что она сильная и все выдержит. Но она уже давно не скрывает истинное лицо за каменной броней. Сейчас же Андраде казалось, что еще одного она не выдержит... И снова вспомнился Бустаманте. Что, если она снова причинит ей боль... даже не специально, сам того не зная? "Что это за мысли?" - одернула себя Мари.
Около подъезда девушка остановилась, отыскивая в сумочке ключи. Животное встало в полуметре, внимательно и выжидательно смотря на Мариссу. Доверчивые черные бусинки глаз изучали новую знакомую. Что-то тянуло её к этой девушке. Мари открыла дверь и, шикнув на собаку, вошла в дом.
А ведь чем-то Мари похожа на собаку. Когда-то и её любили... но потом, как надоевшую игрушку, выкинули на улицу. И вот теперь она, Марисса, так же предавала надежды неизвестно почему увязавшейся за ней псину. И теперь у собаки так же гадко на душе, как и у самой Мариссы. Девушка вернулась. Собачка все также сидела около двери, сверля её блестящими глазами. Андраде присела на кортоки.
- Ну что, подруга, пойдешь со мной? - она поманила её к себе. Помявшись несколько секунд, зверек справился со своим страхом и подошел. Девушка почесала собаку за лохматым ухом и улыбнулась.

* * *

Мануэль до темноты бродил по парку с Жаннет. Опускавшаяся на территорию тишина загоняла больных обратно по палатам лучше любого врача, как будто чем-то отпугивая.
Девушка говорило мало, в основном слушая и вставяя философские фразы. Иногда Ману казалаось, что он говорит с пустотой, настолько глупым видился ему этот разговор. Как игра в одни ворота.
- Ты странная, - сказал он после длительного молчания. Она усмехнулась, немного грусто посмотрев на него.
- Этими словами ты меня не удивил. А каким был бы ты, если бы узнал, что жить осталось каких-то жалких восемь недель?
Жаннет развернулась и ушла, а Ману молча проводил её взглядом и опустился на скамейку.

Голубоглазая девушка присела рядом. Эта Жаннет влияла на Мануля уже сейчас. Но... она обречена, жить ей осталось даже меньше, чем она сама думает. Мия отчетливо видела её душу, ощущающую близкое освобождене от уз тела. Ангел знала, как будут дальше развиваться отношения её любимого и умирающей...
Она мягко коснулась его руки и повела пушистым крылом, заслоняя его спину. Мануэль закрыл глаза руками и она обняла его. Если бы только он мог знать, что она так близко...

* * *

Пабло уложил девочку быстро, без скандалов и истерик, и сам лег рано. Но сон не шел. Он волновался за Мари. Конечно, она разумная взрослая девушка... но он чувствовал, что её лучше не оставлять одну в такое время... Бустаманте чувствовал груз ответственности за любимую... За окном прогремел гром. Пабло встал и вышел на балкон.
Звездное небо потихоньку затягивалось тучами, на землю опускалась мгла. Ощущение приближающейся грозы, её запах, уже витал в воздухе. Еще раскат. Бустаманте поежился от резкого порыва ветра... Стеной хлынул ливень. Парень закрыл дверь балкона и прислонился к холодному стеклу лбом, наблюдая за стекающими по нему каплями. Ярко вспыхнула молния, на мгновенье озарив комнату.
Где-то за спиной дверь тихо приоткрылась.
- Пабло, мне страшно, - тихо сказала Канди, подходя к Бустаманте. Он взял девочку на руки.
- Что такое, солнышко? Я рядом, все хорошо... - вспышка за окном, раскат - и девочка вздрогнула, крепче прижимаясь к груди парня. - Не бойся. Давай закроем шторы и ляжем спать, да?

* * *

Марисса вымыла собаку, которая даже не возражала, и накормила её мясом из холодильника. Теперь псинка, которую девушка назвала Чочи, мирно дремала в кресле. Сама Мари тоже легла спать, но не смогла уснуть. Достала плеер и включила Erreway. Во время звучания каждой песни в голове проносились сотни картинок, воспоминаний, недосказанных слов... Небо за окном сначала потемнело, а потом озрилось на мгновение вспышкой белого света. Начавшаяся гроза разбудила собаку. Чочи подошла к кровати и положила морду на краешек. Марисса за шкирку втащила её к себе и стала чесать за ухом. Присутсвие благодарного теплого существа рядом успокаивало.
* * *

За ночь Марисса так и не смокнула глаз. И как только на электронном табло будильника цифры 8:59 сменились на 9:00, она набрала такой знакомый номер.
- Пабло, привет! Ну как вы там?
- Здравствуй, Марисса, - раздался уставший, но не сонный голос в трубке. Кажется, кто-то тоже не спал ночью. - Канди еще спит.
- Мне кажется, нам нужно поговорить...
- Доброе утро, Мариситта, - раздался из-за спины до боли знакомый голос. Андраде резко обернулась. В дверях, прислонившись к косяку, стоял Эмилио.
- Мари, что-то случилось? - раздавался из трубки взволнованный голос Пабло.
- Все хорошо. Я перезвоню, - девушка повесила трубку.
Изучая Мариссу полными боли и одиночества глазами, Эмилио сказал:
- Нам нужно поговорить...

Этот голос, мягкий и вежливый, Бустаманте узнал сразу как только услышал, несмторя на то, что слышал он его второй раз в жизни.
- Мари, что-то случилось?
- Все хорошо. Я перезвоню, - гудки.
- Марисса! - крикнул в коротко попискивающую трубку парень и подскочил, на ходу натягивая джинсы и рубашку. Воображение услужливо рисовало самые разные картины. Этот урод не мог придти просто так...
- Анхелес, - позвал он горничную. - Присмотри за Канди. Если хочешь, вызови её няню, потому что я не знаю, когда вернусь. - девушка коротко кивнула.

- Что тебе нужно?
- Просто послушай меня, - он опустился на кровать, девушка невольно отодвинулась. - Ты не представляешь, что я пережил за это время... после нашей... ссоры. Я дейстивительно не представляю, как смог поднять на тебя руку...
- Раз однажды смог, то сможешь и еще...
- Марисса, верь мне! Я готов был покончить со всем этим... с собой.. но потом подумал, что ты можешь обвинить в этом себя... Послушай, я прошу, нет, умоляю тебя: прости меня. Не знаю, что бы было со мной, окажись я на твоем месте... но очень хочу, чтобы ты простила... я люблю тебя! Больше всего на свете!
Самое ужасное было то, что его глаза не врали.
- Эмилио...
- Правда, Марисса! Я готов пойти на все, чтобы доказать тебе это! Хочешь?
- Мне не нужны доказательства...
- Я никогда ничего такого не чуствовал, веришь? - что-то безумное проскальзывало в его словах, интонациях. - Когда ты звала его во сне, когда я видел, что ты думаешь о нем, с надеждой проверяешь почту, словно ожидая весточку, хоть и понимал, что ты борешься, мне хотелось послать все куда подальше, но... я не мог. Понимаешь, я правда люблю тебя.
- Ты еще найдешь свою любовь. Настоящую и взаимную... - " боже, как банально"...

Пабло гнал на максимальной скорости, пролетая светофоры. Вот, наконец, и дом Мари. Он влетел по лестнице на третий этаж и распахнул незапертую дверь. Неизвестно откуда взявшаяся собака выскочила из квартиры на лестничную клетку, но Пабло не обратил на это внимания. Марисса сидела на одном краю кровати, обхватив руками колени, а Эмилио на другом. Увидев Пабло, он встал.
- А ты уже нашла, как я вижу... - грустно сказал он. - Что ж, будь счастлива, Марисса. Больше ты меня не увидишь.
И ушел, закрыв дверь.
- Что он сделал? - Пабло присел на место бывшего жениха Мариссы.
- Ничего. Просил простить. Клялся в вечной любви...
- А ты? - стараясь унять волнение спросил Пабло.
- Сказала, что не могу... - Бустаманте слегка улыбнулся.
- Ты хотела поговорить?
- Ну...в общем, да.
- О чем?
- Ты...эээ... не мог бы подвезти меня до дома Ману? - " Идиотка!! Трусиха!!!"
- Да, конечно... - разочарованно протянул Пабло. " И это все?!"

* * *

Дорога прошла в напряженном молчании. Но как только ребята вошла в дом, их ожидал сюрприз:
- Мариситта, доченька!!!
- Соня?! Какого черта ты здесь делаешь? - раздраженно сказала Мари, выпутываясь из объятий любящей мамаши.
- Как что? Приехала на свадьбу своей дочурки.
- Отвали от меня, мама. Иди поиграй с Канде, - девушка ушла, оставив удивленную и обиженную мать в прихожей.
- Какая муха её укусила? Учти, Бустаманте, если она из-за тебя такая, тебе не жить, - набросилась она на Пабло.
- Увы, в этот раз дело не во мне.

Соня осторожно вошла в комнату дочери. Та сидела спиной к двери, обнимая подушку.
- Зачем ты пришла?
- Мариссита...
- Что ты забыла здесь? - Соня молчала. - Мама, ты даже не собиралась приезжать на мою свадьбу! Ни на одну из них... Ты ни разу не позвонила и не узнала, как у меня дела! Да ты даже не знала,что я уже не выхожу замуж!!!! - сорвалась на крик Марисса.
- Марисса, почему ты кричишь? - тихо спросила Кандела от двери. Пабло подхватил её на руки и унес, прикрывая дверь. Повисла тишина.
- У меня были на то причины...
- Да? Интересно, какие? Ты моталась по миру со своим муженьком, и забыла, что у тебя есть дочь? Конечно, он ведь так тяжело переживает потерю собственной дочери, что о живых ему не пристало беспокоиться, а тебе-то тем боолее..
- Ему правда очень плохо...
- А мне хорошо, да, Соня? - звенящим от слез голосом сказала Мари, поворачиваясь. - Хорошо! Моя сестра умерла, жених избил меня, а у единственного друга опухоль! Не жизнь, а сказка!!!! Только не делай удивленные глаза! Уходи!!! - Соня открыла рот, чтобы что-то сказать. - Уйди! Ты мне не мать!
- Доченька... - дрожащим голосом начала сеньора Колуччи.
- Уйди! Я не хочу тебя видеть!
Женщина встала и вышла. Марисса заплакала в голос.

Пабло осторожно пподошел к девушке и присел рядом, поглаживая её по плечу.
- За что ты так с ней?
- Она заслужила...
- Ты сама-то в это веришь?
- Если ты за неё, проваливай! - он не ушел. - Где Канде?
- Соня забрала её.
Марисса повернулась к Пабло. Она вздрагивала от слез. Ему было безумно больно смотреть в эти глаза, видя каково ей. Осторожно наклонившись, он нежно поцеловал её. Горячие и солоноватые от слез губы жадно ответили на поцелуй. Как же долго оба мечтали об этом моменте... Марисса осторожно потянула его к себе, он не сопротивлялся, заваливаясь на кровать. Теплые нежные руки стягивали с неё футболку, поцелуи покрывали лицо и шею, отправляя разум в отпуск...
- Пабло... - шепнула Мари, отрываясь от его губ. Он поднял на неё глаза, продолжая стягивать с неё джинсы. - Я так люблю тебя... и всегда любила.
- Я знаю, глупенькая, - ответил он, закрывая ей рот поцелуем.

* * *

- Сеньор Агирре, поскольку показатели и анализы не ухудшились, мы выписываем вас раньше под наблюдение вашего семейного врача.
Мануэль довольно улыбнулся.
* * *

Марисса лежала в объятьях Пабло. Так хорошо и спокойно... но теперь вновь заговорил непокорный сердцу разум: а правильно ли она поступила?..
Пабло же чувствовал себя самым счастливым человеком на планете. Наконец-то он не скрывает чувства, наконец-то любимая девушка рядом... Казалось, они стали единым целым, соединились две половинки.... Пабло улыбнулся.
Но вдруг Марисса встала, заворачиваясь в одеяло.
- Солнышко, что случилось?
- Прости меня, - сказала она и вышла. Он подскочил и напяливая брюки, бросился за ней. Нагнал только у двери в ванную.
- Марисса, что такое?
- Отвали, Бустаманте, - его глаза медленно округлились. - Ну, конечно, теперь ты делаешь удивленное лицо. Переспал со мной, воспользовавшись тем, что мне плохо? - она вырвала руку. - Ты мне противен.
- Ах, так, да, Марисса? Хочешь, ты больше никогда меня не увидишь? Хочешь? - тишина. - Молчишь... Молчание - знак согласия, - девушка отвернулась. - Что ж, ты выбрала все сама. Прощай, Марисса. - Пабло развернулся и ушел в свою комнату.
Мари сползла по стенке, вытирая слезы краем одеяла. Потом встала и вернулась в комнату. Нацепила первые попавшиеся вещи. Её тело все еще горело от его прикосновений, от рук шел терпковато-сладкий запах его духов... Дыхание перехватывало...
Где-то в коридоре хлопнула дверь. " Неужели ты позволишь ему уйти? Своей гордостью загубишь себе всю жизнь, да? И будешь плакать по ночам, вспоминая о нем? Да ты не можешь дышать без него!" - кричала душа. " Он сам виноват! Еще миллион раз пожалеет, что так поступил с тобой!" - кричали дуэтом гордость и разум.

Пабло уже вышел из дому и направился к дороге. Неужели не вернет?! "Господи, Марисса! Умоляю, заклинаю тебя всем, что тебе дорого..." - твердил он про себя.
За спиной открылась дверь. Бустаманте повернулся - Марисса бежала к нему. Парень раскинул руки заключая её в объятья. Андраде плакала.
- Прости меня, Пабло! Я так люблю тебя.... я не могу жить, дышать, говорить без тебя... я такая глупая, - шептала она. Парень улыбался, поглаживая её по голове. Потом поднял её голову со своего плеча и, глядя в её удивительные глаза, сказал:
- Я сделаю тебя самой счастливой девушкой на свете.
- Уже сделал, - еле слышно сказала она, нежно целуя любимого.

* * *

Марисса сидела на диване перед телевизором, перебирая волосы на голове Пабло. Шелковистые и мягкие кудряшки проскальзывали сквозь пальцы. Сам же парень чуть ли не урчал от удовольствия: руки Мари казались его самыми нежными на свете.
- Почему не встречаете друга? - раздался довольный голос за спиной. Парочка обернулась( что было довольно неудобно для Пабло).
- Ману!!!!!!! - закричала девушка, набрасываясь на друга. - все хорошо?
- Как видишь! Но если ты не будешь кричать мне на ухо, будет еще лучше, - улыбнулся он, обнимая Пабло. - у вас, я вижу, тоже все замечательно. Тьфу, тьфу, тьфу, конечно.
- Как видишь, да, - улыбнлся Пабло, обнимая Марисску и нежно целуя её в макушку.
- А где же моя малышка? - спросил Ману, не отрывая взгляда от влюбленных и не переставая улыбаться.
- Соня забрала её, - ответил Бустаманте.
- Она приехала? - удивился Агирре.
- Да.
- И где она? - он посмотрел на Мари. Девушка отвернуулась, утыкаясь носом в плечо Пабло.
- Не знаем. Мари с ней поссорилась, и Соня ушла, - ответил Пабло, стараясь показать жестами, что это не лучшая тема для разговора.
- Так или иначе...ладно... Может, чаю попьем? Вы хоть расскажете, как до такого докатились, - он подмигнул другу.

* * *

У Мариссы зазвонил телефон. На экране высветилось "Соня". Девушка кинула быстрый взгляд и отложила трубку, и Пабло с любопытством взглянул на него.
- Мари, ответь.
- Не хочу.
- А кто это?- -влез Ману.
- Соня, - ответил за Мари Бустаманте.
- А вдруг что-то с Канди? - настаивал Ману.
- Сами с ней разговаривайте, - Пабло вздохнул и взял трубку.
- Соня, привет, это Пабло... Все хорошо. А у вас? Хорошо, я передам... Мануэль вернулся. Хорошо. Да, пока, удачи, - трубка вернулась на стол. - Она передала привет. Канделу она оставит у себя на ночь.
Вдруг лицо Мариссы изменилось.
- Собака!!!
- Кто, я? - не понял Пабло.
- Нет, дурачок, - шутливо ударила она его. - Моя собака.
- Но у тебя нет собаки...
- Уже есть. Я быстро съезжу домой и вернусь, Это минут сорок... - девушка подскочила с места.
- Я с тобой, - тут же встал Пабло.
- Я справлюсь. А вам есть что обсудить, - в награду за предложение Пабло получил нежный поцелуй. Ману усмехнулся. - Пока, Ману, - девушка звонко чмокнула его в щеку.

* * *

Собачка верно ждала около двери и Мариссу встретила радостно виляя хвостиком. Девушка забрала её в дом Агирре.
Бустаманте Чочи полюбился сразу, а вот на счет Ману она еще сомневалась некоторое время - видимо, от него еще пахло больницей.
Андраде рано пошла спать, вскоре к ней присоединился и Пабло. Он лег рядом, обнимая её. Девушка повернулась к нему и легко коснулась его губ, продолжая смотреть в бездонные голубые глаза.
- Солнышко, может, стоит поговорить с Соней? - осторожно начал сказал Пабло. Мари насупилась.
- Не вижу смысла, - она хотела было отвернуться, но он не позволил.
- Она переживает.
- А я нет?
- Мари, вам все-таки стоит поговорить. Выслушай её...
- Бустаманте, если ты решил учить меня, что делать и как, лучше сразу проваливай!
- Ладно, милая, не злись!! - Пабло поцеловал любимую.
- То-то же, - улыбнулась Мари.

--------------------

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Мануэль решил забрать дочь. Он скучал по своей малышке, да и Соню неудобно было просить сидеть с ней слишком долго.
- Соня, привет, - улыбнулся он, целуя её в щеку.
- Мануэль, дорогой, проходи скорее! Я так рада тебя видеть! – чуть не прыгала от радости сеньора Колуччи. Она распахнула дверь пошире.
Откуда-то из-за угла выскочила малышка.
- Папа! – она бросилась к нему в объятья.
- Любимая моя доченька! Я так соскучился, - он поцеловал её в лоб.
- Я тоже.
- Хочешь, поедем, погуляем? Только ты и я?
- Хочу! – Ману улыбнулся.
- Соня, я заберу твою внучку?
- Конечно, дорогой.
- А где Франко? Я хотел бы с ним поговорить… - лицо Сони помрачнело.
- Он спит… и вообще… не очень хороо себя чувствует..
- Я тогда заеду еще попозже.
Соня помахала рукой Канделе и чмокнула Ману.
- Пока! Передавайте привет Мариссе и Пабло.

- Папочка, а куда мы поедем?
- Хочешь, покатаемся на аттракционах?
- Дааа! – радостно закричала малышка.

* * *

Марисса еле дождалась, пока стрелка на часах добежит до шести. Наконец, одев новое платье и туфли, она спустилась вниз. Пабло вышел из машины, встречая её.
- Марисса, ты чудесно выглядишь, - он поцеловал её.
- Спасибо, - улыбнулась она и поцеловала его снова.
- Разрешите завязать вам глаза, сеньорита?
- Только вам, сеньор Бустаманте, в доказательство моего бесконечного доверия, - засмеялась она в ответ.

Машина остановилась. Марисса немного волновалась, хотя и понимала, что Пабло готовит что-то волшебное.
- Приехали. Подожди секунду, - хлопнула дверь машины. Потом открылась дверь рядом и теплая рука осторожно взяла её вспотевшую от волнения ладошку.
- Волнуешься?
- Кто тебя знает, Бустаманте?
- Уже почти все… осторожно, тут ступеньки. Стой, - Пабло отпустил её руку. – Подожди секунду.
Мари медленно развязала платок. Несколько мгновений глаза привыкали к свету, потом она огляделась, ища глазами Бустаманте. Он обнаружился стоящим на одном колене напротив. Они стояли на пороге церкви…
- Пабло, что..?
- Марисса Пиа Андраде, ты станешь моей женой? – не переставая улыбаться, торжественно произнес он.
- Надо подумать… - наигранно сказала она. – Я согласна!
Бустаманте подхватил её за талию и раскрутил. Потом осторожно поцеловал, как будто Мари была девушкой из мороженого, и он боялся её растопить.
- Пойдем? – сказал он, отрываясь от её губ и глядя в глаза.
- Сейчас?
- А ты что думала? Что я смогу ждать? Я хочу, чтобы ты стала моей женой сейчас, и у нас были много маленьких Бустамантиков, - Марисса засмеялась и пошла к двери.
- Ну что ты стоишь, как столб? Пойдем, Бустамантики уже хотят поскорее появиться.
Пабло пошел вслед за невестой.

- Марисса Пиа Андраде, согласны ли вы взять в мужья Пабло Бустаманте?
- Согласна, - Марисса сияла от счастья как солнышко.
- А вы, Пабло Бустаманте, согласны взять...
- Согласен! - священник улыбнулся, наблюдая за изменениями на лицах молодоженов.
- Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту.
Пабло сделал шаг вперед, глядя в глаза жене. Карие глаза блестели от слез. Бустаманте сами не заметили, как снова слились в поцелуе.
* * *

Пабло и Марисса сидели в дорогом ресторане. Девушка вертела на пальце обручальное кольцо, парень с улыбкой наблюдал за ней.
- Тебе не кажется, что мы поступили нечестно? – наконец спросила Марисса.
- В каком смысле?
- В смысле, что никого не позвали, не предупредили…
- Это исправимо, - Пабло улыбнулся и достал телефон. – Алло, Мануэль? У меня для тебя новости: мы с Мариссой поженились! – из трубки раздался радостный вопль. – Приезжайте к нам с Канди, отметим, ага? В нашем с тобой любимом ресторане. Ждем, - он поднял глаза на жену. Она засмеялась.
- Как же я тебя люблю, Бустаманте! – пробормотала она и, поцеловала Пабло.

Мануэль с дочкой поехали в центральный парк. Кандела выпросила у папы самый большой шарик из всех, которые были в продаже, и огромный радужный леденец. Теперь девочка, довольная и гордая собой дефилировала по дорожкам. Другие дети с завистью смотрели на неё, чем только придавали ей радости.
Народу было много, но это не смущало семейство Агирре. Погода радовала все больше в последние дни: воздух теплый, ветра почти нет. Удивительной красоты небо, отражающееся в глади озера. Легкое дуновение ветерка уносило прочь грустные мысли, как будто сама природа пыталась прогнать депрессию за пределы города.
- Хочешь, покажу кое-что? – спросил Мануэль.
- Хочу! – подняла на папу огромные глазки девочка.
- Идем, - он взял Канделу за руку, к которой был привязан шарик и повел к зеленой лужайке. – Ложись рядом со мной. – Мануэль плюхнулся на шелковистую травку. Дочка послушно легла рядом. Оранжевый шар продолжал рваться в небо. – Смотри на небо. Что ты видишь?
Малышка задумалась, внимательно гладя на облака. Пушистые клочки равномерно плыли по небесному океану, постоянно меняя цвет и форму. Иногда они сбивались в стайки, н встречались и облака-одиночки… Живое детское воображение заработало:
- Вон зайчик, смотри, пап! – а за ним два зайчонка, видишь? – девочка захихикала, облизывая конфету. – А вон там настоящая корова, видишь? Она пасется на лугу, да?
- Конечно, вижу, солнышко мое. А еще я вижу маленького ангелочка, который спустился с небес и лежит рядом со мной, - он обнял Канди и улыбнулся.

Мия сидела рядом. Она слушала искренний заливистый смех дочери и улыбалась. В глазах Канделы отражалась самая настоящая радость, счастье переполняло малышку так, как только ребенка может переполнять. Позитивная энергия окружала Канди, а внутри, в груди пульсировала полная стремления жить и радоваться душа.
Ангел нежно коснулась лба ребенка. Видя чужое счастье, она сама пропитывалась им. Но где-то в глубине души все же скользило едкое чувство обиды, что она не может разделить эту радость с дочерью.

Кандела продолжала рассказывать истории про облака, а в голове Мануэля вилась одна только мысль: «Как жаль, что тебя нет рядом…».

Ветер усилился, разгоняя облака. Прошло меньше получаса и все эти сказочные облака уплыли куда-то вдаль. Девочка разочарованно догрызала свою конфету.
- Может, хочешь покататься на карусели? – вместо ответа девочка встала и потянула папу за руку.
- Ну, пошли!

Девочка успела прокатиться только на одном аттракционе, когда раздался звонок.
-Да.
- Алло, Мануэль?
- О, Пабло, рад тебя слышать.
- У меня для тебя новости: мы с Мариссой поженились!
- Да ты что?! Я так рад! Поздравляю! – закричал Ману, удивляясь громкости своего голоса.
- Приезжайте к нам с Канди, отметим, ага? В нашем с тобой любимом ресторане.
- Хорошо.
- Ждем, - Пабло отключился. Мануэль подхватил дочь на руки.
- Ну, что, малышка, я тебя поздравляю!
- С чем, папа?
- Пабло теперь твой официальный дядя.
- Это как?
- А так, что Марисса и Пабло поженились! И мы едем их поздравлять, - довольный Мануэль направился к выходу из парка.
* * *

- Марисса, поздравляю, - налетела на тетю малышка, громко вереща на весь ресторан.
- Спасибо, милая.
Мануэль в это время обнял и похлопал по плечу Пабло.
- Дружище, вы уж постарайтесь не задерживать моих племяшек. А то я тоже как-никак старею…
- Уж постараемся, - улыбнулся Пабло.
- И тебя поздравляю! – Кандела обняла парня.
Мануэль расцеловал щеки Мариссы и прошептал ей на ухо:
- Теперь ты несешь всю ответственность за Паблито перед судом и Богом, - Мари засмеялась.
- Ладно, садитесь. Что будем заказывать?

Время близилось к вечеру. Кандела уже боролась со сном. Общими усилиями, не смотря на крики Канди, вся компания Агирре-Бустаманте начали постепенно собираться домой. Начали с того, что попросили счет. И тут запиликал телефон Мариссы.
- Алло?
- Сеньорита Андраде…. – начал было говорить в трубке женский голос.
- Сеньора Бустаманте, - гордо поправила Мари, поглядывая на мужа.
- Чтоооо? Мариситта, когда ты успела???
- Мама? – Пабло и Ману ошеломленно посмотрели на Мариссу. Реакция Сони была предсказуемой.
- Да, милая моя! Ты не позвала меня на собственную свадьбу?
- Соня, успокойся! Мы вообще никого не приглашали и никому ничего не говорили, это был сюрприз!
- Я не хочу слушать эти бессмысленные оправдания. Чтобы завтра всем семейством заехали к нам с Франко. Иначе…
- Хорошо, мама. Целую, - Марисса поспешно бросила трубку. – Ну что, каким образом разбредаемся?
- Все на машинах…
- В таком случае… мы с Пабло ко мне, - живо отозвалась Марисса, не терпящим возражений тоном. Мануэль ехидно улыбнулась.
- Конечно… мы не хотим вам мешать…
- Иди ты, мексиканец! – шикнула она на Ману и пихнула затихшего Пабло. – А ты что молчишь?
- Я устал…
- О, Боже… Все мужчины как дети, - вздохнула и картинно закатила глаза Мари.
- Ой-ой-ой… - запричитал Пабло и поцеловал новоявленную сеньору Бустаманте.
Как только счет был оплачен, все разбрелись по машинам и разъехались в противоположных направлениях.

Кандела уснула в машине. Мануэль отнес полусонную девочку в спальню и, переодев, уложил спать. В кроватке она свернулась калачиком, погружаясь в крепкий здоровый сон. Он поцеловал дочь и медвежонка и вышел.
Ману знал, что ему не уснуть сегодня… чувствовал. Поэтому налил себе кружку зеленого чая и вышел на террасу. На темнеющем небе зажигались первые звезды. Пока еще совсем блеклые, но с каждой минутой становившиеся все более и более заметными. Откуда-то издалека слышалась песня сверчков, а может цикад. Ночные насекомые своим треском придавали ночи какое-то особенное спокойствие, погружая в вечерне-ночной мир с головой. Приятный воздух, по-особенному пахнущий, обволакивал своим шелком.
Агирре закрыл глаза, и активнее заработали органы обоняния и осязания. Все запахи и звуки ночи хлынули с необычайной яркостью, не выпуская из таинственного мира ни на секунду. Мысли остались где-то далеко, вокруг была только ночь.

Ангелы тоже чувствуют волшебство ночи. Только иначе. Для них ночь – всего лишь темное время суток, поскольку органов чувств они лишены. Если люди погружаются в полумрак, то и до ангелов доходит слабое похожее чувство.
Мия стояла за спиной любимого, держа руки у него на висках. Сейчас она была готова истратить весь запас энергии, чтобы помочь ему освободиться от гудящих мыслей… что она и пыталась сделать. Ночью, когда организм более расслаблен, это сделать намного легче.
Она почувствовала, что Мануэля окутала легкая дремота и отошла. Она улыбнулась, глядя на него, потом все же вернулась и поцеловала такие родные губы. Сейчас, когда его лицо было так близко, как никлогда хотелось снова стать чловком, хоть на короткий миг… но нет. Печаль снова коснулась её светлого лица и она погладила любимого по волосам. На глаза ангела невольно набежала хрустальная слезинка и упала, растворяясь еще в воздухе.

* * *

Марисса закрыла на ключ дверь квартиры. Сзади к ней подошел муж, нежно касаясь шеи губами. Щелкнул замок, но девушка, дразня любимого еще пару секунд помедлила… он сам развернул её и поцеловал, жадно и страстно, словно боялся, что она умудрится снова исчезнуть из его жизни. Пабло осторожно потянул её к спальне. Её руки уже заскользили, расстегивая его рубашку. Наконец, добравшись до кровати, он повалил Мари, расстегивая молнию на платье, заранее досконально изученном на предмет застежек. Когда брюки парня направились вслед за платьем невесты, сеньора Бустаманте резко отстранилась от мужа и, лучезарно улыбаясь, спросила:
- А сколько Бустамантиков мы планируем?
- Сколько получится, - Пабло продолжил целовать жену, но она снова остановила его.
- Я люблю тебя.
- А я тебя хочу, - поцелуй, за которым последовал шутливо обиженный возглас Мариссы. – И люблю больше всего на свете.
- Так-то лучше, - Марисса поцеловала Пабло. Он не ответил, покрывая её шею поцелуями и опускаясь все ниже…
* * *

Прохладная капля упала на лицо Мануэля. Потом еще одна… и еще. Начинался дождь.
Ману открыл глаза. Небо беспросветно затянуто тучами, учащающиеся капли падают и разбиваются о землю. Парень встал и вернулся в дом, поднялся по темной лестнице в спальню. Он сел на пустую кровать и замер, устремив взгляд в окно. Мелодия дождя доносилась сквозь закрытые окна… и почему под неё так хорошо думается? Агирре сдавил голову руками, как будтио стараясь заглушить кричащие в голове мысли.

Мия стояла на балконе, прислонив руки к оконному стеклу. Холодные ручейки струились по прозрачной преграде… Волосы и одежда девушки развевались от ветра, а по лицу бежали слезы. И не дождь им виной… Она видела разрывающуюся от боли душу Ману, и не могла ничего поделать. Это стекло, пусть оно и не преграда для ангела, символично... Эта преграда между ней и Мануэлем… но в отличие от стекла, которое можно разбить, превратив в миллионы осколков, она нерушима. Девушка прислонилась лбом к стеклу… сегодня ей уже не помочь ему…

* * *

Марисса проснулась под утро от стука дождя по подоконнику. Рядом, обнимая девушку за талию, посапывал Пабло. Она улыбнулась, наблюдая за любимым. Потом подалась вперед, убрала сбившиеся на лоб волосы и поцеловала его. Пабло зашевелился и приоткрыл глаза. Блаженно улыбнулся и продолжил спать. Марисса чмокнула его в губы – никакой реакции. Тогда и она закрыла глаза. Как хорошо засыпать в объятьях самого любимого человека на свете под мерный стук дождя…

- Марисса, просыпайся, - тихо шепнул такой родной голос на ухо девушке. Она недовольно запыхтела, накрываясь с головой одеялом.
- Любимая, вставай! Иначе твоя милая мамочка сделает из нас отбивные! – все так же сладко продолжал шептать голос. Потом горячие губы коснулись торчащих из-под одеяла пальчиков. Девушка капризно заныла. Кто-то рыком сорвал с неё одеяло.
- Нуууу!
- Сеньора Бустаманте,если вы сейчас не встанете, я за себя не ручаюсь, - подражая голосу Бласа сказал Пабло. Марисса недовольно открыла глаза и села.
- Вот как нужно тебя будить, - улыбнулся Пабло и сел напротив, целуя жену.
За окнами все еще лил дождь.

Через полтора часа семейство Бустаманте прибыло к дому Колуччи. Соня вылетела, едва услышав звонок.
- Мои дорогие, я вас поздравляю! Я так рада за вас! Так рада! –набросилась на них сеньора Колуччи.
- Мама! Ты нас задушишь! И у тебя не появятся внуки, - Пабло и соня засмеялись, при чем последняя все-таки отпустила ребят.
- Проходите.

В столовой был накрыт стол, вокруг были развешены белые шарики и стояли букеты белых роз. Соня постаралась на славу. Посреди всего этого свадебного великолепия восседал Франко. Его лицо ничего не выражало, словно он находился в другом мире. Он сухо поздравил ребят и продолжил смотреть в пустоту.
Соня усердно смеялась и шутила,лишь изредка глядя в сторону мужа. Однако Марисса заметила, что что-то не так.
- Мамочка, пойдем принесем еще шампанского, - на секунду сжимая под столом руку Пабло, позвала Мари. Соня кивнула и вышла вслед на дочерью.
- Мама, в чем дело?
- Какое дело? – попыталась скосить под дурочку Соня.
- Соня, ты прекрасно понимаешь, о чем я.
- Дочка…
- Мама, я уже не маленькая девочка. Не надо мямлить и сюсюкаться.
- Марисса, - подняла лаза Соня. – Франко здесь стало хуже.
- В каком плане?
- Во всех. Мы почти справились с этой депрессией за границей. Но здесь все началось снова… Этот пустой взглд и равнодушие… он думает о Мии. Постоянно… и его можно понять – весь дом пропитан воспоминаниями о том времени…
- Мам, но он взрослый человек… должен все понимать…
- Это не естественно… когда дети умирают раньше родителей. Как бы мне ни было горько это говорить, но должно быть наоборот, - грустно улыбаясь сказала Соня. – Не каждый родитель переживет это. Франко очень трудно…
- Соня…
- Детка, нам придется снова уехать.
- Может, подождете еще немного? – Марисса все же задала этот вопрос, хоть и знала ответ.
- Прости, но я не могу… я виновата, я привезла его сюда раньше, чем он был готов, - из глаз Сони вдруг хлынули слезы.
- Маам! – Марисса обняла плачущую мать. – Ну успокойся! Ты же сильная…
Раздался звонок в дверь.
- Мамуль, Мануэль приехал, - осторожно сказала Мари, продолжая гладить Соню по голове. – Нужно еего встретить. Я пойду, а ты приведи себя в порядок, ладно? Ни к чему тебе его расстраивать, да?
- Конечно, доченька. Что-то я совсем раскисла, - Соня закатила глаза и осторожно вытерла слезы. – Тушь не размазалась?
- Узнаю прежнюю Соню, - улыбнулась Мари, звонко целуя маму в щеку. - Пойду встречу мексиканца.

Пабло проводил уходящую Мариссу взглядом. Ему было как-то неловко оставаться наедине с Франко. Их никогда не связывали близкие отношения, все ограничивалось сугубо уважением друг к другу. Хотя прежний Франко был горд выбором Мари, а про нынешнего судить было трудно…
- Сегодня прекрасная погода, да, Франко? – медленно начал Бустаманте.
- Неплохая, - равнодушно ответил тот, бросая на парня беглый взгляд
- Слушай, - Пабло пододвинулся поближе, - давно хотел спросить, что ты думаешь об экономическом состоянии фирмы, где я работаю? Может, ты бы мог что-нибудь посоветовать, у тебя же много опыта в подобных вещах…
- По-моему, все и так процветает.
Бустаманте оставил попытки разговорить Колуччи. Спас его звонок в дверь.
- Это наверно, Мануэль и Кандела. Пойду открою.

Марисса и Пабло столкнулись у двери. Бустаманте обнял девушку, прислоняясь лбом к её лбу так, чтобы глаза слились в один.
- Все хорошо?
- Не совсем…
Мануэль требовательно нажал на звонок снова. Пабло поцеловал Мари.
- Вы собираетесь открывать или нет? – раздался возмущенный голос Сони из столовой.
Марисса вывернулась из объятий мужа и открыла.
- Не прошло и года, - проворчал Ману. – Ооо, приветствую молодоженов! Как первая брачная ночь?
- Мануэль! – возмутилась Мари. Бустаманте подмигнул другу, поднимая на ручки племянницу.
- Ты что такая молчаливая?
- Пабло, сегодня дождик ночью был. Я не люблю дождь.
- Не ворчи! Иди лучше поиграй с дедушкой, - парень опустил девочку и она весело побежала в гостиную.
- Идемте, сеньоры Бустаманте, - улыбнулся Ману, обнимая друзей за плечи.

Кандела взяла Франко на себя, потащив его играть на улицу. Не смотря на картинную нелюбовь к дождю, девочку привлекали лужи.
- Мальчики, - начала разговор Марисса. – Мама и Франко уезжают.
- Как так? Вы же только приехали? – оторопел Мануэль, поспешно проглатывая салат.
- Франко стало плохо, - Соня говорила медленно, не поднимая глаз. Мари тревожно наблюдала за матерью.
- Соня, мы можем помочь?
- Как? Ему стало хуже, потому что он постоянно видел вас. Вы напоминаете ему о дочери…
- Все что угодно… если нужны деньги, связи…
- Глупенький, денег у нас у самих немало, как и связей, впрочем, - грустно ухмыльнулась сеньора Колуччи. Пабло замолчал.
- Но с Канделй ему хорошо… - осторожно начал Ману.
- Неужели ты позволишь нам увезти твою малышку на другой край света? – парень опустил глаза. – Не смеши меня! Ребята, я, правда, ценю вашу заботу, но мы справимся. Правда. Так, как справлялись раньше. А вы живите и радуйтесь, пока можете, пока вам есть чему радоваться. И чтобы в следующий раз я уже видела своих маленьких внучков, - Соня улыбнулась дочери, вытирая салфеткой слезы. – Я вас так люблю, милые мои, если бы вы только знали….
Марисса неохотно подошла к маме и обняла её. Через секунду присоединились и Мануэль с Пабло. Несколько минут все молчали. Потом сеньора резко сбросила их руки и бодрым голосом заявила.
- Мы уезжаем сегодня вечером. И я настоятельно прошу вас нас не провожать.

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Машина Пабло, привезенная из Мардель Плата, подъехала к особняку Агирре. Первым из автомобиля вышел сеньор Бустаманте, одетый в темно-синие джинсы, черную футболку, сверху накинута белая олимпийка. Он обошел машину и открыл дверцу со стороны пассажира. Рыжая девушка легко выпрыгнула из джипа, держась за руку молодого человека. Лучезарно улыбнулась ему и поцеловала. Ребята взялись за руки и направились к входу. Из двери выскочила маленькая светловолосая девочка, бросилась к парочке. Парень поймал её, подхватывая на руки, девушка поцеловала племяшку в щеку и потрепала светлую макушку. Вся компания направилась к ожидающему их на крыльце хозяину дома.
- Мануэль, привет! Как дела? – улыбнулась Марисса, обнимая друга.
- Здравствуй, сеньора Бустаманте, - мексиканец наслаждался звучанием этого словосочетания. – Привет, дружище! – он пожал руку Бустаманте, опустившему девочку на землю.
- Привет, мексиканец!
- Ну что, проходите, - он отошел, пропуская друзей в дом.

На заднем дворе задумывалось барбекю. Парни суетились, подготавливая мясо, а Марисса играла с Канделой в летающую тарелку. Бустаманте светилась ярче обычного, лучезарно улыбаясь девочке, миру и мило беседующим в стороне родственникам.
Пабло отошел в дом.

Мануэль проводил взглядом друга, думая о чем-то непринужденном. Вдруг голова резко заболела, перед глазами побежали черные круги… мир закружился и пропал, ускользая вдаль. Наступила тишина и темнота.

Вдруг сад огласился звонким испуганным криком Канделы:
- Паааапа! – Марисса испуганно оглянулась и бросилась за убегающей куда-то малышкой.

- Пабло, иди сюда! Мануэлю плохо! – Бустаманте подбежал к другу, распростертому на земле, хлопая его по щекам. Канди захныкала, прижимаясь к плечу Мариссы.
- Мари, срочно вызывай скорую.

Мия стояла в стороне, нервно теребя края крыльев. Она знала, знала, что так будет… но не хотела в это верить…

Марисса обнимала хнычущую, ничего не понимающую малышку. Почему, почему жизнь так несправедлива к ней? Только утром она была уверена, что самая счастливая девушка на свете…
Раздалась сирена «скорой» и вокруг засуетились врачи.
- В больницу пострадавшего! – распорядился старший, наблюдая, как санитары грузят безжизненное тело Ману на каталку.
- В какую? – нервно спросил Пабло.
- Святого Антония.

Больница. Снова этот противный запах, крики врачей, непонятная суета и взволнованные родственники в коридоре. У Пабло на коленках сидела Кандела, непривычно тихая и молчаливая. Марисса пустым взглядом смотрела в стену, положив голову на плечо Бустаманте.
- Сеньоры Бустаманте? – осведомилась подошедшая медсестра
- Да! Есть новости? – тут же придя в себя, спросила Мари.
- Нет, пока ничего. Я хотела предложить забрать девочку в детскую комнату. Там за ней присмотрят, она поиграет с другими детишками…
- Канди, пойдешь играть с детишками? – натянуто улыбаясь, спросил Пабло.
- Пойду, - сдавленно кивнула девочка. – Только вы проводите меня? Я не хочу идти с этой тетей…

Дверь за Канди закрылась, и Пабло с Мари остались стоять друг напротив друга в залитом тусклым искусственным светом коридоре. Марисса смотрела в глаза мужа, пытаясь прочитать., о чем он думает. Потом подошла ближе и сказала:
- Пабло… я хотела тебе сказать…
- Что случилось? – перебил Бустаманте.
- Подожди, все хорошо… я хотела сказать… что у нас с тобой будет ребенок,… только, конечно, это был сюрприз, и я хотела…мм.. обрадовать вас с Ману, но как видишь… - она подняла глаза. Пабло сиял от радости. Он не дал ей закончить, начал покрывать её лицо поцелуями.
- Это самая прекрасная новость, которую ты могла мне сообщить! Я так люблю тебя…
Марисса чутко дремала на плече у Пабло. Он тревожно теребил в руках телефон.
- Сеньор Бустаманте, - шепнула медсестра. Пабло посмотрел вверх, а девушка приоткрыла один глаз. – Есть новости по поводу сеньора Агирре.
- Что с ним?
- Я не знаю, он пришел в себя, его лечащий врач хочет поговорить с вами, а потом вы можете зайти к нему.
Мари подскочила и пошла за медсестрой, волоча за собой мужа.

* * *

Сознание медленно возвращалось. В голове возникла последняя картинка, увиденная перед падением, крик дочери. Интересно, он сейчас в больнице? Мануэль осторожно приоткрыл глаз. Яркий свет ударил по глазам, от чего зрачки болезненно уменьшились. От света в голове снова проснулась боль.
- Сеньор Агирре, не волнуйтесь, вы в больнице. Ваши друзья здесь, скоро мы их пригласим. Но сначала вам нужно поговорить с доктором, - мягкий голос медсестры действовал успокаивающе.
- Здравствуйте, Мануэль. Я доктор Гарсиа. Вы меня слышите? Моргните, если да, - Мануэль послушно моргнул. – Итак, вам известно, что у вас опухоль? Так вот, состояние ухудшилось, но… мы можем сделать вам операцию. Нужно ваше согласие. Как вы на это смотрите?
- Я согласен, - медленно и тихо сказал Ману.
- Хорошо. Тогда мы проведем все необходимые лабораторные исследования и послезавтра сделаем вам операцию. А сейчас я позову ваших друзей.
Мануэль проводил взглядом врача. Ему было так безразлично…

- Доктор Гарсиа?
- Да, это я. А вы, я так понимаю, супруги Бустаманте. Я хотел вас видеть.
- Есть новости на счет Мануэля Агирре?
- В общем, да. Вам известно, что у него опухоль? – Марисса кивнула. – Так вот, состояние вашего друга ухудшилось. Довольно резко, и это случилось непредвиденно. Ему требуется операция.
- Он знает? – спросил Пабло.
- Знает, и уже согласился, несмотря на риск. Но вы, как его близкие люди, должны объяснить ему, на какой риск он идет, делая повторную операцию…
- Уверена, что он все понимает, сеньор. А если он уже принял решение, то нам тем более его не отговорить, - вздохнула сеньора Бустаманте.
- Это правда…
- Хорошо… тогда можете зайти к нему, - врач пропустил ребят в палату.

- Мануэль! Ты нас так напугал! – Марисса села на стул рядом с кроватью друга. Пабло встал сзади, обнимая её за плечи.
- А где Кандела?
- В детской комнате, играет с детьми. – нетерпеливо бросила Мари.
- Давай лучше о тебе, дружище? Что тебе сказал врач?
- Но вы же с ним разговаривали?
- Ну может он сказал тебе что-то, чего не сказал нам?
- Операция. Через два дня. Это все.
- Ману…
- Слушайте… оставьте меня одного, пожалуйста… - Марисса открыла было рот, но Пабло кивнул и вывел девушку прежде, чем она успела заголосить. – Только приведите Канди попозже, хорошо?

Мия подошла к кровати Мануэля. В её душе было пусто. Глупо, глупо, глупо… и так по-человечески верить в то, что от судьбы не убежишь. Она четко видела сплетающиеся линии судьбы Мануэля, видела изменения его опухоли и чувствовала, как трепещет волнительно его душа… В такие минуты лучше быть человеком.
Нет, он не обязательно умрет. Него много шансов и все зависит от него. И ангел, ЕГО ангел, видела его насквозь, все его мысли, чувства… Все можно преодолеть, если бороться.

- Пабло, нам нужно позвонить Соне.
- Марисса, детка, это ты говоришь? – засмеялся Пабло.
- Я не смеюсь, глупенький. Правда. Она должна знать.
- Ладно, - улыбку с лица Бустаманте как рукой сняло. Он всего лишь хотел развеселить Мари. – Я пойду за Канди, а ты позвони.
Марисса достала мобильник.
- Мама, привет.
- О, девочка моя, здравствуй!
- Как вы там, Соня?
- Неплохо, даже скажу хорошо, - искренне радостно сказала Соня. – А что у вас новенького?
- Плохие у нас новости. Мануэль попал в больницу, - судорожный вздох на том конце провода. - у него ухудшение… придется делать операцию!
- Опять? Бедный мальчик! За что ему все это?
- Понятия не имею, я же не Бог… - начала злиться Мари.
- Ладно… я постараюсь приехать. Но ничего не обещаю.
- А Франко?
- Пару дней без меня он проживет, не волнуйся.
- Ну смотри…
- Я люблю тебя, детка. Я тебе еще позвоню.
- Я тебя тоже, мама. Чао.
Неизвестно откуда вынырнула Кандела, неожиданно обхватывая ноги тети. Марисса чуть не упала.
- Канди, аккуратнее! – крикнул ей вдогонку запыхавшийся Пабло.
- А что я сделала? – удивилась девочка.
- Ничего, все нормально, - Пабло и Мари переглянулись.

Кандела осторожно вошла в палату папы. Он лежал на кровати, глядя в окно. Поему-то девочке стало как-то неудобно, неловко находится тут… словно что-то плохое было в этой комнате.
- Доченька моя любимая! Иди сюда, - заулыбался Ману. Но малышка почему-то робко спряталась за Пабло.
- детка, что случилсоь? – присела на корточки перед девочкой Марисса.
- С папой что-то не так… - заговорческим шепотом шепнула она.
- Он просто болеет, солнышко. Ну же, иди к папе, - Бустаманте осторожно подтолкнула малышку к кровати. Кандела переборола непонятное волнение и подошла к кровати. Через секунду она уже обнимала любимого отца. Пабло и Мари переглянулись.
- Пабло, можно тебя на секунду? – спросил Ману, когда ребята уже направлялись к выходу.
- Что такое?
- Можешь сделать для меня одну вещь?
- Конечно.
- Мари, вы идите, Паблитто вас догонит…

Как Ману и сказал, Пабло догнал жену и племянницу около машины.
Теперь все ехали на машине домой. Кандела что-то напевала себе под нос, Бустаманте сосредоточился на дороге… а Марисса прикрыла глаза и положила руку на живот. Там, внутри, уже растет, развивается, увеличивается с каждой минутой новая жизнь. Невероятно…
* * *

Пабло проснулся от чьего-то прикосновения, улыбнулся и открыл глаза. Перед ним стояла довольная Кандела и поглаживала его по руке. Она открыла рот, но Пабло её опередил.
- Кандела, доброе утро! – шепнул он, приподнимаясь на локтях. – Тихо, ладно? Я сейчас встану и мы пойдем завтракать. Не буди Мариссу, а?
- Хорошо, - и девочка вышла из комнаты, громко шлепая босыми ножками по полу.
Бустаманте перевернулся на другой бок, пытаясь заставить себя встать. Рыжий чертенок еще спал, обнимая подушку. Парень посмотрел на неё, потом наклонился и поцеловал. Девушка слегка зашевелилась и опять замерла. Пабло встал, натянул джинсы. И тут зазвонил телефон Мариссы. Он поспешно схватил его и вылетел из комнаты. И только тогда посмотрел на экран. «Соня».
- Алло, Соня, это Пабло. Марисса еще спит.
- О, здравствуй, дорогой. Как ты?
- Скоро поеду к Мануэлю. А у вас что нового?
- Все замечательно. Ты не поверишь… но Франко стало намного лучше!
- Как это?
- Когда я ему рассказал, что случилось с Мануэлем, он… как бы это сказать… Словно стал прежним. В один миг, веришь? Врач сказал, это из-за стресса. Знаешь, как говорят, «клин клином вышибают». Вот у нас так и получилось!
- Правда, Соня? Это же просто замечательно! Я безумно рад! – заулыбался Пабло.
- Он почти такой, каким был! Я до сих пор не могу поверить! – причитала Соня, всхлипывая. Слезы счастья текли по щекам…
- Я и представить не мог, что такое бывает! Скорее бы рассказать Мариссе!
- Да! Мы приедем вместе, ждите.
- Ждем. Ладно, Соня, я передам, что ты звонила и расскажу Мариссе радостную новость. Пойду кормить Канде.
- Целую тебя. Пока.

Марисса потянулась и потерла глаза. Потом резко встала и выскочила из комнаты.
Внизу уже завтракали Пабло и Канди.
- Привет, любимый, - девушка подскочила к мужу и громко чмокнула его в губы. Проходя мимо Канделы, взлохматила ей волосы. – Доброе утро, принцесса.
- Марисса, тебе хорошие сны снились? – весело спросила Канди.
- Замечательные, - улыбнулась она в ответ.
- А у нас для тебя отличные новости! Франко стало лучше!
- Да? Я счастлива!! Сегодня такой замечательный день! – Марисса изо всех сил стиснула в объятьях мужа и племянницу. Пабло сбил локтем кружку с кофе.
- Мари, аккуратнее!
- Не зуди, Пабло!
- Марисса, пусти, ты меня задушишь, - наигранно прохрипела Кандела.
- Вы поели? – Бустаманте запихнула в рот наспех сооруженный бутерброд. – У фас пьхать минут на споры!
- Сеньора Бустаманте, какой пример вы подаете племяннице! – засмеялся Пабло.
- Пуфтаманте, ити и помохи Кантеле… - девушка сделал глоток кофе и пролотила бутерброд. – собраться.
- С тобой не соскучишься, - парень шутливо шлепнул девушку по пятой точке и быстро выскочил из кухни за Канделой.
- Сеньора Бустаманте, если ты не поторопишься, мы уедем без тебя! – крикнул Пабло. Повернулся к племяннице и шепнул – Канди, давай, теперь твоя очередь.
- Марисса, мне надоело тебя ждать! – капризным голосом крикнула Кандела и подмигнула дяде.
- Да иду я, иду! Куда же вы без меня денетесь? – выскочила из дома Марисса, на ходу застегивая пиджак. Пабло с улыбкой швейцара приоткрыл переднюю дверчу и услужливо поклонился. – Идиот, - засмеялась девушка, садясь в машину.
- Марисса, как ты выражаешься в присутствии ребенка? – серьезно произнесла Канди.
- Да ты и не такие слова знаешь, разве я не права?
- Все, хватит болтать ерунду, поехали.

- Мы к сеньору Агирре.
- Секундочку, - улыбнулась девушка за регистрационной стойкой. – Да, вы можете проходить.
- Идем, Кандела, - тянула за руку ребенка Мари, пытаясь оторвать её от наблюдения за суетящимися вокруг мальчика с укушенным пальцем врачами. – Идем.

- Привет, Мануэль! – первой поприветствовала Мари.
- Оо, а вот и мои любимые родственнички пожаловали, - бодро откликнулся Ману.
- Как ты себя чувствуешь, папочка? – поинтересовалась Канди, залезая на кровать.
- Отлично, солнышко! А у вас какие новости?
- Франко поправился! – ответил Бустаманте. – Они с Соней скоро приедут к тебе, ближе к вечеру, скорее всего.
- Прекрасные новости, - больной хлопнул в ладоши и крепко обнял доченьку. – Правда, замечательные! Значит, жизнь налаживается!
- Ну да, что-то вроде этого.
- А еще, мы не успели тебе сказать, - Мари обняла мужа. – У нас будет малыш.
- Чтоо? Но как..?
- Тебе в подробностях рассказать? Или, может, картинки нарисовать? – засмеялся Пабло.
- Нет, но…. – смутился парень. – Ладно, столько хороших новостей, что прям даже не знаю, чему больше радоваться!
- Всему и сразу, - лучезарно улыбнулась Марисса.

Через несколько часов приехали Соня и Франко. И правда, сеньор Колуччи стал практически прежним, таким, каким был, когда еще жила Мия, когда была группа. Семейство чудесно провело время, вспоминая прошлые времена и обсуждая будущее. И только иногда, при упоминании Мии, по лицу Франко пробегала волна боли, напоминающая о его внутреннем состоянии.
Стрелка на часах показала 7:55. В палату вошла медсестра.
- Простите, но время посещений заканчивается через 5 минут. Прошу посетителей поторопиться.
- Спасибо, что предупредили. Мы уже почти уходим, - кивнула Соня. Девушка вышла. – Ну что, милый мой, нам и правда нужно идти. Не грусти и, если что, сразу же звони Соне Рей… ой, простите, Колуччи, - все засмеялись.
- Мексикашка, помни, мы с тобой. Завтра еще заедем утром перед операцией, - она немного постояла, колеблясь у кровати и подошла к другу, крепко сжимая его в объятьях. – Как же я тебя люблю!
- Марисса, не увлекайся, а то я начну ревновать, - Пабло за одно плече потянул её от Агирре. – Дай мне тоже пожелать спокойной ночи другу, - оттолкнул девушку и обнял Ману. – Я сделал, что ты просил.
- Спасибо, дружище.
- Я убрал в тумбочку, - и продолжил уже в полный голос. – спи спокойно, дорогой товарищ. Если что, ты знаешь, где нас искать..
- Да что вы все заладили, «если что, если что…»? Дайте мне споконйо выспаться в конце-то концов!
- И правда, ребята, - улыбнулся Франко. – Спокойной ночи, Ману. Мы все тебя любим.
- А я больше всех!!! – сонно сказала Кандела, слезая с папиной кровати.
- Я вас тоже люблю. Не беспокойтесь.
Хлопнула дверь, оставляя Ману наедине с собой.

Смог ли он уснуть этой ночью? Нет… Он смотрел в окно. Этот мир, такой странный и удивительный казался ему совсем иным сейчас… и менялся с каждой минутой. Сияют на небосклоне звезды, отражаются в глади озера фонари прибольничного парка. Воздух… чудесный ночной воздух, темный и свежий, казалось, покрывал изнутри темным шелком.
Ману возводил глаза к небу, пытаясь увидеть намек. Намек на то, что ждет его дальше… жизнь или вечная свобода.
Он не боялся смерти - он боялся лишь одиночества.
Он не боялся боли – физическая боль несравнима с душевной…
Он не боялся никогда больше не увидеть этот свет – просто знал, что увидит его… другим….
Он не боялся встретить следующий рассвет калекой – главное не потерять память.
Но почему-то боялся жить дальше… И знал, что эта жизнь, эта постоянная борьба медленно уходит в прошлое.
Если сердце решит остановится, он перестанет бороться, если нет – будет жить.
Его смерть не изменит ничего. Его родные поймут его. Его дочь простит. Простит ли он себя? Когда-нибудь простит.
А звезды все так же будут светить одиноким голубоватым светом над головами людей, если он умрет. Если…

* * *

Пабло нервно курил уже третью сигарету за ночь, хотя прежде курил лишь из-за проблем с Мари.
- Ты курил, - сказала Мари, не открывая глаз, когда он вернулся в постель.
- Тебя не обманешь, - улыбнулся Пабло, обнимая девушку. Повисла тишина.
- Я боюсь…
- Я тоже.
- Все будет хорошо, правда? – Бустаманте повернулась лицом к мужу и посмотрела ему в глаза. Тревога..
- Главное в это верить…
* * *

Мануэль уснул, сидя на подоконнике. Мия простояла рядом всю ночь, нежно поглаживая его по волосам, забирая тревогу. Тусклый свет луны освещал её лицо, делая его еще более волшебным. Жемчужины слез отражали звезды так, что казалось, что над головой Ману начался звездопад.
Ночь окутывала ангела сумраком, но ей было все равно… от белых крыльев лился слабый свет, невидимый для людей. Тишина, нарушаемая лишь отдаленным бурлением города, звенела от напряжения.

С рассветом парк и мрачное здание больницы пробудилось. Забегали медсестры, на парковке стало больше машин – это приезжали врачи. Дверь палаты приоткрылась… Мия вздрогнула от неожиданности и отошла.

- Сеньор Агирре! – громко удивилась медсестра. – Вы так просидели всю ночь?
Ману зашевелился. Неприятно затекший таз и ноги не хотели слушаться.
- Да вы с ума сошли! Мне нужно сделать вам анализы, снять показания, а вы совсем не отдыхали! Идемте со мной.

* * *

В спальне Мариссы и Пабло зазвонил будильник. Пабло недовольно заворчал и зарылся под подушку. Мари села.
- Любимый, вставай, - сонно сказала она. Невнятное мычание в ответ. – Вставааай! Сегодня у Ману операция! Мы должны увидеть его до этого.
- Ну еще пять минуточек… я успею… - жалостливо приглушенным подушкой голосом пробормотал Пабло.
- Бустаманте! Да как ты можешь так говорить? Твой лучший друг ложится на опасную для жизни операцию, а ты не можешь поднять свою сексуальную задницу, чтобы поддержать его?!
- Да встаю я, встаю! – парень резко сел.
- Ну, смотри у меня! Я пойду разбужу Канде.

Через час ребята уже были в больнице. Соня и Франко приехали даже раньше.

Пабло и Марисса сидели рядом с Мануэлем. Он сохранял видимость спокойствие, хотя Бустаманте знали, каково ему было. Они непринужденно смеялись и шутили, отвлекая Ману от неприятных мыслей.
Вскоре пришла медсестра и увезла Ману. Все родственники держались до последнего, то того, как открылись двери операционного отделения, скрывая от них друга, отца, сына…

Мануэль лежал на жесткой каталке, наблюдая за мелькающими на потолке лампами. Сейчас его жизнь казалась ему подобной чередой полос света и серого потолка, как бы банально это ни звучало. Что бы ни ждало его впереди, светлых полос в его жизни было больше, чем темных… «А значит, я прожил жизнь не зря. Если она закончится…». Распахнулись двери операционной.
- Сейчас мы вколем вам наркоз, - мягко сказала медсестра и ввела лекарство. Несколько секунд сознание держалось, потом начало уплывать. В голове мелькнула мысль: «И что дальше?...»

* * *

Марисса держала на коленях племянницу, весело рассказывающую какую-то историю, Пабло сосредоточенно делал вид, что слушает её, Соня дремала на плече у Франко. Безмолвное напряжение словно вернуло всех на шесть(?) лет назад, когда все также ожидали результата первой операции.. Казалось, ожидание предстояло бесконечное.

Спокойный врач сосредоточенно что-то делал над головой парня. Вокруг суетились медсестры, передавая инструменты и снимания показания с аппаратов. Вдруг пронзительно заверещал прибор.
- Черт, я задел… - его голос заглушил писк второго прибора. – Скорее, скорее…

Мия скромно стояла в углу, стараясь не попадаться про ноги, хоть и чисто физически не могла этого сделать. Сейчас её разрывали изнутри эмоции… от неё многое зависело в исходе поединка Мануэля со смертью.. и ей так хотелось, чтобы он был рядом… с другой стороны, оставлять дочь в одиночестве ей тоже не хотелось… эгоизм, с которым ей так долго приходилось бороться снова брал свое, и любовь… любовь к мужу и дочери, которую невозможно сопоставить, требовала сделать выбор. Хотя на данном этапе все зависело только от Ману. Он не должен сдаться…

Странное ощущение… Как будто что-то рвется, обрывается. Странный писк ото всюду… И что-то непонятное, может, боль?.. Нужно бороться, бороться… бороться…бороться? Но с чем?.. И есть ли смысл? Душа, да, именно душа, просит свободы… кому она нужна? И Мануэль перестал бороться…

Нет, не переставай бороться! Борись, любимый… борись!
Белый светящийся шарик медленно появился над приоткрытым ртом Ману и завис. Мия все поняла… все… борьба окончена. С трудом шагнула к кровати, дрожащими руками осторожно поймала душу. По щекам её текли прозрачные слезы…

Что творится? Темнота перед глазами исчезла, и вот операционная. Чье-то тело на столе. Кругом врачи. Да что жен это? Легкое прикосновение, смутно знакомое… Мия?...

* * *

Врач медленно вышел из операционного отделения. Первая увидела его Соня.
- Доктор!
- Как Мануэль? – спросил Пабло.
- Я… - он посмотрел на Канделу.
- Канди, пойдем купим колу? – сообразила Марисса и увела малышку.
- Мне очень жаль… - Соня прижалась к груди Франко. – Но… мы не смогли и спасти его. Он мог выжить, но перестал бороться…

* * *

Вечер. Марисса сидела на диване в гостиной, обнимая подушку, устремив взгляд в пустоту. Пабло подошел, молча опустился рядом.
- Любимый…
- Да, солнышко?
- Как мы скажем Канди?
- Ну… Мануэль, на случай если он умрет, оставил кое-что.
- То есть?
- Ну, помнишь, он просил меня об одолжении? – кивок. – Он просил камеру. Он записал обращения. Три.
- Какие?
- Одно для себя, если бы он лишился памяти. Второе для Канделы. И для нас с тобой.
- Где они? – подскочила Мари.
- Подожди. Давай сначала объясним Канделе и покажем ей видео.
- Хорошо. Я пойду поговорю с ней. А ты поставь диск.

Марисса вошла в детскую. Кандела играла в куклы.
- Кандела, мне нужно с тобой поговорить, - очень серьезно начала Мари.
- А может, лучше ты со мной поиграешь?
- Нет, посмотри на меня, - Кандела, пытавшаяся извернуться, все-таки подняла голубые глаза на тетю. – Это про твоего папу.
- Он выздоровел?
Марисса глубоко вздохнула. Глаза защипали.
- Нет, детка. Понимаешь, твой папа… его больше нет…
- Он уехал? – наивно захлопала ресницами девочка.
- Не совсем. Понимаешь, Канди… он умер….
- Как?
- Врачи очень старались помочь ему выздороветь, но у них не получилось… и он… умер…
- А я не хочу, чтобы он умирал!! – топнула ножкой девочка, складывая ручки на груди.
- Есть вещи, над которыми у нас нет власти…
- Не хочу, не хочу, не хочу! Верни мне папу! – заголосила девочка.
- Кандела, милая, успокойся, прошу тебя… мы ничего не изменим…
- А я не хочу!
Марисса крепко обняла девочку. Она громко всхлипывала.
- Все будет хорошо.

* * *

Через 10 минут они спустились вниз. Пабло уже ждал. Кандела селя между Мариссой и Пабло и уставилась на экран. Там появился Ману.
- Кандела, любимая моя доченька. Если ты смотришь эту запись, значит, я… далеко… Знаю, тебе очень тяжело, но послушай, что я тебе скажу. Когда я потерял твою маму, я думал, что не смогу больше жить. Но это оказалось не так. И знаешь почему? Потому что у меня была ты. Ты – наше солнышко, наша надежда и будущее…
И сейчас ты злишься… Злишься на меня, что я ушел… что оставил тебя... Ты не представляешь, как больно мне осознавать, что я так далеко от тебя. Но есть судьба, а от неё не убежишь.
Будь сильной и борись! Не давай никому тебя сломать!
Что бы ни случилось, я всегда буду с тобой. И мама тоже. Мы любим тебя.
Постарайся не забыть нас… Я люблю тебя…. Больше всего на свете… а ты люби нас с мамой. И помни, помни всегда…

Пабло выключил телевизор. Марисса плакала, скрыв лицо руками. Он и сам еле сдерживал слезы. Но все же сдерживал… подошел и обнял жену и маленькую племянницу. Но Кандела вывернулась и убежала. Парень хотел было пойти за ней, но Мари его остановила.
- Постой. Ей нужно побыть одной… она не настолько мала, чтобы ничего не понять. Посмотрим его послание нам? – Бустаманте кивнул и снова нажал на «play».
- Ну что, дорогие Бустаманте. Пабло, ты знаешь, в каком случае вы смотрите эту кассету. Думаю, и Марисса уже знает, - Ману улыбнулся с экрана. – Итак, я…мертв, - это словно очень тяжело далось Ману… - Но жизнь на этом не закончилась, ведь так? Поэтому, прошу вас, поймите, что я не хочу смотреть на ваши страдания. Я хочу, чтобя вы были счастливы.
Итак, Марисса. Я прошу тебя выносить и родить здорового малыша, и не важно, кто это будет. Пусть он будет таким же мятежным, каким были мы, таким же талантливым… и все прочее. И, конечно, одним не ограничивайтесь! – Ману подмигнул Пабло, а Мари засмеялась сквозь слезы. Пабло крепче сжал руку Мари. - Живи! И люби Пабло.
Пабло, прошу тебя, присматривай за Мари. С её природной вспыльчивостью она может натворить много глупостей а, как ты понимаешь, меня уже нет, и успокоить её некому… Береги свою семью и любовь, не переставай бороться!
Я очень люблю вас. Вы всегда были рядом… а теперь я буду рядом с вами, уверен. Пусть в вашем сердце всегда живет ваш мятежный дух и любовь!
Я оставил вас опекунами Канделы, потому что вы лучше всех с этим справитесь.
Не забывайте меня… - экран погас. Марисса уткнулась носом в грудь Пабло. На рыжую макушку упали соленые капли… слезы Пабло…

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг

Собирались гости. Рядом с подготовленной могилой была сооружена небольшая сцена и расставлены стулья. Гостей ожидалось много.

Природа почему-то радовалась: светило яркое солнце, нарядно подсвечивая облака на лазурном небе. Где-то вдалеке слышалось чириканье птиц и шум города. Сладкий летний воздух, ничуть не душный, способствовал скорее празднику.

Семейство Бустаманте появилось первым, как организаторы похорон. Рядом с Мариссой скромно шла Кандела. Ребята ей объяснили что предстоял за день. Она не смеялась и не улыбалась, висящая в воздухе тяжесть передавалась и ей. Светло-серое платьице длиной до колена, черные туфельки и накидка очень шли ей, хотя она и не понимала скрытой траурности наряда. Аккуратно причесанные и собранные на затылке кудряшки переливались на солнышке.
Марисса натянуто и сковано улыбалась. Горький комок в горле не проходил, хотя она изо всех сил с ним боролась, нервно одергивала платье и цеплялась за руку мужа в поисках поддержки. Насыщенно-синее платье из немнущейся ткани, идеально облегало её фигуру, придавая ей какую-то трагичную привлекательность. Бустаманте был одет в темно-синий, почти черный костюм, гармонировавший с платьем Мариссы.

Начали собираться первые гости. По уговору, никого, одетого исключительно в черное, не было. Прибыла Соня в темно-бордовом платье с перьями и Франко, к которому тут же бросилась малышка Кандела. Приехала из Мексики сестра Мануэля. Собрался весь их курс Elite Way School, преподаватели и директор, некоторые привели детей. Неожиданным для всех было появление Моры Бустаманте, поскольку о её здоровье ходили самые разные слухи.
Когда же все прибыли, на сцену поднялись Пабло и Марисса.
- Дорогие друзья! – начал Пабло. – Недавно ушел от нас замечательный человек. Его таланты, доброта, искренность, мятежность, любовь всегда согревала нас даже на расстоянии…
- Его улыбка освещала наши серые будни в колледже, его голос звучал и звучит в наших сердцах, а глаза сводили с ума всех девушек, - продолжила Мари, глядя в небо.
- Нам трудно представить себе жизнь без него… Однако, сегодняшний день – не траурный.
- Это праздник, - сказал Марисса дрожащим голосом.
- Праздник вечной любви и молодости…
- Потому что там, где сейчас находится Мануэль, он непременно счастлив.
- Как все мы счастливы на Земле со своими любимыми, - Бустаманте переглянулись.
Среди слушателей висела тишина, хрупкая и прозрачная, и все словно боялись её разрушить. Некоторые тихо вытирали слезы, кто-то смотрел в пустоту. И хоть на их лицах отражалась вся боль, улыбки то там, то тут зажигались, словно звезды на вечернем небосклоне.
- И сегодня… - Пабло набрал полные легкие воздуха, собираясь с духом. – Когда мы хороним нашего друга, брата, сына и отца, мы с Мариссой хотели спеть нашу песню «Memoria». Итак, для вас последний раз звучит «Erreway», - (совет от автора: Включите песню, пожалуйста.) Пабло снял микрофон со стойки и подошел к Мариссе. Девушка на секунду зажмурилась. Пабло запел, пробегая взглядом по собравшимся.
Крышку гроба откинули, и гости по очереди стали подходить прощаться. Мариссе казалось, что все происходит в замедленном действии. Вот Соня поглаживает по голове покойного, Франко легко пожимает руку назывному сыну. Маркус беззвучно плачет, обнимая Лухан, Томас и Пилар медленно подходят к гробу, держась за руки, и прощаются с Мануэлем. Сестра умершего задерживается около откинутой крышки, но никто её не торопит… Плачет Вико, обнимая маленького сына. Рокко заворожено смотрит куда-то вдаль и задумчиво улыбается сквозь слезы. Фернанда обнимает Франциско, пожимают друг другу руки Гвидо и Диего, дружески обняла Лауру Мора. Луна тихо плачет в стороне на плече у Нико.
Последней к гробу подошла Кандела. Она встала на специально подготовленную подставку, чтобы дотянуться. Долго вглядывалась в бледное лицо отца и осторожно, борясь со страхом, дотронулась до тела. Малышка не плачет… ей казалось, что это не папа, а восковая кукла… но эта кукла навсегда отпечатается в её памяти.
Какое-то время ничего не происходило, гости рассаживались по местам. Крышку закрыли и на гроб сверху медленно опустили флаг «мятежников» - желтый знак на белом полотне, на несколько мгновений заслонив от зрителей Мари и Пабло.
Накрытый символом «мятежников» гроб начал постепенно опускаться в могилу. Марисса заворожено смотрела на это зрелище, которое переворачивало, выворачивало наизнанку, не давая отвести глаза. Слезы текли по щекам и падали, разбиваясь об пол.
Первую горсть земли бросила сестра Мануэля. Затем по очереди подошел каждый из гостей. Последними, держась за руки и не переставая петь подошли Марисса и Пабло. Они переглянулись и одновременно бросили землю. Затем вернулись на сцену и, обнявшись, продолжили петь.
Могилу засыпали. Песня близилась к концу. Гости пустыми, полными боли глазами смотрели в пространство. И тут на сцену мелкими шажками вышла Кандела. В руках у неё была огромная связка шариков, казалось, что её сейчас унесет в небеса. Когда ударили последние аккорды, девочка отпустила желтые и черные шарики в синее небо. Приглашенные, улыбаясь сквозь водопад хрустальных слез, провожали их взглядом. Вдруг откуда-то сбоку полетели бабочки – тысячи огромных тропических бабочек устремились вдогонку за воздушными шарами. Продолжала звучать фонограмма с записью голосов Мии и Мануэля, Марисса подпевала, а Пабло заговорил.
- Как бы далеко сейчас ни был Мануэль, он всегда будет здесь, рядом, в наших мятежных сердцах и мыслях. Мы тебя никогда не забудем.

Девушка в белоснежном платье стояла за спинами гостей. За руку она держала кареглазого мальчугана, который хихикал и норовил взмыть в небо вслед за воздушными шариками. Нетерпеливо подпрыгивая, он дергал крылышками, которые неприятно чесались от желания полетать.
А рядом стоял парень с точно такими же глазами, как у мальчика. Он нежно обнимал девушку, другой рукой держа сына. Его крылья, еще неокрепшие, вяло висели за спиной, ожидая тренировок.
Мануэль смотрел на друзей, сестру и маленькую дочурку. Он еще не привык к роли ангела, ему постоянно хотелось действовать, кричать, говорить… а Мия с высоты своего опыта наблюдала за ним, не давая сделать глупость. Она улыбалась. Когда Пабло закончил свою речь и остановилась музыка, ангелы повернулись лицом друг к другу, одновременно отпустили руку сына. Они смотрели в безумно любимые глаза друг друга, беззвучно палача. Потом одними губами сказали:
- Я всегда буду с тобой…

Остановилась музыка. Марисса подошла к Пабло и обняла его за шею. Ей так хотелось кричать в голос… А он улыбался одними губами, поскольку влажные глаза все еще отражали боль его души…
- Что бы ни случилось… я всегда буду с тобой. А Мия с Мануэлем, - и поцеловал жену в соленые губы…

El Fin

У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва.

Стивен Кинг