|
|
 |
|
Диагноз: любовь.
|
|
| aurora | Дата: Среда, 14.05.2008, 06:38 | Сообщение # 1 |
ReBeLdE*BaRbY
Группа: v.I.p.
Сообщений: 3144
Статус: Offline
| Великобритания. Лондон.
- …в завершении своей речи могу сказать только одно: шизофрения – одна из самых неизученных болезней. До сих пор не выяснены причины этого заболевания. Многие специалисты считают, что это наследственная болезнь, но я думаю, что все ее симптомы связаны с психологическими травмами человека и уж совсем не с генами. Заболевания психики – очень распространены в наше время, поэтому, думаю, нам нужна группа специалистов, которая сможет вместе с нашей клиникой проводить эксперименты для установления причин заболевания. В моей диссертации написано все достаточно подробно, а у меня все. Спасибо за внимание, - Мануэль Агирре глубоко вдохнул и, заметив лес рук, приготовился отвечать на вопросы.
- Скажите, а почему вдруг молодой человек так заинтересован психологическими заболеваниями? Мне кажется, что вы слишком много внимания уделяете этой сфере, многие доктора медицинских наук не сделали в этой области ни одного открытия, хотя отдали этому всю свою жизнь.
- Я еще раз повторю, что это заболевание распространено, а значит необходимо проводить исследования, чтобы лечить людей. Мне не безразлично здоровье моего народа.
- Нам, знаете ли, тоже не безразлично, - деловито заявил пожилой мужчина, сидящий за столом, где обычно располагается комиссия. – Думаю, нам вполне понятна ваша точка зрения. Спасибо за выступление.
Мануэль не стал дожидаться конца заседания, это было абсолютно бессмысленно. В нем кипела злость и, чтобы «случайно» никого не задеть он поспешил удалиться.
------------------------------------------------------------------------------------
Самолет направлением Лондон - Буэнос-Айрес только что объявили, когда невысокий молодой человек лет двадцати пяти изучал расписание вылетов. От услышанного он развернулся и направился встречать своего друга, коллегу по работе. С ним он всегда обсуждал свои проблемы, вместе с ним учился в институте.
Толпы людей, спешащих кто на регистрацию, кто домой после тяжелого и долгого перелета или просто сидящие в зале ожидания, Марка Хилтона абсолютно не вдохновляли, поэтому он решил, что лучше всего будет поскорее встретить друга и направиться домой.
- Мануэль, ура! Как я рад, что ты прилетел! Как диссертация? Как все прошло? Успел подцепить какую-нибудь очаровательную штучку, пока пребывал в Лондоне?
- А не много ли вопросов за раз? Я ездил туда по делу. Это только ты успеваешь, и поработать, и с девчонками покрутить, - после этих слов Ману нервно поморщился, словно демонстрируя выражением своего лица истинное отношение к поездке.
- О-о-о, брат, да тут серьезные проблемы… Кто это тебя так вывел?
- Догадайся! Есть в наше время люди, способные довести до белой горячки. Понимаешь, они сочли, что моя диссертация на тему «Шизофрения – причины и следствия», на которую я убил пять лет кропотливой работы, наблюдений за пациентами, не достаточно серьезна. Попросту говоря, им не понравилось, что я молод. Они ожидали некоего старца, который к концу своей жизни решил увековечить свое имя в сфере медицины. Короче, мне помахали ручкой, - парни направились к машине, которая ждала их на стоянке около аэропорта.
- Да ладно, Ману, бог с ними, с этими англичанами… Попробуешь в другой раз. Знаешь, тебе нужно развеяться, отвлечься от работы. Ты слишком много работаешь…, - заводя машину и направляясь в квартиру друга, чтобы тот отдохнул от поездки, проговорил Хилтон.
- Марк, это единственное, что меня занимает. А эта командировка только доказала, что мне нужно многому учиться…
- Агирре, молодость – штука не вечная… Будешь работать, когда тебе стукнет пятьдесят, а сейчас нужно жить в свое удовольствие. Найди себе кого-нибудь. Девушка хорошо расслабляет и отвлекает от повседневных проблем.
- Хватит меня нравоучать, я взрослый человек. Ты же знаешь: женщины не для меня. Это сложное, зачастую красивое существо, которое требует к себе чересчур много внимания… Я их, даже при всем своем желании, не понимаю.
- Слушай, за все время знакомства с тобой, а это не много ни мало почти шесть лет, я тебя еще ни разу не видел с девушкой. Ты их боишься?
Ману тяжко вздохнул. «Боюсь женщин… Ну он загнул… В моей жизни, как ни странно, было много женщин, но они все похожи друг на друга по натуре, по своей логике. Среди них была только Мия, которая выделялась своей способностью сводить меня с ума. Мия…» - при этой мысли сердце предательски дрогнуло. Как жаль, что ничего уже нельзя изменить. Они расстались еще в колледже, а он так и не смог ее забыть. Да, после своей болезни он уехал в Мексику, да, вернуться не позволила совесть. Он так много боли причинил ей, что возвратиться – значило бы добить их хрупкую любовь до конца. Потом он все же вернулся в Аргентину, спустя два года: решил учиться на доктора, но Мию так и не нашел – просто боялся встретиться. Он не знал, чем она занималась, не знал, как она живет, что произошло в ее жизни за эти два года, но искренне верил, что все в порядке и что Мия счастлива. «Предатель…и трус…» - пронеслось в голове.
- Эй, - прервал его размышления Марк. – Ты где витаешь?
- А что у нас с работой? Что новенького? – не то, чтобы Ману никогда не разговаривал с другом на тему своей прошлой любви. Ему не хотелось ворошить прошлое, не хотелось говорить о Мии. У Марка была другая философия взгляда на мир, поэтому если разговор заходил о прошлой любви, то Ману чаще всего говорил пространственными фразами и никогда не переходил на конкретные имена. Смена темы разговора – отличный способ оставить свои чувства и мысли при себе.
- Опять он о работе… Не надоело? Возьми документы с заднего сиденья, - мексиканец послушно забрал папку и тут же начал перелистывать содержимое. – Да, собственно, за неделю ничего не поменялось. Трое поступивших – обычное дело… С остальными все тихо: разумно мыслить никто не начал, - ухмыльнулся Марк.
- А кто поступил? Какой диагноз?
- Какая-то старушка, не помню, как зовут, со старческим маразмом и еще один странный субъект. Он утверждает, что здоров, но его жена утверждает обратное… Он остается пока у нас до выяснения обстоятельств.
- Ты сказал трое… Кто третий?
- Какая-то девушка… Симпатичная, даже очень. Она никого не видит, не реагирует на окружающих… Ее словно нет… Я ее видел только при поступлении, поэтому сказать что-то больше не могу. Кстати, посмотри на второй странице, там должна быть ее фамилия…
Мануэль начал листать, потом пробежался по листку и замер, когда остановился взглядом на графе «Поступившие». Ниже было написано три фамилии: Дейвис, Джонсон и… Колуччи. Сердце Ману начало отплясывать чечетку, а воображение уже вовсю дорисовывало всевозможные варианты. Одно парень для себя выяснил точно – жить в догадках целый день ему не под силу.
- Марк, поворачивай, мы едим в больницу!
------------------------------------------------------------------------------------
- Тук-тук! Можно?
Никакой реакции не последовало, да, собственно, Пабло не сильно-то на нее надеялся. Мари лежала на кровати, свернувшись калачиком, изо всех сил пытаясь расслабиться. Не получалось. Из головы не шло то, что Мия сейчас находится где-то – там, где ее никто не может поддержать, утешить, объяснить…
- Малыш, ты долго будешь лежать здесь в четырех стенах? – вновь осведомился парень, присаживаясь на край кровати и проводя рукой по голове жены.
- Мы будем лежать здесь столько, сколько я захочу, - закрыв глаза, прошептала девушка, особенно выделяя первое слово.
- Мари, если так пойдет и дальше, то тебя придется везти вслед за Мией. Нельзя себя так истязать…
- Это, по-твоему, смешно? – бывшая Андраде распахнула глаза и резко села на кровати. – Мия в больнице, как я должна к этому относиться? Мне нужно сделать вид, что ничего не случилось? Какие же вы все… - недав Пабло вставить даже слова, она от него отвернулась и так же резко как села, плюхнулась на подушку.
- Ну почему ты считаешь, что никто за нее не переживает? Все волнуются, а ты не выходишь отсюда вот уже третий день, поэтому не видишь, что происходит за пределами этой комнаты… Я волнуюсь за тебя и за нашего малыша, поэтому прошу тебя встать и хотя бы немного развеяться, - реакции вновь не последовало. – Мари, ты меня слышишь?
- Я учту, - холодно процедила будущая мамочка.
Пабло только поцеловал свою возлюбленную в щечку, отчего та только поморщилась, и решил, что будет лучше оставить ее одну, наедине со своими мыслями. Хотя, нет, одна она как раз не была. Вот уже пятый месяц Мари ждала ребенка, а Пабло иногда даже ревновал его к своей собственной жене – уж слишком мало внимания она стала уделять своему мужу, но, несмотря на это, он продолжал любить ее такой, какой она была, а все остальное сейчас не имело значения.
------------------------------------------------------------------------------------
Ману быстрым шагом зашел в поликлинику, бросив «Добрый день!» охраннику. Терпение было на исходе, а нервы с каждой минутой шалили все больше. Девушка, сидящая в регистратуре приподнялась со своего места, чтобы поприветствовать главного врача отделения, но тот на нее даже не взглянул и не поздоровался, а только лишь ускорил шаг. Главное отделение располагалось на втором этаже, поэтому Мануэль, не долго думая, направился туда. Длинные коридоры, бесконечные повороты все больше заставляли парня нервничать, тем более, что теперь за ним стала семенить низенькая медсестра средних лет, которая выполняла роль его секретарши и помощницы. Накидывая на него белый халат, женщина принялась тараторить и оправдываться:
- Простите, сеньор Агирре, но мы ожидали вас только завтра. Никто не думал, что вы будете сегодня на своем рабочем месте, поэтому все отчеты…
- Карла, сделай одолжение, отстань от меня… - достаточно грубым тоном заявил главврач.
- Ману, стой, подожди, - крикнул ему вдогонку Марк. – Ты хоть бы меня подождал для приличия… Тоже мне… друг называется…
Парни продолжили свое путешествие по запутанным коридорам больницы пока не остановились возле заветной двери в палату. Ману уже хотел было войти внутрь и покончить с мучившим его беспокойством, но вдруг перед ним возник вполне очевидный вопрос «А что я ей скажу?», который тут же сменился десятком других мыслей «А если это не она? Сколько Колуччи проживают в Аргентине? А что, если все же она? Сюда ведь не попадают просто так… Значит, что-то случилось… Мия, что могло еще произойти? Но если это все же ты, то я, прежде всего, должен вести себя как врач, а это значит, что мне придется забыть все, что между нами было…»
- Чего ты ждешь? – осведомился Марк.
Действительно, чего? Да ведь он просто боялся увидеть ее за этой дверью, боялся посмотреть ей в глаза, боялся заговорить с ней, но в то же время хотел увидеть ее, прикоснуться к ней, обнять и забыть обо всем на свете… Мексиканец все же нашел в себе силы и распахнул дверь в палату. Комната была достаточно просторной и светлой, как и большинство других таких же комнат во всем этом здании: белые покрашенные стены, занавеска, прикрывающая решетку на окне, кровать, стоящая в уголке, рядом с ней тумбочка. Ничего особенного, но Ману даже не обратил внимания на весь этот интерьер. Его волновало то самое создание, что находилось сейчас на белоснежных простынях. Девушка двадцати трех лет сидела, забившись в уголок и обхватив колени руками. Ее взгляд был устремлен куда-то далеко, за пределы этой комнаты и, казалось, даже за пределы этого мира. Ее белоснежная сорочка сливалась со стенами, что придавало всему этому образу невероятную легкость, словно облако: такое же воздушное и прозрачное, неосязаемое и недосягаемое. Если бы не ее тень, то можно было бы сказать, что комната пуста. Ману прибывал в некотором ступоре. Сколько раз он смотрел на Мию: украдкой, открыто, пристально, с усмешкой, сочувствием, воодушевлением… Но он никогда не видел ее такой бледной, задумчивой, отсутствующей и даже трогательной.
- Мия… - шепнули губы, а ноги уже несли его тело к ней.
- Да, это именно она, девушка, которую доставили сюда в бессознательном состоянии, да, собственно, она до сих пор прибывает в этом состоянии: никого не видит, ни на что не реагирует, ничего не слышит… - комментировал Марк, с некоторым удивлением наблюдая за другом. Он еще ни разу не видел, чтобы Ману так нервничал.
Мануэль тем временем уже подошел к той, которую мечтал увидеть со дня своего отъезда, но встреча прошла не так, совсем не так, какой он себе ее представлял. Ему хотелось верить, что это всего лишь навсего дурной сон, хотелось закрыть глаза и стереть из памяти всю увиденную картину… Так хотелось надеяться, что Мия здорова, не сидит сейчас напротив него, а живет где-то совсем другой жизнью. Тем не менее, парень не удержался от того, чтобы заглянуть ей в глаза: увидеть, что происходит у нее внутри, в душе. Агирре присел на корточки так, что их взгляды столкнулись. Как же он надеялся, что Мия увидит его и поздоровается или хотя бы изменится в лице, но к его великому сожалению, она не только не изменилась в лице, но даже не моргнула. Ману же не увидел за этими глазами ровным счетом ничего: ни боли, ни переживаний, ни страхов… ничего. А ведь когда-то ему достаточно было даже украдкой посмотреть на нее, чтобы знать все ее страхи наверняка… Странно, неужели он потерял этот навык?
Она продолжала смотреть в одну точку, почти не моргая. Ее взгляд напоминал стекло: такое же холодное, прозрачное и хрупкое. Мысленно она находилась не в комнате, а где-то в своем собственном мире, где существует, казалось, только она одна… и больше никого и ничего. Мануэль же не мог отвести глаз. За все это время она совершенно не изменилась внешне, разве что стала теперь гораздо бледнее. Он разглядывал ее, пытаясь запомнить такие родные черты лица, чтобы потом вспоминать их. «Как же вернуть тебя к жизни, Мия? Вот ты сидишь напротив меня такая родная и такая далекая.
У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва. Стивен Кинг
|
| |
| |
| aurora | Дата: Среда, 14.05.2008, 06:39 | Сообщение # 2 |
ReBeLdE*BaRbY
Группа: v.I.p.
Сообщений: 3144
Статус: Offline
| Ты словно здесь и не здесь, как будто в двух мирах одновременно: в одном разум и душа, а в другом – лишь тело…» - мелькнуло в голове. Так хотелось прикоснуться, дотронуться до нее, но Мануэль сумел перебороть себя. Он сделает это потом, не сейчас…
Вдруг Мия изменилась в лице, ее взгляд стал более осознанным, словно она только что, за долю секунды, осознала, где находится и что с ней происходит, а главное, она заметила пристальный и задумчивый взгляд Ману. В следующий миг ее глаза расширились от ужаса, сковавшего все ее тело. Девушка негромко вскрикнула, вскочила на ноги и, забившись в угол, прислонилась к стене, словно надеялась в ней раствориться. Со стороны казалось, что она увидела приведение и вот-вот лишится чувств. Мануэль даже вздрогнул от неожиданности.
- И как ты умудряешься так действовать на людей? Я тебе удивляюсь! Она три дня сидела в одном положении, а тут… Буквально за несколько секунд ты сумел не только расшевелить ее, но даже заставил заговорить. Пусть это был всего лишь крик, перемешанный со страхом, но это был голос, - со знанием дела проговорил Марк, который все это время стоял в дверях и наблюдал за всем происходящим.
Мануэль, казалось, и забыл, что в палате был еще кто-то. Он промолчал, встал на ноги и направился к выходу. Единственное, что он сделал, это дал себе клятву, что вернет Мию к прежней счастливой и беззаботной жизни.
------------------------------------------------------------------------------------
В гостиной вот уже последние четыре дня не обсуждались последние новости. Вот уже четыре дня все разговаривали друг с другом шепотом, даже если в этом не было необходимости. Франко забросил свою работу, хотя не очень-то он и занимался ею в последние месяцы. Тогда ему захотелось отдохнуть, просто взять отпуск, побыть со своей семьей, а сейчас он не мог работать потому, что слишком сильно переживал за свою дочь. Франко просто не хотел верить, что все это происходит с ним, что Мия действительно больна и находится в психиатрической клинике. Сейчас же глава семьи Колуччи сидел в глубоком кресле, задумчиво смотря на огонь, который плясал в камине.
Соня вот уже четвертый день не могла найти себе места. Она всячески пыталась отвлечь себя делами, погрузиться в работу, но все валилось из рук. За что бы она не бралась – все выходило из-под контроля. Дома находиться было еще тяжелее: Франко, казалось, постарел лет на пять, перестал говорить о работе и о том, что происходит вокруг, но это было понятно. Марисса закрылась у себя в комнате, закрылась от посторонних и вот уже который день сидела в четырех стенах, но и ее тоже можно понять – она пытается найти ответы на бесконечные вопросы «Почему? За что?...». Мари почти не ела, а ведь ей нужно следить за своим здоровьем.
Наверное, тяжелее всего приходилось Пабло. Теперь на его плечи легла не только фирма Франко и своя, пусть даже там и не было проблем, но и собственные отношения с Мариссой заставляли его нервничать. Он так хотел помочь всем, отвлечь от Мии, хотя сам понимал, что это невозможно, поэтому оставалось делать только то, что он мог – следить за тем, как идут семейные дела.
Сегодняшнее утро не сильно отличалось от двух предыдущих. Соня, вот уже который раз названивала в клинику, чтобы узнать что-то новое о Мие, но в ответ получала лишь: «Состояние прежнее. Изменений нет». Сильно нервничая, она кинула трубку на диван, а сама села рядом, но тут же встала на ноги, потому как в комнату вошел Пабло. Парень не мог сказать ничего нового и утешительного, поэтому прошел на кухню, чтобы заварить себе кофе. По прошествии нескольких минут он вернулся с двумя кружками горячего напитка, одну из которых протянул Соне.
Через несколько секунд скрипнула дверь, и в комнате появилась Мари, потирая рукой заспанные глаза. Пабло тут же поставил кружку на журнальный столик и подошел к своей жене. Та только посмотрела на него ищущим поддержки взглядом, а потом просто прижалась к нему, прошептав: «Я больше не могу лежать в кровати. Я хочу видеть Мию».
------------------------------------------------------------------------------------
Мануэль ходил по своему светлому кабинету взад-вперед и не мог найти себе занятия. Конечно, у него была куча пациентов, которые требовали его внимания, но из головы не шла Мия. А он-то думал, что с ней все в порядке. Парень до сих пор не мог забыть ее взгляд: она его не видела, не узнала и… испугалась. Такую реакцию он меньше всего ожидал увидеть, хотя… от человека, попавшего сюда, можно ожидать чего угодно – он непредсказуем. Ману искал выход, решение проблемы. «Выход, выход, выход… - вертелось в голове, но ничего путного на ум не приходило. - Причина… В чем причина? Что случилось? Что с тобой случилось, Мия? Почему ты здесь оказалась?»
- Мануэль, с тобой все в порядке?
- А… Марк, привет… - мексиканец остановился на месте и несколько секунд оглядывал друга, прежде чем поздороваться, но тут же продолжил ходить по кабинету.
- Что-то случилось? Ты какой-то нервный…
- Да нет…
- Если бы ничего не случилось, то ты бы не нарезал круги по кабинету. Ты до сих пор переживаешь по поводу диссертации?
- Э-э… в общем, да. До сих пор не могу прийти в себя.
- Честно говоря, мне кажется дело не только в этом, ну да ладно… У меня сегодня свободный вечер, да и тебе не мешало бы развеяться. Пошли, прошвырнемся. Тут недалеко есть один неплохой клуб.
- Нет! Прости, но я не могу. У меня дела.
- Позволь поинтересоваться какие?
- Марк, это не особо важно, - увильнул от допроса Ману. Зная способности Хилтона воспринимать информацию в чрезвычайно искаженном виде, Агирре предпочел умолчать о Мие и своих проблемах.
- Пардон, у тебя свидание с девушкой, а я ничего не знаю? Хм… интересно…
- Да, у меня свидание с девушкой, - решительно заявил Мануэль. «Пусть лучше думает так, чем знает правду! Хотя, в принципе, я даже не вру… У меня действительно свидание с …Мией» - Может, теперь поговорим о работе?
- Ладно-ладно, - Марк развел руками, показывая, что тема автоматически считается закрытой и можно переходить к обсуждению других дел. – Что ты хочешь узнать?
- Как обычно… Обход пациентов был? – главврач изо всех сил пытался скрыть волнение, но давалось ему это с трудом.
- Э-э… Вообще-то этим занимается главврач, но так как ты, по сути, только сегодня должен был появиться, то обход делал я. Как же его? А! Дейвис, точно! Его отпустили домой, решили, что он вполне адекватен. А так, вроде, больше ничего нового…
- А что с Колуччи? – как бы между прочим поинтересовался Агирре, но от волнения схватил со стола карандаш и начал теребить его в руках, чтобы хоть немного успокоиться.
- С Колуччи? Да ничего… Она снова села на кровать, обняв колени. Снова смотрит в одну точку. Мне на миг даже показалось, что она и не вставала с кушетки.
Мануэль лишь тяжело вздохнул.
- От меня еще что-то нужно? – нетерпеливо заметил Хилтон.
- Да. Свяжись с ее… Хотя, нет! Я сделаю все сам. Можешь идти, Марк.
- Как хочешь… Если что, то я у себя в кабинете.
Мануэль, не теряя ни минуты, решительно снял телефонную трубку, хоть и предчувствовал непростой разговор.
------------------------------------------------------------------------------------
- Нет, Марисса! Ты никуда не поедешь! – вспыхнула Соня.
- Я сказала поеду! И ты меня не остановишь… Мне нужен всего лишь адрес клиники, я не прошу вас ехать со мной!
- Больница не для тебя!
- Ага… Для вас! Я имею право видеть свою сестру!
- Я, кажется, внятно сказала…
- Соня, я не спрашивала разрешения. Я ставила в известность. Я еду и точка!
- Пабло, ну объясни ей… Она меня не слышит!
- Да, дорогой, объясни мне, - пристально посмотрела на него будущая мама, всем своим видом показывая, что так просто не сдастся.
Пабло стоял посреди гостиной и не знал, что можно сказать. Соне перечить не хотелось, но спорить с Мариссой – себе дороже… Стоило сказать только слово против, и Мари бы набросилась на него с кулаками. За семь лет она, правда, стала заметно спокойнее, но это не мешало ей изредка напоминать, на что она способна
- Милая, - осторожно начал Паблито. - Может быть тебе лучше остаться дома? Или, может, вместе прогуляемся?
- Я. Хочу. Видеть. Мию.
- Но… Мари, в твоем положении…
Договорить он не успел, потому что раздался громкий звонок телефона, а так как Марисса была ближе всех к дивану, то схватила трубку и грубо бросила:
- Алло!
- Здравствуйте, Вас беспокоят…
- Мануэль?
Стоило Мари произнести это имя вслух, как Пабло тут же среагировал и подбежал к своей жене, желая выхватить из ее рук трубку. Спустя столько времени Ману решил позвонить? Странно, а ведь в аэропорте, когда Бустоманте его провожал, Агирре не хотел больше видеть Буэнос-Айрес, думал, что так будет лучше, а сейчас сам звонит по телефону и ворошит прошлое…
- Да, Марисса, это я. Мы можем встретиться? - как же тяжело давалось каждое слово. Каждая фраза все ближе и ближе приближала его к своему прошлому, но ради Мии он был готов на все.
- Конечно, только скажи где…
------------------------------------------------------------------------------------
Мануэль Агирре сидел за своим письменным столом и пытался написать отчет, но буквы прыгали в разные стороны, получались каракули… Потом рядом с буквами появились линии: четкие, непрерывные. Они неумолимо превращались в рисунок. Ману даже не задумывался, что сейчас делает, но это занятие его успокаивало. Потом он с удивлением обнаружил, что с бумаги на него смотрит Мия: любящая, внимательная, все понимающая… не такая, как сейчас… Парень хотел скомкать этот листик, который так бесцеремонно напомнил ему о самом прекрасном, что было в его жизни, но передумал.
- Привет… - тихо сказала Мари, заходя в кабинет. За ней так же бесшумно вошел Пабло и прикрыл за собой дверь.
- Как же давно я вас не видел… - произнес Мануэль и кинулся к своим друзьям.
- А ты совсем не изменился, - произнес Пабло, обнимая старого друга. – Такой же, как и семь лет назад.
Мексиканец рассматривал своих бывших одноклассников и не мог поверить, что они действительно стоят рядом. Пабло остепенился, занялся серьезным делом, еще бы, прошло семь лет. Теперь у него тоже своя жизнь: наконец-то они с Мари вместе. Бывшая Андраде стояла за спиной Пабло и не решалась подойти и обнять старого друга, к тому же, она сильно нервничала по поводу Мии, поэтому решила, что лучше остаться в стороне.
- А ты не хочешь меня обнять? – Агирре посмотрел на Мариссу и только сейчас заметил, что она поправилась, но смотрелась не менее привлекательной, чем была раньше. Широкая кофточка умело скрывала все недостатки ее фигуры. Заметив весьма заинтересованный взгляд мексиканца на своей персоне, Мари не удержалась от комментария:
- Не смотри на меня так! Я не экспонат в музее. Моя полнота – явление временное, - после этих слов, девушка посмотрела на своего мужа, который тут же еле заметно улыбнулся уголком рта и обнял одной рукой свою жену.
- А-а-а… Что ж, я вас поздравляю… Да вы не стойте, садитесь, - Мануэль изо всех сил пытался выйти из неловкой ситуации.
Ребята послушно сели на диванчик.
- Ну, ты ведь позвал нас не для того, чтобы посмотреть на нас спустя столько времени. Что за повод? – Марисса не хотела грубить, но осознание того, что если бы не случилось чего-то серьезного, то Мануэль бы не объявился, раздражало ее. Ей казалось, что они напрасно теряют время, пытаясь инсценировать визит вежливости.
У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва. Стивен Кинг
|
| |
| |
| aurora | Дата: Среда, 14.05.2008, 06:39 | Сообщение # 3 |
ReBeLdE*BaRbY
Группа: v.I.p.
Сообщений: 3144
Статус: Offline
| - Да? – Марисса поднялась с дивана и вплотную подошла к Мануэлю. – А мне интересно знать, как получилось так, что ты семь лет пропадал неизвестно где и теперь требуешь объяснений? Мне интересно знать, почему ты только сейчас вспомнил о Мие? Сейчас, когда она находится здесь! Мне интересно знать, почему ты тогда уехал и даже не попрощался, даже не объяснил причину! Мне нужна причина твоего отъезда! – девушка уже кричала, но ничего не могла с собой поделать.
- Мари, Ману, нам всем нужно успокоиться, а тебе, милая, тем более нельзя нервничать, - пытался успокоить свою жену Пабло, хватая ее за руку и притягивая к себе. Марисса была на грани срыва, и Пабло это прекрасно осознавал, поэтому всеми возможными способами пытался не накалять обстановку. Агирре молчал и не знал, что можно было ответить. Хотя, нужно ли было это, когда и так было ясно, что Мари права… Парень сел в кресло, находившееся напротив дивана, и попытался сосредоточиться, но потом очень тихо и достаточно спокойно произнес:
- Марисса, пойми, мне необходимо это знать. Чтобы лечить ее, нужно знать причину заболевания.... – Ману говорил, но сам не мог поверить в сказанное. Он до сих пор не мог осознать, что Мия больна и ей требуется помощь, ведь она всегда была сильной и никогда не теряла контроля над собой.
Марисса внимательно посмотрела на мексиканца и поняла, что если сейчас не расскажет все, то совершит огромную ошибку. Ведь как бы там ни было, Мануэль был чуть ли не единственным человеком, который действительно мог помочь вернуть Мию к нормальной жизни.
- Схожу принесу воды, - произнес Пабло и вышел, оставив друзей наедине.
Мари на несколько секунд закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями, потом встала с диванчика, сделала глубокий вдох и начала:
- Все началось очень давно. Ты решил уехать в Мексику и начать там новую жизнь. А Мия… Она думала, что ты останешься с ней. Она думала, что вы сможете начать новую жизнь вдвоем. Она ведь очень любила тебя, а когда поняла, что ты уехал и решил жить без нее… вот тогда все и началось… Поначалу она плакала, не могла найти себе места, потом решила заняться работой. Устроилась к Франко, начала разрабатывать новые линии одежды… она отдавала работе всю себя, а вечером уставшая приходила домой, садилась в кресло и долго-долго смотрела на огонь в камине, как будто искала там ответы на свои вопросы. Она жила в этом кресле и очень часто там и засыпала. Однажды мы с ней серьезно поговорили: она сказала, что устала от всего, и я ей посоветовала отдохнуть. Мия согласилась и на следующий же день осталась дома. Каждый раз, приходя с работы, я видела, как она сидит и смотрит на огонь. С каждым днем она угасала, меркла на глазах, как будто огонь забирал всю ее жизненную силу… Я переживала, пыталась чем-то ее развеять, но все было напрасно – она вновь садилась у камина и думала о своем. А потом я поняла… Она каждый вечер ждала тебя, Мануэль… Каждый день она надеялась, что ты вернешься, каждую минуту она думала о тебе… Неделю назад я зашла к ней в комнату, и она не сказала мне даже слова… она не заметила меня и с тех пор перестала обращать внимание на окружающий ее мир… Наверное, создала свой… Тот мир, где был ты... там вы были вместе, были счастливы… Зачем же возвращаться в реальность? Мы вызвали скорую, но нам сказали, что это не по их части, поэтому она оказалась здесь… Господи, я до сих пор не могу поверить, что Мия в клинике для душевнобольных…
Пока Мари рассказывала историю семи лет, Мануэль заметно ссутулился и закрыл лицо руками. Все его догадки о счастливой жизни Мии рухнули в один миг. Первым его желанием было влететь в палату к Мие и трясти ее до тех пор, пока она не придет в себя. Бесконечно кричать: «Мия, очнись! Мия, проснись! Это я! Я приехал! Мия, я вернулся!». Но затем парень осознал, что этим ничего не добьется, и сейчас проклинал себя за свою наивность.
Марисса же ходила по кабинету медленными, размеренными шагами, пока не дошла до стола Мануэля, где увидела его рисунок, сделанный карандашом.
- Ты ведь все еще любишь Мию…
- Конечно, люблю, - прошептал Ману.
- Тогда сделай что-нибудь! – Марисса подлетела к Агирре и, убрав его руки, заглянула ему в глаза. – Мануэль, ты ведь врач, ты же можешь сделать что-то! Я больше не могу смотреть на Мию, которая умирает у меня на глазах…
Ману впервые в жизни видел Мариссу такой беспомощной. Для него она всегда была источником неиссякаемой энергии и жизненных сил, бунтаркой, которая сделает все, чтобы помочь любимым людям. Вот только за семь лет она сильно повзрослела и превратилась в женщину, которой необходима забота и любовь. Конечно, может быть, на нее так влияла беременность, но суть от этого не менялась: она устала сворачивать горы в одиночку…
- Мари… пойми…
- Она ведь тебя так ждала. Не стоит заставлять ее ждать еще больше…
- Я не хочу делать преждевременных выводов… Господи, я бы все на свете отдал, только бы знать наверняка, что я сейчас несу полный бред, но… моя диссертация была на тему шизофрении… слишком хорошо я знаю эту болезнь…
- Мануэль Агирре, что за чушь ты несешь? Мия больна шизофренией? Ты в своем уме?– взорвалась Марисса.
- Я был у нее… и она ничего мне не сказала… только негромко вскрикнула и вжалась в стенку, словно увидела привидение…
- А как ты хотел, чтобы она отреагировала? Бросилась к тебе на шею? Или, может быть, сказала бы «Привет, как дела?»? Ману, прошло семь лет, это не маленький срок…
- Марисса, я клянусь, что сделаю все, чтобы Мия была счастливой и здоровой…
- Тогда иди к ней…
- А вот и я, - в комнату вошел Пабло. – Что случилось?
- Поехали домой, я устала… - вздохнув, произнесла Мари и подошла к Пабло. Он только переводил взгляд с жены на Ману и обратно. Неожиданно Марисса повернулась и тихо спросила у Мануэля:
- Я могу к ней приходить?
- Конечно…
------------------------------------------------------------------------------------
Мануэль стоял напротив окна и смотрел вниз, туда, где взад-вперед сновали машины. Мия все не шла из головы, причем каждое движение на улице напоминало о ней: вот бульвар, где они ходили вместе, а вот только что проехало такое же такси, как и то, в котором они возвращались с Галапагосов… Все вокруг напоминало ему о ней, но он ничего не мог с этим поделать: нужно было дождаться завершения рабочего дня, когда весь медперсонал разойдется по домам. Оставалось всего два часа, а Ману совершенно не мог ничего придумать, чем бы заняться.
- Привет! Как дела? Может быть, ты все-таки пойдешь со мной в клуб? – Марк вошел без стука, но Ману уже давно привык к этому, Хилтон не часто себя утруждал.
- Я же сказал, что у меня нет настроения идти в клуб…
- Знаю, знаю.. Ну, скажи хотя бы кто она? Меня распирает любопытство…
- Отстань! – коротко и ясно изрек Агирре. – У тебя еще что-то?
- У тебя еще что-то… фи, какой ты скучный… мне только что сообщили, что скоро к нам приедут какие-то важные шишки. Я не сильно вдавался в детали, но суть одна: ты можешь выступить там со своей диссертацией… Авось чего и обломится…
- Ты серьезно? – главврач изо всех сил пытался изобразить заинтересованного человека, но почему-то у него это выходило с трудом. – Спасибо, Марк, что бы я без тебя делал…
- Спасибо и все? Ну ты сухарь, Агирре!
- Знаешь, у меня еще много работы. Я хотел сегодня посидеть, а ты ведь так торопишься в клуб… Не буду тебя задерживать.
- О, благодарствую… Пока, вечный странник…
- Угу, - Мануэль еще раз взглянул на часы: без пяти семь.
Чтобы чем-то себя занять парень налил себе кофе и уже хотел сесть за стол, где его действительно ждал отчет о поездке, но вместо этого он только поставил кружку на край стола и вышел из кабинета.
------------------------------------------------------------------------------------
Ему повезло – по дороге его никого не заметил, кроме технички, но та так торопилась домой, что даже поздороваться (или попрощаться) забыла.
В двери скрипнул ключ, а затем Мануэль медленно вошел в палату. И вот.. вновь самый близкий и любимый человек рядом… Странно, но от такого незначительного шороха Мия резко повернула голову в сторону двери. Ману даже на секунду показалось, что это настолько привычное движение принадлежит девушке, по ошибке попавшей в это место. Думал он так до тех пор, пока Мия снова не прижалась к стене.
Мануэль подошел к ней и присел на край кровати, Мия же стала поспешно отодвигаться от него, как будто бы это был человек, нагнетающий на нее невообразимый страх.
- Мия, - прошептал Мануэль. Ах, как давно он не произносил это имя в ее присутствии. – Родная моя, как же так… - он протянул руку и прикоснулся к ее щеке.
Мия тут же повернула голову, одновременно убирая своей рукой его. В ее глазах ужас смешивался с болью, а затем эти чувства превратились в слезы, которые незамедлительно покатились по ее щекам, срываясь и падая дальше.
- Мия, не надо… я пришел к тебе, чтобы… - слова застряли у него в горле. «Чтобы что? Извиниться? За семь лет безучастия? За все то время, что она его ждала? За что?» Слишком много всего хотелось сказать, но слова не шли с языка.
- Ты всегда так говоришь… - новый поток слез. – Господи, когда же это закончится?
- Мия, это я… я больше тебя не оставлю… как мне сделать так, чтобы ты меня услышала? – отчаяние, Мануэля захлестнуло отчаяние. Этот вопрос он задавал скорее себе, чем ожидал, что Мия на него ответит. К его великому удивлению она прошептала… Тихо так, как будто разговаривала сама с собой.
- Я слышу тебя… Я все время тебя слышу… Почему каждый раз, когда ты приходишь, у меня текут слезы? Почему ты каждый раз говоришь мне, что ты пришел навсегда и больше меня не оставишь? – Мия обхватила руками колени и начала медленно покачиваться взад-вперед, как будто это движение ее успокаивало. - Почему я все еще верю, что ты придешь? – она не смотрела на Мануэля, как будто это было выше ее сил. – Что со мной происходит?
Мануэль вновь предпринял попытку коснуться ее, но и сейчас Мия остановила его. Она закрыла глаза и стала монотонно бубнить:
- Пусть это все исчезнет… я не могу больше….пусть исчезнет… исчезнет… все исчезнет… - только слезы не исчезали и продолжали струиться по ее щекам.
------------------------------------------------------------------------------------
- Здравствуйте, вы к кому? – приветливо спросила девушка в регистратуре.
- К Мие Колуччи, - ответила Мари.
- Вас проводить? – к ней неожиданно обратился один из врачей, стоящий неподалеку.
- Было бы не плохо.
На бывшую Андраде накинули белый халатик, после чего Хилтон, а это был именно он, двинулся в сторону длинного коридора.
- А Вам очень идет белый цвет, - вдруг заметил Марк.
- Не замечала… - без интереса произнесла Марисса.
- Скажите, а Вы свободны сегодня вечером?
- Что? – Мари шокировано оглядела молодого врача. – Скажите, а Вас не смущает мое положение и тот факт, что я замужем?
- А должен? – заинтересованно продолжал тот.
- Вообще-то да…
- Ну так что? Вы свободны?
Сначала Андраде думала, что он говорил это в шутку, но теперь это смахивало на что-то совсем другое.
- Знаете, Вы мне понравились… В Вас есть что-то загадочное… - врач продолжал свое наступление.
Марисса не стала слушать его дальше и, решительно остановившись и повернувшись к нему, решила покончить с этой комедией раз и навсегда:
- Слушайте меня внимательно, Хилтон, - медленно произнесла она, читая его фамилию на бейджике и припирая его к стенке. – Я замужем, люблю своего мужа и жду от него ребенка. У меня нет никакого желания идти с Вами куда-либо. И вообще, если вы еще раз сделаете хоть шаг в мою сторону, то я сделаю так, чтобы этот шаг Вам запомнился на всю жизнь! Спасибо за компанию, думаю, дальше я найду дорогу…
------------------------------------------------------------------------------------
- Можно? – осведомилась Марисса, когда ее впустили в палату.
Мия не ответила, только повернула в ее сторону голову. Глаза снова наполнились слезами, а в следующий миг она уткнулась головой в плечо Мари.
- Тихо… успокойся… все будет хорошо… - шептала бывшая Андраде, хотя самой так же хотелось сесть и расплакаться. – Как ты?
- Я больше не могу… это словно наваждение… Он… я словно живу в кошмаре… эти бесконечные видения…
У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва. Стивен Кинг
|
| |
| |
| aurora | Дата: Среда, 14.05.2008, 06:42 | Сообщение # 4 |
ReBeLdE*BaRbY
Группа: v.I.p.
Сообщений: 3144
Статус: Offline
| - Я больше не могу… это словно наваждение… Он… я словно живу в кошмаре… эти бесконечные видения…
- Мануэль?
- Он словно повсюду… Я уже не понимаю где я, и что со мной происходит…
- Я с тобой… Если надо будет, я буду с тобой круглосуточно…
- Нет, - Мия вдруг отстранилась и испуганно повертела головой. – Я сама себя боюсь…
- Прекрати! Я пришла не для того, чтобы слушать твои причитания. Я пришла к сестре, которая справится со всем на свете, если этого захочет. Ты сильная, быть слабой не твой удел.
- Мануэль заставляет меня быть такой… Он постоянно стоит передо мной… Я не могу перестать думать о нем…. Как выкинуть его из головы?
- Знаешь, я должна тебе сказать… В общем, Мануэль действительно вернулся. Он здесь и знает, где находишься ты…
- Этого не может быть… - обреченно прошептала Мия. – Прошло столько времени… он забыл меня и живет где-нибудь в Мексике со своей женой и детьми… Я ему больше не нужна…
- Мия, послушай, я его видела…
- А я вижу его каждый день, каждый миг. Я вскакиваю от любого шороха, потому что боюсь, что он опять вернется… Он всегда появляется неожиданно и… так же неожиданно исчезает… потом появляется… исчезает… появляется…
- Он все еще любит тебя…
- Не терзай меня еще больше… Уйди… - девушка медленно легла на кровать и, свернувшись комочком, отвернулась к стенке.
- Мия….
- Оставь меня в покое…
- Как хочешь… но это я нашла у него на столе, - Марисса положила небольшой листик на прикроватную тумбу и тихо вышла из комнатки, еле сдерживая себя от эмоций.
------------------------------------------------------------------------------------
- Почему ты не сказала, что пошла к Мие? – бушевала Соня.
- Зачем? Чтобы ты меня никуда не пустила? – спокойно ответила Мари. Просто кричать не было сил.
- Я твоя мать и должна знать о тебе все!
- Соня, мне не три года! Даже когда я была маленькой, ты, кажется, заботилась обо мне меньше. В конце концов, я беременна, а не при смерти!
- Дорогая, после того, что случилось с Мией…
- Не смей говорить о Мие! – резко оборвала ее девушка. – Почему вы все считаете, что она больна? Она просто запуталась… ей нужна поддержка, а не сочувствие.
- Если бы я могла вернуть все назад…
- …ты бы уделяла ей больше внимания, - устало закончила за Соню Марисса, взяла ее за руку, и они вместе присели на диван. – Пойми, мы в этом не виноваты. Даже если бы ты была с ней круглосуточно, то все было бы так же. Не вини себя в этом, не надо. И теперь не стоит отыгрываться на мне и окружать меня безмерной заботой, это просто бессмысленно.
- Я просто боюсь, что с тобой что-нибудь случится, - Соня обняла дочку и вздохнула. – Не могу поверить, что ты уже выросла и скоро станешь мамой…
- Прекрати… - будущая мама внимательно посмотрела на Соню Рей и в тон ей произнесла: - Не могу поверить, что ты уже состарилась и скоро станешь бабушкой…
- Марисса! Сколько раз я просила тебя не говорить мне об этом!
- Вы опять ругаетесь… - в гостиную вошел Пабло. – Марисса…
- Ах так? Как что, так сразу Марисса? Ладно…
- Ты не хочешь меня обнять? Я только что вернулся с работы и мне необходимо внимание жены…
- Да неужели? Не заслужил! – гордо произнесла бывшая Андраде и удалилась на кухню.
- Милая, тебе кофе пить вредно… - заботливо произнес обделенный вниманием муж вдогонку.
- Еще одно слово, Пабло Бустоманте, и останешься без ужина…
------------------------------------------------------------------------------------
Бесконечные знойные дни, которые преследовали всех вот уже вторую неделю, неожиданно сменились пасмурными. Небо посерело, и капли дождя с каждой минутой становились все крупнее. Улицы города словно вымерли в один миг, уступив место вечеру и непогоде. Даже машины предпочли остановиться – стена из дождя преграждала им путь.
Мия лежала неподвижно, все так же свернувшись маленьким комочком, и вслушивалась в шум дождя. «Мия…» - окликнул чей-то знакомый и тихий голос. Она медленно повернула голову, совсем не понимая, зачем она это делает. Перед кроватью вновь стоял Мануэль. Мия закрыла глаза и попыталась сосредоточиться, вновь открыла и вновь увидела его силуэт. Почему-то слез уже не было. Наверное, они решили, что дождь им не соперник. Девушка медленно встала с кровати, продолжая вглядываться в темный угол палаты, где стоял знакомый человек. Она робко сделала шаг в его сторону и снова остановилась. Мануэль сделал такой же шаг ей навстречу. Мия стояла на ледяном полу босиком и чувствовала, как холод пробирается под кожу, вселяя страх. Девушка повернулась спиной к окну, не упуская из виду любимый образ, и сделала пару шагов назад, неожиданно упершись в подоконник. Дождь и не думал заканчиваться, а значит, и слезам недозволенно было стекать по щекам. Мия снова закрыла глаза, и через приоткрытое окно на нее хлынул поток прохладного воздуха. Взмах ресницами – комната пуста. Вдох – вспышка молнии, комната на миг озаряется светом, подтверждая тот факт, что кроме Мии в ней никого и не было. Девушка замирает и снова осознает, что поддалась чувству, которое сводит ее с ума.
------------------------------------------------------------------------------------
Мануэль сидел в кресле и неустанно прокручивал в голове фразы Мари и Мии: «Она каждый вечер ждала тебя, Мануэль…», «Я все время тебя слышу…», «Пусть это все исчезнет…». Да, совсем не просто было теперь дышать и думать, что Мия до сих пор не может дышать спокойно. Совсем не просто было думать о ней и понимать, что она не могла выкинуть его из головы семь лет. Совсем не просто было сидеть здесь без дела и не знать, как можно ей помочь. Еще труднее было осознавать, что ты являешься причиной всего этого кошмара и постоянно держать себя в руках, чтобы не сорваться. Он был в полной растерянности и не мог понять, что ему делать. Его тянуло к ней, ему казалось, что если он вновь ее оставит, то для нее это будет последней каплей, которую она не сможет вынести. Но с другой стороны он боялся причинить ей лишние страдания своим присутствием, боялся того, что она вновь его прогонит. Чувства давили на Мануэля с невероятной силой, а он ничего не мог с этим поделать. За окном лил дождь, нарочно угнетая и заставляя винить только себя. Свет молнии – и чей-то до дрожи любимый голос: «Ты нужен мне. Прямо сейчас!». Мануэль сорвался с места, словно боялся упустить момент, который способен все изменить. Стук двери – раскат грома и… тишина…
Хрупкая девушка стоит у окна в одной тоненькой сорочке и трясется от холода. Вновь перед ней этот образ, но теперь она точно знает, что это иллюзия.
- Не надо мне говорить, что ты теперь здесь, - тихо произнесла она «в пустоту».
- Мия…
- Мое имя, произнесенное тобой - не больше, чем мое воображение…
- Как доказать тебе, что я – не иллюзия?
- Ты иллюзия, созданная мной… Пусть Марисса говорит что угодно…
- Марисса? Что она сказала? – пытаясь создать диалог, говорил Мануэль.
Мия не ответила. Предполагая, что от ее поступка ничего не изменится, она медленно подошла к своей кровати. Взгляд ее упал на прикроватный столик, где лежал свернутый в несколько раз листик. Дрожащей от холода рукой Мия нерешительно развернула его. Это был набросок, сделанный обычной шариковой ручкой. Девушка смотрела на листик. С этого клочка бумаги на нее смотрела девушка, удивительно похожая на нее саму, но в то же время совсем не такая, какой Мия была на самом деле. Это нарисованное лицо было решительнее, глаза были живые, взгляд был проницательным. Казалось, что она была такой уж очень давно: девочкой, которая когда-то на веки покорила чье-то сердце, несколько ветреной и капризной. Сколько лет прошло… Это мог нарисовать только тот, кто помнил ее только такой и никакой больше, только тот, кто любил ее безумно, только тот, кто до сих пор любит… В памяти всплывали слова Мариссы: «Это я нашла у него на столе… Мануэль действительно вернулся…» Мануэль должен был находиться где-то рядом, она знала это, чувствовала, но от этого не становилось легче. Теперь все видения могли стать реальностью в один миг. Значит ли это, что образ, который она видела несколько секунд назад – галлюцинация?
Мануэль стоял за ее спиной, не смея шелохнуться. Он просто наблюдал, зная, что каждое его действие способно навредить ей. Мия медлила. Теперь она просто боялась повернуться, зная, что перед ней мог оказаться как реальный Мануэль, так и тот, который преследовал ее вот уже несколько лет. Тишина заставляла верить в то, что это снова было наваждение, но сердце стучало в груди, требуя удостовериться в этом. Мия повернулась… перед ней все так же стоял Мануэль. Он был реальностью… Перед глазами все поплыло, а ноги подкосились. Мануэль вовремя успел подхватить ее и просто прижать к себе. Теперь он ее никогда не отпустит. Мия почувствовала его объятия и до сих пор не могла осознать того, что она наконец-то дождалась этой минуты. Мануэль был рядом, она чувствовала его прикосновения.
- Не отпускай меня.
Мануэль лишь нежно посмотрел на нее и поцеловал, обнимая крепче. Мия не сопротивлялась и позволила себе утонуть в его объятиях. Так они и стояли посреди комнаты: она – босиком на холодном полу, он – прижимая к сердцу самое дорогое, что у него было. Сейчас Мие не было холодно, сейчас она просто наслаждалась этими минутами счастья. Не хотелось даже шевелиться, чтобы случайно не спугнуть эту сказку. Теперь Мие не нужно было думать о том, что каждую минуту может появиться кто-то, теперь она знала, что он рядом… И это было блаженством. Впервые за семь лет она смогла вздохнуть спокойно.
За окном начало потихоньку светлеть, гроза кончилась, лишь только дождик продолжал моросить. Вместе с грозой кончилась и ночь, которая соединила два истосковавшихся друг по другу сердца. Так не хотелось осознавать, что им все же придется нарушить эту идиллию, но Мануэлю необходимо было уйти до тех пор, пока медперсонал не начал проверку комнат и пациентов.
- Мия… мне нужно идти…- он нарушил тишину.
- Нет… останься со мной…- сильнее прижавшись к нему, прошептала Мия.
- Я вернусь… я больше никогда не оставлю тебя…
- Не уходи, - дрожь возвращалась. – Я боюсь… что, если ты уйдешь… начнется все опять… - на глаза навернулись слезы. – Помоги мне, я больше не выдержу… я не понимаю что реально, а что нет… Если ты уйдешь, то я больше не смогу найти эту тонкую грань между реальностью и выдумкой.
Мануэль молчал, прижимая ее к себе. Потом просто взял на руки и положил на кровать. Снова нежно поцеловал и оглядел комнату, не отпуская руки Мии. Потянулся за листиком и показал его Мии.
- Смотри, это то, что я буду приносить тебе каждый раз. Его рисовал я, ты это знаешь. Этот листик реален: его можно смять, поджечь, порвать… Больше никто не сможет тебя обмануть. Я обещаю, что вернусь. Ты мне веришь?
Мия кивнула в ответ.
------------------------------------------------------------------------------------
Следующие дни прошли, словно в тумане. Каждую свободную минуту Мануэль проводил у Мии в комнате: просто приходил и обнимал ее, а она знала, что это не сон, что он рядом с ней. Мексиканец почти не уделял внимания остальным и жил от встречи до встречи, словно пятнадцатилетний подросток. Он часто оставался ночевать у себя в кабинете, еще чаще засыпал рядом с ее кроватью. Уходить от Мии каждый раз было невыносимой мукой, а каждая следующая встреча – раем. Мануэль, конечно же, понимал, что так жить нельзя, что необходимо что-то делать, но постоянно отгонял от себя эту мысль, стоило только войти к ней в комнату. Находились сразу тысячи причин: «Не сейчас», «Она все понимает и чувствует», «Не стоит заставлять ее нервничать» и так далее. Вещи, находящиеся за пределами этой комнаты их совершенно не волновали. Время останавливалось в этой комнате, зато с невероятной скоростью неслось за ее пределами. Они, словно пытались наверстать упущенное за семь лет время, найти потерянные объятия, почувствовать забытый вкус поцелуя. Мия тоже избегала вопросов из разряда: «Что делать дальше?», «Как жить со своими иллюзиями?». Она просто отдавала ему всю себя и ничего не просила взамен. Рядом с ним она жила, в остальное время – просто существовала.
В этот день все не заладилось с самого утра. Мануэль проснулся у себя в кабинете на жутко неудобном диванчике. Все никак не мог добраться до дома, чтобы привести нормальную подушку. Даже спать сидя на полу, но рядом с Мией казалось ему гораздо лучшей идеей, но про постоянный контроль за пациентами забывать было нельзя. Чашка горячего кофе должна была взбодрить мексиканца, но по-настоящему проснуться он мог только рядом с той, которая ждала его прихода, как глотка свежего воздуха. Не долго думая, Мануэль направился к Мие. Она должна была еще спать, но слишком сильно хотелось просто взглянуть на нее… Он не видел ее всю ночь, это казалось вечностью.
Поворот ключа в замке, и вот, он уже рядом с ней. Она так сладко спит, такая красивая и родная. Мануэль присел рядом с ее кроватью и осторожно, чтобы не потревожить, убрал прядку с ее лица. Ее губы так близко, так хочется прикоснуться к ним, но нельзя будить. Неожиданно Мия вздохнула и открыла глаза. Мануэль показал ей уже привычный листик, после чего она сонно улыбнулась.
- С добрым утром, - прошептал Ману.
- Привет…
- Как спалось?
- Лучше… впервые за столько времени ты мне не приснился.
- Интересно почему? – игриво поинтересовался Мануэль.
- Потому что реальность лучше, чем сон, - Мия приподнялась с кровати и прикоснулась к губам Ману. Он ответил на поцелуй, обнимая ее за талию. Они вновь были вместе, были единым целым, а, значит, можно было жить дальше.
Неожиданно в двери повернулся ключ, дверь в палату резко распахнулась, и в комнате показался Хилтон.
- Доброе утро, утренний обход пациен… - слова застряли у него в горле, едва он увидел тех, к кому, собственно, пришел, но, быстро приходя в себя, произнес достаточно высокомерным тоном: - Вау! Вот так сцена!
------------------------------------------------------------------------------------
- Как это понимать, Мануэль? Ты вообще осознаешь, что делаешь? Как можно выкидывать подобные номера?
- Марк, давай не будем…
- Что значит не будем? Да тебе просто крупно повезло, что обход начал делать я, а не кто-то другой. Тебе грозит увольнение! Как можно крутить романы с психами? Ты в своем уме? Это тоже самое, что пойти под суд за совращение малолетних! Я просто в шоке!
- Не смей называть ее сумасшедшей! - крикнул Ману и вскочил с кресла. – Ты и представления не имеешь…
- И у меня нет ни малейшего желания! Подумать только, серьезный, воспитанный, образованный человек, которого уважают в высших кругах, занимается тем, что крутит романы с больными! А я еще удивлялся, почему ты не ходишь со мной по клубам и не заигрываешь с девочками!
- Хватит нести чушь! – Агирре схватил Марка за рубашку на груди и резко толкнул его на диван. «Пора заканчивать со всей этой историей» - Слушай внимательно. Если я тебе об этом еще не рассказал, то только потому, что у меня не было ни малейшего желания выслушивать от тебя колкие комментарии по этому поводу. Мы познакомились с тобой в Мексике, а потом ты уговорил меня приехать в Аргентину и учиться на врача. Но вся эта история началась за долго до этого: еще до приезда в Мексику, когда я учился в колледже, встретил Ее. Это было… Господи, это были одни из самых счастливых дней в моей жизни! Мы любили друг друга бесконечно, но потом обман, моя болезнь, операция… Я тебе об этом рассказывал. Чтобы как-то сохранить те остатки чувств, я уехал домой, в Мексику… и даже не подозревал, что совершил огромную ошибку.
- Конечно, она, должно быть, тут же забыла тебя и вышла замуж за какого-нибудь магната, а ты остался ни с чем, - немного остыв, сказал Марк.
- В том-то и дело, что не вышла. Она ждала меня все эти годы… дождалась… Попала сюда… Та девушка – Мия Колуччи.
- Очень занимательно… Сам сочинял или прочитал где-то?
- Неужели ты не можешь понять, что люди могут любить друг друга так сильно, что попадают в больницы?
- Мануэль, это явно не тот случай… Если ты впервые увлекся девушкой, то тебе просто так кажется, что вы любите друг друга бесконечно…
- Да что я, собственно, распинаюсь? Хоть раз в жизни просто скажи правду: ты никого и никогда не любил по-настоящему!
- Больных лечат терапией, а не порциями поцелуев на завтрак, обед и ужин, - пропуская его слова мимо ушей, самодовольно произнес Марк.
Мануэль Агирре развернулся и молча вышел из кабинета, громко хлопнув дверью и оставив Хилтона наедине со своими мыслями.
------------------------------------------------------------------------------------
Слушание должно было вот-вот начаться. Мануэль слегка нервничал и изо всех сил пытался выглядеть достойно. Аудитория была почти заполнена, комиссия уже сидела на своих местах, поэтому все решили, что ждать больше не имеет смысла.
- И так, мы начинаем, - произнес председатель комиссии. – Сегодня мы попытаемся решить, какое из отделений заслуживает финансирования в первую очередь.
Потекли томительные минуты ожидания своей очереди. Перед Мануэлем должны были выступить 4 человека. Первый говорил о том, что в первую очередь нужно заботиться о тех, кто не способен оплатить услуги врача. Второй и третий сделали упор на профилактику, мотивируя тем, что лучшее средство – пропаганда здорового образа жизни. Четвертый же, как выяснилось позже, отказался от выступления. Причины так и остались не выясненными. На очереди был Ману.
- И так, я хочу немного пояснить всю суть дела, - начал мексиканец. – Хочу обратить ваше внимание на то, что многие страдают всякого рода психологическими заболеваниями: это и стрессы, и депрессии. А так же это такие серьезные заболевания, как шизофрения. К сожалению, ее причины возникновения так и остаются загадкой, так как эта сфера не получает достаточного финансирования…
- Да-да, кажется, именно об этом и шла речь, когда вы выступали в Лондоне. Неужели вы так решительно настроены и собираетесь и дальше добиваться того, чтобы вам предоставили возможность проводить с психами больше времени, чем нужно?
- Простите, а почему вы считаете их какими-то совершенно непонятными, опасными для общества существами? Это ведь просто люди, которые мыслят слегка иначе, чем все остальные. Да, для многих иное мнение относительно строения мира и т.д. оборачивается проблемой найти свое место в обществе, где его могли бы понять. Все это перерастает в душевную травму и он попадает к нам. Общество слишком занято своими собственными проблемами, чтобы обращать внимание еще и на других, - возразил Мануэль.
- Они искажают реальность!
- А что такое в сущности реальность? Для каждого реальность своя: для кого-то это то, что он способен осознать, для кого-то только то, что он может потрогать. Сумасшедшие – просто уникальные люди. Они воспринимают мир в другом свете, не таком, как остальные… а вы считаете их больными… Иногда, даже логике психа можно позавидовать, - вспылил Мануэль. Ему почему-то стало абсолютно все равно, защитится он или нет, получит ли финансирование. Просто впервые в жизни ему захотелось высказать свое мнение по поводу всех присутствующих разом.
Председатель комиссии хотел было что-то начать возражать, но успел лишь только подняться с места, когда дверь в аудиторию раскрылась, и в проходе показался Марк Хилтон. Он вальяжной походкой прошелся мимо сидящих и остановился в центре помещения.
- Да ладно, Мануэль… Хватит маскировать свои собственные проблемы под получение денег на разработки проектов. Скажи правду, истинную причину, - глаза его горели. Мануэль явно читал в них: «Не сделал пакость ближнему – день прошел зря!»
- Можно, я скажу, - раздался робкий женский голос, а в следующую секунду в аудиторию зашла Мия. На ней была всего лишь ночная сорочка, волосы распущены, шла она босиком. Мануэль оторопел.
- Что ты здесь делаешь? – только и сумел он произнести.
-Пришла к тебе, - прошептала Мия, подходя к нему и вставая рядом с микрофоном. – Я скажу от лица всех пациентов: мы не впадаем в депрессию беспричинно, нервные срывы тоже не бывают беспочвенными. По сути, в них виноват окружающий нас мир, окружающие люди. Мы можем винить их в этом, а можем смириться – это ничего не изменит. Мне поставили диагноз шизофрения. Да, это галлюцинации, но и это происходит не без причины… Просто сильно люблю… - она посмотрела в глаза Ману и продолжила: - Почему-то все ищут причину возникновения шизофрении и никто не может понять, что причина в нас самих…Если бы мы не были самовлюбленными эгоистами и хоть иногда думали о близких людях….
Мануэль не мог добавить к этим словам еще что-то. Он просто повернулся к Мие и обнял ее, прошептав на ухо: «Ради Бога, прости меня…» Аудитория находилась в легком замешательстве, а пара, воспользовавшись ситуацией, покинула зал заседания. Эпилог.
Конечно, защититься Мануэлю тогда не удалось, да и сам он решил, что всю его работу нужно начинать сначала. Хотя, хотелось ли ему вообще что-то переделывать, было большим вопросом. Просто на вещи он стал смотреть теперь по-другому. Стал сумасшедшим, спросите вы? Может быть… Рядом с ним была та, которая научила его бесконечно верить в то, что сбудутся заветные мечты, стоит этого только захотеть. С ним была сумасшедшая любовь, которая могла свернуть все на своем пути, только лишь добиться желаемого. Он жил сегодняшним днем и был бесконечно счастлив.
Видения Мии почти исчезли. С ней был Он, а это значило, что она верила и ждала не напрасно. Иногда ей в голову приходили странные мысли: « А сколько в мире людей с диагнозом «Любовь» и нужна ли им медицинская помощь?» By Siria.
У любви есть зубы, и она кусается. Любовь наносит раны,
которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно
заставить эти раны затянуться.В этом противоречии и есть
истина - когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва. Стивен Кинг
|
| |
| |
|
|
 |
