Я стояла возле огромного каменного здания, увешанного кучей придурочных флагов. Ну, блин, предки удружили, запихали в какой-то интернат для буржуйских деток-идиотов и на этом считали свою родительскую миссию завершенной. Типа это самый престижный колледж в Буэнос-Айресе. Да пусть хоть во всем мире! Не собираюсь я тут учиться вместе с этими денежными мешками! Здание похоже на какую-то колонию для несовершеннолетних преступников. А название-то! Мать моя женщина! Elite Way School. А если здесь еще и форму нужно носить... Нетушки, лучше сразу вынесите меня вперед ногами в белых тапочках! - Анюта, пошли, с тобой хочет поговорить, сеньйор директор, - батя легонько подтолкнул меня ко входу. Вообще-то меня зовут Анна, довольно типичное имя для аргентинской девушки, но поскольку моя мама уроженка Украины (страна такая в Центральной Европе, я там была совсем еще в раннем детстве и уже ничего не помню), то в семье меня называют на славянский манер.
Честно говоря, я сама попросила родителей перевести меня в другую школу. Это был единственный способ порвать с ТОЙ жизнью. А делать это нужно было немедленно, очень уж много было ТАМ боли, слишком много… Но я имела ввиду нормальную школу, а не эту колонию! Мои раздумья прервал скрипучий голос директора.
- Добрый день, сеньйорита. Я приветствую вас в нашем колледже «Элитный путь» (о Боже, ну и зануда!!!). Сейчас ваш воспитатель сеньйор Эредиа покажет вам комнату, где вы будете жить. Вы зачислены на четвертый курс. Эредиа, проведите сеньйориту, - ко мне подошел симпатичный темноглазый брюнет и кивком головы указал на дверь. Ну что ж если тут все учителя такие… Можно жить. Какой лапочка! Правда раньше мне нравились совершенно противоположные парни. Но это было в ТОЙ жизни. А сейчас… Сейчас я как огня боюсь голубоглазых мальчиков… Они приносят только страдания… И боль. Много боли. Глаза цвета неба очень опасны. Они завораживают и тянут к себе будто магнитом. В них можно раствориться, утонуть и полностью потерять себя. Потерять гордость, потерять самолюбие, потерять собственное мнение. Отдать ЕМУ всю себя, всю до последней клеточки. Дышать в один такт, жадно ловить каждое ЕГО слово, каждый случайный взгляд. Жить в ожидании встреч: таких коротких, таких быстрых и таких бессмысленных.
Симпатяга-брюнет довел меня до какой-то двери, открыл ее и пропустил вперед. В комнате сидело четыре девицы. Темненькая с наглым, чопорным лицом – ничего, и не таких попускали; скромная блондинка; простоватая, но явно добрая девушка с двумя косичками и рыжая коротко стриженая малявка – последняя мне понравилась больше всех.
- Сеньйориты, это Анна Диаз. Ваша новая однокурсница. Надеюсь вы найдете общий язык.
Когда за брюнетом закрылась дверь, рыжая показала ему не очень приличный жест – кулак с выставленным средним пальцем, а попросту fuck.
- Вижу, у вас его не очень любят, - пришла я к логичному умозаключению.
- А за что этого придурка любить?! – возмутилась та.
- Ну… Он симпатичный…
- Ты его плохо знаешь! Он такой дегенерат! Ну впрочем сама увидишь. Кстати, я Марисса, можно Мари. А ты, как я поняла Анна?
- Ну вообще-то друзья называют меня Анюта…
- Хм… Интересный вариант. Впервые слышу.
- Когда-нибудь объясню – длинная история.
Спустя пять минут я уже перезнакомилась со всеми. Брюнетку звали Фернанда - идеальное имя для этой выскочки, девчонку с косичками – Лухан, а блондинку – Лаура. Вроде нормальные девушки, понты не кидают, за исключением этой Фернандиты разве что. Честно говоря, у меня было другое мнение о детях «денежных мешков».
- Сегодня у нас уже уроков не будет. Пошли я покажу тебе школу, - Марисса за руку вытянула меня из комнаты.
Мы прошли по коридору, завернули за угол и сели на скамейку. Блин, курить-то как хочется!
- Мари, где у вас тут курилка?
- О-о-о-о-о-о-о! Ну, ты разогналась! Если ты еще не поняла, ты попала в «Элитный путь», а это хуже чем колония для малолетних преступников. Конечно, если ты экстремалка, то можешь покурить прямо здесь или, например, в нашей комнате, но последствия могут быть очень плачевными.
- Например?
- Ну, например, тебя выгонят из «Элитного пути».
- Отлично! – рука вытащила пачку «Парламента» из кармана, а другая уже потянулась к зажигалке.
- Эй, не гони! – Марисса выдерла у меня сигареты и потянула к выходу. Мы завернули за колледж, потом еще раз, пролезли через какие-то кусты… Наконец она разрешила мне курить.
- Не ищи лишних проблем на свою задницу, поверь в этой колонии найти их проще простого. Вылететь отсюда ты всегда успеешь. Можно, а то я свои в комнате оставила?
- Да, конечно, - я протянула ей пачку. – Давно куришь?
- Да я, в общем-то, просто балуюсь иногда. Мне много курить нельзя, голос надо беречь.
- Так хули ты вообще начала?
- Жизнь заставила. Проблем много было, жуткий депресняк, а курение хоть немного успокаивает и попускает. Видишь, - Марисса взъерошила свои короткие рыжие волосы, - модный причесон, да? У меня вообще-то дреды были, но я в истерике их обрезала почти под корень, это уже отрастать начало чуток.
Кусты зашевелились, и оттуда показалась мужская фигура.
- Придурок, хули ты приперся, тебе что места мало?! – вдруг заорала Марисса.
- Спирито попустись, запарила уже со своими дое…ками! Где хочу там и курю!
- А ты у папочки разрешения спросил? А то не дай Бог он узнает, что Паблито курит?
- Пошла нах!!!
- Сейчас сам туда пойдешь, супермен недое…аный!!!
- Спирито, отвали и дай спокойно покурить, - парень повернулся ко мне, и я увидела его глаза. Голубые, как небо. Я почувствовала, как растворяюсь в них и улетаю куда-то вдаль. Такой же взгляд был и у НЕГО. Притягивающий магнитом, заставляющий забыть обо всем, раздевающий, оценивающий и самоуверенный. Я вспомнила, как испытала такое же чувство, когда впервые увидела ЕГО. Неужели ТА жизнь никогда меня не отпустит? Я не должна позволить голубым глазам опять взять меня в плен. Не должна.
- Простите меня за нескромное любопытство, но что занесло сюда такую прекрасную принцессу? И как зовут этого ангела, снисшедшего к нам на землю в эти грешные места?
Я хотела ответить что-то резкое и попустить блондина, но у меня перехватило дыхание. Его бархатный голос укутывал сладкой дымкой и был совершенно другим, чем во время ссоры с Мариссой, поэтому я только смогла выдавить из себя:
- Анна, для друзей Анюта.
- Очень приятно. А я Пабло, Пабло Бустаманте.
- Главный бабник нашего колледжа и победитель конкурса по затягиванию девушек в постель, - саркастично добавила Марисса.
- Ну что ж я удаляюсь, а то Спирито сейчас изойдет ядом. Еще увидимся, надеюсь, что общение с Мариссой никоим образом не повлияет на твой характер. Я не переживу, если такая богиня превратиться в сумасшедшую истеричку, - ослепительно улыбнувшись, блондин скрылся зарослях, оставив после себя едва уловимый аромат дорогих духов. Я стояла и не могла собрать мысли воедино, они разбегались в разные стороны, словно играя со мною. Неужели ТА жизнь никогда меня не отпустит? Казалось, ее призрак преследует меня в новом облике. Я знала, что последует дальше, знала, что снова совершу ошибку, знала, что могу ее избежать, знала как, но также знала, что я не сделаю этого и от этой безысходности и обреченности становилось страшно…
- Что, подружка, запала на нашего местного Дон Жуана? Похоже, ты ему тоже понравилась. Будешь где-то сто двадцатой – сто тридцатой в списке его любовных побед.
- Да за коим хреном он мне сдался? – я словно очнулась от наваждения. – Он же еще совсем малолетка. В постели, наверное, ничего не умеет, - я наигранно говорила наглым тоном девушки с большим постельным опытом, которого в самом деле почти не было. У меня был единственный мужчина, а точнее совсем еще мальчик. Маленький пятнадцатилетний мальчик с глазами цвета неба, который умел на мгновенья превращать мою жизнь в сказку, а потом делать ее еще более невыносимой… Я почувствовала, как ТА жизнь опять своими щупальцами затягивает в омут воспоминаний, и встряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения, - Вот тот чернявый воспитатель намного привлекательней и сексуальней.
- О, еще лучше, - Марисса сделала страдальческое лицо, - они с Пабло из одной песочницы – два главных моральных урода этого заведения. Докурила? Ну пошли я тебе колледж покажу, а то ты еще и половины не увидела.
Марисса отцепилась от меня только, когда показала мне весь колледж: от прачечной и до столовой и перезнакомила со всем курсом.
- Блин, осталось только познакомить тебя со своей сестричкой. Сводной сестричкой. Она у меня помешана на косметике и модных журналах, так что ты не очень обращай внимание на ее закидоны, - к нам бежала высокая симпатичная девушка. Выглядела она не наилучшим образом: волосы растрепаны, косметика размазаны, по щекам градом катятся слезы. - О, а вот и она, Мия Колуччи собственной персоной. А с чего вдруг такая истерика? Наверное, ноготь сломала.
- Малая, что случилось? Только не говори, что у тебя украли новую эксклюзивную кофточку от Дольче Габанна!
- Мари… Мари… Марисса… Он… Мануель… Ману… Сабрина… Сука… А он… Уебок чертов…. Скотина-а-а-а-а-а-а… - дальше девушка не смогла говорить, она просто захлебнулась слезами. Марисса махнула мне рукой, иди мол в комнату, а сама осталась успокаивать Мию. Я медленно пошла на женскую половину. В нашей комнате было пусто, девчонки где-то лазили. Я легла на кровать и задумалась о своей новой жизни. Я нахожусь в интернате с п…здоватыми правилами. Это минус. Но здесь я быстрее забуду о ТОЙ жизни. Это плюс. Но призрак прошлого с голубыми глазами нашел меня даже в этом Богом забытом месте. Это ОЧЕНЬ большой минус… Вдруг с тумбочки раздалось ровное гудение…
«Don’t speak, I know what you will seeing, so please stop explaining, don’t tell me nothing. Don’t speak I know what you thinking, so I don’t need your reasons…»
У меня перехватило дыхание. Я боялась взглянуть на экран, так как заранее знала, что я там увижу. Эта мелодия была выставлена на единственного человека из всей записной книжки… Это был он, мой голубоглазый мальчик… А мобильный все не успокаивался и я наконец-то нашла в себе силы взглянуть на экран. Так и есть… Большими буквами было написано: ЯСЯ (вообще-то Сантьяго, но фантазия влюбленной женщины способна и не на такое). «А ты что ожидала увидеть? Джордж Буш? Или может Александр Сергеевич Пушкин?” Мое второе Я явно надо мной насмехалось.
- Алло… - я сама не узнавала свой голос – никогда он у меня не был таким хриплым и неестественным.
- Малыш, куда ты пропала? Нам срочно нужно встретиться и поговорить!
- Зачем? – с моим голосом определенно что-то не то. – Я сейчас занята.
- Мне плохо. Мне очень плохо. Понимаешь, это из-за…
- Не говори! Это из-за НЕЕ, да? А я опять должна тебя утешать?! Вытирать твои пьяные слезы? Может, хватит?! Яся, мне надоело быть твоей жилеткой, ковриком, об который ты вытираешь ноги, куклой, которой ты играешь а потом выбрасываешь на помойку. А в твоей прекрасной головке никогда не промелькивала мысль, что я тоже человек! Живой человек, а не игрушка! Не просто набор атомов и молекул! ЧЕ-ЛО-ВЕК, понимаешь?! И мне бывает больно! Мне бывает очень больно! Конечно, тебе с твоим эгоцентричным мировоззрением сложно понять, что другие люди также чувствуют боль, ведь все должно, просто обязано крутиться вокруг тебя. Но ты не пуп Земли! Я устала от тебя, я устала любить, устала страдать, устала жертвовать собой! Я устала от быстрого случайного секса, которым ты поднимаешь свою самооценку, устала от твоих объяснений, устала делить тебя с другой, устала чувствовать себя второсортной подстилкой, устала от того, что меня постоянно используют. Я не могу больше жить в ожидании секундного счастья, а потом опять боль, пустота и разочарования. Яся, ты понимаешь, в свои 16 лет я устала от жизни! Это паранормально! Хватит заниматься самобичеванием! Я начинаю новую жизнь и тебе в ней нет места! П рощай! - я с размаху швырнула телефон об стенку. Он жалобно пикнул и разлетелся на две половинки. Бля, эти Сименсы какие-то целки-патриотки. Вот была у меня Нокиа 3310, так это отбойный молоток, швыряй хоть с 16-го этажа, а ей хоть бы хны, разве что поцарапается немножко.
В комнату забежала Марисса. У нее было такое выражение лица – только в Афганистан на «горячие точки» отправлять – поубивает всех до единого.
- Уебок, - процедила она сквозь зубы.
- Ты чего?
- Да понимаешь, единственная особь мужского пола, которую я считала нормальным человеком оказалась таким же кобелем и шлюхой, как и все в нашем колледже. Мийка, сестра моя встречается, вернее, встречалась с парнем с нашего курса, Мануелем, я тебе его еще показывала, крашеный блондинчик такой, помнишь? – я кивнула головой. Ману мне понравился. Видно было, что добрый паренек без закидонов. – Так вот, он на нашем курсе самый нормальный был, не выпендривался, понты не кидал: а мол я вчера сразу четырех телок отымел одна другой круче, буфера во-о-о-о-от такие, а ноги от ушей, - Марисса сначала выставила руки вперед перед собой, а потом подняла высоко вверх, показывая параметры предполагаемых девушек, - а оказалось такая же блядь с мозгами между ногами – блин во складно-то как, я прям поэт! Он нажрался, причем одной бутылкой шампанского – вот слабак, я уже в детском садике и то больше пила – и Мийке рога моей наставил – переспал с одной там Сабриной, которая на него уже давно вешается. Ну Мия, понятное дело в истерике, кому же приятно почувствовать себя оленем? Боже, какие они все уроды моральные, клянутся в вечной любви, золотые горы обещают и это все до первой юбки, которая расставит ноги. А логика у них ох…енная: не даешь – целка, даешь – шлюха.
- И не говори, мы им нужны только для осознания собственной значимости и незаменимости и удовлетворения своей похоти. Они не думают о том, что у девушек есть чувства. Могут растоптать твое Я, вытереть об тебя ноги и даже не заметить!
- Насрать тебе в душу, а потом прибежать извиняться таким тоном, будто делает тебе одолжение, - Марисса посмотрела на останки телефона, валяющиеся на полу. - Слушай, а что у тебя с трубой?
- Да так… Со стенкой поцеловалась… Позвонил тут один…
- Понятно. Какие же они все кобели. Похотливые кобели, - глубокомысленно изрекла Марисса. - Слушай, а давай напьемся: я ты и Мийка?
Марискина сестра была в таком трансе, что вернуть к жизни ее могла только хорошенькая доза спиртного.
- Все, малая, хватит ныть, а тем более из-за этого урода! Собирайся, мы едем гудеть! Завтра суббота, выходной, так что можно хорошенько отвиснуть.
- Я не хочу, - голос Мии звучал глухо, как из склепа.
- Так не выдумывай! Неужели ты не хочешь познакомиться с нормальными парнями и классно провести время?
- Мне однофигственно.
- Так, Мия Колуччи, если ты через минуту не начнешь собираться, я возьму тебя за шкирки и потащу в клуб прямо в таком виде: не накрашенную, с опухшими глазами и В ЭТОЙ ЖЕ ПИЖАМЕ, - на Мие была прикольная белая пижамка с розовыми слониками. Взгляд Мариссы говорил - ТА жизнь научила меня читать по глазам - что она не шутит. Видно последнее заявление больше всего напугало девушку, потому что она пришла в себя и уже более нормальным голосом сказала:
- Хорошо, я через час буду готова.
- Вот так-то уж лучше, сестричка дорогая. Кстати, помнишь, Гитлер говорил что к нам придет новенькая. Так вот это она.
- Меня зовут Анюта, а тебя, как я поняла, Мия? – та кивнула головой. – Ну что ж приятно познакомиться.
- Ладно, Мийка, через час мы зайдем. Не копайся!
Мы вышли из комнаты.
- Мари, слушай, а кто такой Гитлер, вот тот симпатичный воспитатель?
- Нет, это Бласс Эредиа, Ужас Летящий На Крыльях Ночи, а Гитлер – это наш директор.
- Понятно-понятно…
Через час мы уже садились в такси возле колледжа. Настроение у всех было хуже некуда, но мы ехали с твердым намерением поднять его методом употребления крепких спиртных напитков в особо крупных количествах. Такси остановилось возле клуба «Real time». Вообще-то в этот клуб меня еще не заносило, но я слышала о нем много хорошего. Внутри было прикольно, играла заводная музыка и весело прыгали лучи ультрафиолета. Больше всего меня обрадовал факт наличия столиков, разделенных деревянными перегородками так, что получались как бы отдельные полукомнатки. К тому же везде царил уютный полумрак. Мы сразу же прошли к барной стойке.
- Ну что девочки, гулять – так гулять, напиваться – так напиваться, - мрачно произнесла Марисса, и мы сделали заказ. По-моему таким количеством спиртного можно было споить футбольную команду, но мы были настроены решительно. Через пять минут, сидя за столиком, я рассматривала нашу добычу: бутылку джина, две бутылки мартини, бутылку шоколадного ликера, коробку пирожных и стопку шоколада.
- Девочки, вам не кажется, что после этого нас придется нести в колледж?
- Значит донесут! Сегодня мы гуляем по полной программе! Ну что, начинаем нашу миссию, - Марисса разлила по бокалам мартини. – За нас, девочки, и только за нас!
Мы пили молча, как последние алкоголики топили свое горе на дне бутылки и про себя проклинали всех потомков Адама. После того, как мартини закончилось, ликера осталось еле-еле на донышке, и мы открыли джин, настроение у всех заметно поднялось. Тут Мия ткнула пальцем в сторону входа и заплетающимся языком проговорила:
- Девочки, у меня белочка или это… эти…
- ЭТО ЭТИ, - каменным голосом произнесла Марисса, которая среди нас всех была самой трезвой. – Придурки из Беверли Хилз, а точнее из «Элит Вэй Скул» - Гидо Лассен, Томас Эскурра ну и, конечно же, Пабло Бустаманте – как же без него! Трио главных кобелей Буэнос-Айреса вышло на охоту. Мать вашу, им что клубов мало, хули они сюда приперлись?!
Я отчаянно вывернула голову, чтобы найти в толпе голубые глаза. Гигантское количество C2H5OH в различных вариациях и соотношениях с другими элементами таблицы Менделеева возымели свое пагубное действие: у меня сорвало все тормоза и напрочь отключился инстинкт самосохранения. Я забыла о том, что нужно как огня остерегаться голубоглазого мальчика, наоборот мне хотелось тонуть в глазах цвета неба, растворяться в них и целовать его губы, до боли, до изнеможения, целовать долго и страстно. Это было сильнее меня и чтобы хоть как-то избавиться от опасных желаний, я потащила девчонок танцевать. Пока мы дошли до танцпола - а пребывая в высшей степени нетрезвости это сделать не очень-то легко - я успела сделать множество дел: упасть, подняться, зацепить ногой чей-то столик, смахнуть рукой шляпу с головы какого-то важного сеньйора, упасть на эту шляпу, поднять ее, отдать хозяину, опять упасть ему под ноги, проползти на четвереньках несколько метров, повалить на пол Мию и Мариссу и устроить «кучу малу» и еще море интересных и занимательных вещей. На танцполе моя координация движений резко улучшилась и я начала выделывать замысловатые па. Сама никогда не думала, что могу так зажигать! Тут я увидела, как в нашу сторону нетрезвой походкой (хотя по сравнению с тем, как шли я, Марисса и Мия они показывали чудеса изящности) продвигается трио моих будущих одноклассников. В их глазах читалось неприкрытое восхищение и это подстегнуло меня еще больше. Прощай мой разум встретимся завтра. Уехала навсегда. Твоя крыша. Заиграли первые аккорды одной из моих любимых мелодий: «Dudu» Tarkan. Я почувствовала, как кто-то обнимает меня сзади, ласковые руки обжигали кожу, и у меня перехватило дыхание, я уже поняла кто это, поэтому боялась развернуться к нему лицом, чтобы не видеть голубых глаз и окончательно не потерять самоконтроль. Мы танцевали так, будто проходили кастинг на роль в порнофильме, наши тела переплетались так, что сложно было различить, что кому принадлежит. Я исследовала его, мои руки не знали ограничений и преград, впрочем как и его тоже. Вокруг нас уже собралась толпа, все смотрели на нас, широко раскрыв рты, а Мия и Марисса, чтобы не упасть с двух сторон вцепились в Гидо, так как Томас и сам уже с трудом находился в вертикальном положении.
«Every way that I can, I try to make you love me again…» (в клубе явно был день восточной музыки) Итак… Пора! И я исполнила свой коронный номер: оттолкнула Пабло, держа его руку в своей, а затем сильным рывком прижалась к нему, обхватив ногами его туловище, откинулась назад (не спрашивайте, как я в столь нетрезвом состоянии это все сделала – сама удивляюсь!), а когда он по инерции наклонился за мной, обеими руками взяла его голову и прижала его лицо к своему. Вот тогда-то впервые за все время наши взгляды встретились. И я поняла, что пропала…
Заиграла медленная композиция: «You and me. We used to be together, every day together. Always… I really feel that I’m loosing my best friend. I can’t believe, this could be lien… » Какого черта? Какого черта, я спрашиваю?! Почему воспоминания ТОЙ жизни преследуют меня везде? Ведь этой песне уже более десятка лет! Почему же тогда ее ставят в модном клубе? От этих раздумий меня оторвали губы Пабло, которые требовательно искали мои губы. Я была в таком состоянии, что уже ничто не могло меня удивить, даже если бы сейчас сюда на мотороллере примчался Папа Римский и начал танцевать канкан, я бы оставалась спокойной, как удав, поэтому я просто подалась вперед и ответила на поцелуй. Честно говоря, я не представляла, что можно ТАК целоваться. Такой шквал эмоций я не испытывала даже с голубоглазым мальчиком из ТОЙ жизни. Его губы исполняли мои подсознательные желания, еще за секунду до того, как мой затуманенный мозг пытался трансформировать их в более или менее внятные мысли. Его руки откровенно нагло блуждали по моему телу, оставляя на нем физически ощутимые ожоги. Но больше всего я боялась его взгляда, поэтому каждый раз, когда он пытался оторваться от меня, чтобы посмотреть в глаза, я сильнее прижимала его к себе и начинала целовать с еще большим напором и страстью. Наконец, когда губы Пабло исследовали область моей шеи, я нашла в себе смелость открыть глаза. По правде говоря от увиденного мне стало не по себе и я поспешила их закрыть. Я конечно понимаю, что пьяные люди по своей натуре очень любвеобильны, но все должно иметь свои пределы. Ладно, Мия с Гидо встречались в прошлом году, она сама мне говорила, но Марисса и Томас! Вижу, не так уж она его терпеть не может, как рассказывала час назад! Как вы поняли, мы с Пабло были далеко не единственными людьми, которые занимались таким увлекательным делом, как усовершенствование техники поцелуя. Гидо с Мией и Томас с Мариссой видимо решили взять с нас пример. По окончанию медляка Марисса схватила нас за руки и, кинув парням «Мы на минуточку», потащила в сторону туалета. Там, закрыв дверь на защелку, она произнесла:
- Пора валить девчонки, вижу мы наломали дров.
- А чего… ик… мне понравилось Мануелю рога наставлять! Так ему и надо! – Мия явно пребывала в прекрасном расположении духа.
- Девки, вы лучше подумайте, как мы завтра им в глаза смотреть будем. Только подумать: я, Марисса Пиа Спирито, тьфу, Марисса Андраде, целовалась с Томасом Эскуррой, лучшим другом папенькиного сынка. Это последняя стадия! Дальше только палата с белыми стенами и смирительная рубашка! Кстати, они с Бустаманте целуются абсолютно одинаково, может они друг на дружке тренируются, как вы думаете?
Мы все громко засмеялись. Алкоголь потихоньку выветривался из моей головы и туда возвращались инстинкт самосохранения, умные мысли и наличие хоть каких-то тормозов. Я понимала, что зря пошла на поводу у голубых глаз и теперь надо как-то расхлебывать кашу, которую сама же и заварила. Хотя… Может мне с ним замутить… На что второй голос немедленно возразил: «Тебе что мало одного голубоглазого мальчика было? Мало боли? Да про твое мировоззрение книгу можно писать: «Все, что вы хотели знать о мазохизме, но боялись спросить»! Неужели ТА жизнь тебя ничему не научила? А ну иди-ка, проспись деточка, а потом подумай над своими поступками. Как говориться одна голова хорошо, но трезвая лучше!
- Девчонки, реально, валим прямо через это окно, - я залезла на подоконник и с громким шумом вывалилась, по-другому не скажешь, на улицу, благо туалет был расположен на первом этаже. Мия и Марисса последовали моему примеру. Не скажу, что это была слишком умная идея, но от наших одноклассников мы избавились, как говориться, цель оправдывает средства. Такси мы ловили не меньше часа: никто не хотел останавливаться возле троих не совсем трезвых девушек, в не совсем целой и не совсем чистой одежде. Когда мы наконец-то добрались до колледжа, было уже около часа ночи. Недолго думая, мы перелезли через забор и сквозь кусты пробрались к окну столовой. Оказавшись внутри, мы бесшумно (учитывая наше состояние, стоит читать: нас мог не услышать только глухой) подошли к двери. Мия подергала за ручку.
- Мать вашу, закрыто!!!
- Тише ты! – шикнула Марисса. – Хочешь, чтобы сюда Бласс прибежал? А на что ты надеялась? Сейчас что-то придумаем. На крайний случай можно заночевать здесь, все же лучше, чем под забором.
Но удача в этот вечер явно сопутствовала нам. Раздался шорох, и дверь тихонько открылась. В помещение зашла парочка: темненький паренек и девица с короткой стрижкой, кажется Рокко и Вико, если я не ошибаюсь. Они явно не рассчитывали увидеть здесь три пьяных тела, потому что девица тихонько ойкнула и прижалась к парню.
- Вико, не волнуйся это свои, - Мия помахала ей ручкой. – Мы уже удаляемся, не будем вам мешать!
- Боже, девчонки, что вы тут делаете? Как вы сюда попали?
- Длинная история. Мы тебе завтра расскажем. Кстати, вот, держите, - Марисса достала из рюкзака предусмотрительно прихваченную в ближайшем ларьке бутылку вина. – Девочки, не беспокойтесь, у меня еще есть, - это уже к нам.
Помахав ошарашенной парочке ручкой, мы пошли в нашу комнату.
- Мийка, ты сегодня ночуешь с нами, - я затащила ее в комнату и мы все забрались на мою кровать. – Давай Марисса, наливай!
- Девки, вы чего офонарели! Который час? – Лухан сонно посмотрела на нас.
- Всего лишь час ночи, время детское! – бодро ответила я. – Лухан, пить будешь? Давай за знакомство!
- Тьфу, на вас, алкоголички! Не орите так сильно, дайте нормальным людям поспать! – Лухан отвернулась к стенке и с головой накрылась одеялом.
- Действительно, девочки, давайте потише, - шепотом проговорила Марисса. – Давайте ваши стаканы…
Когда мы распили еще две бутылки вина, Мию потянуло на сон, и мы выгнали ее на кровать Мари, а сами решили еще поболтать.
- Анют, колись, что у тебя с Бустаманте.
- Знаешь, он мне очень нравиться, но я боюсь его голубых глаз… За свою недолгую жизнь я крепко усвоила одно правило: мальчики с глазами цвета неба приносят много боли…
- Знаешь ты права… Хочешь прикол? Я встречалась с Пабло, причем он был моим первым… - на меня полился такой поток откровений, что я слушала, вытаращив глаза и открыв рот. Это все до боли напоминало мне мою собственную жизнь. ТУ жизнь… Те же самые измены со случайными блядями, те же самые пьяные признания, те же клятвы в вечной любви, а потом снова измены. И то же ощущение, что тебя используют, об тебя просто вытирают ноги, тобой играют, как обычной куклой… Нет, я больше никогда не раскрою свое сердце голубоглазому мальчику! Никогда…
Следующее утро было просто ужасным. Я с трудом открыла глаза и увидела Лухан и Лауру, которые с ехидными ухмылками смотрели на нас.
- Подъем, алкоголички, хватит дрыхнуть!
- О, нет, как тяжело быть Мией… - раздался стон из соседней кровати.
Я посмотрела на часы:
- Мать вашу, девки, в этом гребаном интернате и по выходным нужно просыпаться в половину девятого?!
- Вставайте на утреннюю зарядку!
- Пошли нах! – с бодуна я никогда не скупилась на выражения, поэтому накрылась с головой одеялом и хотела продолжить спать, но не тут то было! Лухан схватила меня за ноги и насильно стащила с кровати. Потом она проделала ту же процедуру с Мией и Мариссой и чуть ли не пинками выгнала нас в коридор. Мой, затуманенный вчерашней лошадиной дозой спиртного, организм просыпаться не желал, поэтому, увидев ближайшую подходящую поверхность (в данном случае это была лавочка в коридоре), попытался принять горизонтальное положение, но этот недостойный поступок на корню был пресечен Лухан. Тихо вспоминая все известные бранные слова – а их у меня набралось столько, что впору было докторскую по теме «Антология мата» защищать – я последовала за девчонками. И тут из-за угла появился ОН, Пабло Бустаманте собственной персоной. Первым моим желанием было залезть под ту самую злополучную лавку, на которую я пару секунд назад собиралась улечься, но это явно привлекло бы внимание многих, поэтому я сделала проще: спряталась за спину Лухан, для надежности прикрывшись с боков Мариссой и Мией. К счастью, взгляд похмельного Бустаманте не идентифицировал меня из толпы и уже через минуту я смогла выбраться из своего укрытия. Мне срочно требовалось побыть наедине с самой собой, поэтому я закрылась в туалетной кабинке (первое, что пришло в мою несчастную голову) и там, сидя на предмете, именуемом унитазом попыталась разложить свои мысли по полочкам (попробуйте сделать это с о-о-о-о-о-о-очень большого бодуна и поймете, что сей поступок достоин по минимуму Нобелевской премии). Чем больше я думала, тем больше понимала, что я ничего не понимаю (простите за каламбур). Я знала только одно: мальчик с голубыми глазами принесет мне еще немало боли и, как оказалось впоследствии, мои предположения не были ошибочными…
Вот уже две недели я убегала от Пабло… Это было очень сложно, потому что фактически приравнивалось к попытке побега от самой себя. Ведь он уже стал неотъемной частью моих мыслей, моей жизни, моего маленького мира, мой голубоглазый мальчик… Я хотела быть с ним, но я не могла сделать этого. Я боялась открыть кому-либо свое сердце, потому что боялась опять получить удар в спину и перестать ощущать твердую почву под ногами. К тому же я просто видела, каким-то задним чувством ощущала, что Пабло до сих пор не может забыть Мариссу. Да и он был ей явно не безразличен, хоть после тех пьяных ночных откровений Мари на данную тему общаться не желала, это было и так понятно, по крайней мере мне, ведь ТА жизнь сделала меня неплохим психологом.
Уроки закончились и я валялась на своей кровати занимаясь ничегонеделанием и наслаждаясь редкими минутами одиночества. Вдруг тишину пронзила трель мобильника. Я посмотрела на определитель номера. Мигель… Лучший друг Яси… А этому придурку что от меня надо?!
- Алло! – изначально мой голос звучал раздражительно, но уже в первые секунды разговора я поняла, что случилось нечто из ряда вон выходящее.
- Анют, ты? – голос Мигеля звучал глухо как из склепа.
- Нет, Папа Римский, - я пыталась скрыть неизвестно откуда взявшееся волнение и страх.
- Слушай, мне срочно нужно с тобой поговорить. Это очень важно. Я приеду за тобой в колледж, дай мне адрес.
- Записывай… Но к чему такая срочность? Честно говоря я не имею большого желания кого-то видеть… Причина существенная?
- Более чем. Жди, буду через час.
Уже около получаса я нервно измеряла шагами холл. Панический животный страх неизвестного происхождения захлестывал меня 10-бальными волнами. Наконец в холе появилась знакомая фигура. Мигель был не похож сам на себя: в помятой, давно не стираной футболке, вылинялых джинсах (этот модник-то, который мог заниматься шоппингом около десяти часов в сутки и одевался исключительно в самых дорогих бутиках), а главное его лицо не выражало никаких эмоций, а глаза походили на две пустых ямы. Даже не поцеловав при встрече, он усадил меня прямо на ступеньки.
- Вдохни поглубже… А теперь слушай, - его голос был убит горем, - Яся разбился на мотороллере… Насмерть…
В глазах резко помутнело, а на грудную клетку навалилась неподъемная тяжесть… Последнее, что я помнила, это крики Мариссы, которая материализовалась из ниоткуда… А потом я улетела в глубокую пропасть…
Я долго не могла придти в себя. Все происходящее было как в густом тумане. Вот Мия и Марисса, которые бегают вокруг меня, а на их лицах написано неподдельное волнение… А вот Мигель, который пытается мне что-то объяснить, но его усилия оказываются напрасными. Я слышу о том, что Сантьяго был пьян, о каком-то грузовике, который резко выскочил из-за поворота, о том, что травмы были несовместимы с жизнью… Мой мозг отказывается, что-либо соображать, я осознаю только одно: его уже нету, моего голубоглазого мальчика уже нету в живых… А значит и меня, меня тоже нету, потому что мне незачем жить на этой земле без него, без смысла моей жизни… Я умоляюще заглядываю в глаза Мигелю и шепчу:
- Солнышко, но ведь это неправда? Скажи, что это неправда! Ведь в больнице могли ошибиться, это не он умер, вовсе не он… А Сантьяго лежит в другой палате. Просто врачи ошиблись… Они же тоже люди и очень устают на своей работе, вот и перепутали, - я сама верила в свои слова. Конечно, он не умер, как он мог умереть? Мой голубоглазый мальчик жив, и с каждым днем идет на поправку. Просто в больнице ошиблись, вот и все… Он еще придет в себя и мы с ним вместе посмеемся над этой глупой ошибкой. Я прижму его к себе крепко-крепко и скажу ему как сильно я его люблю. Я буду навещать его каждый день и приносить ему его любимый швейцарский шоколад. Конечно врачи запретят это делать, потому что больным нельзя шоколада, но я все равно тихонько буду проносить его в палату и кормить моего малыша. А еще я возьму с собой плеер и тесно прижавшись друг к другу мы будем слушать его любимых «Stone Sour». А потом я опять скажу ему как сильно я его люблю… Вдруг в какую-то секунду я поняла, что все это иллюзия и самообман. Нет уже моего мальчика и никогда больше я его не увижу, не прикоснусь к его губам, не приглажу непослушные волосы… НИКОГДА…
Резкий крик пронзил школьный холл… «Я НЕ ХОЧУ ЖИТЬ!!!» И снова темнота…