Глава 1
Всем правит случай, знать бы еще, кто правит случаем. (С. Е. Лец)

Напитки покрепче, слова покороче,
Так проще, так легче стираются ночи.
Звонки без ответа, слова и улыбки.
Вчерашнее лето – смешная ошибка.
Вечеринка в честь Дня Святого Валентина была в самом разгаре. Впрочем, кажется, уже все давно забыли, по какому поводу они здесь собрались, впрочем, здесь никому и не нужен был повод. Очередное массовое гуляние из разряда тех, что проносятся как ураган, сметая все приличия и пределы, искажая реальность и размывая границы, оставляя за собой только пустыню да обломки каких-то донельзя странных воспоминаний, которые разрывают голову своими острыми краями. Случались подобные явления довольно часто, благо – метеоусловия позволяют, обычно они заносятся в прогноз заранее, что бы все точно знали, что, где, когда и как, хотя параметры обычно не менялись и все происходило по давно отлаженной схеме. И надо сказать, что работала она всегда безотказно и почти безупречно, ну а маленькие неожиданности, без которых никак, только добавляли остроты. А на следующее утро все обычно старательно отводят взгляд и делают вид, что ничего не произошло, стараясь не замечать взглядов и намеков тех, кто еще что-то помнит и, словно глумясь, повествует об игре в бутылочку или покер на раздевание, стриптизе на столе или просто выразительно оттягивает щеку языком. А потом и дорожки на щеках и царапины на запястьях и истерика в туалете, а затем никотинотерапия и разбор полетов – пожалуй, самая приятная часть. Но все быстро забывается, слишком быстро, что бы придавать этому значение. А особо тяжелые воспоминания можно вытравить во время следующих вечеринок, вот здесь и понадобиться график. Удобно.
Марисса внимательно наблюдала за симпатичной блондинкой, которая еще вчера рыдала у нее на плече, а теперь весело смеялась в какой-то компании. Она закивала ей, предлагая присоединиться, но та сделала вид, что не заметила. Наобщаться она успела еще в первые часы вечеринки, а теперь хотелось просто подорвать эту чертову дачу вместе с толпой, что бы горело все здесь синим пламенем (а гореть здесь было чему). Почему, она не знала, не могла четко сформулировать эту мысль, но то, что она ненавидела сейчас даже этот замечательный диванчик, на котором она так удобно устроилась,- это факт. А может все потому, что в день Валентина ей и любить то было некого, ну разве что себя, но любовь эта была чисто платонической, болезненной и как не странно, непостоянной. Девушка рассеянно завертела головой в поисках того, кто звучно поздравлял всех с Новым годом и клялся в вечной любви ко всем и каждому в отдельности, заглушая даже музыку. Вот ей и стало интересно, кто же это такой любвеобильный решил забить на правило, что лучше молчать и казаться идиотом, чем заговорить и развеять все сомнения. Но миссия оказалась невыполнимой, идиот умело маскировался, благо, глупых лиц было вокруг хоть отбавляй. Какой-то парень пытался соблазнительно улыбнуться ей, но всей мимики хватало только что бы состроить гримасу “пьяная рожа”. Девушка брезгливо отвернула и потянулась к очередному бокалу с мартини. Из сизо-серого дыма появилось до неприличия счастливое лицо Мии.
- Рисс, ты должна это попробовать, - обессилено падая на диванчик, протянула она сигарету, девушка не глядя взяла и жадно затянулась.
- Откуда? – сощурившись, спросила Марисса.
- Рокко решил, что нашему празднику немного не хватает радости, - забирая сигаретку назад, ответила блондинка.
- Хороший мальчик, все правильно. И много же этой… радости? – жестом отказываясь от еще одной затяжки, все же спросила она.
- Хватит, что бы закидаться по самую гланды и накуриться по самые бронхи, - захихикала девушка, видно считая свою фразу верхом остроумия.
- Что ты и собираешься сделать?
- А почему бы и нет… - проговорила она, задумчиво глядя куда-то вдаль.
- А ты взрослеешь, baby.
- Ага, пойду найду себе какого-то симпатяжку и будем вместе с ним взрослеть, - пытаясь стать ровно, промурлыкала она.
- Может не стоит, говорю тебе как относительно трезвая подруга, - равнодушно наблюдая за потугами Мии, сказала девушка.
- Заботишься о моей чести и невинности? – наконец приведя себя в горизонтальное положение, захихикала та.
- Цветочки на могилку своей невинности сама будешь носить, можешь даже на покосившемся крестике вывести неуверенной рукой “Скорблю”, мне пофиг, но как же твой имидж?
- Имидж – ничто, жажда - все, - вытирая выступившие от смеха слезы, выдохнула она, - Что я, хуже всех? – с этим она и ушла, мерно покачиваясь от невидимых порывов ветра, гуляющего сейчас в ее голове.
Марисса лишь с грустью проводила ее взглядом, а точнее косячок, от которого она почему-то все же отказалась. Найти новый не составило бы труда, но для этого нужно было хотя бы встать с дивана, а после трех часов непрерывных танцев и n-го количества випитого это казалось непосильной задачей. Сладкая лень растекалась по телу, создавая странное ощущение невесомости. Попытка поймать дым не увенчалась успехом, он лишь проскользнул сквозь пальцы, тогда было принято альтернативное решение поймать что-нибудь материальное, желательно теплое и говорящее. Как оказалось, тепленькими здесь были все, а некоторые были даже способны на вполне осмысленные фразы. Девушка подумала, что все же их школа умеет отдыхать, только она ума не могла приложить, где же можно так устать. Что ж, надо найти себе наиболее подходящую кандидатуру для совместного приятного времяпровождения, а попросту, курения, так как сигареты у нее давно закончились, а дым, заполнявший все вокруг, сильно дразнил. Марисса безжалостно откидывала одну кандидатуру за другой: этот брюнет слишком занят другой, с тем высоким они уже как-то встречались и вспоминать старое совсем не хотелось, а вон тот голубоглазенький…, здесь она обошлась без логических объяснений и ограничилась странной фразой “Может быть в другой жизни”. Решив, что если она встанет, у нее будет больше шансов, а еще сжалившись над яростно целующейся парочкой, которая не могла найти себе места, она все же поднялась с диванчика и направилась вглубь толпы. Ее внимание сразу же привлек только что вошедший брюнет, очень уж рубашка у него прикольная была… Марисса направилась было к нему, но потом неожиданно рухнула на пол и тихонько выругалась. Столь стремительное ее перемещение в пространстве не могло укрыться от посторонних, какой-то парень, подумавший, что она упала случайно и бросившийся ей помогать был послан далеко и надолго, а сама девушка начала ползком пробираться обратно к дивану, молясь, что бы вошедший не успел ее заметить. Игра в партизанов явно не числилась среди ее любимых, поэтому она сквозь зубы тихонько облаживала матами все, что видела, в частности Хавьера, который даже и не подозревал, какие у него отклонения от нормы, пока еще неизвестны науке, но отлично известные ей. Скрывшись за спинкой дивана, она, наконец, расслабилась и стала потирать ушибленное колено. Так получилось, что в данный момент она должна была находиться в библиотеке и писать ему длинющий доклад по истории и парочку рефератов, а он находиться на какой-то другой вечеринке, но видимо она закончилась до 12 и теперь он здесь, а она, соответственно, за диваном. Вряд ли здесь действовала теория вероятности, скорее ее тотальное невезение. Вспомнив, что когда днем они были еще трезвыми, хозяин сей замечательной загородной дачи проводил экскурсию и довольно недвусмысленно показал, куда можно уединиться, если надо, девушка ползком направилась к ближайшей комнате, молясь, что бы ей не оттоптали руки. Спальня оказалась просто замечательной, уютной, кто-то заботливо оставил здесь кучу презервативов, сигарет и выпивки. Девушка была благодарна ему всей душой, особенно выкурив свою любимую сигаретку у открытой форточки. Но эта идиллия была кощунственно прервана ввалившейся в комнату парочкой, Марисса уже пожалела, что не закрыла дверь на замок и не заняла раньше шикарную кровать, к которой те и направлялись. Удалось узнать только Пабло, того самого голубоглазенького, а вот девушки, которая была совершенно пьяна, она не знала. Неизвестную брюнетку парень буквально втащил в комнату, так как от той сейчас толку было как от стройматериалов. Он явно заметил постороннюю фигуру, так здорово вписывающуюся в интерьер, а вот девушка вряд ли, хотя вряд ли она и интерьер могла рассмотреть, максимум, что она, наверное, могла сейчас видеть – это пятна голубого, Пабло оставался верен своим привычкам, а может он на каком-то подсознательном уровне догадывался, как Марисса ненавидит голубые рубашки. Он даже сам не знал, как влияет на ее привычки, мысли, желания, чувства, впрочем, она тоже не знала, только иногда, когда она была совсем трезвая или совсем пьяна, он очень цеплял ее, его присутствие, его слова, даже просто упоминание о нем. А еще ее цепляло то, что где-то в Африке голодают дети, что где-то в Австралии умирают последние особи редких животных, цепляло то, что американцы первые побывали на Луне, хотя с этим-то как раз можно и поспорить, как и с тем, что он ее цепляет, в общем вот они, все радости неадекватного состояния. А парня присутствие посторонних, кажется, никаким боком не цепляло, и Марисса как-то грустно подумала, что придется либо убираться из этой уютной комнатки, либо стать свидетелем нездорового секса. Задумавшись, девушка решила никуда не уходить, ведь она первая сюда пришла, да и очень уж было интересно, как у них все это будет происходить, если он уже долгое время даже не может стянуть с девушки кофточку, а та помочь ничем не может, так как руки ватные, ноги тряпичной куклы, голова пустая. Впрочем, целоваться она все же как-то умудрялась, но это, наверное, рефлекс, причем безусловный. Между тем, парочка уже добралась до кровати, Бустамантэ, обрадованный тем обстоятельством, что ее, наконец, можно положить, приступил к занятию по раздеванию с удвоенной силой. Марисса снова закурила и нарочито громко закашлялась, но эффекта это не произвело, Парень был слишком занят наконец очнувшейся подругой. Действительно, брюнетка неожиданно ожила, но этому нашлось логическое объяснение, Андрадэ не смогла удержаться от ехидной ухмылки, когда та буквально вылетела из комнаты, чуть не разбившись о дверь, зажимая ладонями рот. Парень какое-то время ошарашено пялился на закрытую дверь, а потом со вздохом рухнул на кровать, закрыв лицо руками. “Обломилось мальчику” - подумала девушка, но вслух не сказала, продолжила курить. Он убрал руки, огляделся вокруг и как-то совсем по-детски надул губки, видимо выражая так свою обиду. На нее он никак не прореагировал, словно предмет мебели какой-то, но Марисса отлично знала, что за этим кроется стойкое желание не видеть ее и не говорить с ней, но разве ж она могла удержаться от комментариев? Каким-то кошачьи движением она сползла с подоконника и мысленно похвалила себя за то, что удалось ровно удержаться на ногах, не смотря на высокие каблуки. Тщательно сформулировав в мозгу предложение, она выдала, смакуя каждое слово:
- Сдаешь позиции, дружочек, неужели уже нужно напоить девушку до такого состояния, что бы она тебе дала? – широкая улыбка никак не хотела убираться с лица, и это слегка все портило, но парень все равно упрямо не смотрел на нее.
- Ну что ты, просто найти кого-то трезвее было сложно, дополнительные затраты во времени мне не к чему.
- А я думала, что ты переборчивый, - задумчиво проговорила она, открывая бутылку своего любимого мартини.
- А я и переборчивый, но не требовательный, - внимательно изучая потолок, ответил он, - кстати, стаканчики на тумбочке, - девушка чуть бутылку не выронила, откуда ему было знать, чем она сейчас терзается, но парень невозмутимо продолжил, - Детка, а ты знаешь, что женский алкоголизм не лечиться?
- Скажи это своей подружке, как ее там… - кивая в сторону двери, агрессивно бросила Мая.
- Не знаю, не успели познакомиться, - пытаясь застегнуть рубашку, просто ответил он.
- Случайная ебля как обязательная часть культурной программы на вечер, - с нездоровым вниманием наблюдая, как он мучает пуговицы, бросила девушка.
- Фу, как грубо, - притворно поморщился он, - Это я на тебя так плохо влияю? – оставив все же в покое пуговицы, спросил он.
- Не обольщайся, - глотнув немного обжигающей жидкости, ответила она, - единственное, на что ты еще можешь влиять – это рвотный рефлекс.
- Мило. А ты знаешь, что похожа на вампира?
- Мило.
- У тебя тушь потекла, - пояснил он.
Девушка хотела гордо удалиться в ванную, но коварная судьба не любит гордых, дверь не открывалась.
- Fuck. Замок здесь плохой, теперь только снаружи откроется, - обреченно пробормотал он.
Даже через закрытую дверь отлично было слышно Hold me, there's too much tension Grade me, I'm fucking hungry, диджею явно нравилась Nirvana, поэтому надежды достучаться до кого-то не было вообще.
- Я вижу, ты не впервые в этой комнате, - изогнула она бровь, а затем неожиданно захохотала.
Он привстал на кровати и в свою очередь тоже изогнул бровь, наблюдая, как Марисса медленно сползает на пол, сотрясаясь от безудержного смеха, в его светлой головке уже видимо стал складываться ее диагноз, но девушка ничего не могла с собой поделать и продолжала смеяться.
- Беспричинный смех – плохой признак, вообще хреновый, - мстительно сказал он.
- Это все дурь, - утирая выступившие слезы, сказала девушка.
- И я о том же…
- Да нет, дурь в смысле марихуана, - устраиваясь на полу поудобней, сказала Марисса.
- Ты уже успела попробовать?
- ИМХО, грех предаваться унынию, когда есть другие грехи, - ловко ввернула она понравившеюся фразу. – Но это – настоящий кайф, - блаженно прошептала она, стягивая надоевшие туфли и выпрастывая уставшие ноги.
Теперь пришла его очередь смеяться, девушка лишь презрительно фыркнула и направилась к зеркалу, вспомнив про тушь. Да, смотрелось действительно жутковато, сходство с вампиром дополняли ярко красные волосы, разбросанные по плечам, красная же блузка и кожаные брюки, которые почти затрещали, когда она наклонилась перед зеркалом.
- Может хватит уже меня разглядывать, ты меня смущаешь, - бросила она, отлично видя в зеркале, что Пабло ее разглядывает, но тот и не пытался скрыть этого.
- Что же ты не смущалась, когда я здесь чуть не трахался с той девицей или дешевое порно – слишком большой соблазн?
- Дешевое, в смысле качества? – смотря на его отражение в зеркале, насмешливо поинтересовалась она.
- Лучше не нарывайся, мы здесь заперты, не забывай.
- Да ладно тебе, - проворчала Марисса, - я давно уже отвыкла бояться тебя.
- Отвыкла?
- Вообще отвыкла от тебя, - тут только она поняла, что сказала что-то не то, но мозг был уже не в состоянии следить еще и за речью, так как девушке нужно было еще и держаться на ногах, поэтому она просто махнула на это рукой.
- А не стоило привыкать, - задумчиво сказал он.
- Прости, с тобой удобно, - видимо решив добить его до конца, ляпнула она, после чего нахмурилась, улыбнулась, снова нахмурилась – мыслительный процесс шел полным ходом, поэтому ноги начали подкашиваться. – Подвинься, я тоже лечь хочу.
На это наглое требование он ответил столь наглым же молчанием, а может парень тоже решил подумать, а две функции его мозг также выполнять не мог. Она попросту начала спихивать его с кровати, и кто-то чего-то не рассчитал, но в итоге он оказался на полу. После звука удара отчетливо послышались маты, Марисса свесилась с края кровати, что бы посмотреть на результат своей деятельности, а он видимо справедливости ради, а может мести, стащил и ее с кровати, совершенно не подумав, что упадет она на него. После новой порции матов Андрадэ не выдержала и захихикала, уткнувшись носом ему в плече. Бустамантэ раздумывал над тем, какими непредвиденными могут быть последствия необдуманных действий, и почему законы физики у них всегда действуют так странно, какую бы систему отсчета они не выбирали, столкновение неизбежно, хотя по декартовым координатам они всегда находятся в разных четвертях, а Марисса в полной мере осмысливала значение фразы “С тобой удобно”. Вдруг щелкнул замок, и дверь приоткрылась. Кто-то видимо неправильно оценил обстановку, хотя лежащей на полу парочке и в голову не могло прийти, что выглядит это все довольно недвусмысленно, а тут еще девушка не выдержала и потянулась таки к этим чертовым пуговицам, которые почему-то жутко хотела застегнуть. (Чего пьяному в голову только не придет, но если уж придет, то фиг что выйдет). В общем, незнакомец, пробормотав что-то вроде “не буду вам мешать”, собирался закрыть дверь и сделал бы это, уверенный в том, что оказал неоценимую услугу двум молодым людям, если бы не два отчаянных крика “Нет!”, прозвучавших одновременно. Через пару секунд они вылетели из спальни, демонстрируя при этом чудеса реакции и способности координировать движения, Марисса даже умудрилась захватить свои туфли. А еще спустя несколько секунд они разошлись в разные стороны, спеша как можно скорее удалиться, слушаясь скорее какого-то животного инстинкта, чем голоса разума, хотя тот твердил тоже самое.

Глава 2
Нечаянная встреча – самое чаянное в жизни. (Х. Кортасар)

Ни о чем не жалеть,
Не любить и не болеть,
Не бояться не успеть.
И не спеть, не промолчать,
Не оставить и не взять,
Разделив не разделять.
Пополам, пополам,
Здесь с тобой, а с ними там,
Как назло своим мечтам…
Где-то минут через сорок она, наконец, добралась до ванной. То туфли все время терялись, то ванная, то сама девушка терялась в толпе, когда на горизонте появлялся Хавьер, которому она была слегка должна и который слегка портил ей жизнь, впрочем, помощников у него хватало. По дороге в ванную ее еще и облить пивом кто-то умудрился, Марисса, любившая свою блузку нежной любовью, стала сыпать искрами из глаз и разбрасываться молниями, благо, напряжения уже скопилось достаточно, но вредитель пожелал остаться неизвестным, поэтому пришлось поработать немного трансформаторной будкой и словарем ненормативной лексики впустую. Наконец она в ванной, причем, как оказалось, не одна. Кривые их жизней никогда не шли параллельно, но что же они пересекаются так часто, а то так можно начать верить и в судьбу, а особенно в ее странный юмор. Опять Пабло, девушка уже другая, рыженькая, но заняты они тем же. Все бы ничего, но рыженькая сидела на умывальнике, который был так жизненно необходим Мариссе. Девушка подошла к слипшейся губами парочке и деликатно постучала парня по плечу, попросив его умерить свое либидо и перетащить оборудование для спортивных упражнений в другое место, где и упражняться, не мешая другим согражданам. Ни Бустамантэ, ни “оборудование” никак не отреагировали, поэтому девушка в отместку решила тоже на них не реагировать и, добравшись до крана, открыла на всю холодную воду. Когда вода, наконец, попала туда, куда нужно было, рыженькая взвизгнула и соскочила с умывальника, а Марисса невозмутимо заняла отвоеванное место под лампой, а что, тоже светит. Когда она вытянула голову из-под струи холодной воды, парочки уже не было. Слегка протрезвев и приведя себя в порядок, она решила застирать свою блузку. Кстати обнаружилась и веревка, на которую ее можно было повесить, а некстати мелькнула мысль, что здесь созданы все условия для того, что б повеситься, даже мыло можно было выбирать. Откинув эту мысль, девушка примостилась на стульчике и стала тихо мерзнуть не смотря на наличие алкоголя в крови. Влажные волосы холодили кожу и липли к шее, невольно наводя на мысли о суициде посредством повешенья, последнее время столь часто посещавшие ее, а стена, в которую она упиралась спиной, казалась сплошь ледяной. Спустя всего минуту ей уже хотелось вжаться в эту стену, но та упрямо выталкивала ее назад. Девушка поджала ноги и обняла коленки, стараясь стать максимально незаметной, но полуголую девушку не заметить довольно сложно. Марисса не поднимала глаз до тех пор, пока не осознала, что она, в общем-то, его и не боится, а играть в партизанов уже наскучило.
- Что. Ты. Здесь. Делаешь? – отчетливо произнес Хавьер.
- Я. Здесь. Сижу. – Подражая ему, ответила она.
- Какого хрена ты здесь сидишь, ведь за такое время выполнить все задания было невозможно?
- Ты прав, невозможно, - девушка поменяла позу, гордо расправившись и закинув ногу за ногу.
- Быстро подняла свою задницу и понеслась писать мне рефераты, - угрожающе блеснув глазами, произнес он.
- Имела я все те рефераты, - не отводя взгляда, прошипела она ему в лицо, - а задницу мою прошу не трогать, знаю, она давно не дает тебе покоя, - и она победно улыбнулась, зная, что попала в цель.
- Ты права, и я могу дать тебе шанс искупить свою вину.
- Sorry, dear, но я могу и не дать, в смысле не воспользоваться шансом, тем более что вины своей я не чувствую.
- Бля, сейчас почувствуешь, - он не любит непокорных, это девушка уже поняла, а она не любила таких вот мелких ублюдков, вообще не любила ничего мелкого, так что если ублюдок, то последней степени.
Между тем парень бросился расстегивать ремень, злобно сверкая глазами.
- Ну-ну, удиви меня, – издевательски протянула она, внимательно следя за каждым его движением, от чего тот растерялся и не как не мог справиться с ремнем.
С пуговицей было еще хуже, он весь дрожал от злости, руки не слушались, а Марисса сидела, втупившись взглядом в его ширинку и что-то тихонько напевала. Ее это все забавляло, с каким-то извращенным интересом девушка мучительно думала, когда же он расстегнет наконец эту чертову пуговицу, и грустила, потому что отбиваться было совершенно лень, как же все не вовремя. Между тем, дверь снова открылась, Марисса уже не удивлялась ему, я и моя тень и ночью вместе. Пабло быстро оценил ситуацию, конечно же неправильно, но факты оспорить было нельзя. Он как-то отрешенно прошел мимо них и приступил к водным процедурам, видимо, желая протрезветь. Девушка проводила его скучающим взглядом, а затем с тем же интересом уставилась в прежнюю точку. Хавьер ошарашено переводил взгляд с вошедшего парня на девушку, не представляя, что же ему делать дальше.
- Ну что остановился, давай, насилуй уже меня, - устало бросила она впавшему в ступор парню, - Нет? Ну как хочешь, я тогда пойду.
Очнулся он только тогда, когда Марисса уже натянула еще влажную блузку и собиралась выходить из ванной.
- Стой.
- Ну чего ты хочешь? - уже раздраженно бросила девушка, - Помочь застегнуться? – С этим она хотела и уйти, но он схватил ее за руку.
- Мы еще не все выяснили.
- Я и так сделала для тебя достаточно и считаю, что заплатила сполна за твое тактичное молчание, а рефераты свои пиши сам, могу лишь помочь засунуть их тебе… - он больно сжал руку, но девушка быстро отреагировала и оцарапала его ногтями.
- Сука…
- Ублюдок…
- Ты заплатишь…
- Уже…
- Дорого…
- Пошел нахуй…
- Сука…
- Повторяешься, дружочек…
- Стерва… - все это сопровождалось беспорядочной возней, в результате которой у девушки появилось пара синяков, а у парня куча царапин.
- Маньяк озабоченный, - вырвалась, наконец, Марисса и смогла чуть отойти, что бы лучше рассмотреть свои художества и перевести дыхание.
- Ах ты…. – начал было Хавьер, заметив, что его рубашка порвана и испачкана его же кровью, но внезапно подошел Пабло, про которого совсем забыли и который стал невольным свидетелем всего этого безобразия. Он просто похлопал Хави по плечу, а когда тот обернулся, со всего размаху ударил ему в челюсть. Девушка рефлекторно зажмурилась, а когда открыла глаза, парень полубессознательно поскуливая съезжал в ванную, а Бустамантэ разминал кулак, довольно разглядывая плоды своей деятельности. Их взгляды встретились, девушка вопросительно повела бровями.
- Надоел просто, - пожав плечами бросил он и вновь вернулся к зеркалу.
- Ты бы мог сделать мне приятное и сказать, что сделал это для меня, - сверля взглядом его затылок, сказала Марисса, но он ничего не ответил, и девушка, покачав головой, вышла.
- Привет, ты где пропадала, я соскучилась, и почему ты мокрая какая-то – с заплетающимся языком говорила Мия, а также с сияющей улыбкой и бутылкой виски, несложно было догадаться, что второе было следствием первого.
- Ничего интересного…Слушай, а ты сама уже успела столько отхлебать?
- Алкоголь – это зло, а значит…
- Его нужно уничтожать, - продолжила Марисса забирая бутылку и делая большой глоток.
- Ого… я думала, ты только мартини пьешь.
- Мартини я пью, а этим успокаиваю нервы и лечу шок после неудачной попытки изнасилования.
- А кого ты пыталась изнасиловать? - с трудом переварив эту фразу, поинтересовалась блондинка.
- Да-а, – Со вздохом протянула она, вглядываясь в уморительно серьезное личико подруги, - Собственный разум, я его хочу, а он меня нет.
- Слушай, ты бы пошла в ванную… освежилась бы, что ли.
- Спасибо за совет, жаль только, что в ванной… этот…. вырубленный Хавьер– несостоявшийся насильник.
- Вырубленный? Круто…. Подожди, а причем тут разум?
- Не причем, его здесь вообще нет.
- А-а, ой, Рисс, меня ждет этот… пятикурсник, он мне че-то обещал показать… да нет, - отмахнулась она в ответ на красноречивый взгляд подруги, - черт… подвал, во, так я типа повалила…
- Мия, малознакомый тип и подвал? У тебя хоть средства защиты есть?
- Презервативы, что ли?
- Вообще-то я имела в виду газовый баллончик или утюг на крайний случай, но вижу, нападения ты не боишься.
- Не-а, - ухмыльнулась та, - ну я пошла… fuck, как все качается вокруг…
А Марисса лишь пожала плечами и блаженно зажмурила глаза, услышав “Taking Over Me ” Evanescence, потом, крепко прижимая к себе бутылку, направилась вглубь толпы.

Золотые клоуны синие и красные,
Золотые клоуны и слова напрасные.
Лучше попроси меня, и проснемся новыми,
И проснемся сильными, только попроси меня.
Бутылку забрали, ну и черт с ней, по крайней мере, руки свободные и можно держаться за всех подряд, удивляясь, какие штуки может выделывать вестибулярный аппарат, и узнавать, какие не может, но танцевать, танцевать, танцевать, пока не закончатся силы и не начнет действовать сила тяжести. Вот тогда можно рухнуть на диван и проклинать эти несносные шпильки, глотая предложенный кем-то лимончик. Марисса и не заметила, как оказалась затиснута далеко не лучшими, но подругами на этом самом диванчике и втянута в пьяный разговор. Хихикающие девушки, передавая по кругу косячок, пытались выяснить, кому можно присудить звание лучшего любовника. Она только улыбаясь, выслушивая все это, и пыталась найти взглядом Пабло, что бы проверить, не икает ли он там. О, этот давно заслужил звание почетного Дон Жуана, переспав со всей женской половиной курса, и не только своего, к слову, при этом умудрившись всех удовлетворить и никого не обидеть. Правда, находились и такие, кто пытался заявить свои права на Бустамантэ, но он принадлежал всей общественности и не принадлежал никому. О, сколько слез было пролито из-за этого неуловимого мачо, но обычно все слезы быстро забывались и оставались только приятные воспоминания и несбывшаяся, но очень сладкая мечта. Марисса все глубже окуналась в воспоминания из тех времен, когда еще что-то было, но прошло и было мило, а потом уже и не мило, но было. Она так и не переспала с ним, может потому, что знала: то, что у них есть все равно скоро закончиться, попросту не верила в них, как он говорил. Много чего было, еще большего не было. А вот и он, они находятся на одной параллели, на разных диванчиках, а между ними толпа, которая будто специально теряет свою плотность и позволяет их взглядам встретиться. Они смотрят друг другу в глаза слишком долго, что бы списать все это на случайность, четыре ярких огонька разжигают друг друга, заполняя все пространство видимым только для них фосфорическим сиянием. Тогда она видит в его глазах что-то такое, что заставляет ее встать и последовать по этому едва уловимому следу, может себя она видит в его глазах? Марисса оказывается совсем рядом, так близко, что просто необходимо что-то сказать, что бы объяснить цель своего визита, а она все молчит.
- Поздравляю, в неформальной обстановке было проведено собрание женской половины курса, где было принято решения удостоить тебя почетного звания лучшего любовника, что наверняка должно потешить твое самолюбие, - довольно медленно, но зато правильно произнесла девушка, улыбнувшись парню, который пытался понять, когда она успела позаимствовать оливку из его мартини (они даже пьют одно и то же, можно сказать, на одинаковом топливе, не удивительно, что ломаются они одинаково часто).
- Знаешь, тешит, ведь я действительно лучший.
- Да ну? – притворно удивилась она.
- Хочешь проверить? – он давно уже не смотрел ей в глаза, а нагло рассматривал ее, но девушке нравилось чувствовать этот тяжелый обжигающий взгляд на теле, возможно поэтому она ответила прежде, чем слова успели достичь мозга.
- Хочу, - голос прозвучал удивительно глубоко, она сама испугалась этого внезапного порыва, но только на долю секунды.
- Детка, - она даже не заметила, когда он успел встать, девушка оказалась тесно прижата к парню, шепот которого обжигал кожу, - не бросайся такими словами, вторая попытка изнасилования может оказаться успешной, - он резко отстранился и сощурил глаза.
- А я и не бросаюсь, - вот это слова совсем не достигли ее мозга, она только заметила его довольную улыбку как у кота, упавшего в сметану.
- Ты уверенна? – Марисса не услышала этих слов, но смогла прочесть их по его губам, какой-то странный импульс, идущий далеко не от мозга, заставил ее прикрыть глаза и тем самым засвидетельствовать ее согласие … на что?
До девушки, наконец, начал доходить смысл произошедшего, нет, она, конечно, понимала, на что соглашается, даже хотела этого, но что это значит на самом деле? Его победу, их договор или быть может ничего? Он еще раз окинул ее взглядом, мурашки пробежали по коже, а затем забежали в ее голову, путая и сбивая мысли. Он не говоря больше не слова, куда-то вел ее, крепко держа за руку, словно боясь, что она сейчас опомниться и убежит, но опомниться – это последнее, что она собиралась делать. Девушка пыталась проанализировать ситуацию, но тут бы не помог и опытный психолог, он наверняка бы засадил ее в психушку, хотя нет, скорее всего, стал бы проводить опыты, пытаясь понять феномен ее мозга. Последние мысли формировались уже на кухне, где они вскоре оказались. Марисса не успела ничего сказать, как резким толчком оказалась прижата к стене, его руки с молниеносной скоростью освобождали ее от излишней одежды, губы отнимали все дыхание. Даже если бы у нее возникла мысль о сопротивлении, Марисса не смогла бы ничего сделать, он был очень сильным и почему-то трезвел быстрее ее, еще пару резких движений, и ее блузка уже валяется на полу. Его пальцы больно впиваются в запястья, парень не дает ей ни секунды передохнуть. Запрокинув голову ей наконец удается вдохнуть воздуха, он тут же обжигает легкие, впрочем, все тело сейчас горит и мучительно жаждет этого огня.
- Эй, поосторожней, не надо на мне срываться, - наконец произносит она, зарываясь пальцами в его светлые волосы.
- Детка, тебе придется потерпеть, раз уж подписалась на это… тебе не кажется, что что-то горит?
Ей уже давно казалось, что все внутри ее горело, рвалось пополам, на две ровные части, каждая их которых хотела противоположного: что бы он продолжал или что бы он остановился. Процесс бифуркации проходил очень бурно и потому болезненно, нервная система грозилась накрыться ко всем чертям и не поддаваться перезагрузке длительное время. Пока она еще не определилась, достаточно ли будет просто зависнуть или все же отключиться, парень уже добрался до брюк, но во все вмешался случай, а может судьба, но вмешался кто-то, это точно. Выражалось это вмешательство в виде холодного дождя, как потом оказалось, это сработала противопожарная система, они были так увлечены, что даже не заметили, что на плите что-то горело. Ко всему прочему добавилась и сирена, которая забивала даже музыку, так что-то очень скоро здесь наберется толпа зевак. Пабло, огорченный данным обстоятельством, зажмурил глаза и тяжело вздохнув, отпустил девушку. У Мариссы вдруг подкосились колени и она тихонько сползла на пол, тяжело дыша. Девушка подползла к своей блузке, вымокшей насквозь, и быстро ее натянула, как оказалось, очень вовремя. Парень все еще стоял, возведя очи к небу, для чего их пришлось закрыть, что б вода не попадала, и тихонько материл того, кто додумался оставить попкорн на огне, когда появились первые любопытные, которые, к счастью, ничего такого не заметили.

Глава 4
Соблазнителем называют мужчину, которому женщина не может и не хочет сопротивляться. (С. Барбач)

Музыка громче, глаза закрыты.
Это Non Stop ночью открытий.
Делай, что хочешь, я забываюсь.
Это Non Stop не прекращаясь.
Буду с тобою самой примерною,
Утро в огне, и мы будем первые.
Марисса выскользнула под шумок из кухни, совершенно не представляя, что делать дальше. Мелькнула мысль о побеге, но она не могла решиться непозволительно долго. Мокрая блузка прилипла к телу, которое еще помнило жар его прикосновений, которые, казалось, оставляли вполне ощутимые ожоги. Каждая клеточка тела хотела его, а каждая клеточка серого вещества ее мозга хотела скрыться от него как можно дальше, но побеждает всегда большинство, а Марисса уже вообще сомневалась, присутствуют ли у нее еще серые клетки или она уже умудрилась угробить их все. Кто-то заботливо подал ей полотенце, девушка вытерла мокрые волосы и швырнула его куда-то за спину.
- Thanks, - этот голос мог принадлежать только одному человеку, такому же мокрому, как и она.
Девушка сделала три глубоких вдоха-выдоха, прежде чем обернуться, он оказался ближе, чем она предполагала. Вообще его перемещения были непонятны ей, но их траектории обычно всегда имели один пункт назначения, и это лишний раз доказывало, что пространства не существует, законы физики придумали те, кто отчаялся осмыслить жизнь и пытался объяснить ее с помощью скучных формул, имеющих странное свойство стираться с памяти аккурат перед контрольной.
- Кот? Какие же мы мокрые с тобой, - одежда прилипла к телу и почти ничего не скрывала, девушке явно нравилась то, что она видела, она не удержалась и дотронулась до его груди, парень вздрогнул и улыбнулся точно так же, как и она – лукаво.
- А мокрую одежду нужно снять, - как он у него получалось вливать в голос столько бархата - загадка, но получалось – факт.
Первая спальня оказалась закрытой, видимо кто-то вспомнил, что просто напиться в день Валентина – недостойно. Со второй им повезло. До кровати они так и не добрались, но это никогда не было приоритетом. Закрыв дверь на замок и даже подергав дверь для верности, парень опять приступил к активным действиям без предупреждения, но отбивать атаку никто и не собирался, Марисса уже давно сдалась и наслаждалась положением военнопленной. Сметя со стола все ненужные предметы, Пабло усадил ее туда и начал долго и со знанием дела целовать. То ли душ немного охладил его пыл, то ли он решил использовать другой способ, что бы не дать ей опомниться, сообразить, что же она творит, пожалить и, в конечном счете, сбежать, но прежней жесткости уже не наблюдалось. А надо признать, что и его горячность на предельной скорости и сокрушающие ласки начисто выбивали из ее головы все мысли о побеге, а жалеть она не привыкла ни о чем, хотя иногда и следовало бы. Легкие, дразнящие прикосновения заставляли ее постанывать ерзать на столе, но он не торопился, принуждая девушку придвигаться все ближе и мучительно желать его. Марисса уже ненавидела свою блузку, а в особенности эти проклятые пуговицы, ненавидела себя, за то, что поддалась внезапному порыву и сдалась на его милость, ненавидела Пабло за то, что он заставлял трепетать и сворачиваться все внутри ее, тщательно выстроенная защита вся рассыпалась прахом у его ног…, а еще она ненавидела того, кто сейчас стучал в дверь и очень просил отворить.
- Кажется, кому-то нужно войти… - закусив губу, прошептала она.
- М-м, - согласился он, не прекращая между тем своего занятия.
Пальцы, привыкшие перебирать струны гитары, ловко гуляли по спине, едва касаясь кожи, и тем самым играя на ее натянутых нервах, дыхание рвалось, а кто-то продолжал все так же колотить в дверь.
- Им аптечка нужна, - прислушалась девушка.
Пабло кажется никак не отреагировал, оттянув кружевную бретельку, он начал целовать ее плече. За дверью может кто-то умирал, а здесь жили, еще как жили. Губы со вкусом алкоголя впивались в ее губы, а в дверь по-прежнему кто-то стучал… Горячие ладони до боли впивались в ее руки, а в дверь по-прежнему кто-то стучал. Два жарких сердца бились в ускоренном ритме, словно желая вырваться из груди, а в дверь по-прежнему кто-то стучал! Короче, жизнь полна обломов. Пабло, который казалось не слышал всего этого, вдруг резко отстранился, в его страшном взгляде можно было прочесть, что если они пошутили на счет аптечки, то она все равно им понадобиться. Парень нарочито медленно подошел к двери, девушка даже была уверенна, что слышит, как скрепят его зубы. Дверь резко отворилась, и в комнату ввалилось пару ребят, один из которых был с окровавленной рукой. Марисса наспех застегивала блузку, но они даже не заметили ее, а сразу ломанулись к аптечке, находившейся в другой части комнаты. Пабло все еще стоял, держась за ручку двери, и что-то тихонько говорил, прикрыв глаза. Марисса осторожно подошла и прислушалась, оказалось, что он считал до десяти.
- Эй, не переживай ты так, нервные клетки не восстанавливаются, - промурлыкала она, на секунду прикасаясь рукой к его холодному лбу, а затем, задев его плечом, выскользнула через закрытую дверь
А спустя минуту он уже поймал ее за талию, что бы довольно зашептать на ушко:
- Знаешь, иногда ты говоришь удивительно умные вещи.
- Зато ты гораздо лучше в деле, чем в словах.
И как два подростка, которыми они уже себя не считали, переживающих пик гормонального всплеска, они хихикая и стреляя глазками направились в ближайшее свободное помещение разбираться со своими расшалившимися гормонами и расшатанными нервами. Чем объяснялись резкие смены настроение, сказать трудно, может это в следствие сложных химических процессов, происходящих в организме, а может от нервного перенапряжения, но их настроение могло посоревноваться с переменчивой погодой. В ванной все происходило по уже опробованной схеме, пусть умывальник и не самая удобная вещь, но девушка не замечала таких мелочей, хорошо хоть не на полу. Хорошо лежать на голом полу, если он противоположный – но это лирика (хотя и смахивает на пошлость). Девушка улыбнулась своим мыслям и почти замурлыкала от удовольствия, а между тем, дверь они не закрыли, за что естественно и поплатились. Даже блузка еще не была расстегнута до конца, как в ванную ввалилась Мия, девушка буквально упала на колени перед унитазом, а дальше парочка как по команде синхронно повернула головы в другую сторону.
- Спокойно, дорогой, все хорошо, - стараясь не рассеяться, тихо проговорила она, заметив, как сжимаются и разжимаются его кулаки.
- Ни хрена не хорошо, - с чувством вымолвил он, сверля взглядом стену, - Разве так можно, я же просто взорвусь скоро.
- Я приму это к сведенью и запишу в инструкцию по использованию, а пока сверни свой бикфордов шнур и пойди погуляй, а я попытаюсь привести эту в чувства, - Марисса кивнула в сторону Мии, обнимающей унитаз, но тут же резко повернула голову назад.
- Детонатор включен.
Он вышел, а девушка устало сползла с умывальника и принялась поднимать свою подругу. Миа покорно поднялась и даже позволила засунуть свою голову под струю холодной воды. Спустя минуту девушка уже вытирала лицо, старательно отводя глаза от укоризненного взгляда Андрадэ.
- Ну?
- Что?
- Хорошо проводишь время?
- Ну…
- Ясно. Как там подвал?
- Темный.
- А пятикурсник.
- А я это… сбежала от него.
- Почему?
- Фиг его знает, - задумчиво пожала она плечами.
- А Ману?
- Он умер и я танцевала на его могиле.
- Ясно. Что думаешь делать?
- Устроить ему шикарные поминки и трахнуться с каким-нибудь незнакомцем.
- Отличная идея. Уничтожай себя ему на зло, если больно, так что б обоим.
- Не нужно мне твоих моралей, сама же с кем-то здесь была, - неуверенно попыталась защититься девушка.
- Лишь Бог может обвинить меня.
- А..? – снова слабый протест.
- Меня, не тебя
- Но…
- Малыш, не спорь сейчас со мной, у самой куча траблов, пойди поспи где-нибудь, ладно?
- Ага, - медленно перемещаясь, пробормотала она.
- Но только одна и без алкоголя.
- Fuck off.
- Я тоже тебя люблю.
После этого миленького диалога Марисса глубоко задумалась, но нет, не о Мие, а о собственных траблах, нужно же иногда потешать свой эгоизм. Выходить категорически не хотелось, но разве можно оттянуть неизбежную встречу. Здравый смысл подкрался незаметно и без спросу зашел в ее не совсем трезвую головку. Что могло быть потом, после возвращения мира на круги своя? Пожалуй, ничего, кроме увеличения раза в два количества выкуренных сигарет, презрения к себе, ко всем, кто распространяет липкие, неприятные сплетни, без которых нельзя было обойтись, а еще ненависти к нему, да потому что быть равнодушной к нему сложно (хотя она очень долго пыталась). Случайный секс – не больше, одна непростительная ошибка – не меньше. Но самое страшное, что эта ошибка неизбежна, или уже не страшно? Медленно Марисса входит в зал, еще не зная, что предпринять, а потом видит Пабло, и здравый смысл делает ей ручкой на прощание. Губы сами кривятся в улыбке, а руки тянуться к предложенной им текиле. Что ж, она переспит с ним хотя бы из принципа, хотя бы потому, что это никак им не удавалось, а еще может потому, что боится, хотя и страстно желает этого, особенно когда он вот так смотрит. Вся жизнь игра, а они отличные актеры, вот только им никак не удавалась сцена в стиле “Это моя рука, это ее рука… это мой, а у нее такого нет” – продолжал какой-то противный пошлый голосок внутри. Они давно научились не слушать никаких голосов, кроме властного голоса разума, но боже, какие глупости он иногда говорил, бедное сердце никак не могло согласиться с этим, может потому и болело так часто. Не говоря ни слова, Марисса вдруг тянет его на середину зала и ставит перед фактом, что ему придется с ней потанцевать. В чем их проблема – они никогда не соглашаются, но и никогда не могут отказать друг другу, а может в этом и состоит квинтэссенция их отношений.
- Ты что, издеваешься?
- Я люблю эту песню, так что тебе придется потерпеть.
- Not Like The Other Girls, - прислушался он, а затем прикрыв глаза прижался к девушке.
Сейчас мало кто танцевал, многие были просто не в состоянии, только девушку мало это волновало, она действительно любила эту песню. Пабло молчал, сейчас ей казалось, что они пересматривают одни и те же воспоминания, общие, одни на двоих, старые и припавшие пылью, нелепые, но отчего-то незабываемые.
- А ты помнишь, как мы…. – словно в подтверждение ее догадок, начал он.
- Помню… это было ужасно – такой же едва уловимый шепот в ответ.
- Да. Сколько же раз мы пробовали?
- Достаточно.
- А что было потом…
- О, это наше “давай останемся друзьями” было еще хуже – горько усмехнулась она, припомнив старые ссоры.
- Да, и того меньше продержались. И что теперь?
- Теперь играем. Гонки по встречной.
Действительно, это иначе не назовешь. Вся траектория – это замкнутый круг, порочный круг, из которого им не вырваться. Столкновения неизбежны. И ради этих нескольких секунд они проделывают огромный путь, все ускоряясь и разгоняясь, что бы удариться побольней, а потом снова в разные стороны. Никаких дорожных знаков, которые хотя бы предупреждали, где стоит быть поосторожнее, потому их так часто и заносит на поворотах, но и никаких ограничений, потому это так и рискованно.
- И кто же победит?
- Никто, - Еле слышный ответ.
Игра бессмысленна, иррациональна, они будут сталкиваться, пока не сломаются окончательно, не разлетятся вдребезги, или не сломаются где-то по дороге, так и не встретившись. Никто не победит. Но больше всего пугает то, что это может никогда не закончиться, а запасная трасса почему-то не предусмотрена или еще не построена.
- А кто судья?
- Никто, разве что время нас рассудит – Слишком странно это все сказано, что бы казаться серьезным, просто, почти без эмоций, вычурно и путано, как в какой-то игре. Поэтому не разобрать, что же это значит на самом деле, где фальшь, а где тайный смысл, или это такие правила в их игре, сложной игре. Действительно, разводить демагогию было для них привычны делом, это даже необходимо, если учесть их хронический антагонизм, ведь серьезные разговоры редко им удавались.
- Песня закончилась.
- Да, действительно.

Разные ночи, разные люди,
Хочет, не хочет, любит, не любит.
Кто-то отстанет, кто-то соскочит,
Кто-то устанет и перехочет.
Кто-то закрутит провод на клеммы,
Кто-то замутит новые темы.
Кто-то понты, а кто-то маньяк,
Кто-то как ты, кто-то как я.
- Привет, а вы куда, возьмите меня с собой, а? – улыбка на пол-лица и непослушные зрачки отлично дополняли стойкий запах спиртного.
- Мия, я же просила, иди поспи где-нибудь, - устало начала Марисса, оглядываясь на парня, который выразительно смотрел в другую сторону, но не отпускал ее руки.
- Ску-учно, - сморщила носик блондинка, - давай поговорим.
- Обязательно, вот завтра и поговорим о вреде алкоголя, если доживешь.
- Пабло, ну почему она такая вредная, а? – придерживаясь за стену, спросила она парня.
- Да вот сам удивляюсь, откуда столько агрессии и нервозности, - подыгрывая ей, улыбнулся парень.
- Это все недоеб, - авторитетно заявила Мия, а Марисса решила, что пришла ее очередь смотреть в сторону и делать вид, что ее это все не касается.
- Хорошо, я это учту, - со скрытой иронией произнес он, - а теперь извини, нам пора.
- Ой, а я с вами.
- Сомневаюсь, - ища взглядом нужную дверь, бросила Андрадэ.
- Ну давайте поиграем в покер, я… мухлевать не буду… да – делая уморительное личико, заверила та.
- Отвали, а? – уже начал раздражаться Пабло.
- Ну чего вы, я же с вами хочу, - обиделась девушка.
- Ми, а мы не хотим, поэтому будь паинькой и не мешай, - с силой сжимая руку парня, который хотел что-то сказать, ответила подруга.
- Че, так трудно взять меня с собой… Ну куда вы идете, а? – по-прежнему пьяно улыбаясь не отставала она.
- Туда, где ты будешь лишней, - сквозь зубы процедила Марисса, со вздохом отводя взгляд.
- Вы без меня в покер будете играть, да? – сильно пошатываясь погрозила она пальчиком.
- Мать твою, трахаться мы идем, понятно!!!? – не выдержал Пабло.
- А-а.. может все же лучше в поке-ер, - окончание фразы она произнесла уже взмывая в воздух: Бустамантэ попросту взвалил девушку на плече.
- Кому ее передать? – не обращая внимая на ее брыкания, поинтересовался он у Мариссы.
- Ману, он о ней позаботиться, - пытаясь скрыть улыбку, ответила она.
Парень удалился, успев кивнуть в сторону двери одной из комнат. Как оказалось, это была та спальня, где они оказались ненадолго запертыми несколько часов назад, а казалось так давно. Девушка прикрыла глаза и устало упала на кровать. Разгоняем до предела, накаляем наши чувства. То, чего так жаждет тело, порождает души буйство – но она слишком устала, что бы еще думать над тем, что нашептывает ее больное сознание. Пора бы лечиться, или это не лечиться? Он сейчас придет, и они снова будут пытаться сплести из своих тел нечто невообразимое, новое, единое, но очень нестойкое. Девушка все пыталась угадать, а что он скажет после, но это не имело значения, хотелось, что бы все поскорее закончилось, что б не было больше этого томленья, а терзаться она не будет. Нелепо, бессмысленно, алогично то, что они делают, эта гонка, эта игра, лишенные логики поступки влекут за собой такие же бессмысленные последствия, такие грустные, но не огорчающие. Она привыкла просчитывать свои шаги, что бы забраться на вершину, что бы создать себе имидж и закрыться ним, и ее ошибки никто не замечает, они не мешают поставленной цели, но они отравляют все ее существо. У нее нет любимого человека, и глупо было бы винить во всем его – того, кто мог бы им стать, но и глупо было бы отрицать его, неважно чьи, ошибки, прощать. Устала она, устала. What's the season of love if you can't have everything? – пела Nirvana.
Вот, наконец, дверь отворилась, она лишь слабо шевельнулась и приветливо улыбнулась. Не хотелось его видеть, хотелось чувствовать, но почему-то не чувствовалось. Холодная ладонь коснулась щеки, Марисса открыла глаза, но закричать не успела, та же холодная ладонь зажала ей рот. Второй рукой Хавьер, еще более пьяный, чем она, пытался расстегнуть ее блузку. Бедная, несчастная блузка, она уже столько настрадалась. Снова беспорядочная возня, он сильнее, но она трезвее. Вязкие, какие-то невнимательные движения, в результате которых он снова оцарапан, слегка избит, но сил сбросить его тела с себя у девушки все же не хватало. Любимую блузку уже ничего не спасет, но она была вовсе не рассчитана защищать хрупкое тело девушки от гиперсексуальности окружающих ее парней. Тихонько матерясь, она подумывала о том, что Пабло пора бы уже и появиться, но есть у него такая черта – появляться только тогда, когда его не ждут. Вопреки прогнозам, он все же появился вовремя, одним движением стащил Хавии и, судя по звуку, сломал ему нос.
- Весь кайф ломают, достали, - зло бросил он, слабо пиная лежащего на полу парня и удовлетворенно улыбаясь, услышав слабый стон.
- И не говори, - саркастически произнесла она.
- Ну хорошо, я сделал это для тебя, - выдохнув, сказал он.
- Я тебе не верю, но все равно спасибо.
Вытащив его в коридор он собирался закрыть дверь, но вовремя вспомнил про замок.
- Черт, дверь же нельзя закрывать.
- Кот, судьба против нас, - устало проговорила девушка, между тем лукаво улыбаясь. Он нравился ей такой, разозленный.
- Почему кот? – странный вопрос, но он почему-то очень этим заинтересовался.
- Ну-у, не знаю, - пожала плечами Мари, наблюдая, как он медленно подходит, - может это из-за твоей улыбки мартовского кота, а может повадки…. И коготки, мелкие, но очень острые, незаметные.
Он мягко и действительно по-кошачьи лег рядом и почему-то стал внимательно рассматривать ее лицо.
- Знаешь, а ведь ты тоже чем-то похожа на кошку, - девушка вдруг подумала, что еще и голос, глубокий, обволакивающий, еще этим он напоминал ей хищника, - ты независимая, дикая, хитрая и гуляющая сама по себе.
- С этим трудно поспорить, - чувствуя себя слегка неловко от его взгляда, ответила она.
- А тебе обязательно нужно спорить со мной?
- Да.
Неожиданно он притянул ее к себе и поцеловал, а затем на секунду отстранился и уставился вопросительным взглядом.
- Это исключение – прошептала она, вновь потянувшись к его губам.
Они целовались, каждую секунду ожидая подвоха, и он не заставил себя ждать. Они не сразу поняли, что происходит, а потом она улыбнулась и с какой-то детской радостью произнесла “Фейерверк”. Он хотел ее удержать, но девушка просто выскользнула и подошла к окну. Ему пришлось последовать за ней, что-то недовольно бормоча, но все же улыбаясь. Все масштабы трагедии он понял позже, когда комната заполнилась счастливыми студентами, уверенными в том, что из этого окна лучше всего видно. Марисса не отрываясь смотрела на фейерверк глупо улыбаясь и осознавая, что краснеет. Пабло, видимо выдумывая слова на ходу, матерился столь цветисто, что она поняла, он дошел до точки. Девушка крепко сжала его руку, и он успокоился, затем коротко бросил “Пошли отсюда”, и вытянул ее из толпы.

Глава 6
Finita la comedie

Сердце растаяло, проситься в руки,
Мне тебя мало, мало для скуки.
Мне тебя много, много для ночи,
Лечишь, не лечишь, видно не хочешь.
На улице было тепло, предрассветные сумерки уже начли рассеиваться, а звезды меркли и таяли в светлеющем небе. Она ненадолго остановилась возле его машины, залюбовалась, как ни странно, он тоже. Нереальность всего происходящего в эту ночь была столь явственной, что она уже думала, не сниться ли ей все это. Он ей снился иногда, но не так, совсем по-другому, такой молчаливый и печальный, открытый и до ужаса родной, а может в снах он был даже реальней, чем в самой реальности. Легкий ветерок, появившийся неизвестно откуда, напомнил девушке о том, что блузка на ней порванная и что сейчас очень рано, солнце еще не успело прогреть землю, то есть напомнил про эту самую нереальную реальность. Он молча подошел и обнял ее, мурашки, пробежавшие по коже, были совсем не от холода. Марисса неосознанно прижалась к нему теснее, губы совершенно случайно задели его щеку, или случайностей не бывает? Малейшее прикосновение могло повлечь за собой сложную цепь химических реакций, имеющую неожиданный результат, в данном случае, ей вдруг стало жарко. Девушка вдруг поняла, что не может контролировать себя только тогда, когда он рядом, или может, но не хочет, нет, не хочет, она хочет его. Алкоголь или наркотики – это всего лишь оправдания ее желаниям, но желания не нужно оправдывать, их нужно исполнять. Она хочет его, но не так хочет, это сложно объяснить, но девушке важно было знать, что у нее есть кто-то, кого она может назвать своим и кому она может принадлежать. Хочет делить с ним рассветы, хочет вдыхать его запах, хочет чувствовать его дыхание, ловить его взгляд…. Почему именно он? Может потому что ловит сейчас его взгляд, чувствует его запах – смесь дорогого одеколона и сигарет, кожей чувствует его дыхание и делит с ним этот рассвет на двоих? Или все же алкоголь и наркотики…. А еще она ужасно одинокая, как и он, хотя они никогда не бывают одни. Только данное желание невыполнимо, и она была достаточно смелой, что бы признаться себе - не только по его вине. Гонки с их редкими столкновениями продолжались уже достаточно долго, секундомеры намотали столько кругов, сколько им может еще предстоит пройти. Вот она – та самая точка, до которой нужно дойти, что бы начать все с начала, но только что бы действительно сначала, по новой, нужно разбиться, сломаться, взорваться.
Девушка была слишком уставшей, что бы раздумывать над всем этим. Как только Пабло открыл дверцу, она мгновенно скользнула в салон и с наслаждением наконец легла на задние сиденья. Все казалось не важным и ненужным, даже слова, что они изменят? Ошибка, ну и пусть, она делала столько ошибок, но не хотела признавать их, потому что привыкла ни о чем не жалеть, и это даже не освобождало, а вопреки логике накладывало на нее обязательства. Она не может позволить себе такой роскоши, как пожалеть о чем-то, так может не стоит? Но парень все решает за нее, одного взгляда его было достаточно, что бы понять, он не успокоиться, пока не будет обладать ею, да и она не успокоиться, пока не подбросит еще немного дров в костер, сжигающий ее. Решимости никогда не хватало на то, что бы просто вспыхнуть и сгореть в одно мгновение, она не бесстрашная птица феникс, поэтому предпочитает мучить себя и медленно тлеть. Голова кружилась то ли от алкоголя, то ли от мыслей, а он куда-то ушел, бросив что-то про забытый мобильный. Все равно, он вернется, поразительное упрямство, но его можно понять, из бедного мальчика так и сыплют искры, еще сильнее разжигая костер. Он хочет ее – он ее получит, пусть даже она потом будет ненавидеть его, впрочем, как всегда, а он потеряет к ней всякий интерес как к уже взятой крепости, так даже проще. Устала она сопротивляться, может быть и не устала бы, но эта обстановка и странная череда совпадений надломили ее окончательно. К чему столько слов и переживаний, что за пагубная привычка все усложнять? И обняв себя за плечи стала ждать его и рассвет. Пабло пришел первым, солнце еще только чуть выглядывало из-за горизонта, когда парень открыл дверцу машины и устало опустился рядом. Девушка спала, даже его приглушенный стон не разбудил ее.
- Она издевается, - обижено сказал он робко подглядывающему солнцу, но ни на солнце, ни на девушку это не произвело никакого впечатления.
Парень зло сверлил ее взглядом, но снова никакого эффекта, личико Мариссы оставалось таким же безмятежным и безучастным. Он уже протянул руку, что бы растормошить ее, но почему-то передумал. Все так же сидел рядом, смотрел на нее и почему-то улыбался.
- Она меня любит, - довольно сообщил парень солнцу.
- Кто? Кого? – сквозь сон пробормотала девушка, не особо и вникая в смысл сказанного.
- Я. Тебя. Спи.
(Это уже, по сути, конец, читать вторую часть не обязательно, но она есть)
Часть 2
Последний круг
Глава 7
С молодежью так всегда: она устанавливает собственные пределы, не задаваясь вопросом, выдержит ли организм. И организм всегда выдерживает. (П. Коэльо)

Законтачит, засосет,
Засосет и обесточит.
Микросхемы терпят все,
Можешь делать все, что хочешь.
Она проснулась от яркого света, который щекотал ресницы и никак не хотел выключаться, не смотря на все ее мысленные приказы. Марисса все же открыла глаза и с удивлением обнаружила, что чертова лампа – это не что иное, как солнце. Девушка резко подхватилась, что бы понять, где она находиться, и сразу же пожалела об этом: голова отозвалась резкой болью на неосторожное движение. Дверца машины открылась, а находилась она именно в машине, и солнце исчезло, его собой затмил Пабло… Пабло! Воспоминания налетели как стая саранчи: неожиданно, резко, очень быстро, но главное после себя оставили пустоту. Девушка внимательно смотрела на парня и пыталась снова вернуть воспоминания, но на этот раз прокрутить их помедленней. Кинескоп заработал: интереснейшие кадры один за другим проплывали в ее голове даже без перерыва на рекламу, что существенно усложняло восприятие. Между тем, Пабло по-прежнему молча смотрел на нее, и Марисса как-то почувствовала, что ничего хорошего сказать ей он не хочет.
- Я что, заснула, да? – немного виновато произнесла она, отлично понимая, какой это глупый вопрос.
Он не ответил, ограничился лишь мрачным кивком.
- Ты не сильно сердишься? - стараясь скрыть улыбку, спросила она.
- Если бы я сильно сердился, ты бы вообще не проснулась, - хотелось спросить, почему же он не разбудил ее, но спросила она почему-то совсем другое.
- Устал?
- А ты думаешь. До города осталось всего 10 километров, но у меня уже полосы на дороге исчезают.
- Давай я поведу, - выходя из машины, предложила она.
По его лицу можно было прочесть, что она, по меньшей мере, предложила подержать нейтронную бомбу, а он еще так много не успел в жизни: дерево, дом, сын и все такое.
- Ты знаешь, что кто рискует с детства, не успеет оставить наследства.
- Не трусь, если мы разобьемся, можешь винить во всем меня, - и не дожидаясь ответа, девушка уселась за руль.
Ему не оставалось ничего другого, кроме как вверить свою жизнь ей, в конце концов, он очень устал. На всякий случай, он все же сел рядом, хотя следить за дорогой все равно не удавалось: ее сосредоточенное лицо и держащаяся на двух последних пуговицах блузка, действующая не хуже красной тряпки на быка, сильно отвлекали. Под мерный шум мотора и звук ее дыхания Пабло забылся тревожным сном, пытаясь понять, насколько она хорошо все помнит. Она лишь усмехнулась, заметив, что он уснул, и добавила газу, автопилот еще никогда ее не подводил, а пока можно попытаться состроить из всех обрывочных воспоминаний и противоречивых чувств логическую цепочку, но, поскольку логикой здесь и не пахло, пришлось сложить это все в один ящичек и задвинуть его куда подальше до лучших времен.
Проснулся Пабло от громкого хлопка дверцей, резко открыв глаза он понял, что жив, нельзя сказать, что это обстоятельство не радовало парня, но чувствовал он себя так, словно это Марисса по нем нервно стучала ногтями, а не по дверце машины.
- Мы возле моего дома, - быстро говорила она, - дальше я тебя не пущу, точно разобьешься.
- С чего бы это ты так заботишься обо мне? – подозрительно спросил он.
- Речь для твоих похорон – работа моей жизни, я не успею довести ее до совершенства за такой короткий строк, - как-то не очень внимательно пробурчала Марисса и направилась к дому.
Зайдя в квартиру, она тут же куда-то исчезла, махнув ему рукой в сторону душа и бросив что-то про халат.
Стоя под струями теплой воды, он вдруг подумал, что голоден, но как только он вышел их душа и увидел кровать, сразу решил перенести завтрак на обед, а может и на ужин. Чувствуя как никогда силу тяжести, парень блаженно рухнул на мягкую постель, мысленно благодаря столь гостеприимную хозяйку, которая маячила туда-сюда в дверном проеме, в одной руку держа телефонную трубку, а другой прижимая к виску стакан с водой. Пабло еще успел подумать, что, скорее всего, звонит Соня, так как Марисса больше молчит, а потом веки вдруг стали такими тяжелыми, как и голова, будто там находился один свинец, во всяком случае не мозги точно. И может быть ему приснилось, может это был бред, но Пабло почему-то показалось, что он чувствовал, как сначала холодная ладонь, а затем чьи-то теплые и слегка шершавые губы коснулись его лба. Он хотел открыть глаза, но не смог, так как уже провалился в глубокий спасительный сон.
Проснувшись, он не стразу открыл глаза, долго лежал не шелохнувшись, вслушиваясь в звук ее дыхания. Пабло не сразу вспомнил, где он, зато сразу же почувствовал, что она рядом. Он поймал себя на том, что старается дышать в такт с Мариссой и, решив, что это уж слишком, открыл глаза. Ее лицо было всего в 10 сантиметрах от его, он подумал ,что скоро привыкнет смотреть на нее спящую, хотя не стоило бы. Во сне она казалась еще совсем маленькой, хрупкой и ранимой, хотелось прижаться к ней, обнять за эти мраморные плечи, коснуться почти прозрачной кожи щеки и вот так умереть, потому что она наверняка его убьет сгоряча. Пабло зажмурился и помотал головой, пытаясь отогнать странные мысли, а когда вновь открыл глаза, наткнулся прямо на ее внимательный взор.
- Есть хочешь? - вдруг спросила она.
Пабло кивнул в ответ, она встала и, не сказав больше ничего, ушла. Он тоже встал, хотел одеться, но роскошный халат, неизвестно кому принадлежавший, а может хранившийся здесь для особых случаев, ему очень понравился, поэтому Пабло решил оставить все как есть, тем более, что Марисса сама щеголяла в симпатичном халатике. На кухне он застал интереснейшую картину: девушка самозабвенно вглядывалась в холодильник и отчего-то сильно хмурилась. Наконец она захлопнула дверцу и ,секунду поразмыслив, пошла за телефоном.
- Ты с чем будешь пиццу? – набирая номер, спросила она.
- С…
- Неважно, я что-нибудь закажу, - Пабло равнодушно пожал плечами, сейчас он съел бы что угодно.
- У тебя хоть кофе есть?
- Приготовь, пожалуйста, если тебе не трудно.
Кофе они пили молча, лишь изредка перекидываясь многозначительными или наоборот ничего не значащими взглядами, потом он, наконец, решился задать один важный вопрос.
- У тебя есть что выпить? – Марисса сначала нахмурилась и, наверное, хотела ответить что-то резкое, но затем видимо передумала и пошла шарить по ящикам.
- Есть только коньяк.
- Надеюсь, хоть хороший.
- Обижаешь.
- Ну ладно, давай, - со вздохом решил парень.
Потом они еще долго обсуждали преимущества тех или иных алкогольных напитков, сожалели о бедности стратегических запасов Мариссы и вообще говорили о каких-то несущественных вещах, вяло жуя пиццу. По какому-то негласному соглашению прошедшую ночь они не вспоминали. Пабло понимал, что ему, наверное, следует уйти, но оставался, так как Марисса его не прогоняла, она похоже вообще не знала, что с ним делать. Когда бутылка показала дно, а мысли стали немного путаться и сбиваться, он понял, что сегодня вряд ли уйдет он нее. Марисса видимо тоже это поняла, потом что все больше молчала и почти ежеминутно облизывала губы, тревожно поглядывая на дверь. Девушка чувствовала его взгляд, блуждающий по телу и невольно покрывалась румянцем. Она все же предприняла попытку выпихнуть его из квартиры, на что Пабло нагло заявил, что так просто она не отделается. Зазвонил телефон, и Марисса опрометью бросилась к нему, парень лишь усмехнулся.
- Мия, последний раз ты говорила со мной таким тоном, когда я испортила твое новое платье от Valentino… А, понятно, - Марисса закрыла трубку рукой и прошептала, - Мия говорит, что они с Мануэлем снова вместе, поэтому если что-то случиться, то виноваты во всем будем мы, - затем она вновь принялась слушать, изредка вставляя какие-то слова.
Пабло медленно встал и направился к ней, Марисса внимательно следила за каждым его движением. Подойдя вплотную, он какое-то время молча смотрел на нее, затем забрал трубку, Марисса пыталась отобрать ее, но он уже повесил ее. Еще пару секунд они стояли, молча смотря друг на друга, затем легким движением он подхватил девушку на руки и понес в спальню с одной единственной мыслью - “Как долго он этого хотел”.

Глава 8
Finita la tragedie

Осторожных пронесет,
А наивные не важно,
Микросхемы терпят все,
А сломаться может каждый.
Мне хотелось быть как все,
Не сорваться вне системы,
На нейтральной полосе
Молча замыкаю клеммы.
Она еще спит, не просыпается, а ей уже тревожно. Она еще спит, но понимает, что не хочет просыпаться, не хочет смотреть в его глаза, где ей взять спасательный круг? Туман в голове, вызванный дыханием зеленого змея переливается всеми цветами радуги – выбирай, какой хочешь, и она подсознательно выбирает голубой, может потому, что это цвет его глаз. Его глаз. Марисса резко открывает глаза, потом снова закрывает, считает до десяти, осторожно высвобождается из его объятий и встает. Девушка стоит у кровати и слегка испугано смотрит на спящего парня, он начинает ворочаться во сне, словно понимая, что чего-то недостает, чего-то может даже жизненно важного – ее, но девушка стоит рядом и ей тоже не достает чего-то жизненно важного – воздуха. Марисса подходит к окну и распахивает его, свежий ветер ласкает голое тело и приятно холодит кожу, она понимает, что не мешало бы одеться и где-то с минуту борется с желанием надеть его рубашку. Со вздохом девушка все же натягивает свой халатик и усаживается на подоконнике, подбирая пачку сигарет и зажигалку, выпавши…