|
|
 |
|
Сбой на счёт ноль
|
|
| katya_shev@ | Дата: Суббота, 26.05.2012, 18:39 | Сообщение # 1 |
 We love you!
Группа: v.I.p.
Сообщений: 516
Статус: Offline
| Часть 1
На частоте
Глава 1
Что?
Врачи измерили токи моего мозга - и даже что-то там нашли!
Ральф Шумахер о медицинском обследовании
после тяжелой аварии на тестах в Монце
Мысль о звонке настигла его по дороге домой, недалеко от остановки автобуса, когда крохотная холодная капля упала на нос.
Домой он не любил ездить в принципе. Десяток аккуратно выстриженных кустов, лужайка, как у всех, забор, как у всех, собака, как у всех… мещанские замашки алкоголика-отца и идиотские инсинуации шлюхи-матери. Ах, да, у него были деньги, как он мог забыть. Папаша любил повторять, что это его будущее счастье.
Сам он считал, что и настоящее тоже, вот и подумал позвонить за очередной дозой счастья знакомому. Его угнетала необходимость оставаться в этом гадюшнике, в который его родители, обозвав школой, поместили своё заблудшее в тумане дурных компаний и нездорового образа жизни чадо. Чадо же активно продолжало там блуждать, даже несмотря на схожесть школы с колонией строгого режима.
Мобильник вопил, что абонент недоступен.
- Фак, фак, фак… - ему было сложно представить себе выходные в родительском доме в трезвой памяти и т.д. Он по новой набрал номер, но тот упорно отказывал в соединении.
Парень сосредоточенно прокручивал свою телефонную книгу. У него было несколько десятков запасных телефонов. Правда, пилять в другой конец города, даже за счастьем, не улыбалось.
- Эй ты, мартышкина задница, какого ты тут делаешь? – вдруг услышал он.
- Урод черножопый, что ты тут забыл? – Рокко широко улыбнулся и обернулся.
Это была их обычная манера общения. Его и Августина, хорошего друга он не помнил уже сколько лет.
- Это ты в своем террариуме снобов новом привык к бледным тощим аристократам?
- Да на твоем фоне и Вил Смит как кокс выглядит, Огги, - парень продолжал широко улыбаться, идя навстречу высокому, баскетбольного сложения негру.
- Где ты пропал, чувак? Затусил в своей школе с богатенькими детками, сопельки им подтираешь?
- Долбанный засранец, сколько раз я тебя просил не говорить про эту затраханную школу. Мне достаточно того, что я туда хожу, - мышца на его лице почти незаметно дернулась.
- Ладно, не надо кипятком писать, у меня ботинки новые. Что с телефоном? – Огги всегда держал себя с ним на равных, наплевав на то, что их разделяло несколько миллионов баксов, пять лет и цвет кожи.
- Да ничего. Просто этот кретин Дилл завеялся в очередной Зажопинск. А мне светят выходные в тесных объятьях домашнего уюта.
Огги потер пальцем гладкий подбородок.
- Чувак, у меня есть в принципе штук 8 или 10, не для продажи, для души.
- A friend in need is a friend indeed, a friend with weed is better. Ог, малой, ты ж знаешь, деньги – не проблема, две цены?
Рокко полез в карман за кошельком, но жест друга его остановил.
- Да ладно те, Рокко, ты меня столько раз с деньгами выручал, я тебе просто отдам половину.
- Брат, ты спасаешь мне жизнь, - он спрятал маленький полиэтиленовый пакет в задний карман джинсов.
- Я спасаю твоих пиздоватых предков. С другой стороны, газеты давно не писали о немотивированной подростковой агрессии. Может, скоро и напишут.
- Газеты для мудаков.
- Сукин сын.
- Сам такой, - Рокко легко ударил друга по плечу, - Курить будешь?
Огги согласно кивнул и вытащил из пачки один Давидофф.
- Ну, малой, колись, что у тебя там, в этой дыре?
- Отъебись, а? – Рокко начинали доставать постоянные вопросы об этой школе.
- А если серьезно? – Огги не отставал, потому что привык к дурацким закидонам своего друга и знал, когда тому не мешало бы выговориться.
- Что серьезного? Некого трахать – это полпроблемы. Эти яйцеголовые двух слов связать не могут. Размутиться там нечем, выпить, да даже поговорить не с кем. Учителям всем видимо в одной гребанной клинике мозги вынимали, чтобы в черепную коробку чип с нормами морально-аморально поместился. Так к тому же из неё, факин шит, только с родительского позволения уйти можно. Воспитатели по коридорам тыняются, курить невозможно. Одноклассники уебки, да, и я говорил, что трахать некого?
Огги посмотрел на возмущенное лицо друга и расхохотался, хотя в его глазах и мелькнула странная искра, словно в агат врезали статическое электричество.
- Не верю, чтобы ты себе никого не нашел.
- Не веришь? – Рокко презрительно скривился, - Ты бы видел этих девиц. Их же даже соблазнять неинтересно. На вид ломаются, как девственницы на первом свидании, а щелкнешь пальцами – и через минуту тебе просто под партой минет делают. Никакого кайфа, никакого азарта.
- Ну чувак, ты загоняешься. Не может всё быть таким ужасным.
- Хочешь пари?
- Нет. Ладно, не парь мозги. Хочешь – повисим сегодня у меня.
- Я дома три недели не был. Мне конвой приставят.
- Как знаешь, брат. Если что – ты в курсе, где меня найти.
- Спасибо, чувак.
Он обнял на прощание друга и затопал по направлению к дому. Накрапывал мелкий дождик, но он перестал обращать на него внимание, как и на всё окружающее. Счастье согревало душу, на то, чтобы пережить выходные, должно было хватить.
- Что так долго, где ты шатался? Опять со своими дружками? – отец набросился на него, не давая вставить ни слова, - За что мне такая кара? Ты не сын, а ублюдок какой-то. Спроси у своей мамы, от кого она тебя нагуляла, спроси. Вечно шляешься с какими-то типами, не удивлюсь, если однажды за тобою в полицию придется ехать.
Рокко даже глаз не закатил. Подобные истерики были ему привычны, как стоптанные тапочки.
- Ты почему мне не отвечаешь, засранец? Не дорос ещё, со мною по-свински обращаться.
- Отстань от него, а? Голова раскалывается. Иди лучше обниматься со своим бренди, - вышла из комнаты его мать, обмахиваясь поясом шелкового халата винного цвета.
- Что, дорогая, не терпится меня сплавить в клинику? Чтобы можно было на моей кровати своих кобелей трахать?
- Дом, милый дом, как же я скучал, - пробормотал Рокко и аккуратно повесил на крючок джинсовую куртку.
Воскресный вечер в кругу семьи, что может быть милее? Он легко взбежал по лестнице на второй этаж и постарался как можно неслышней закрыть свою дверь. У него развился настоящий талант не провоцировать скандалы, особенно дома. Он щелкнул пультом музыкального центра, и заиграл Underworld. Единственные, кто могли без ущерба для психики делать ремиксы на Chemical brothers.
Рокко подумывал, вполне серьезно, не принять ли приглашение своего друга и не смыться ли тихонько, пока отец пьет, а мать его пилит. Когда они уже разведутся? Внутренний голос говорил, что никогда. Аристократы не разводятся. Они не могут опуститься до скандала в прессе, зато могут отправить сына в реабилитационную клинику на месяц. Можно подумать, он случайно тогда передоз устроил. Он уже не в детском саду, и прекрасно понимает, сколько кубиков, куда и как…
Точно, он уйдет к Огги. Но для начала, хотя бы ради приличия, следовало отсидеть с ними ужин. Соблюдать приличия он тоже выучился.
У двери Огги он замер нерешительно.
Ночь казалась очень необычной, теплой и сухой, а ещё пустой, словно бы всю округу выжгло на многие километры греческим пламенем. Ну, хоть не Олимпийским. Даже в измазанном любительским граффити подъезде чувствовалось горячее дыхание Нюктры. Он постучал.
- Не заперто, входите.
- Ог, это я, чувак.
- О, белозадый, ты решил нанести мне визит?
- Нет, ты так обкурился, что тебе это кажется, - Рокко прошел сразу в гостиную и увидел друга развалившимся в кресле.
На его коленях уютно устроилась пышная барышня, хотя в комнате было ещё шесть человек.
- Проходи, не втыкай ты так, это всё свои.
- Многовато у тебя своих, не находишь? – Рокко немного смущали такие компании, его параноидальная натура просто вопила в таком окружении.
- Тебя знакомить?
- Сам справлюсь. Скажи, где у тебя есть выпить?
- Бар не видишь?
- А покрепче? – Рокко скривился, оглядев ассортимент.
- Что, совсем херовый день?
- Бинго. А теперь дай мне чего-то смертельного, - парень просительно посмотрел на друга.
Огги странно сморгнул. Посмотрел на него внимательным, изучающим взглядом, и кивнул в сторону неприглядного рюкзака.
- Брат, я тебе верю, как себе. Послушайся хорошего совета, лучшего, что я тебе давал – пей немного. Эта сумка полна опасного дерьма, не ройся в ней слишком. Особенно если ты на колеса замешаешь. Грамм двести виски, слышишь? Даже если предки вконец достали тебя.
Рокко только поморщился.
- Да, да, я знаю. Моё место свободно?
- Конечно. Только такому придурку как ты оно может понадобиться.
- Сам такой, мудила.
Рокко распахнул окно и вылез на широкий подоконник. Два шага по карнизу, восемь уровней наверх по пожарной лестнице – и он на крыше мира. Рюкзак был тяжелым и неудобным, зато помогал балансировать на скользких ступеньках. Мелкий, противный дождь продолжал капать и раздражать его болезненно чувствительные нервы. Голова начинала трещать, хотя он ещё не выпил ни глотка, и пакет с колесами лежал нетронутым в кармане.
Крыша мира была не такой и высокой. Напротив были видны чьи-то окна. Он знал, что если будет долго всматриваться… но ему не хотелось, поэтому он просто протянул ладонь и ловил в неё крохотные капельки, чувствуя, как они по всем неровностям и морщинкам скатываются в самый центр руки. В грязном свете фонарей он высматривал что-то в этой крупной сборной капле, так усердно и сосредоточенно, как будто мог найти там решение всех проблем. Как будто таковое вообще существовало. Вдруг дождь начал в его ушах тихо хлопать, мерно, раз за разом при соприкосновении с ладонью. Хлопки прекратились через минуту, и он о них забыл.
Капля переливалась, мигала и почти говорила с ним. Мир вокруг вдруг начал вращаться и скользить, как поверхность мыльного пузыря, казалось, он мог протянуть ладонь и сдернуть с неё, как пленку, всё лишнее, и тогда окажется, что он не в кишках у Господа бога, а всего лишь в пижаме перед телевизором в ожидании футбольного матча, в руке – бутылка пива, перед глазами – рекламные ролики.
Wassup – вопил пес-инопланетянин в его ушах, - wassup! Ему вторили говорящие попугаи.
Он понял, что завтыкал, только через часа полтора. Стало холодно, джинсовая куртка давала лишь слабый, весьма сомнительный приют. Крыша мира оказалась не уютней, чем то, что она накрывала. Внутренности Бога изнутри оказались омерзительно реалистичными.
Спускаться вниз стало ещё тяжелее, руки скользили, онемевшие от холода пальцы отказывались держать вес тела. Кое-как он плюхнулся на карниз и тяжело задышал. Ему не впервой было возвращаться в комнату посреди постельных сцен, хотя и постели-то в гостиной не было, но сейчас его словно бы что-то затормозило. Он ещё несколько минут глубоко дышал, собираясь с духом, и только тогда заглянул в приоткрытое окно.
Резкий свет ослепил, и он увидел только затылок сидящего в кресле друга. Голова девушки уже покоилась на коленях хозяина вечеринки. Рокко удивился, что прямо перед ними стояли два громилы, сложив в одинаковом наполеоновском жесте руки на груди.
- Что ты там так долго? – рыкнул вдруг один, и Рокко чуть не подпрыгнул на месте. Его голос звучал… неестественно. Не слишком высоко, не слишком низко. Не механически. Просто как-то ненормально.
- Её нет нигде.
Рокко припоминал, что кроме той, что обхаживала Огги, была ещё одна девушка, уж не её ли пришли искать грозные братья?
- Ты всё проверил?
- Конечно, - третий нарисовался в дверном проеме. Он был ненамного меньше парочки громил.
- Сукин сын, - Один из «близнецов», как их мысленно окрестил парень, пнул ногой Огги, - Куда ты её дел?
- Зиг, не психуй. Найдется. Пойдем отсюда, пока не поздно. Может, у него депозит.
Какой на хрен депозит? Да Огги в жизни к банкам не обращался. Девушка на депозите? Что им на хрен нужно? Рокко удивился, что Ог не отреагировал на этот пинок. Он поерзал на подоконнике, не ощущая скользящих по спине и проваливающихся за шиворот ледяных капель. Что происходит? Он хотел было залезть внутрь, окликнуть громил и спросить, да один из базовых инстинктов сковал его тело намертво, и связки отказывались дрожать, издавая звуки. Только когда постукивания шагов странного трио затихли даже для его воспаленного воображения, паника отпустила горло, и он смог пробраться внутрь комнаты.
Он догадывался, что увидит. Хотел верить, что это паранойя, но подозрение не умирало. В желтоватом электрическом свете ему хорошо был виден развалившийся в кресле Огги с аккуратно выжженной дырочкой в самом центре лба. У девушки, лежащей на его коленях, был прострелен затылок. Рокко медленно обошел все комнаты, удостоверившись, что живых не осталось никого. Выходя из спальни он споткнулся о чью-то руку, и, вздрогнув всем телом, помчался прочь из комнаты, квартиры, дома… Пробежав два квартала, он позволил себе остановиться. Его согнуло вдвое, и Рокко вернул ядовитый родительский ужин на тротуар. Его рвало, и он никак не мог остановиться, выплевывая горькие сгустки желчи, когда не осталось больше ничего. Только разогнувшись и хватая ртом воздух он понял, что рюкзак Огги всё ещё висит за его спиной.
Глава 2
По чем?
How martial is this place!
Had I a mighty gun
I think I'd shoot the human race
And then to glory run!
Emily Dickinson
Вико захлопнула глаза.
На обратной стороне век вереницей проносились чужие лица, бывшие когда-то близкими – на мгновение, возможно, но всё же родными. Чего бы она ни искала, найти ей это так и не удавалось.
Школа была полупустой, большинство разъехались на выходные под родительское крыло. Видеть любимую мамочку ей не шибко хотелось.
- Хани, что ты тут сидишь? – спросила Мия, опираясь на спинку стула и заглядывая через плечо на потухший монитор.
- Не знаю, если честно. Просто никуда идти не хочется.
- Ты думаешь о Гидо? – спросила лучшая подруга, как будто это было не очевидно.
- И да, и нет. Ты знаешь, что во всем мире только лебеди верны друг другу всю жизнь? Если один умирает, второй всю оставшуюся жизнь один.
- Мило, - ответила та, не задумываясь особо над словами.
- Очень в христианском духе, правда? – Вико говорила тихо, глотая окончания слов.
- Ты намекаешь, что простишь ему?
- Глупо было бы ожидать от него верности до гроба… - прошептала Вико задумчиво, больше для себя, чем для подруги, - Но нет, скорей всего нет.
- Я плохо тебя понимаю, хани.
- Я и сама себя не понимаю, Мия. Иди спать, поздно уже. Фэли сделает тебе маску.
Девушка осталась у компьютера, всё в той же неуютной позе. Начала болеть голова. Было холодно, на улице наверняка шел дождь, становилось очевидно, что лето всё-таки прошло, окончательно и с грохотом захлопнув за собою двери. Её веки отяжелели, и внутренний голос начал о чем-то нашептывать. Модем злобно фыркнул, издал несколько сдавленных писков и голубые экраны, переливаясь разными оттенками, возникли в правом углу серой строки. Ей почудилось тихое змеиное шипение в этом звуке, сопровождающем подключение. Она встряхнула головой, и повторила про себя, что виновата дурацкая погода, смесь дождя и духоты, соревнующихся во влиянии, но не могла избавиться от ощущения чужого присутствия в своей голове.
Быстро проверив почту и не увидев никого интересного в аське, Вико поднялась и плавно побрела по мудреным коридорам в холл, чтобы глотнуть хоть немного воздуха, её взгляд внимательно изучал состояние паркета, наверное, потому она в итоге на нем и очутилась.
- Смотри куда идешь, идиот, - она возмутилась и подняла глаза, - Ого,… что с тобой?
Новенький со странными браслетами и ужасной прической тоже был на полу, проехавшись по инерции на заднице до входной двери. Он был в панике. Как же его зовут? Нет, она не могла сейчас вспомнить.
- Извини, - он пробормотал, взглянув на неё. Его зрачки были ненормально широкими, в них можно было бы вместить половину вселенной, а ещё по ним (она готова была поклясться, что ей не чудится) пробегали искорки электричества. Он быстро на руках отполз от неё в сторону, подхватился на ноги и выглянул за дверь, в тишину ночи.
- Что ты высматриваешь? Там только дождь и охранники, - спросила Вико, словно черт её дернул за язык, вопя: «Скажи же хоть что-то».
- Точно, охрана… - хриплым голосом проговорил тот, и откашлялся, - Охрана вооружена?
- Должно быть… да. А почему ты спрашиваешь?
- Так просто, - он снял сумку, прижав её неосознанно к груди, - Фак...
Он вдруг вылетел за дверь. Вико, быстро оглянувшись, последовала за ним, словно бы её что-то подтолкнуло. Он свесился через перила и откашливал какую-то желтую слизь.
- Что с тобой? – она спросила обеспокоено, - Ты что, обкидался?
- Отвали, - он с трудом выговорил, было видно, что слова отказывались выходить из горла.
- Придурок безмозглый, а если ты сейчас на моих руках сдохнешь?
- Сможешь вздохнуть спокойно, обрадуешь моих предков новостью, - способность говорить возвращалась постепенно.
Вико тяжело вздохнула, она чувствовала, как череп словно бы сжимается металлическим обручем. От капризных мальчиков у неё уже болела голова.
- Слушай, ответь мне просто, в порядке ли ты, и я пойду.
Парень кисло улыбнулся.
- Не думал, что скажу такое, но почему я не остался дома?
- Вопрос риторический? Если хочешь пожаловаться на тяжелую судьбу, заходи внутрь, ты насквозь промок, и я не хочу к тебе присоединиться, - парень вдруг уставился на неё, словно бы у девушки вторая голова выросла, - Что? Что случилось?
Он хватал губами воздух.
- Не подходи ко мне, слышишь? – он отступил на несколько шагов назад.
- Вот лох. Точно, торчок какой-то.
Рокко затравленно оглянулся.
- Что тебе надо? А? Это? На, забирай и оставь меня в покое, слышишь? – он скинул с плеча рюкзак, втиснул его в её руки и побежал прочь из школы.
- Постой.… Эй, как-там-тебя, ты что? – её голос всё затихал, - Ты что, совсем конченный? Вот пиздоватый.
Она пожала плечами, глядя, как он со всех ног улепетывает с территории школы, и зашла внутрь. Её преследовало ощущение незаконченности, внутренний голос шептал, что день не завершен. Приятное тепло окружило её со всех сторон, и она осознала, что мокрая рубашка прилипла к телу, а на джинсах остались следы грязи со двора, и их придется очищать, как будто на ночь заняться нечем. Вико уныло побрела в комнату, не выпуская из рук рюкзака. Этот идиот захочет его вернуть, как только проспится и поймет, что к чему.
Мия, Фэли, Соль и Пилар уже устроились каждая в своей кровати. Пять девушек в одной комнате было определенно перебором, но у Вико не осталось сил сокрушаться или в очередной раз поссориться с этой дурой Соль в попытке выжить её из своей вотчины. Ладно, не своей, из вотчины Мии.
- Вико, где ты была? – спросила Фэли, а Пилар любопытно вскинула голову.
- Нигде, вышла на секунду на улицу, вся промокла, - ногой она быстро затолкнула рюкзак под кровать, казалось, только Соль его заметила… но не обратила внимания.
В сумке что-то тихонько звякнуло, и Вико испуганно вздрогнула. Нет, ну что за хрень, почему она выгораживает этого странного парня? Она начала быстро переодеваться.
- А что вы думаете о новеньких?
- Это несправедливо, обсуждать нас! – возмутилась Соль.
- Тьфу, дурочка, я про парней спрашивала, - ответила Вико, - А то мы говорили, извини, Фэли, только о Франциско. Но ведь есть и другие новенькие.
- Я почти что никого не запомнила, - ответила Пилар, - Обычные стипендиаты.
- Да, я тоже, - добавила Фэли, - Я не обращала внимания.
- Я вообще ни с кем не успела познакомиться, - подала голос Мия, обнимавшая большую розовую гусеницу, сидя на кровати Фэли.
- Только Рокко, у него ещё такая фамилия странная… - сказала Соль.
- Рокко это который? – спросила Вико.
- Коротышка, с ужасной стрижкой и этой прибацанной камерой, - подала реплику Пилар.
- Ладно, всё ясно, - значит, Рокко… посмотрим, что у тебя за секреты в сумке.
- А ты почему спрашиваешь? Решила найти замену своему парню? – заинтересовалась Соль.
Но на лице Вико не отобразилось никакой реакции. Головная боль резко, в одно мгновение прошла, не оставив ни следа, а к ней словно бы вернулось сознание… не то чтобы она его теряла, просто, казалось, теперь она полностью контролирует свои действия.
- Makes no sense at all. Что происходит? – пробормотала она себе под нос, вспомнив старую привычку мешать родной с английским.
- А? Что ты спросила?
- Ничего, - Вико тряхнула головой, - Совсем ничего. Давайте спать, голова болит.
Мия поднялась наверх, и Вико выключила свет. Девчонки ворочались ещё минут двадцать, последней мерно засопела Пилар, но Вико ещё полчаса боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть их сон. It’s a matter of trust. Она медленно, на цыпочках вышла и комнаты, волоча до сих пор влажный рюкзак, не в силах избавиться от любопытства. Time to pass you to the test. Так же тихо устроившись на подоконнике, опасаясь Бласа, она расстегнула молнию и заглянула внутрь.
Первой под руку попалась бутылка виски. За ней она вытащила большой полиэтиленовый пакет, заглянула внутрь и сглотнула. Стопки купюр, перевязанные бумажными ленточками. Десятитысячные стопки. И ПМ, а к нему – две обоймы. Язык пересох и прилип к небу, руки начали мелко дрожать, и она, резко открутив крышку, щедро влила в себя коричневого напитка. Вико обожгла себе горло, но нервы немного скинули напряжение. Она боялась возвращаться к содержимому сумки ещё несколько минут, такие мелочи, как Блас, директор и исключение перестали её волновать.
Боковые карманы оказались пусты, но на дне сумки валялся ещё один пластиковый пакет, с десятком таблеток.
- Так я и думала. Конечно же, он торчок.
Завтра она с ним поговорит. Ох, или не следует? ПМ, наркотики, деньги… как в фильме Гая Риччи. Она аккуратно разложила по местам пакеты, пристроив сверху бутылку, сделав на прощание ещё один большой глоток, и вдруг укололась.
- Фак, - из указательного пальца потекла кровь.
Прямо под своей рукой она увидела симпатичный, хотя и странноватый костяной браслет, о зазубрину которого и поранилась.
- Сволочь. – Она попыталась припомнить, где он лежал, и не смогла, - Ничего, у этого придурка достаточно браслетов, чтобы всё тело увешать ими. Одного и не заметит.
Вико легко натянула его себе на руку и отправилась назад, в комнату, где смогла наконец-то заснуть, всю ночь ощущая на лбу чью-то нежную теплую ладонь.
- С добрым утром, соня, - пробормотала ей на ухо Фэли, - Пора вставать, если не хочешь остаться без завтрака.
Вико открыла глаза и облизнулась. Её страшно сушило, но других последствий от виски заметно не было.
- Привет, Фэли. Мия встала?
- Конечно, встала, и уже убежала к своему парню, - ответила за девушку Соль, - Она так над ним трясется. Да, я бы тоже тряслась, такого любая захочет увести.
- Закрой рот, Соль, - рявкнула Вико, и голова опять заболела.
- А что? Думаешь, Мануэль не уйдет ко мне от этой припадочной? – блондинка расправила на плечах крашенные волосы.
- Конечно, нет. Да на тебя даже Дунофф не посмотрит, извини, Пилар, не то, что Ману. Куда тебе тягаться с Мией, она всегда была красавицей, а тебе даже твоя операция не помогла.
- Я, наверное, пойду, - проворчала Пилар и отправилась следом за Мией.
- Да ты просто завидуешь, уродина, с тобой ни один парень дольше, чем на неделю, не задерживался. Зато меня все любят.
- Да, конечно, - фыркнула Фэли.
- У меня такая нежная кожа.
Головная боль Вико всё усиливалась. Эта Соль Рива-как-там-её действовала на неё хуже красной тряпки.
- Никто не смеет говорить гадости за спиной моей подруги. В лицо ты ей всё это сказать не решаешься, сучка.
- Потому, пиздоватая, что от её воплей пострадают мои барабанные перепонки!
- Вико, не надо, - Фэли схватила её за запястье. Странно, когда она успела подхватиться с постели, - Успокойся.
Вико только гневно глянула на Соль, и та страшно закричала, вскочив. На её постели, сжавшись в кольца, разинув пасть, шипела змея. Из руки истеричной блондинки хлестала кровь, на запястье виднелись две круглые раны. Она не прекращала вопить пока, испугавшись вида собственной крови, не упала в обморок. Только тут остальные девочки пришли в себя от шока.
- Я бегу за врачом, - сказала Фэли и вылетела из комнаты.
Вико не отрывала взгляда от змеи. Та, придвинувшись чуть ближе, словно пыталась заглянуть ей в глаза. Девушка испуганно зажмурилась, лихорадочно быстро читая про себя молитвы Иисусу, Богородице и всем известным ей святым.
«Пронеси, пожалуйста! Я не хочу умирать такой молодой, не хочу, я же ничего ещё не успела. И плохого я ничего не сделала, за что мне это? Прошу тебя, Господи, пусть она просто исчезнет. Вот сейчас я открою глаза и окажется, что я только проснулась, и ничего этого не было. Ни укуса, ни змеи. Прошу тебя, Боже!»
Она решилась раскрыть глаза, и удивленно сморгнула. Змея исчезла. Испарилась, как будто и не было… хотя нет, след от неё остался. Вернее, запах. В спальне ужасающе воняло серой, а на постели Соль расползалась какая-то липкая слизистая лужа.
Вот теперь Виктория Пасс и сама была готова завопить от ужаса.
Но дверь быстро отворилась, и в комнату залетела Фэли с врачом и Бласом, а также парочкой любопытных во главе с Томасом и Диего, за спиной.
- Что тут произошло, Пасс? – строго, как и положено, спросил воспитатель.
Вико на мгновение скривилась, задумчиво повертев какой-то костяной символ на запястье. Странно, порез от нового браслета зажил так быстро, а браслет, нагревшись за ночь, очень успокаивал прикосновением к коже.
- Я не знаю, мы просто разговаривали, и тут неизвестно откуда вылезла змея и укусила Соль. Фэли была ближе к двери, и побежала за врачом. А потом змея исчезла.
- Как исчезла? Это что, призрак?
- Я… не знаю. Я зажмурилась, а когда открыла глаза, её уже не было, - Вико прикусила губу, хотя плакать совсем не хотелось, но на воспитателя это подействовало.
- Ну, ну, Пасс, успокойтесь, все живы, а змею сейчас найдем. Что там у вас, доктор?
Последний подсунул под нос Соль нашатырь, и та пришла в себя.
- Ничего кроме сильного испуга.
- Митре, вы говорили, что был укус?
- Да… я так думаю… она так кричала…
- Был, - истерично взвизгнула Соль, - Я умру.
- Успокойтесь, дамочка, вы выживете. Никто вас не укусил, вам почудилось, вы просто сильно испугались.
Но Вико замечательно помнила кровь, рекой бегущую по её руке. Она устало села на свою кровать. Хорошо хоть голова перестала болеть. Если день так начинается, что же будет вечером?
|
| |
| |
| katya_shev@ | Дата: Суббота, 26.05.2012, 18:39 | Сообщение # 2 |
|
We love you!
Группа: v.I.p.
Сообщений: 516
Статус: Offline
| Глава 3
Как так?
CECILE
What year are you in?
SEBASTIAN
I'm what you would call a fifth year senior.
CECILE
But I thought high school is only four years.
SEBASTIAN
It is, unless you're a fuck up, like myself.
Cruel intentions
- Привет Рокко, - окликнул его кто-то из одноклассников, - Хорошо спал?
Кого это может волновать?
- Не знаю. Как проснусь, отвечу.
Парень рассмеялся и прошел дальше в класс, оставив Рокко втыкать в дверях. Последний ждал, покуда не появится эта вчерашняя девица. Он материл себя последними словами – надо же было до того испугаться, что отдать ей рюкзак. Проспавшись, он почти бессознательно дистанцировался от вчерашнего ужаса, словно просто фильм посмотрел. Смерть Огги казалась ему не реальнее марочного глюка. Там же… должно же там быть хоть что-то, намекающее на причину смерти Огги. Он нарисовал на лице скучающе-презрительное выражение и достал видеокамеру.
Она шла по коридору, задумчиво вглядываясь сквозь картинку мира куда-то вглубь. Ему на мгновение показалось, что у неё на глазах очки, или линзы… но только показалось. Если бы он не знал, что идущие рядом – её подруги, ни за что бы не поверил, настолько мало внимания они друг на друга обращали. На фоне окружающих она казалась совсем нереальной… стоп, Рокко, с каких это пор тебе нравятся шуганные замороченные девицы с безумным цветом глаз? Тормози, пока есть такая возможность. На лицо наползла циничная ухмылка.
- А вот и девушки на кастинг. Вы не слышали, что роль Мессалины уже отдана? – он обошел кругом, - Хотя на заднем плане вы смотрелись бы неплохо, особенно ты, в центре.
Она не стала притворяться, что не услышала.
- Ты всегда так оскорбительно себя ведешь? Или только когда не хочешь получить назад свои вещи? – она вспылила, и в глазах мелькнули зеленые брызги.
Её подруги рассеяно оглянулись, но, поглядев на выражение её лица, прошли в класс. Блондинка только странно скривилась, брюнетка же пронеслась мимо, не обратив внимания.
- Эй, попустись, я только правду сказал, у тебя симпатичная задница, ничего больше. Прости.
- Неужели? – Рокко не удалось отшутиться, она была зла.
- Да что ты такая ушлая?
- Просто я думала, что у меня не только задница симпатичная. Хотя, конечно, ты парень, тебе виднее. Зайдешь за сумкой на большой перемене.
Рокко тяжело плюхнулся на свой стул. С одной стороны, хорошо, что он получит её назад. С другой… а стоит ли туда заглядывать? Его никто на слабо не берет. Никто смеяться над ним не будет. Стоит ли совать свой нос в дело, где из-за какой-то «неё» убили от нефиг делать шестерых человек. Он потер свой затылок. Если бы не очередная обида на предков, он мог бы стать седьмым. Он вытянул на весу руку – кончики пальцев выписывали залихватские виражи, частично от страха, частично от ожидания. Он… он именно предвкушал это расследование, Шерлок долбанный.
- Может вы, молодой человек, что-то нам скажете?
Он поднял взгляд. Прямо у его носа, усиленно и правдоподобно изображая Банши, зависла преподавательница литературы. Рокко откашлялся.
- Простите, я потерял нить разговора. О чем именно вопрос?
Та в свою очередь коварно улыбнулась.
- О французском реализме. Мы как раз обсудили Бальзака, и я ожидала, что хоть кто-нибудь знает что-то кроме Отца Горио.
- Блеск и нищета куртизанок, - вырвалось на автомате у него, и класс захихикал, - Хотя Бальзака я в принципе не люблю.
- А кого же вы любите, молодой человек? - уперев руки в боки, спросила та.
Он обругал себя. Последними словами. Ну хули ему нужно всегда выпендриться?
- Э… комиксы? Очень реалистично. И у меня есть французские, про рыжую дамочку со шрамом, а что она языком вытворяет…
- Без шуток, или получите замечание, - отрезала та, и парню ничего, кроме вздоха, не оставалось.
- Бальзак, конечно, хорош своими типажами, но я предпочитаю Флобера, «Воспитание чувств» больше, чем его истеричку Бовари, в основном потому, что он не зациклен на классических приемах своих стиля и жанра, он не только описывает галерею представителей разных классов, он вникает в амбивалентные мотивационные категории, двигающие поступками своих героев… - он продолжал говорить, хотя видел, что нить его речи для большинства давно утеряна, и пока он не высказал всё, что думал о романе Арну и Моро, а также нежной гомосексуальной дружбе главного героя с клерком, рот не закрыл. Что угодно, лишь бы не думать о своем страхе.
Дама сдвинула очки на кончик носа и задумчиво разглядывала своего ученика добрые пять минут.
- Хорошо, изложите мне всё это на семи листах к следующему уроку. Где вы раньше учились?
- В Сорбонне, - учительница скривилась, - Это индивидуальное задание? – спросил Рокко.
- Я что, кому-то ещё его задала, молодой человек?
- Тогда вам придется вначале согласовать это с директором, или кем-то из заместителей. Это дополнительная нагрузка, я не справлюсь, - он невинно хлопнул ресницами.
Парень кожей ощущал её горячий гнев, и предчувствовал готовое разразиться огненное торнадо, но его спас звонок. Рокко подхватил вещи и вылетел в коридор как из самострела. Почему, ну почему он не мог просто промолчать? Мало что ли в жизни пищи для его скудного ума? И вообще, давно пора на диету. Mental masturbation, шит.
На физику он опоздал. Тихо пробрался в класс и попытался понять смысл начертанного на доске, но мысли сами по себе скользили в направлении коротко стриженого затылка этой девицы… надо бы, что ли, узнать, как её зовут. Она заглядывала внутрь рюкзака? Наверное, чего ей стесняться? Интересно, что она там нашла? Может, спросить? А если она о чем-то догадается? А если она что-то взяла? Как понять? Он понял, что думает цепочкой вопросов, и оборвал себя. Нечего строить облачные замки из догадок. Сейчас он всё узнает, вот только посчитает это галимое искривление… и послушает трели звонка.
Она поднялась и плавно пошла прочь из класса, упомянув своим девочкам, что только зайдет в комнату и потом сразу же найдет их в кафе. Рокко ничего не оставалось, как побрести за ней вслед. Он включил камеру.
- Этот ракурс у тебя уже есть, снимай как-нибудь иначе.
Черт, у неё что, глаза на затылке?
- А как ты хочешь?
- Я? – она удивилась, - Да мне как-то пофиг, это ты режиссер.
Рокко на его памяти чуть ли не впервые добровольно разрешили – да даже предложили – самому всё решить, и он опешил на секунду.
- И ты правда не против?
- Не обольщайся, - она улыбнулась, и у него в животе от этой улыбки что-то сладко заныло, - Детское порно мы снимать не будем.
- Тогда обойдусь профилем, - ответил он покорно.
- Черт, - Рокко тихо выругался, увидев, что у двери висит табличка с пятью именами. И как он теперь поймет, которое из них принадлежит ей? Он так уставился на эту табличку, словно собирался её взглядом сжечь.
- Что, - она опять улыбнулась, ещё шире, - Не нравится моё имя?
- Да нет, красивое имя, - он вспомнил, что давно не смущается перед школьницами, и тоже нагло улыбнулся, просто как Аполлон Бельведерский в тапочках.
- Которое из них? – Блин, он готов был разбить самому себе голову о стену, да что с ним происходит? Обычная девица, ничего особенного, что же его так цепляет? Он пожал плечами, она восприняла это как ответ.
- Я Вико.
- Рокко.
- Я уже знаю. Ну что ж, проходи, - она распахнула дверь, - Девичьи секреты так и дожидаются. Но тебе наверняка достаточно собственных.
- На что ты намекаешь? – неприятный холодок пополз по направлению к горлу, сжимаясь вокруг связок комком и заставляя хрипеть.
Вико с силой захлопнула дверь, и всё её очарование слетело, как нижнее белье в умелых руках.
- Ты меня за идиотку держишь? Мало того, что торчок, так ещё и дилер, да? Во что бы ты ни вляпался, я не планирую втравливать себя туда же, слышишь? И не смей больше подсовывать мне такие вещи, или я забью на все свои правила и сдам тебя Бласу.
- Ты о чем? – в последней попытке прикинуться дурачком спросил он.
- О чем я? О чем я? – ей голос повышался, - Да у тебя в рюкзаке ПМ! Их в аптеке не купишь, как презервативы.
- В чем связь? – Рокко подумал, что она шутит.
- Тоже средство защиты. А деньги? Я в жизни такую кучу денег не видела, не то что в руках держала, а тут ещё и наркотики, - она бессознательно поглаживала костяной браслет на руке. Вырезанные символы показались парню знакомыми.
- Погоди, а кто тебя просил в сумку заглядывать? – она захлебнулась в своих претензиях, но тут же накрыла его новой волной.
- А кто тебя просил мне это дерьмо отдавать? Урод долбаный, кретин.
- Я не знал, - ответил он честно.
- Баран, чего ты не знал? Хочешь сказать, что шел по улице и сумку подобрал? – её глаза не просто отбрасывали искры, они по-настоящему горели зеленым огнем, затмевая даже природный голубой цвет.
- Слушай, - его достала и эта девица, и собственная на неё реакция, - Отъебись, а? Сказала, что не хочешь в это лезть? Не лезь. Забудь, что видела, или хотя бы рот держи закрытым.
Он выхватил сумку из её рук и выбежал из комнаты и из половины благородных девиц. Тоже мне, чистенькая и правильная. Он забил на остаток уроков и вывалил содержимое сумки на кровать. Он должен узнать, что произошло.
Глава 4
Какого хрена?
De profundis clamavi
Забыться и забыть и сбросить это бремя,
Покуда свой клубок разматывает время...
Шарль Бодлер
Два… два часа прошло… может, она переборщила? Она уже усвоила технику – быстрый взгляд, словно бы случайный, на пустующую парту, и сразу же оборот назад к своей тетради. Вопрос лихорадочно мигал перед глазами, как надпись на мониторе system failure, и её уже не волновало, какая воспаленная психика заставляла её заново восстанавливать перед глазами всё, что произошло за прошедшие сутки. Да, ей было страшно… Чего греха таить? Кто бы не испугался в такой ситуации? Она как на кинопленке прокручивала все до единого слова, жесты и взгляды, чтобы понять, что всё-таки случилось, и пугалась собственного ощущения где-то у диафрагмы, что всё только начинается.
Стоило только прозвенеть звонку с порядком утомившей биологии, как Вико подхватилась и выбежала, желая только возможности покопаться в собственных мозгах. Она была уверена, что найдет в них ответ, стоит только очень сильно захотеть. У неё начала болеть голова, и из-за поворота выскочил, как чертик из табакерки, этот лохматый Рокко, обнимающий многострадальный рюкзак и тихо ругающий надоедливых соседей, приходящих невовремя. Боже, неужели у неё на него аллергия? Стоит ему появиться, и у неё тут же начинает разрываться голова! Вико старалась не обращать внимания на внутренний голос, который что-то нашептывал о взгляде и желании, она не вслушивалась, да и с трудом могла понять смысл сказанного.
- Опять ты… если так не хочешь вмешиваться в эту историю, почему ты меня преследуешь? – спросил он сердито, блеснув глазами.
Вико почувствовала странное покалывание в висках, и на долю секунды ощутила, что перед её глазами, как и сегодня утром, мелькнули… она не могла описать. Очки? Линзы? Стекла? Она резко сморгнула, вернув ему волну такого же раздражения.
- Идиот конченый, это ты путаешься у меня под ногами, - её голос стал ниже и резче, к тому же эти слова давались ей с трудом.
- Гребаная дура, я просто ищу, куда тут можно деться, чтобы посидеть спокойно без всех этих уебков и вечного сования чужих носов в мои дела, - и он ревниво прижал к себе рюкзак ещё теснее.
Вико сдалась шепоту в голове, и боль стала чуть меньше.
- Пойдем, я покажу тебе, - она довольно уныло кивнула головой.
Рокко окинул её удивленным и не больно то приветливым взглядом.
- Мне не нужна ничья траханная помощь.
- Шит, имела я твою гордость глубоко, мне просто интересно, что происходит. И ты мне расскажешь, - Вико оглянулась.
Парень шел за ней, и от её взгляда по его телу вдруг пробежала вполне заметная глазу дрожь.
- Что? – она спросила раздраженно.
- Ерунда. У тебя интересные глаза… - он даже не успел закончить предложение.
- Бла-бла-бла. Your eyes are really beautiful. Я тебя умоляю! Не заговаривай мне зубы, этой фразе больше лет, чем моей прабабушке. И вообще, обед – не время для сюрреализма, - головная боль Вико опять усилилась.
Казалось, всё её существо было завязано на происходящее сейчас, даже ногти ощущали в атмосфере навязчивое предчувствие грозы.
- Как скажешь, - пробормотал парень себе под нос, - куда мы идем?
- Место для свиданий. Как подцепишь какую-то идиотку, будешь знать, куда её привести, - и она отворила дверцу под лестницей.
- Я не падок на здешних пиздоватых, - ответил тот, но под лестницу забрался.
- Твои же проблемы.
- Не обязательно поддевать меня на каждом слове.
- Почему интересно? – словно все демоны мира тянули её за язык.
- Потому что я могу ответить, - его голос вдруг стал значительно взрослее.
- Это должно меня испугать? – спросила Вико, чувствуя, что кровь поддала в скорости, как после хорошего пит-стопа.
- Да, если у тебя голова не только для того, чтобы на ней прическу делать.
- Конечно, нет, - она сладенько улыбнулась, - Я ещё в неё кушаю.
- Ха-ха, - он тоже скривился в подобие улыбки, - Какие мы остроумные. У меня нет времени на светские беседы, я должен кое-что сделать.
- Вначале ты должен рассказать мне всё, - Вико чувствовала, что и она, и её внутренний голос, заживший резко собственной жизнью, одинаково сильно хотят узнать правду.
- Всего знать невозможно.
Вико только нахмурилась, и он опять распахнул зрачки на пол-лица.
- Господи, да ЧТО ради бога происходит с твоими глазами? – она непонимающе сморгнула, - Не может же мне второй день чудиться…
- А что? – спросила с вызовом она.
- Да глаза у тебя, как два окурка в сугробе, - её почему-то не обрадовало сравнение, - Ладно, слушай, раз такая навязчивая, но если разболтаешь…
- У тебя ПМ в сумке, я до сих пор тебя не сдала, так что расслабься.
- Я и не парюсь. Я тебя предупреждаю. У меня есть друг, Огги… - Вико слушала его, всё больше погружаясь в историю, ощущая, как слабеет челюсть, и всё меньше и меньше понимая, - …Я понимаю, как странно это звучит. Можешь мне не верить, если не хочешь.
Пасс встряхнула головой. Она чувствовала, что кожа онемела, а голова заболела так отчаянно, что она удивлялась, как до сих пор не лишилась сознания.
- Я-то верю… но как? Что? Э…
- Я понимаю, - улыбнулся он, и она до глубины души возмутилась этой противной, самодовольной, всезнающей улыбке.
- Придурок.
- Конченая, - не остался в долгу тот, и Вико ощутила, как краска застилает глаза, но тут же взяла себя в руки.
- Что, как ты думаешь, они могли искать?
- Не знаю, - он, как сдутый воздушный шарик, сполз по стенке чуть ниже, - Ничего не могу понять. Они говорили «она». И что эта она может быть на депозите, то есть это не человек.
- Может, это в рюкзаке? – Вико опасливо покосилась на него и осторожно отодвинула его от себя ногой.
- Ты всё видела сама, разве там есть что-то особенное?
- Деньги, - минуту подумав, сказала девушка, - Их там много.
- Много? – парень рассмеялся, и Вико оскорблено вскинулась, болезненно ощущая свою непринадлежность этому обществу - Ну, может быть для тебя. Там 118 тысяч, и даже не долларов, я пересчитал. Да их ботинки стоят не меньше, парились бы они из-за такой суммы.
- Что тогда? – Вико похолодела, осознавая постепенно масштабы людей, с которыми непроизвольно связывалась.
- Оружие? Тоже нет, даже если на нем какие-то важные отпечатки… чего им стоит шум замять? – Рокко думал больше про себя, чем вслух, но она ясно осознавала его мысли, как будто он их по радио в новостях объявлял.
- А наркотики?
- А что наркотики, - ответил он вопросом на вопрос, - Что, из-за десяти колес шесть человек перестрелять? Бред. Там что-то ещё было? Ты ничего не вытаскивала из сумки?
Вико заколебалась на мгновение, но осознала, что терять больше нечего.
- Только вот это, - она вытянула руку, стукнувшись ею об его грудь.
Он рванул руку ближе к лицу, всматриваясь в браслет, но ничего не видя. Или не обращая внимания. Он молчал так долго, что её рука, даже несмотря на то, что он схватил её как тисками, начала часто и мелко подрагивать.
- Что? – её голос срывался, когда она спросила, через силу выталкивая слова, - Что это?
- Хули его знает. Обычный браслет.
Она с силой ударила его в плечо.
- Идиот, как ты меня напугал.
- Это потому, что ты шуганная.
- Кто бы говорил! – Вико начала успокаиваться, но браслет всё же вызывал в ней противоречивые чувства.
Посмотрев на него мгновение, она захотела стащить эту штуку с запястья. Боль резким уколом отозвалась в висках, и браслет слетел с неё, смешно пропрыгав по полу несколько метров.
- Паникерша, - Рокко опять ухмыльнулся.
- Не понимаю, что тебя забавляет. Ты мне только что рассказал, что людей убивают, как комаров, неизвестно, почему, и что мы можем стать следующими, а ты лыбишься. Долбаный кретин, чего смешного?
Рокко просто ухохатывался.
- А что мне делать? Скажи, что? Лечь на землю и умереть? Корчиться от ужаса? Паниковать? Может, поплакать? – смех исчез, как будто его холодной водой смыли, - Что? Самая умная, да? Смех мой не устраивает?
Вико подобрала колени и отползла в противоположный угол.
- Не кричи на меня, - попросила она жалобно, только тогда он осознал, что пугает её своей истерикой.
Рокко откинулся назад к стене, прижавшись спиной к шершавой поверхности и тяжело, как будто бегал на марафонскую дистанцию, дышал.
- Слушай, прости, я не хотел.
Вико в своем углу немного расслабилась, мышцы перестали болеть, глаза расслабились, не всматриваясь больше в полумраке в его лицо.
- Ничего. Вы давно дружили?
- Всю жизнь. Я, когда совсем маленьким был, убегал к ним играть, но остальные меня постоянно посылали.
- А Огги принял? – спросила Вико, предчувствуя, что сейчас заполнится белое пятно в образе этого странного парня, от которого так болела голова, дрожали руки, сбивалось дыхание. Она не понимала, отчего так на него реагирует, просто не могла контролировать своё тело в его присутствии.
- Шутишь? Ог был хуже всех. Самый старший, он считал меня сопливым богатеньким папенькиным сыночком, и вечно устраивал мне «тесты», - Рокко уже не был в каморке под лестницей, он унесся мыслями далеко-далеко, в воспоминания.
- Ну и? – она сгорала от любопытства.
- И я их проходил. Это стало делом чести, доказать ему, что я не слабак.
- Доказал?
- Нет. Я ведь был сопляком. Мне-то едва исполнилось семь. А потом мы как-то подружились, и всё. Не помню.
Вико разочарованно вздохнула.
- А где история про спасение жизни, или там о настоящем мужском подвиге?
- Вот дурочка, это не сериал какой-то, это обычная история про детей, - Рокко тряхнул головой, - И вообще я разговорился. Мы не слишком долго тут сидим?
Она совсем не обеспокоилась.
- Никто не подумает, что мы тут вместе.
- А если заглянут сюда?
- Тогда решат… одно из двух, - парень вопросительно взглянул на неё, - Либо мы встречаемся, либо задумываем очередной заговор.
- А почему бы и нет? – спросил он тихо, вряд ли осознавая, что вслух.
- Что? – её голос сбился, и она с трудом вытолкнула этот вопрос из горла, придвигаясь всё теснее к стене, как будто хотела вдавить себя туда, пока парень медленно к ней приближался.
Вместо ответа Рокко, очутившись вдруг на расстоянии ладони, оперся на руки по обе стороны от её талии и начал её целовать. Это было одно из любимых развлечений Вико – но сейчас ей почему-то не было весело. Кровь забурлила в её теле, как будто её вдруг стало в два раза больше обычного, и лишняя так и старалась выбраться из жил и выплеснуться наружу. Она закрыла глаза, голова закружилась, и она схватила его за шею, притягивая голову Рокко ещё ближе, закинув одну ногу за его колено. Голова кружилась всё сильнее, вся боль в висках куда-то ушла, а крови становилось всё больше и больше, она просто не помещалась уже под кожей Вико, и та попыталась найти хоть какую-то опору кроме его тела. Её рука, скользнув по стене, опустилась на пол и вдруг нащупала что-то липкое и слизистое. Вико не смогла сдержать сдавленного его языком вопля, Рокко резко отодвинулся. Девушка трясла рукой, пытаясь избавиться от неприятного ощущения и боясь оглянуться в тот угол. Впрочем, взглянуть на парня ей тоже было страшно.
- Странно, - пробормотал тот, - Вообще ничего не понимаю.
- Что там? Что там? – она взвизгнула, кожу словно ледяной водой обдало.
- Яйцо, - ответил он так невозмутимо, словно это кто-то другой полминуты назад жадно её целовал, - Кто-то разбил тут яйцо.
- Что? – Вико не могла ничего осознать, кровь никак не успокаивалась.
- Яйцо, обычное, куриное, кажется. Не слышала о таких? – иронично спросил тот.
- Но зачем? – она слегка заикалась.
- Спроси что-то попроще, - проворчал Рокко, пока та яростно вытирала руку о стену.
- У кого только? – задалась сим риторическим вопросом она.
И в этот момент она опять сильно укололась. Тем же пальцем. О тот же браслет. Рокко как-то совершенно естественно взял её руку и слизал с пальца каплю крови.
- Может, у него? – спросила задумчиво Вико, одергивая свою руку, по которой бежал электрический ток его прикосновения, резонируя во всех нужных местах, и натянула браслет обратно на руку, - Пойдем, наверное, отсюда.
Рокко остался сидеть, он смотрел ей вслед, пока она, погруженная в размышления, выходила из каморки. Вико же лихорадочно пыталась представить, что ей теперь делать, если то, о чем она подумала – та её безумная догадка – соответствует истине.
Глава 5
Куда?
Он (Бог) велик, слишком велик и слишком
далек, чтобы беспокоить себя тем,
что кто-то разгуливает с голой задницей,
а кто-то не может кончить.
Уильям Гибсон
Он не сразу смог выбраться из этой каморки. Теперь, когда она ушла, можно было отдышаться, чувствуя, как из крови медленно вытекают электронные импульсы, которыми так и брызгала во все стороны эта девочка. Интересно, сколько нужно было практиковаться, чтобы научиться так целовать? И на ком? Но эта мысль быстро вылетела у него из головы. Как только она исчезала из поля зрения, он смог нормально сконцентрироваться, когда она не глядела на него своими полыхающими зеленым глазами, и не улыбалась, как карамельная фигурка, к нему словно мозги возвращались. Она заставляла его чувствовать себя по меньшей мере в Ночах Игуаны или Стеклянном Зверинце. Он хотел воспользоваться её отсутствием и подумать о содержимом рюкзака и воспоминаний и на автомате потянулся к заднему карману джинсов, где валялась зажигалка. Если нельзя курить, то он хоть в руках её повертит. Его рука нащупала пластиковый пакет. Ох, Огги, что же ты сделал со своей жизнью? Он тихо всхлипнул, скорее от приступа асфиксии, чем от реального желания заплакать.
Идея пришла ему в голову случайно. Порывшись немного в сумке, он вытащил почти аналогичный пакет с похожими таблетками. Что ж, сказал он себе, не провести ли нам маленький эксперимент на ночь? В животе резко закололо и заурчало, тот напоминал таким образом, что с самого завтрака в опостылевшей родительской столовой, когда ему и кусок в горло не лез, в нем ничего не было. Рокко отложил оба пакета, рассовав их по разным карманам, и отправился в местный кафетерий.
Она сидела за столиком, затравленно оглядываясь по сторонам. Конечно, часть с поцелуем была приятной. Но определенно не следовало с ней ни о чем говорить. Ему тогда на секунду показалось, что эта Вико не то, чем является. Что она не маленькая девочка, не успевшая даже после песочницы крошки силиция струсить с одежды. Не стоило её расстраивать… Он оборвал свои мысли. Да что на хрен творится? С каких это пор он обращает внимание на чувства какой-то девицы? Надо было срочно выкинуть её из головы.
Лицо его оставалось тщательно пустым, пока он выбирал из скудного ассортимента кафе самое быстрое и питательное. Вико, ухмыльнувшись, жестом предложила ему сесть рядом, и его брови поползли вверх. Нет, ну что за замороченное существо? Она же секунду назад боялась его, как какого-то Вольдеморта.
- Ты странная, - сказал он, падая на указанное место.
- Правда? – Вико, казалось, это только восхитило, - Спасибо.
- Это не комплимент был, глупая, - ответил он, хотя понимал, что это не совсем правда.
- Ой, не гони, странная стоит в одном синонимическом ряду с загадочная и интересная, - она улыбнулась, отчего глаза немного сощурились, и улыбка вышла какой-то ироничной.
- Да? – она растянул это слово, как жевательную резинку, - Ты даже знаешь, что такое синонимический ряд? Поздравляю.
- Спасибо, теперь я умру счастливой, а твое одобрение высекут на моем надгробии.
- Ты предложила мне сюда сесть, чтобы в стервозности поупражняться? – Рокко откровенно забавлял её разговор, но не мог же он на весь белый свет это демонстрировать.
- Конечно, нет, - она продолжала улыбаться, но вблизи было хорошо видно, что её улыбка целиком состояла из нервов и недосыпания, - Я знаю, в чем дело.
- И в чем же? – издевательским тоном спросил он, сам не понимая, что его дергает подкалывать эту девушку.
- В этом браслете. Он какой-то волшебный, я знаю, - он то ли фыркнул, то ли прыснул, то ли издал оба звука одновременно, - Не смейся надо мною, лучше послушай. Я укололась…
- Да, я помню.
- Не перебивай, - и вот опять её глаза полыхнули, - Я ещё раньше укололась. Я думала – ничего особенного, а потом поссорилась с Соль, этот браслет нагрелся, и её змея укусила.
- Не в тему вопрос, а кто такая Соль? – Рокко понимал, куда она клонит.
- Моя соседка, не важно…
- И что с ней?
- Ну я же просила не перебивать, дурак. С ней всё хорошо, её змея не кусала.
- Ты же сказала…
- Ну да, вначале укусила, а потом не укусила.
- Твоё красноречие растет день ото дня, сладкая, - Рокко не знал, смеяться над нею или сдавать в психушку.
- Я видела кровь, - девочка волновалась всё больше, отчего начала говорить быстро и сбивчиво, - А потом зажмурилась и захотела, чтобы змеи не стало. И укуса тоже. И они исчезли. Но понимаешь, до этого я так же сильно хотела, чтобы с этой Соль что-то случилось… что-то ужасное, ты понимаешь?
- Я понимаю только, что ты загоняешься. Нет никакой магии, и ничего в этом браслете нет необычного, у меня таких десяток. Хочешь, я сейчас им порежусь? Тогда будем на пару змей туда-сюда гонять, - она вдруг с силой выдернула свое запястье из его руки, сердито сжав пальцами виски, как будто голова у неё разрывалась от боли.
- Не смей, слышишь? Не смей его трогать, - Вико замотала головой, но он только улыбнулся.
- Слушай, ты всё себе нашифровала. Абсолютно всё. Змеи, колдуны… я тоже читал Гарри Поттера, это не повод верить в существование Хогвартса.
- Дурак, это всё правда.
- Хогвартс? Ты скажи, ты часто с Думбльдором общаешься? И сова у тебя, небось, есть?
- Да как же ты не видишь, полено безмозглое, что я не придумываю про змею, про Соль, про браслет? Это правда, я могла её убить, потому что зла была на неё безумно, и хотела… я желала ей смерти, а всё, чего я хочу, происходит.
- Во-первых, полено по дефолту безмозглое, а во-вторых, ты и сейчас зла, но на меня никто не нападает. Ну а в третьих, захоти, чтобы завтра выходной сделали.
Вико отчаянно замахала головой, сжимая побелевшими от напряжения пальцами виски, словно бы старалась что-то из головы вытрусить.
- Эй, с тобой всё хорошо? – он начал беспокоиться.
- Нет, - она кричала, - Не всё. Ничего не хорошо, урод долбанный!
- Шшш, ты хочешь, чтобы сюда Блас примчался на твои вопли и обвинил меня в том, что я тебя насилую?
- Ты меня не слушаешь, и мы умрем, потому что ты такой упрямый, - она сказала, обреченно отпуская голову, - Лучше бы ты меня изнасиловал.
- Это можно устроить, - Рокко стало совсем весело.
Эта девушка была совершенно безумной, зато ему уже давно не хотелось смеяться столько минут подряд. К тому же целовалась она действительно классно, не хуже одной дамочки из Боготы, с которой он познакомился… он оборвал поток своих мыслей, потому что девушка уронила голову на ладони.
- Что происходит? – спросил он, взяв её за руку.
Её глаза стали совсем как зеленые неоновые лампочки, лицо было белым, как стена.
- Голова болит, - она сказала тихо.
- Идти можешь?
- Если ты не будешь держать меня так сильно за локоть, то смогу, - кровь опять начала приливать к щекам, - Отпусти, кретин.
- Пустоголовая пластиковая кукла, - сказал он, но помог ей встать, не замечая, что и она сама, и ещё несколько человек подозрительно оглянулись на эту его фразу.
- Не толкай меня, - она попыталась выкрутиться.
- Если ты будешь изображать угря на сковородке, я перестану тебе помогать, и будешь валяться посреди коридора гнилым бревном.
- Тебе кажется, что я похожа на гнилое бревно? – она спросила обиженно и капризно.
- Нет, мне кажется, что ты похожа на девушку, - попытался пошутить он.
- Правда? Как ты заметил, удивительно, - ответила Вико, - Ты не туда свернул, моя комната налево.
- Точно, - Рокко крепче обхватил её плечо, потому что ноги девушки подкашивались, а глаза на автомате закрывались, - Похоже на твою комнату. На которую кровать? Вико?
Та с трудом приподняла одно веко и скосила глаз влево. Он уронил её на кровать, и она, мерно задышав и обрушившись с какого-то подводного уступа сна, плавно погрузилась в беззвездную ночь своего сознания. Рокко задумчиво оглядел спящую красавицу, и сел на край кровати.
Она, конечно, бред несла, про этих змей, колдунов и злых духов, но когда молчала, была довольно симпатичной. Он притянул поближе её руку, и внимательно посмотрел на этот браслет. Светлая кость, странный рисунок, ну то бишь символ в духе примитивизма… что в нем такого магического? Девочка определенно обладает страстью заморачиваться на пустом месте. Или у неё комплекс супергероини? Который вообще час? Он прикоснулся к зазубринам на браслете.
Вико внезапно поднялась.
- Ты выспалась? Так быстро?
- Лошадка передала тебе, чтобы ты не трогал браслет, что же ты к нему лезешь? Твоя кровь не её кровь, - сказала девушка, и сморгнула.
- Чего-чего? – Рокко в удивлении уставился на неё, - Ты что, совсем улетела?
- Глупый-глупый человек.
- Угу, это я от тебя уже слышал, - парень не мог уложить мысли в голове.
- От меня? – глаза Вико – не только радужка, а даже белок – стали вдруг изумрудными и переливающимися, зрачок был неразличим на этом фоне, - От меня? Ты не понимаешь. Должен, а не понимаешь. Ты не мой ребенок.
- Вот, шит, открытие. Как я могу быть твоим ребенком?
- Где Августин?
- Хорош тебе, я верю во всех твоих колдунов, прекрати комедию ломать.
- Где Августин, - завопила она, хватаясь за голову, слезы брызнули из глаз.
- Я же говорил, он с простреленной башкой в своем кресле. В морге, может быть, если его уже нашли.
- Где она? Кому он передал её? – Рокко сглотнул.
- Это больше не смешно, Вико. Перестань, ты меня пугаешь, - его голос повышался и на верхних нотах мелко дрожал.
- Где она, - слёзы потекли сильнее, Вико скрутилась на кровати, свесилась через край, и её стошнило.
- Что? Что – она? – ему казалось, он начал серьезно воспринимать этот разговор, грани реальности свернулись в комок бумаги.
- Отмычка, - проговорила Вико внятно, хотя даже дышала с трудом.
- Отмычка? Какая? Что это?
- Ты не знаешь, - разочарованно протянула девушка, - Почему тогда она на тебя указала…
И Вико упала опять на постель, глаза закрылись, из горла вылетали сдавленные хрипы.
- Кто? Кто указал? К чему отмычка? – Рокко встряхнул девушку, но она тряпичной марионеткой висела на его руках.
Парень выругался, отчаявшись понять происходящее, и побежал за врачом. Он готов был поклясться, что это самый странный день в его жизни.
|
| |
| |
| katya_shev@ | Дата: Суббота, 26.05.2012, 18:40 | Сообщение # 3 |
|
We love you!
Группа: v.I.p.
Сообщений: 516
Статус: Offline
| Глава 6
Кто здесь?
I'm lifting you up
I'm letting you down
I'm dancing till dawn
I'm fooling around
I'm not giving up
I'm making your love
This city's made us crazy and we must get out
Maroon 5
Врач сказал, что с нею всё будет хорошо, но спать она может довольно долго, даже несколько суток. Она провалилась в состояние, близкое к летаргическому, возможно, от нервного истощения. Рокко чуть было не накричал на доктора.
- Скажите мне что-то, чего я не знаю.
Но беспокойство, которое он испытывал, удивляя сам себя, спадало. Не в состоянии больше оправдываться её болезненным видом, он плавно побрел в свою комнату и завалился в кровать, аккуратно засунув под неё рюкзак. Он отчаянно пытался себя убедить в том, что это была глупая шутка. Просто глупая шутка этой идиотки. Сон не приходил, но и осознавать реальность полностью не получалось. С соседями по комнате он никогда не говорил, из их разговоров он привык улавливать только «Марисса», «сучка» и «стерва», наверняка синонимы. Рокко расплылся в улыбке, вспомнив, как Вико рассуждала о синонимических рядах. Разговор этих парней вечно крутился вокруг одного и того же, и у него уже руки чесались дать главному оратору хороший подзатыльник, такой, чтобы тот сразу через полконтинента пролетел куда-нибудь в Панаму. Надо же быть таким беспросветным идиотом.
Вдруг один из трио его соседей упомянул её имя. Парень не подал виду, но его тело всё превратилось в сплошной орган слуха, казалось, даже ногти завибрировали. И кого он только обманывает, убеждая себя, что не запал на Вико?
- Перестань ты убиваться, Гидо, забей на неё и найди себе какую-то другую. Мало что ли девушек в мире? – с умным видом рассуждал блондинистый мальчик, вроде как местный авторитет, тот самый, от которого, что и неудивительно, сбежала эта самая сучка-стерва-Марисса.
- Куда тебе понять, у нас с ней всё было по особенному, настоящие чувства. Это ты с бабами в лучшем случае на неделю зажигаешь. А наши чувства не то, что можно в два дня забыть. Мне даже смотреть не хочется в сторону других, понимаешь? Они все на её фоне исчезают. Что вообще за имя такое – На-та-ша? И она, я уверена, не забыла меня, - вот на этих словах Рокко выдал свою фирменную ухмылку.
Не забыла, как же. Он был уверен, что за последний день Вико не разу об этом носатом и не подумала. Или подумала? Нееет, что он, не понял бы, что ли? Точно, Вико давно забыла этого придурка, и вообще она так же плотно залипла на него, как и он на неё.
Рокко испытал вдруг тошнотворное отвращение к самому себе за желание в это поверить. С чего вся эта мелодрама и собственнические замашки, доводящие чуть ли не до физической боли? Это совсем не в его духе. Он перекатился на бок, опять погрузившись в мысли, частично об этой девице, частично о том, что надо бы проверить местную химическую лабораторию, и эти мысли постепенно оформлялись в смутную идею, в некую догадку, которую он не успел додумать, погрузившись в глубокий сон.
Ему снилась снежная буря. Большие хлопья кружились и падали на мрачноватый готический город, хотя он был точно уверен, что этот город ему знаком, что это его родные улицы. Дома вытянулись, изменили окрас, да и сами улицы стали какими-то другими. Тем более что в Буэнос-Айресе почти никогда не шел снег… Рокко бродил, не встречая людей, в ночной темноте, ловя губами блестящие в свете фонарей снежинки, плотнее кутаясь в безразмерный шарф, и вдруг город стал плоским. Большие клетки-дома очутились под ногами, и он почувствовал, как чьи-то руки подняли его двумя пальцами и перетащили в другое место, с которого он никак не мог сдвинуться, затем ещё и ещё дальше, и он слышал голоса, но они были так низки, что разбирать слова было почти невозможно, а потом он увидел спящую Вико, и увидел, как чьи-то руки проникают в её голову, роются в ней, словно бы чертя рисунки на её серых клеточках, и пришивая к её рукам веревки.
Вдруг Вико открыла глаза и прошептала ему:
- Придурок, что ты бормочешь? – и ещё громче добавила, уже мужским голосом, - Вставай, кретин, уроки проспишь.
Рокко открыл глаза, и увидел прямо перед собой иронично скривившегося парня, которому никак не давала покоя эта как-там-её стерва. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но парень отшатнулся.
- Я тебе не психиатр. Хочешь поговорить о своих кошмарах – иди к кому-то ещё.
- С чего ты взял, что я вообще хочу с тобой говорить? Я общаюсь только с людьми, которые могут мне ответить, - он выдал самую сладкую свою улыбку, но, как оказалось, этот блондин от него по содержанию фруктозы в мимике не отставал.
- Например, с нашей химичкой? О, эта ответит, - против воли Рокко почувствовал желание расслабиться и хоть с кем-то в этой школе перестать быть на ножах.
- Угу. А литература у вас всегда такая пиздоватая? Какого хуя она ко мне придолбалась? – спросил он заинтересованно.
- А хули ты вообще отвечал? Теперь она возомнит, что ты гений, и будет насиловать твои мозги при каждой возможности. Ты бы лучше помалкивал, в этой гребанной школе любая инициатива наказуема, - парень присел на край его кровати, - И не веди себя, как уебок, никто тебя трогать и не будет. Мы на самом деле нормальные ребята.
- Да, ничего, - саркастично ухмыльнулся Рокко, но всё равно почувствовал прилив симпатии, - Спасибо.
Он встал, вытащил из шкафа форму и побрел в душ. Очередной хреновый денечек.
Так-так, математика. Он оглянулся, но Вико нигде не было. Вероятно, она на законных основаниях проспит весь день. Он бы так и поступил, раз уж есть разрешение. На замену их молоденькому математику пришла какая-то мрачная старушка, которой для полного сходства только плаща черного да косы в руках не хватало.
- Кто умеет решать уравнения с двумя неизвестными? – она оглянулась, - Неизвестными? Это такие буквочки, x, y? Не слышали? Так-так, что там у нас со списком. Спирито, выходите сюда. Да-с, что у вас на голове? Извилины в черепной коробке не помещаются? – на этих словах Пабло, этот его блондинистый сосед, сполз под парту, зажимая рот рукой, чтобы не было слышно его истеричного хрюканья, - Кто там смеется? Вы, вы, молодой человек, тоже выходите сюда, - Рокко угрюмо побрел к доске.
- Итак, вот задание вам, девушка, а вот и вам, молодой человек. Как, кстати, ваша фамилия?
- Фуэнтес-Эчагуэ, - проворчал Рокко.
- Хорошо, Фуэнтес-Эчагуэ, решайте, не глазейте на меня так.
Он покорно обернулся к доске и начал перерисовывать на неё маркером всякие крестики, черточки и прочие закорючки, которые были видны в тетради Маркуса, местного светила. Но косить через две парты на то, что он пишет, было очень неудобно, поэтому у него наверняка вышло что-то не то. Математичка подошла к нему, и потрясла над его стриженой головой своей зачарованной косой.
- А куда же вы в этой системе z дели? А? – она пылала праведным гневом по поводу тупости своих учеников.
- Zed’s dead, baby, Zed’s dead… - низким грудным голосом сказал Рокко, и заметил, что этот его новый знакомый блондин опять уполз под парту. Может, ему следует там просто поселиться?
И опять его спас звонок. Ему начинало везти на таких рыцарей в сияющих доспехах. Злой прищур математички сменился озадаченным выражением, когда она увидела, что его одноклассница, эта Спирито, написала на доске. Такого она наверняка за всю свою жизнь не видала. Либо Спирито была редкостным гением, либо просто обладала нездоровым богатым воображением.
- Марисса, ну ты и выдала. Что это такое за решение? – спросила высокая блондинка, - Я же тебе объясняла эту тему, а ты как всегда выдумала себе какую-то новую науку.
- А, я не слушала, что ты рассказывала. Тема скучная, - беззаботно тряхнула головой та.
Так вот ты какой, северный олень, - подумал про себя Рокко, - Марисса-сучка-стерва собственной персоной. Было бы интересно понаблюдать за этой парочкой, и Рокко уже раздумывал, не достать ли камеру, как вдруг увидел, как кто-то подходит к небезызвестному рюкзаку, лежащему у его парты, и вздрогнул. Нужно найти, куда это спрятать. Вико, она же знает эту школу, она должна найти место, не может он всё время с этой сумкой обниматься. Он судорожно прижал к себе объект своих мыслей и побежал в очередной раз на девичью половину, дважды запутавшись в коридорах, но в итоге оказавшись перед табличкой с пятью именами. Поколебавшись секунду, он толкнул дверь.
Вико спала, почти в той же позе, в которой её оставил врач. Но было видно, что сон уже не схож с Марианской впадиной, да и дыхание её было ровнее и не такое глубокое. И вот опять, как обычно в её присутствии, его мозги выдали надпись «системная ошибка» и включили спящий режим. Он присел на её кровать и принялся легко тормошить её плечо. Та почти сразу открыла глаза.
- Рокко? Что ты делаешь тут? – она начала протирать глаза, потом повернулась и широко зевнула в подушку.
- Тебя бужу. Как ты себя чувствуешь? – спросил он, подразумевая, конечно, вовсе не её самочувствие.
- Нормально.
- Что за идиотские шуточки ты вчера выкинула? – решил Рокко пойти напрямик.
- Дурак ты, Фома, - сказала она устало, - Я совсем не шутила. Я не знаю, что это было, на меня словно что-то нашло.
- Кто такой Фома? – оторопело спросил парень, не желая раздумывать над остальной частью её предложения.
- Библейский персонаж, - ответила Вико, - Ты ради этого меня поднял? Я спать хочу, рано ведь.
- Собственно, половина третьего, - не остался в долгу он.
- Что, серьезно, - искренне изумилась девушка, брови взлетели на потолок, - Ого. Ни хера себе поспала.
- Почти сутки. Вернемся к нашим баранам. Что на тебя нашло? – спросил он как можно строже.
- Не знаю, - проворчала та, - Дай мне одеться. Уроки закончились?
- Да…
- Тогда классы пустуют. Жди меня в аудитории, я сейчас приду, - и вытолкала его за дверь.
Рокко поплелся в класс и уселся за учительский стол. Ему было безумно страшно задумываться обо всем происходящем. Ог, чего ради ты меня в это втравил? Куда ты сам влез, чувак, с чем ты не справился? Или ты думаешь я с этим смогу сладить? Фак, да он с мертвыми никак разговаривает. Ля-ля-ля, я сошел с ума, какая досада.
- Ну, так чего ты хочешь? – спросила она, нахмурив брови, уже затянувшись в эту гребанную форму и уперев руки в боки.
- Хочу, чтобы ты всё объяснила. Что это было?
- Я понятия не имею, уясни же ты наконец. И, как ни неприятно это говорить, - она мило улыбнулась, - Я же говорила. Я же предупреждала. Это магия, это браслет.
Рокко покорно вздохнул, вспомнив главное правило, которое выучил дома – с помешанными не спорят.
- Ладно, ладно, как скажешь. Что за отмычка, как думаешь?
- Отмычек в сумке не было, - протянула девушка, усаживаясь рядом, - С чего ты вообще взял, что ответ в сумке?
- Сам не пойму… Но в квартире они больше ничего не нашли. А всё самое важное Огги хранил у себя дома, он больше никому и ничему не доверял, - Рокко поднялся и начал ходить из стороны в сторону, - Так что процентов 90% ответ в сумке.
- Но там не было отмычек.
- А может, мы просто плохо искали? – Рокко скинул рюкзак с плеча и перебрал его содержимое, ощупал все карманы и даже подкладку.
- Нет ничего… - он проворчал разочарованно.
- Думаешь, у нас могут быть проблемы? – голос Вико подрагивал, - Они могут узнать, что сумка у тебя?
- Есть децл. Я ж не знал, что нужно прятаться. То есть догадывался, но ты сама понимаешь – аффект и все дела, - Рокко так глубоко ушел в свои мысли, что не обратил внимания на то, как она обхватила себя руками, словно замерзала.
- Мне страшно, - сказала она срывающимся голосом, - Не смотри так, я знаю, что сама виновата, что сама пристала к тебе и выспросила всё, но мне так страшно.
На глазах её начали выступать слёзы, и Рокко начал про себя тихо материться. Факин шит, а ему не должно быть страшно? Ему, между прочим, всего 16, на его глазах застрелили его лучшего друга, он до сих пор не пережил кризис такой резкой смены окружения, у него проблемные родители, тяжелое детство, domestic violence, traffic и вообще он тоже отчаянно нуждался в утешении. Поэтому она просто подошел близко-близко к ней, успев заметить зеленый огонь в её глазах, резким движением, схватив её за талию, посадил её на учительский стол и впился в её губы жадным поцелуем. Ну, банально, но ему больше ничего в голову не пришло.
Вико прижалась к нему всем телом, и только частично от страха, и обхватила ногами его талию, закинув руки ему за шею и ухватив в кулаки волосы. По его телу опять побежали уже знакомые потоки электричества, каждое нервное окончание отчетливо фиксировало малейшее ощущение, транслируя его в разрываемый на части мозг, вся его нервная система, казалось, была завязана сейчас на эту девочку, и, факин шит, как же она целовалась!
Но как только он начал прикидывать, как быстро удастся её сейчас раздеть и каковы шансы, что в аудиторию вломится надоедливый воспитатель, Вико от него оторвалась, тяжело дыша.
- Что? – спросил он хриплым, срывающимся голосом, удивляясь, отчего он так завелся с одного поцелуя.
Вико не ответила, видимо, не придя в себя, и только скосила глаза. В проходе красовался его знакомый блондин, прислонившись одним плечом к раме и широко, нагло улыбаясь.
- Нет, нет, не останавливайтесь, вы так славно смотритесь. Рокко, тебе, наверное, неудобно одновременно и играть главную роль, и снимать? Может, возьмешь к себе оператором? – спросил Пабло смеющимся голосом.
- Не сомневаюсь, что ты всю жизнь мечтал снимать порно, но не в этом случае, - отрезал тот, нервы до сих пор вибрировали.
- Нууу… - парень протянул обиженно, - Что ж так? Или вы это не для публики?
- Конечно, Паблито, только для тебя и старались, - ехидно ответила ему Вико.
- Тогда выбрали бы место с меньшим обзором. Потому что весь наш четвертый курс уже, наверное, в курсе. У этого класса окон больше, чем стен, и под ними пять минут назад прошла Соль.
Вико начала себе под нос наговаривать, как на диктофон, затейливые маты, не выпуская, правда, из рук шеи Рокко. Последний открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут Пабло с силой толкнули в спину, и он залетел в центр класса, сбив по пути парочку парт, а освободившееся место в дверях заняла знакомая пара близнецов-гигантов.
Глава 7
И снова здравствуйте
Любовь, любовь, все дело только в любви...
Знаю, это не очень умно. А еще Фатима...
В конце лекции я раздам вам по экземпляру этого сонета.
В этой игре нельзя победить, ибо любовь являет собой
вечный порядок и одновременно становится и мятежницей, и
разрушительной спирохетой. Так давайте же не
будем вести беспредметных разговоров о слиянии
душ, ведь существуют же двойные звезды - две сферы,
которые независимо друг от друга движутся по
одной орбите... Это все плоть, и плоть решает все.
Литература является лишь эпифеноменом деятельности
плоти.
Энтони Берджес
Вико начала материться ещё быстрее, ещё затейливее, сразу же узнав их по его описанию.
- Дай её сюда, - рявкнул один из пары, голос звучал неестественно, она не могла разобрать, почему.
- Кого? – но громилы только переглянулись, вместо ответа один из них подошел поближе и поднял с пола стоящую у самых ног парня сумку, быстрыми, точными движениями ощупывая её содержимое.
- Её тут нет, - сказал он после минутного осмотра, и оба синхронно повернулись к парочке, так и не разнявшей рук, - Где?
Вико начала мелко дрожать всем телом, вернее продолжала, только уже по другой причине, ухитряясь при этом сглатывать невероятно огромное количество слюны. Второй раз в жизни она молилась про себя, плотно зажмурившись и едва двигая губами. Ну и ладно, да, она трусиха, так что теперь? Она сцепила руки в замок на шее Рокко, чувствуя, как напряжены его мышцы, словно бы она за каменный столб цеплялась, а не человека. Его лицо было таким собранным и закрытым, как он ухитрялся переключаться с чувства на чувство так быстро? Как она напустила на эту долбаную Соль змею? Она была готова отдать душу за возможность сделать что-то такое с этой парочкой. Она закрыла глаза, плотно-плотно зажмурившись, и активно вспоминала то, что же тогда говорила. Да, кажется, она молилась, просила… просила… просила… чтобы они не подходили к ним… Вико распахнула глаза, и даже успела прошептать: «Ну?».
Фигушки, - пронеслась в голове мысль. Они стояли в тех же позах и угрожающе пыхтели. Стоп, пыхтели? Что значит пыхтели? Что же они стоят?
- Что же они стоят? – проворчал под нос Рокко. Да, иногда они с этим придурком и правда думали синхронно.
И тут она это увидела. Напряженные мышцы шеи, резкие попытки… словно бы они старались высвободиться. Вико встала и подошла чуть ближе. Один из близнецов замычал, кося на неё глазами. Она попробовала к нему прикоснуться, и словно бы на стену наткнулась, а громила начал лихорадочно вращать глазами. Она обошла его кругом, пытаясь понять, как же это работает, но тут Рокко с силой схватил её за запястье и потащил к выходу.
- Ты с ума сошла? Бежать надо, пока не поздно, - Вико впервые по доброй воле с ним согласилась.
- А Пабло? – она дернулась по направлению к парню, лежащему без чувств, но Рокко остановил её.
- Ты ему не поможешь. Если проваляется так подольше, то ничего с ним не сделают. Он же ничего не видел, не слышал и не знает, - и, крепко схватив её ладонь, он потянул её прочь из класса.
В дверях она услышала визг, и, оглянувшись, увидела Мариссу, рассматривающую через окно парня и близнецов. Дальше все воспоминания в её голове смешались. Не разжимая рук, они помчались к выходу из школы, сбив с ног Бласа, наплевав на пытающихся их остановить охранников, не рискуя тратить время на сбор вещей, переодевание и прощание с почти родными стенами. Словно бы у неё вдруг включился животный инстинкт бежать, пока есть ноги, чтобы спасти шкуру от десятка несимпатичных дырок с обугленными краями. Но, добежав до выхода с территории, завернув за угол, они, задыхаясь, остановились.
- Куда… теперь? – озвучила она бившийся в голове вопрос, но Рокко, похоже, мучил другой.
- Как… как ты это… сделала? – он постепенно выравнивал дыхание, да и она тоже.
- Подумаем об этом завтра! – чуть ли не кричала Вико, - Где мы можем спрятаться?
- Ты что, из коллектора? Прятаться? Нам бежать надо, в этом городе нас за день-два найдут, - он вошел в раж и начал читать мини-лекцию, - Ловим попутку и едем на автовокзал.
- А потом? – паника постепенно отпускала, приходило странное лихорадочное желание действия, она словно бы от него заражалась.
- Там и придумаем. Только вначале…, - он достал из кармана нож, и Вико всем телом дернулась, - Не дури, ребенок, двух школьников любой запомнит.
Он быстрыми, уверенными движениями срезал с её блузки и куртки нашитую эмблему, то же самое проделал со своими футболкой и курткой. От его прикосновений у Вико по коже пробежали мурашки.
- Хорошо, что мы не носим клубные пиджаки, пришлось бы выбрасывать.
- А почему мы ловим попутку? – спросила она, сама с трудом узнавая свой голос.
- Такси каждую поездку регистрирует у оператора, в том числе таких клиентов, как мы.
- А откуда ты…
- Пару раз убегал из города, - он легко дал понять, что тема раз и навсегда закрыта.
- Ясно, - только и проворчала она, - Что ты делаешь?
Он шарил в рюкзаке, доставая оттуда пакеты.
- Неудобная тара, засветилась уже к тому же, - Рокко запихнул пистолет за пояс, проверив предохранитель, - Много от него в сумке пользы.
Он засунул руки в задние карманы, словно бы проверяя наличие в них чего-то, потом начал распихивать деньги, протянув несколько пачек Вико.
- Зачем? – только и ухитрилась спросить она, наблюдая за махинациями.
- Деньги должны быть в разных местах, если что-то украдут. И у нас обоих, если придется разделиться, - но большая часть пачек так и осталась в пакете к тому моменту, как их карманы были набиты.
Рокко с сожалением бросил пакет обратно в рюкзак.
- Придется избавляться от него на вокзале, там же купим что-то ещё. И надо хоть чуть-чуть более нормально одеться. Мобилку выброси, сразу по ней вычислят. Она оставляет легко прочитываемый сигнал. Надо будет тебя покрасить. Не верти так сильно головой, всё время делай вид, что ты занята своими мыслями, старайся смотреть в пол, и не ворочай головой, слышишь?
Вико только восхищенно на него глядела.
- You ARE handy, you know that?
- Что-что?
- Говорю, ты можешь быть очень полезным при случае, - она не смогла вовремя себя остановить, голос выдавал восторг.
Деловитость на его лице сменилась улыбкой. Не обычной его ухмылочкой «зачем-мне-трон-императора-мира-я-и-так-самый-крутой», а полнооперенной ласковой улыбкой.
- Да, я просто кладезь никому не нужных сведений. Своеобразное сборище мусора и отходов, - но сарказм и тот получился довольным.
Откуда у мальчика-подростка такая лабильность? – подумала про себя Вико, и побрела за ним в нужном направлении, голосуя.
До автовокзала их подвозил болтливый пенсионер. К счастью, слушатели ему не требовались, и Вико, улучив момент, смогла задать терзающий её вопрос.
- А почему мы просто не улетим за границу? Деньги у нас есть.
- Ты что? – он уставился на неё, как на ошибку природы, - А металлоискатели? А записи камер слежения?
- Ааа… ну да. А куда мы поедем? – спросила она, и тут же, не давая ответить, - А надолго? Мама, чтоб её лешие взяли, будет переживать… и школа… нас выгонят?
Рокко тяжело вздохнул.
- Добро пожаловать в жизнь. Не знаю, не знаю, будет, выгонят, - он усердно рассматривал вид за окном, - Но не волнуйся. Возможно, нас не выгонят, а похоронят как героев и будут коллективно оплакивать.
- Утешил, - Вико отвернулась к своему окну, глядя на быстро сгущающиеся сумерки.
Автовокзал был большой, международный, с duty free и прочими прелестями вроде толпы и зала ожиданий. Тебе не мешало бы переодеться, подумала Вико, а то вы с этим парнем как инкубаторские. Он уже решительным шагом шагал по направлению к магазину одежды, и у неё закралось подозрение, нет ли у него терминала, прямо подключенного к её мыслям?
- Выбирай серое или темно-синее, чтобы в глаза не бросаться, слышишь? – прошептал он ей на ухо, и отправился присматривать себе пару вещей потеплее и два вместительных рюкзака. Встретились они уже у кассы, когда Вико полезла за кредиткой. Он с силой схватил её запястье, яростно зашептав.
- Ты что, совсем пиздоватая? Кредиткой платить? Доставай наличные.
Секунду она хотела оскорбиться, но потом признала за ним правоту и, сглотнув, прямо в кармане разорвала ленту, стягивающую пачку денег, и вытащила только три верхние бумажки, расплачиваясь за покупки.
- Иди переодевайся, - шикнул он на девушку.
- Что ты вообще командуешь? – решила наконец возмутиться она, - И где я, по-твоему, должна переодеваться?
- Факин шит, ну что за идиотка свалилась на мою голову? Тебе, скажи, хоть больше 9 месяцев? А то иногда кажется, что тебя из утробы вынули как раз в то время, когда мозг должен был сформироваться.
- Ха-ха, какой мы юморист. Хочешь зайти помочь мне переодеться? – спросила она, нагло ухмыляясь и открывая ногой дверь женского туалета, - Нет? Жаль…
Рокко затолкнул её в помещение и, прижав к раковине, сказал срывающимся голосом.
- Как обычно, поблизости ни одной кровати. А я, знаешь ли, предпочитаю буржуйский комфорт, - его рука путешествовала по её спине, пока он, наклонившись к ней чуть ближе, не прошептал ей на ухо шепотом, от которого кровь побежала по телу в два раза быстрее, - В следующий раз, как решишь что-то такое сказать, в минуту окажешься на спине и с раздвинутыми ногами, ясно?
Вико всё было ясно. И отчего-то эта перспектива не только пугала, а и подгоняла кровь ещё сильнее. Она приоткрыла рот, но слова застряли на связках, и она не смогла протолкнуть их чуть дальше. Страх сковал её вдоль и поперек, и челюсть звучно захлопнулась. Рокко довольно улыбнулся.
- Вот и славно. Не забывай об этом, - и, развернувшись, вышел из туалета.
Вико задумчиво уставилась в дверь, за которой полминуты назад скрылась его спина. Этот мальчик был загадочней теории относительности, менялся чаще, чем погода в Англии, и мешал всё в её голове, как миксер. Её чувства сплелись вокруг его образа в клубок колючей проволоки, и это вводило её в состояние, близкое к кататонии. Она не могла этого избежать, никогда, вереницы лиц перед глазами, людей, из которых каждый пытался её согреть, которым она, как затычкой в ванной, пыталась заполнить внутреннюю пустоту, к каждому липла, чтобы, слившись с ним, перестать ощущать себя неполноценной. Она боялась опять связать себя с очередным Эдвардом руки-ножницы. Особенно с таким… замороченным Эдвардом. Она давно не Кристина Риччи.
Она быстро и с наслаждением сняла с себя форму и натянула джинсы попроще, синюю футболку и серую кофточку на молнии. Да, определенно, она стала незаметней. Что же он такого сделал, что убегал из города? Откуда он знает все эти уловки? Нет, если подумать, она и сама могла до этого додуматься. Но сейчас, и не мешало себе в этом признаться, думать она не могла. Что-то странное происходило с её кровью, штормящей в венах, имитируя белый шквал.
Она сложила форму в рюкзак и вышла.
- Ты не торопилась, - переодевшийся и хмурый Рокко поджидал её, прислонившись к стене, барабаня пальцами по предплечью.
Ядовитый комментарий она вовремя проглотила.
- Что с билетами? – спросила Вико первое, что пришло в голову.
- А ты что думаешь? Я кролик энерджайзер? Сейчас пойдем и купим, - он был страшно зол, было заметно по побелевшим скулам.
- И совсем не обязательно свой спермотоксикоз на мне срывать. То есть не в этом смысле.
- Вико? – он приподнял бровь.
- Молчу-молчу. Я знаю, нет кровати и все эти сопли, - его злость отдалась в ней почему-то радостным волнением, - Куда едем?
- Подальше. На юг и до упора, - он всё ещё был хмур, но на лицо вернулась эта необычная деловитость, которая делала его старше лет на пять-десять.
- Есть жвачка?
- Десяток. Может, я тебе на Анну из кафетерия похож?
- Я что, виновата в том, что есть хочу?
- Ага… и насытиться ты собираешься Орбитом? Без сахара?
Она сочла за лучшее промолчать. Молчала она и пока он покупал билеты, и пока они усаживались в автобус, и пока все остальные пассажиры мостились поудобней, собираясь заснуть. Молчала, пока тишина не стала мучительно болезненной, но даже тогда у неё не было ни слова. Своего. Зато чужих она знала до бесконечности много, и начала тихо, едва слышно напевать.
You in the dark
You in the pain
You on the run
Living a hell
Living your ghost
Living your end
Рокко обернулся, изучая её взглядом, таким пристальным и понимающим, что ей стало неуютно, и она замолчала.
- Спой до конца, - попросил он.
Never seem to get in the place that I belong
Don't wanna lose the time
Lose the time to come
Whatever you say it's alright
Whatever you do it's all good
Whatever you say it's alright
Silence is not the way
We need to talk about it
If heaven is on the way
If heaven is on the way
Ещё минуту он продолжал своё тщательное исследование, и когда она убедилась, что он больше ничего не скажет и не сделает, он обнял её одной рукой и прошептал только.
- Спи… ещё долго ехать, - она устроилась на нем поудобней, словно на подушке, понимая, что творится что-то совсем странное, - Спасибо, ребенок.
- Угу… если умрем, то с оркестром и цветами, - глаза Вико медленно закрывались.
- Мы не умрем. Я что-нибудь придумаю. Есть же где-то место, куда можно сбежать, - проворчал он.
- Да… есть…
|
| |
| |
| katya_shev@ | Дата: Суббота, 26.05.2012, 18:40 | Сообщение # 4 |
|
We love you!
Группа: v.I.p.
Сообщений: 516
Статус: Offline
| Часть 2
После прерывания
Глава 8
Two Down
Они (подростки) сегодня обожают роскошь, у них плохие
манеры и нет никакого уважения к авторитетам, они высказывают
неуважение к старшим, слоняются без дела и постоянно
сплетничают. Они все время спорят с родителями, они
постоянно вмешиваются в разговоры и привлекают к себе внимание,
они прожорливы и тиранят учителей...
Они ничего не могут, ни на что не годны.
Древнегреческий философ Сократ
(470/469-399г.г. до н.э.)
Проснувшись от резкого толчка, я оглянулся, достал их из карманов и взвесил на ладони.
Пакеты. Я убеждался, что ответ в них, наверное… или сам себя в этом убеждал. Глаза сами по себе закрывались, но я упрямо поднимал веки, опять и опять разрываясь от количества предположений. Голова напоминала банку соленых огурцов – мнений было так много, что они цеплялись одно за другое и не давали себя вытряхнуть и рассмотреть со всех сторон. Мешал и центральный отвлекающий фактор. Вико спала уже второй час, уткнувшись носом в мою шею, цепляясь во сне за мои плечи, вздрагивая и сопя. Её мелкая дрожь и ровное дыхание дразнили меня больше, чем громкий мотор старого автобуса.
Да, мне тоже было страшно. Как, почему они меня нашли? Казалось, что давно пора бы к мысли об убийстве привыкнуть, но наоборот, ощущение нереальной параноидальности происходящего только усиливалось. Я вдруг почувствовал какую-то тяжесть в желудке… наверное, для неё есть отдельное название. «Влюбиться в девушку, которую приговорил к смерти», например. Да, к тому моменту я уже был более чем испуган, более чем влюблен и более, чем осознавал, что долго убегать у нас с ней не получится.
За окном мелькала серость. Пейзаж семи вечера. Мы ехали уже больше суток.
В автобусе, кроме нас, была только странного вида бабушка, если, конечно, не считать водителя. Я долго не решался её разбудить, но на нашем пути оставался только один относительно большой город, Рио-Гальегос.
- Холодно, - проворчала только Вико и, поежившись, зевнула, затем достала из рюкзака джинсовую куртку.
- Нужно найти, куда бы себя деть.
Я взял её руку в свою, очень крепко, цепляясь за последний свой якорь здравого смысла. Её рука была теплой и успокаивающей, хотя она наверняка об этом и не догадывалась. В её глазах в очередной раз я увидел этот странный, но давно привычный зеленый огонек. Я, проклиная себя, начинал уже догадываться, о чем он говорил.
Чёрт, чёрт, чёрт… я тогда кружился в водовороте, и тянул её за собой с тупым упорством, и понимал, что приговорил эту девочку, но мне было так страшно одному.
Волмарт поджидал нас в двух кварталах. Вико зашагала к нему, но я остановил её у парковки.
- Подожди здесь, не стоит ходить везде вместе.
Она, затравленно оглянулась. Я уже мог составить словарь из тех слов, которыми обзывал себя за то, что втянул её в этот бесконечный страх.
- Блондинка, брюнетка, рыжая? – спросил я девушку.
- Кто? – она ответила недоуменным взглядом.
- Какой цвет предпочитаешь?
- Свой, - Вико не понимала, о чем я говорил.
- Тогда простись с ним, оплачь его и выбирай новый, сладкая. Мы должны тебя немного… преобразить, - я не мог говорить с нею по-другому.
- А может, тебя? – она огрызнулась и, подумав секунду, добавила, - Сладенький?
- И меня, - я даже не ухмыльнулся в ответ, хотя губы сами по себе подались было вверх, к ушам.
Щупальца ужаса уже поселились в нас, так глубоко, что мышцы просто отказывались тянуться в улыбке.
Я купил всё, что надо, так быстро, как мог, расплатился и опять вцепился хваткой бультерьера в её ладонь.
- Куда поедем? – спросила она тихо, - Ты тут раньше был?
- Нет, - я старательно изображал перед нею решительность и она, казалось, поверила, расслабила руку и покорно пошла за мною, - Надо найти автобус.
- Мы не задержимся в этом городе? – спросила она инертно.
- Местный автобус, - отрезал я, - Мы едем в пригород.
Вико сморгнула, но не стала оформлять в слова мучающий её вопрос.
Только теперь, на юге я почувствовал наконец в полной мере, что лето прошло. Ветер стал и пронизывающим, и неприятным. Или мурашки по моей коже имели другое происхождение? Я не хотел понимать.
Ещё несколько часов мы провели, бродя по улицам – одним и тем же – усеянным частными домами. Вико устало рассматривала асфальт. Мне было безумно стыдно на неё взглянуть. К тому же вернулось это тяжелое ощущение в желудке.
- Где мы будем ночевать? Здесь нет ни одного мотеля, - она тянула свою жалобную песню.
- Я знаю. Нам нельзя пока что останавливаться в отелях.
Она не поняла, я это чувствовал, но я был ей благодарен за то, что она не продолжала свои расспросы. Луна была большой, почти полной, и под её грустным, понимающим оком я решился. Остановился перед выбранным домом и с силой толкнул ногой заборчик. Звук был не слишком силен, но достаточен. Ни лая, ни воя, ни криков.
- Знакомься с пристанищем, - кивнул я ей.
- Мы что, вломимся сюда? – спросила она в ужасе, - Но это незаконно!
- Так давай с уважением к закону прямо тут и скончаемся.
- И мы проведем ночь… в этом доме?
Это был хороший момент. Из тех, что были проверены мною не один десяток раз, и не воспользоваться им сейчас, с нею, было бы глупо. Я аккуратно погладил её щеку.
- Дорогая, ты прочти сутки проспала… не говори мне, что ты опять хочешь спать.
- Не говорю, - она смутилась, - Но… о чем ты тогда?
Я улыбнулся, но руку не убрал.
- Вот за что я искренне и беззаветно люблю круглосуточные супермаркеты, - тяжесть в желудке всё усиливалась, и никакого отношения к голоду не имела, но я, как мог, старался её игнорировать.
Мы вернулись к светящемуся жестяному павильону. И почему эти сволочи никогда не предупреждают? Не было ни шороха, ни предчувствия, ни мелькнувшей тени. Просто моя голова встретилась с чьим-то кулаком. Не знаю, что это было – рефлекс или просто везение – но в висок мне этот кулак так и не попал, проехавшись где-то у уха. Я упал, и дикая боль стрельнула в ноге, я только и успел сообразить, что что-то там растянулось. Все мои ожидания увидеть близнецов не оправдались. Их тоже было двое, и одного из них я даже узнал – это был Зиг, третий из квартиры Ога.
- Вико, - она стояла, крепко зажмурившись, но на звук моего крика отреагировала и открыла глаза.
Я, будь я проклят, был прав. Такого неонового инфернального зеленого я раньше не видел. Её голос не изменился, но я понял – с опозданием – что это уже не была она. Как тогда, на своей кровати, она лишь исполняла, весьма талантливо, роль микрофона.
- Вы, жалкие рабы bizango, ваша метка Guede отобрана, - она затряслась, а из глаз – вот когда оказалось, что это и вправду был огонь, - посыпались крупные зеленые искры.
Эти двое переглянулись, они, очевидно, испугались её слов. Но не саму Вико. Пока что. Один из них, Зиг, начал медленно на неё надвигаться. Меня не задело, что на меня не обращали внимания. Я был этому откровенно рад, и с этой самой радостью, душевно вытащил пистолет и снял его с предохранителя.
- Не увидимся, сучара, - никогда раньше отдача не казалась мне такой слабой.
Впрочем, лёжа я тоже ещё не стрелял. Началась настоящая Матрица, только я в ней был зрителем. Как змея под дудкой гипнотизера, я глядел на медленно летящую пулю, пробивающую тело, брызги красного, его тяжелое оседание и последние, судорожные хрипы. Перед смертью, конечно, не надышишься, но нельзя сказать, что он не пытался. Из киношного транса меня вырвал крик Вико, и я попробовал было сесть. Я совсем забыл про второго.
Это была уже не искра. Это был полноценный файербол дикого зеленого цвета, вырвавшийся из неё, пролетевший над моим плечом и с шипящим звуком врезавшийся во что-то, мне невидимое. Я долго, пересиливая боль в ноге, оборачивался. Но не настолько ведь долго! Я увидел только ошметки плоти, ничего больше, их не набралось бы даже на торс. И этот всепроникающий запах… приторно-сладкий и гнилой запах горелой человечины. Вико рухнула на колени, её рвало. Я, стараясь не двигать ногой, подполз к ней и взял её за плечи. Она заплакала и, вытерев рот, прижалась ко мне. Её рука гладила моё лицо, и только тогда я понял, что тоже плачу.
- Надо убираться, - сказала она сипло, и помогла мне встать.
Наверное, с этого самого мгновения я понял, что это начало конца. И я не переставал уверять себя, что хэппи-энды бывают не только в голливудском кино. Пакеты в задних карманах джинсов стали подобны гирям от штанг, а тяжесть в желудке усилилась, отдаваясь кислым, горьким и приторным одновременно. Это был ещё один момент, и мне безумно захотелось вдруг сказать ей, что я её люблю. Пока не поздно.
Глава 9
Myxomatosis
Ни небесным, ни земным, ни смертным, ни бессмертным
не сотворил я тебя, так что можешь быть свободен
по собственной воле и совести - и сам себе будешь
творец и создатель. Лишь тебе даровал я расти и меняться
по собственной воле твоей. Ты несешь в себе
семя вселенской жизни.
Пико Делда Мирандола "Речь о достоинстве человека"
Остаток ночи мы просидели в канаве, рассматривая полицейские мигалки и карету скорой помощи, увозящую в морг Зига. Вико не произнесла ни слова, я тоже. Мы просто не знали больше, что и как говорить. Мы обнимались, но в этих объятиях не было ничего сексуального, столько в нашей крови было ужаса. Я так и не смог выдавить из себя ни слова.
До дома, который я выбрал, мы ковыляли не меньше сорока минут. То есть я ковылял. Нога не опухла, так что перелома не было, но болела жутко.
- Слушай внимательно… повторять не буду, и запоминай.
- Ты так говоришь, словно умирать собрался, - сказала она, - Или бросить меня одну.
- Не собрался. Но после… их… никто не говорил, что мы оба переживем. Не перебивай меня! Лучше постарайся всё запомнить. Поначалу нужно найти на кладбище человека, что родился примерно в тот же год, что и ты, и умер достаточно рано, чтобы за ним просто не мог тянуться хвост – всякие взыскания по учебе или нарушения правил дорожного движения. Умер ещё ребенком, поняла? Желательно, чтобы имя подходило как мужчине, так и женщине, сложней будет искать. Найдя имя, ты можешь послать запрос в министерство статистики и получить на это имя копию – не оригинал – свидетельства о рождении. На её основании получишь идентификационный код и номер карточки социального страхования, первый – в отделении налоговой, второй – в Фонде социального страхования. После этого сможешь оформить себе водительские права, а потом пойдешь в паспортный стол и получишь паспорт. И станешь другим человеком, - Вико кивала, но её глаза были мутными, испуганными.
- Не бросай меня… - она попросила тихо.
Ещё один момент. Чертовски болела нога, но я сообразил, что мог бы сейчас им воспользоваться. И не стал. С каких это пор ты такой совестливый – спросил у меня внутренний голос, но я просто не мог с нею… так… как с другими.
- И, как только сменишь имя, уезжай в другую провинцию. Для безопасности проделай всё это ещё раз, и только тогда сможешь вернуться, если захочешь, в Буэнос-Айрес. Но не советую общаться со знакомыми… ты их же подставишь в случае чего. Не ищи черной работы, всяких посудомоек или официанток, их очень легко найти. Лучше всего найти агентство – няни, там, горничные, на крайний случай – Мак. Хорошо, если найдешь работу в университетском городке.
Я говорил ещё долго, стараясь одномоментно внушить ей всё, что узнал за годы общения с Огом со товарищи.
Только в кино показывают, как всякие Спайдермены кулаком выбивают окна. Мне пришлось найти камень побольше, чтобы фактически выдавить стекло задней двери дома.
- Как ты его выбрал? – спросила она, пока я искал кирпич.
- Что?
- Да этот дом…
- А, - я пожал плечами, - Посмотрел, кто вечером домой возвращается, и что делает. Тут живет парочка, две машины – значит оба работают, детей пока нет, получается – весь день дом свободен, собак, я проверил, тоже нет… просто.
- Ага, - она задумчиво кивнула, лицо немного побелело.
- Малыш, поздно бояться. Теперь можно уже только соображать, - я погладил её щеку, кожа была такой мягкой и теплой.
Разбив дверь, я швырнул в холл кирпич. Мы ничего не крадем, пусть думают на случайных уличных хулиганов. Я скинул обувь и жестом показал Вико сделать то же самое. Мы оставили ботинки у двери и босиком, взявшись за руки, поднялись по лестнице. Говорить в чужом доме было страшно и как-то кощунственно. Она кивнула на приоткрытую дверь и зашла в ванную. Я последовал за ней и прикрыл комнату.
- Ты что? – она прошептала, округлив глаза.
Я достал из рюкзака краску для волос и ножницы.
- Помыться успеешь потом. А это важно.
Через сорок минут мы сидели с одинаковыми пластиковыми пакетами, прикрывающими существенно обновленные и вымазанные вонючей субстанцией волосы, на кухне и жадно поглощали бутерброды один за другим, заливаясь кипятком, в котором при желании угадывались кофеин и глюкоза. Если она и хотела мне что-то сказать, она вряд ли могла, по той же причине, по которой я сам хранил молчание. Еда во рту была поистине божественным, райским, нереально фантастически прекрасным ощущением, не хотелось его осквернять.
На сковородке восхитительно шипела, распространяя великолепный аромат, курица, её запах… моя голова закружилась, а желудок свело, и я даже на мгновение испугался, что сблюю этот бутерброд. Аппетитный аромат курицы внезапно перебил другой запах… удушливое воспоминание о горелой плоти и ошметках человека. Но Вико воспоминания о происшедшем у входа в супермаркет не терзали. Казалось, она ежедневно метала огонь в нападавших на неё ублюдков. Я запретил себе так о ней думать. Вообще об этом думать. Но хлеб, а затем и курицу жевал как-то вяло.
- Не вижу энтузиазма, - проворчала Вико, - Моя стряпня не так и плоха.
- Она, конечно, великолепна, я просто задумался, прости.
Я начал поглощать пищу в два раза активней.
- Скажи, а какая у тебя фамилия? – я спросил неожиданно даже для себя.
- Пасс… а что?
- Да нет, ничего. Просто странно.
- Что странно? – спросила она, отрывая кусок мяса от кости и кладя его в рот.
- Ну… мы столько времени проводим вместе, и ничего друг о друге не знаем.
Вико засмеялась вдруг.
- Что я такого сказал?
- Это звучит как… с такими словами обычно на свидание приглашают, - говорила она сквозь взрывы хохота, и в тот момент она была прекрасней, чем когда-либо.
- Ну?
- Ну, ты запланировал определенно самое невероятное времяпровождение, как для первого свидания. Не подумай, я не жалуюсь, - она продолжала мелко хихикать, - Побег из города, оружие, наркотики, магия, убийства… Это определенно очень сближает. Посоветуй своим друзьям.
- Я продам идею на телевиденье. Буду вести свое шоу для холостяков, - плакать над этим не хотелось, приходилось так же невесело смеяться. К моему удивлению это оказалось просто.
Так же просто и естественно мы вернулись в ванну – смывать с волос остатки краски (и отчего только она так… пахнет?). Её нежные руки, прикосновения, капли воды на коже… я не знаю, как это произошло. Честное слово, я не собирался этого делать. Но мы словно ожидали этого с самого первого мгновения. Я раньше не думал, что это так… как в дешевых романах, которые пропагандируют разницу между сексом и занятиями любовью.
Это было странно, в первую очередь. Одну минуту всё было прекрасно, словно бы только так изначально и задумывалось, но в другой момент… Я целовал её шею, грудь, живот, горячие от страсти, мы были так близки, как только могут быть два человека, и тут сквозь душную атмосферу возбужденных потных тел пробивался этот приторный, гнилой запах горелой плоти, и у меня пропадало всякое желание обладать лучшей в мире женщиной. И в её глазах я читал то же самое. А потом, через ещё мгновения, всё пропадало, оставляя только осадок из проклятий, которыми я себя крыл за то, что вовлек её – из всех людей – в этот круговорот. И у меня раз за разом возникало желание прожить эту неделю заново.
Она уснула, завернувшись в одеяло. Я всегда думал, что это произойдет ночью, но сойдет и два часа дня. Я поставил для неё будильник, оделся, вытащил пару гирь и горько усмехнулся. Какая? Можно было бы бросить монетку, но я предпочел, следуя мудрому примеру Соломона, разделить. И смешать. Пять тех, четыре тех – по полпакета. Это необходимо было узнать. Подбросив их несколько раз на ладони, я сел поудобней, зная, что из всего этого выйдет довольно неприглядное зрелище, и отправил всю горсть в рот.
Глава 10
Почему? (Love Me When I’m Gone)
Don't cry
Don't raise your eye
It's only teenage wasteland
The Who
If I swallow anything evil
Put your finger down my throat
If I shiver, please give me a blanket
Keep me warm
Они же
Я смотрела на моргающую зеленую линию – такую изломанную на больничном мониторе, но сил плакать не оставалось. Я плакала, когда проснулась – так сильно, что, казалось, выплачу из себя всю оставшуюся после него жизнь. Как можно уснуть с мужчиной, а проснуться с телом? Его голова соскользнула набок, по щеке струйкой стекала слюна, под приоткрытыми веками – белок. Я плакала, доставая из его рук остатки таблеток, дважды пересчитав их, остановившись на числе 9. Плакала, вызывая скорую, глядя в окно в ожидании мигалок и сирены, плакала, пока его тело тряслось и вздрагивало от дефибриллятора, а я сидела, скорчившись, в самом уголке машины, даже кофе, которое мне принесла молоденькая, видимо, ещё добросердечная, медсестра, было соленым от моих слез. А потом, в палате, слёз не осталось. Только один вопрос во всевозможных доступных вариациях – почему?, и его лихорадочное вращение в моей несчастной голове.
Врачи несколько раз пытались выгнать меня из его палаты, пришлось на одного из них посмотреть, и он, отшатнувшись, выбежал со скоростью пули, или даже ракеты. Да как у них только язык поворачивался говорить, что он в коме, и они ничего не могут сделать? Они просто не знают Рокко, он что-нибудь придумал, я уверена. Только забыл мне рассказать. Или это сюрприз, но он наверняка что-то придумал. Я убеждала себя, пока сознание не протянуло в очередной раз своё саркастическое «Ага», и я не закричала во весь голос.
- Почему ты это сделал, а? – я решилась подойти к нему, и ударила кулаком в плечо, - Ты же обещал, что не оставишь меня одну, обещал!
Я сама понимала, как по-детски звучали мои слова, но ничего не могла поделать с обидой. Обидой на то, что я успела как дура его полюбить. А эти врачи! Придурки, которые только развели руками, сказали, что в его крови вроде бы и нет никаких наркотиков, только какая-то странная реакция, которую необходимо изучить, кар… нимо… бензо как то там, я не помню. Я кожей ощутила нагревшийся и прилипший к животу пакет, который я тогда затолкала под одежду. Тогда…
Слёзы опять набежали на глаза, но я их сморгнула. Поплакать ещё будет достаточно времени, а если и не будет, то не стоит его остатки тратить впустую.
- Ты же знаешь, факин шит, так скажи мне, - накричала я, сама не зная на кого. Наверное, на себя. На свои странные глаза, которые так его поражали, на голос, использовавший меня, как микрофон, - Скажи мне немедленно, мать твою!
Открылась дверь. Если это опять врачи, пообещала я сама себе, оборачиваясь… это были почти врачи. Близнецы нашли где-то белые халаты, но я узнала бы их даже в парандже. Они опасливо взглянули на меня, пытаясь обойти по полукругу палату, а я всё ждала, когда это нечто снизойдет до того, чтобы опять мне помочь. Сила не помогала, и я решила, что пора начинать немного блефовать.
- Не двигайтесь.
- Лошадка, послушай… - начал было один из них.
- Неудачное начало знакомства – при первой же возможности назвать девушку кобылой. Мне не больно-то нравится, - я вытащила из джинсов пистолет Рокко. Насрать, что мне не нравится оружие, или что я не умела стрелять – у меня были вопросы, а у них – часть, хоть какая-то, ответов. И они были обязаны мне их предоставить – равноценным обменом информации на жизнь.
Они переглянулись, я так и не научилась их различать, и один сказал другому:
- Она сама не понимает, что делает…
- Но ведь делает, - неуверенно ответил он.
- Эй, хватит говорить так, словно меня нет в комнате. Если мне надо будет одного из вас убить, чтобы второй мне всё рассказал, я так и сделаю, - я не сомневалась тогда, что так и поступлю. Мне хотелось только одного – знать, что случилось с Рокко и как это исправить. Как его вернуть. Потому что без него… я чувствовала, что могу начать топать ногами и вопить от отчаяния. И, сама не знаю как, повторила трюк с уплотнением воздуха, - я просто поняла, что это случилось, стоило мне захотеть. А что если… но он даже не шевельнулся.
- Какого черта мне этот воздух, если он ещё лежит, а? – спросила я, опять обращаясь к самой себе, - Наверное, раз это больница, тут полно психиатров, и мне вот-вот одного вызовут.
Я прошлась по палате, и вдруг указала на одного из них пальцем, проворчав: «Говори!». Он только промычал в ответ, и я поняла, что способы связывания срочно нужно менять. Пришлось ослабить воздушную хватку у его горла – и только тут я заметила, что он опустился с цыпочек на ступню. Ничего, попрактиковался в прима-балеризме, никому не помешает почувствовать, как паришь над землей.
- Я жду.
- Лошадка – это не оскорбление. Это твоя сущность для лоа, - прохрипел он.
- Вот спасибо! Ты становишься мне всё милей.
- Ты знаешь, кто такие лоа? – я отрицательно махнула головой. Если бы я только знала, - Это великие духи основных сил вселенной.
- Боги, чтоль?
- Нет, за что они только тебя выбрали, не пойму? Существует только один бог, ты что, не христианка? – меня бесило его презрительное отношение и снисходительный тон.
- Христианка, но в Библии никаких лоа нет, уж в этом я уверена, - проворчала я, опасливо разглядывая его руки. Не знаю, наверное, я что-то чувствовала, но мне определенно не нравились ни его поза, ни выражение лица, ни, тем более, этот тон.
- Христианство, ислам, синтоизм – не важно. У него много имен. Мы зовем его Bondye. Он велик, практически всемогущ.
- Ну, и зачем ему лоа?
- Ему? Незачем. Ему вообще всё похуй. Они нужны нам. Людям. Наши предки, будучи примитивными, верили, что лоа покровительствуют людям, но мы-то знаем, что всё не так просто. Мы как-то от них зависим.
- Ну-ну. Флаг вам в руки, я тут при чем?
- Лоа не могут приходить в наш мир иначе, чем посредством особых людей, способных их провести. Своеобразных извозчиков. Вот их-то и называют лошадками.
- Теперь я оценила всю прелесть твоего комплимента. Мать твою, ты мне ничего не объяснил. Что за отмычка? – мне казалось, или он стоял иначе?
- Мы знаем, что дверь – это человеческое сознание. Отмычка поможет открыть его для мира духов и помочь понять связь между нами.
- Как хорошо всё звучит… объяснили бы, вместо того, чтобы убивать нас.
- По ходу дела она дает ещё и власть, равную которой не видел мир.
- Посмотрите на нас, какие мы властные. Я говорю с двумя идиотами, а он… спит. Думаете, у нас она есть, эта отмычка?
- Просто вы двое малолетних кретинов, которые не смогли ей воспользоваться, - близнец издевательски скривил губы, - Не знали, что за удача у вас в руках.
- Я бы на твоем месте не говорила так с человеком, который держит тебя в плену, - меня действительно начало пугать его поведение, к тому же его объяснения были слишком уж туманными. Хотя, тогда я была готова поверить во всё, что угодно.
- А я и не говорю, - мою голову поцеловал огромный кулак. Они смогли освободиться, видимо, долго уплотненный воздух не держался, а я перестала следить за ними. Или они были слишком сильны. Я осела на руках одного из них, почти потеряв сознание.
Простая это штука – смерть. Я только тогда поняла – она просто приходит, как холодный ветерок, без запаха даже, врывается, разбиваясь обо все четыре угла этой дурацкой палаты. Дерьмо, Рокко бы это повеселило. Мои зубы начали мелко вибрировать, издавая зуд, когда они сунули мою руку в какую-то электрическую штуку, которая ультразвуковым параличом въелась в мою нервную систему. Моё зрение вдруг изменилось, я воспринимала реальность иначе, в новых цветах, новой перспективе. Голова кружилась, в виски кто-то бил огромным молотом.
Моя центральная нервная система была подавлена мощью гидроэлектростанции за три километра от больницы, но какая-то магическая химия посреди зловещей, обволакивающей тьмы позволила мне ощутить всю безграничную желанность этой палаты с её пустыми белыми стенами и пахнущим формалином полом. Я хотела жить. Я вдруг смогла видеть сквозь стены – бегущих докторов, включившийся неизвестно как сигнал тревоги, роющихся в одежде Рокко близнецов. Моё сердце остановилось. Просто, без приколов, перестало биться. Мне казалось, что оно вдруг просто упало на бок и отбросило копыта, как загнанная лошадь в мультике. Я была мертва уже шестнадцать секунд.
И тут в меня что-то вклинилось. Ощущение запредельных пространств, что-то огромное, пришедшее из-за самого дальнего предела – мира, чувств, боли, всего, что можно было познать или вообразить. И это нечто коснулось меня.
- Что ты делаешь? Вставай сейчас же.
Я сразу же узнала голос. Его голос.
- Они убили меня. Убивают. Убери это.
Темные волосы, черные глаза, как звёзды пустыни,
- Это только трюк, Вико. Не видишь? Ты можешь увидеть. Тебе только кажется, что тебя убивают. Смотри – вот я касаюсь её, и нет никакого тока.
- И я могу жить?
- Конечно. Ты можешь всё. Я люблю тебя, Вико.
- Рокко, постой!
Но моё сердце перекатилось и встало на место, отфутболивая своими маленькими мультяшными ножками то, что я смогла заставить себя съесть, наверх. И зрение стало обычным.
Я встала, шатаясь, пытаясь удержать в своей голове крушащееся здание, хватаясь за стены, а близнецы перелетели через всю палату, синхронно ударившись о стену. И тут моя голова взорвалась. Я увидела это ясно, из самого дальнего из всех далек. Как взрыв нейтронной бомбы.
Всё было белым и светлым. И потом появилась я.
Глава 11
Ну и?
The mind is its own place, and in itself
Can make a heaven of hell, a hell of heaven.
Мильтон, Потерянный рай.
Мы повисли в безвременье. Я, Рокко, ещё раз я… вся палата.
- Почему же ты не пришел ко мне раньше? – спросила я обвиняюще, глядя на собственное отражение, зная, что иначе он не выглядеть просто не способен.
- Почему ты так долго искала wanga?
- Искала что? А… браслет, - я взглянула на свою руку.
- Я не мог видеть так далеко, - странно было слышать это слова от девушки с высоким, тонким голосом. Такой худой… неужели я так истощилась за эти дни? Килограмм пять как минимум скинула, - Пока ты не взяла браслет, мы не знали, кто ты.
- Но это было неделю назад.
- Ты должна была доказать, что способна…
- Бла-бла-бла. Какая глупость, - меня начало раздражать его снисходительное отношение.
- Ладно, скажу. Ты была так слаба и неопытна, что могла угробить нас обоих.
- Как тебя зовут-то? – спросила я.
- Легба. Если интересно, то я – солнце.
- Правда? Не похож.
- Я, между прочим, те самые ворота, к которым они, - мои собственные глаза презрительно посмотрели на два уже трупа, как на мусор, - Искали ключ. А он, - и взгляд уперся в Рокко, - Он нашел.
- Он умер? – спросила я, стараясь не показать, как мне важен ответ.
- Нет, конечно. Ты же его видела, и говорила с ним, - мои губы искривились в усмешке. Странно было смотреть на мимику самой себя со стороны.
- Но он же вот, лежит, в коме. Значит, он ни в какой такой другой мир не ушел.
Моё отражение засмеялось. Как оказалось, смех у меня красивый. Звонкий, лёгкий и задорный.
- Мир… ты не знаешь, что это такое?
- Конечно, знаю, - моё возмущение было искренним.
- И что? – издевательски поднял мою бровь этот Легба.
- Ну… - действительно, вопрос.
- Мир – это немыслимо сложная консенсуальная галлюцинация человечества. Всё вот это – оглянись – всё, что воспринимают твои органы чувств, является исключительно большой божественной шуткой. Приколом, если тебе будет понятней.
- А настоящий мир – он другой? – я облизала внезапно пересохшие губы.
- Дурочка. С чем ты взяла, что есть настоящий?
- С того, что где-то должен быть Рокко. Я знаю, что он где-то есть. Я его видела. Слышала. Чувствовала. Я его люблю, понимаешь?
- Он и существует. Да, он в другом мире, но не настоящем, как ты выразилась. Он мог делать, что захочет, и он создал себе мир. Его личный.
- Так отмычкой были…
- Таблетки конечно. Мне показалось забавным придать ей форму амфетаминов. Тем более так вся эта шелудивая свора могла у себя под носом её не замечать. А мальчика ты себе выбрала под стать – смелого, догадливого. К тому же, он оставил тебе половину.
Я с новой силой ощутила прилипший к потной коже пакет. Я достала его и высыпала содержимое на ладонь.
- Если я это проглочу, то тоже окажусь… как он?
- Нет, ты поступишь в балет и станешь примой Большого театра.
- Твоя доброта меня пугает. И мы никогда с ним не вернемся?
- Наверное, нет. Но, если тебя это утешит, помни, что это всё – не больше, чем твоя галлюцинация.
Я глубоко вздохнула.
Вопрос «что делать?» даже не возник в моем уме. Я знала, что.
- Помоги мне, - попросила я своё отражение, и вдруг знание появилось в моей голове, возникло из ниоткуда. Я придвинула к нему соседнюю койку, желая, чтобы ты часть нас, которая останется здесь, была вместе. Распутала десяток проводов, приклеивая к коже щекотные троды. И когда на аппарате жизнеобеспечения появилось две зеленые линии, я швырнула горсть таблеток в свой рот. Моё отражение, смеясь над моим глупым видом, махнуло мне рукой, я знала, что в Буэнос-Айресе в своей комнате, на своей кровати просыпается Виктория Пасс, чтобы начать первый в своей жизни день. Я чувствовала, как время вокруг этой палаты возобновило свой бег, видела врача, ординатора и двух медсестер, колдующих над моим телом, пропуская всё то же электричество трехкилометрового далека сквозь мой миокард, видела, как сущность покидает два до смешного больших тела людей, убитых одним моим взглядом. И пустынные звёзды глаз.
- Я долго?
- Нет. Но я успел соскучиться.
Всё, что я видела потом, было прекрасным.
|
| |
| |
|
|
 |
